Мерзко и громко зарычав, он одним ударом лапы сбил с ног Гришку, развернулся и со всей силы вмазал в грудь Арсентию, который от этого пролетел по воздуху с десяток аршин. И, даже несмотря на то что падать он умел без последствий для себя, удар вампира был столь силен, что послушник больно ударился спиной о землю при падении. Через силу встав, встряхнул головой, огляделся, оценивая происходящее. Увиденное не особенно радовало. Гриня, так же как и он, медленно поднимался на ноги. Анны не было видно, наверное, спряталась. А тварь, которая на поверку оказалась гораздо сильнее, чем он думал, нависла над Федькой, оскалив пасть. Близнец бил его цепью, но толку не было никакого, вампир даже не замечал ударов. Тогда Арсентий выхватил из мешка связку осиновых кольев и деревянный молоток, кинулся к вампиру. Ему повезло – Луций, увлекшийся близнецом и считавший, что остальные противники не представляют для него опасности, не смотрел вокруг. Приблизившись, послушник взмахнул обеими руками – левой воткнул твари в поясницу один из кольев, а правой ударил молотком, загоняя осиновое острие поглубже. Вампир оглушительно заревел, отшвырнул в сторону Федьку и схватился за раненое место, быстро разворачиваясь. Арсентий приготовился было повторить, но тут Луций бросил ему под ноги вынутый из спины кол и опять захохотал. – Ты решил, что меня можно убить этим? Или хотя бы ранить? Я тебе не какой-то упырь. Я эмпус из южных земель! На свете почти нет оружия, которое может меня убить. С огромным трудом Арсентий увернулся от когтистой лапы. Для этого ему пришлось резко отклониться назад, почти упав на траву. И даже это спасло не до конца – когти разорвали стеганку на груди, полоснули по ребрам. А взмахом второй лапы мерзкая тварь сбила Арсентия с ног. Вампир навис над ним, потянулся к горлу клыками. Послушник попробовал откатиться в сторону, но когти насквозь пробили плечо, пришпилили его к земле. Здоровенный кулак ударил в живот так, что, казