– Друзья мои! – еще с порога раскинул он руки для объятия. – Я к вам стремился со скоростью ветра!! И приглашенный режиссер кинулся обниматься с дамами. С Машей объятия длились всего две секунды, на крупную Татьяну Георгич и вовсе внимания не обратил, зато задержался, обнимая тощую Тоньку. С Катькой и вовсе решил объятий не разжимать. Пока уже сама Мария не оторвала его руки от стана Солодовниковой. Начиналось все шумно, весело. Танька ела за троих, но так хохотала, что было невозможно ее не поддержать. Катька смешно морщила носик и делала Маше комплименты. Владька-бывший муж, его Маша тоже пригласила, он отчего-то совсем не пил, вероятно, после вечера хотел вернуться к своей второй или… какая там она у него по счету… к супруге, в общем. Федор разрывался между Машей и Катериной. В нем боролась преданность профессии и симпатия к Кате. Тонька вихляла тощим задом на танцполе и думала, что всем нравится на нее смотреть. Юрка Петушков, все же, пришел, и сейчас накинулся на еду, как будто не ел с прошлого года. Главреж поглядывал на себя в зеркальные стены и с каждой минутой становился все напыщенее. Вообще все проходило великолепно, если бы не одна небольшая неприятность – рядом со столом Марии был накрыт огромный, богатый стол, за которым уже тоже сидели люди. Причем, разного возраста. А это было совсем некстати. Во – первых, у соседей были молоденькие, хорошенькие девицы, на которых уже поглядывали мужчины со стола Марии. А во – вторых, как-то не совсем получилось быть Королевой сезона с такой – то конкуренцией. И все же, вечер начался, за столом с каждой минутой становилось все громче, бокалы звенели все чаще и, наконец, наступил самый важный момент. Поднялась Тонечка и, закатив глазки, томно начала: – Машенька… – и замолчала. То ли она забыла текст, то ли собиралась держать театральную паузу, но слова из нее вылетать перестали. – Федя, ты там поближе, долбани ее по хребту, – нежно улыбнулась виновница торжества. – Чего этот она зависла? – Машенька… – снова начала Тоня. – Я тебя знаю уже больше сорока лет… – Тебя кто за язык тянет? Мне столько и лет-то еще нет… – снова зашипела Мария, и улыбнулась гостям, – Мы с ней в роддоме познакомились. Когда родились… она весной родилась, а я в декабре. Тоня вытаращила глазищи на именинницу, что было вполне объяснимо – на дворе стоял июль. – В общем, Маша! – излишне весело в который раз начала Тоня. – Желаю тебе, чтобы все твои мечты… Нет, не все. Пусть сбудется только одно желание! Но самое сильное! И обязательно исполнится! Тут Мария, как и было обговорено, закручинилась, и даже пустила щедрую, крупную, как фасоль, слезину: – Да… есть у меня одна мечта. Это мечта… чтобы я вернулась в театр! Вот знал Георгич, что именинница его для этого пригласила, однако, был не готов. Не успел подготовиться. Поэтому затолкал целый куриный окорочок себе в рот и возражать не мог чисто физически. – А наш главный режиссер Павел Георгич уже и согласен! – тут же захлопала Тоня. – А давайте я этот торжественный момент засниму на камеру! У нас группа есть в Интернете, городская, так они уже давно ждут, когда это на сцену выйдет Маша! Поржа… Кхм… Соскучились. А я им… – Так… погодите… – старательно вытирал рот главреж. – Я ж еще, вроде бы, и согласия не дал! – Так дай, – пододвинул к нему свой стул Федор. – Это я тебе настоятельно, как участковый советую. Давай свое согласие. Когда в беседу включается участковый, она всегда принимает несколько… не свободное направление. Да и потом, он же все равно хотел эту Машку брать. Ведь еще никто не убедил его, что у нее нет наследства. Вон какой стол… А если нет?… Хм, тогда ее можно уволить в любой момент. – Но я же не отказал! – хитро улыбнулся главреж и тут же поднялся с бокалом. – Машенька! Со следующей недели мы тебя ждем в стенах нашего храма культуры! – Ой, ну вы так уговариваете, – засмущалась Машенька, вытирая глаза здоровенный кулаком. – Прямо… Я, конечно, не была готова, но… Вот и как вам откажешь? Конечно, приду… Дело было сделано, и теперь можно было расслабиться. И черт с ним, с соседним столом… Хотя… У Маши от удивления открылся рот, когда она увидела за этим самым столом знакомые лица. – Ого… а не пора ли поздороваться? – тихонько спросила она сама у себя. – Ты кого-то увидела? – тут же наклонился к ней Федор. Вот ведь продохнуть не даст! – Я… мне надо в дамскую комнату, носик припудрить, – мило улыбнулась ему Машенька. Она поднялась и быстро направилась в туалет. Еще бы! Ведь только что туда направилась та самая техничка из морга, которая являлась законной супругой Ивана Завалинцева. Вот чувствовал Федор какой-то подвох, но против дамской комнаты ничего возразить не мог. – Здрассьте! – ворвалась в туалет Маша, когда техничка морга у зеркала наносила помаду. – Здрааасьте… – не совсем поняла, с кем имеет дело та. – А мы знакомы? – А как же? Вы не помните ту мою тысячу, которую я вам за информацию о женщине дала. – А-а-а… – разочаровано протянула техничка. Пришлось даме поднимать настроение. – А вы сегодня так выглядите! Ну просто… так выглядите! – сложила руки пирожком под грудью Мария. – Скажите, а как вас зовут? Мы ведь тогда даже не познакомились. – Вера. Вера Чернова, – насторожилась женщина. – А вы опять будете что-то спрашивать? За тысячу? – Интересно, а почему вы Чернова, а не Завалинцева? – да мы же с Ванькой не расписанные жили. А теперь и вообще – выгнала я его. – ну… наверное правильно. Вы такая красотка! Вот прямо легко можете себе найти не какого-то там сторожа морга, а… прямо главного директора… морга. Запросто! А что вы сегодня отмечаете? У вас такой стол роскошный. День рождения или, может быть, у вас традиция – отмечать сотого, тысячного покойника, я не знаю… У вас же тоже, план наверное, да? – Да что вы! Сегодня у нас день рождения Николая Степановича Грушева. Ну, помните, я вам про него рассказывала? Наш патологоанатом. – Как же помню! День рождения? Прямо, как у меня! В один день! Только у меня в декабре… Кхм… А где этот Николай Степанович? – Да вон он, в светлом костюме, – высунулась из туалета Вера Чернова. – Он у нас юбиляр сегодня. – Очень любопытно! Прямо очень! – порхала возле технички Маша. В это время зазвучала медленная, протяжная музыка, и у Марии мгновенно созрел план. Прямо из туалета она рванула в зал, и пока женщины за соседним столом раздумывали, Маша подлетела к мужчине в светлом костюме и кокетливо склонила голову: – Можно пригласить на танец самого импозантного мужчину? Мужчина поднялся и, конечно же, согласился. Мария заметила, как вытянулось лицо у главрежа, а у Федора заиграли желваки на скулах. Вот понимал участковый, что Мария опять куда-то щемится, но разве он может ей запретить танцевать с мужчинами? Сначала разговор не завязывался, но Маша быстренько это исправила. И уже через секунду она, нежно глядя в глаза юбиляра, спрашивала: – А это ведь вы работали с той женщиной, которая сама к вам в морг пришла, правда? Мужчина поморщила, но кивнул. – И это вы говорили, что ее сначала избил мужчина, а вот убила женщина. Так ведь? – С чего вы взяли? – поскучнел Николай… дай Бог памяти, как его по отчеству. – Я ничего такого не говорил. Да и зачем вам это? – как зачем? Я – частный детектив, – возмутилась Маша. – Ваш ответ, это ж мои деньги. – М-да… интересную вы выбрали работенку – вечно с телами работать. – У вас-то, конечно, намного интереснее, – фыркнула Маша. Мужчина понял, что сболтнул не то, покраснел и добавил: – Нет, я ничего про женщину не говорил. Ту несчастную и бил, и убивал мужчина. Если вам так интересно. – вы… уверены? – Еще бы! Конечно, я могу ошибаться. – Хорошо… – мило улыбнулась Маша и добавила. – Никогда еще не приходилось танцевать с таким элегантным кавалером. Кавалер вежливо перекривился и было видно, что он отчаянно ждет окончания танца. Маша тоже потеряла интерес к юбиляру, и уныло посматривала на музыкантов – когда они закончат эту нудятину. От резкого крика вздрогнула и Маша, и ее кавалер. Кричала… Тонька! Она упала на пол, хваталась за горло, и плевалась пеной. Маша стремительно подбежала к подруге. – Тоня! Тонька, ты чего?! – Уйди, – решительно отодвинула ее рукой Катька, и принялась оказывать какую-то первую помощь. Маша тут же кинулась к соседнему столу. Там все же были врачи. Ну, не всегда же они имеют дело с уже мертвыми пациентами, они ж там… должны были оканчивать мединституты! Первым на помощь подбежал юбиляр. Он принялся толкать в рот Тоньке какие-то ложки, вызывал рвоту, что-то командовать своим коллегам, а кто-то уже звонил в скорую. – Что с ней? – подошла к Федору Маша. – Тонька сидела на своем месте, а потом принялась скакать с место на место… ну и… – он серьезно посмотрел прямо в глаза Маше. – Похоже, она отравилась. Кто-то хотел отравить. И не обязательно Тоньку. Тебе понятно? – Перестань, – махнула рукой Маша. – Надо что-то делать. В это время приехала скорая, и Тоньку забрали. За столом сидели перепуганные гости.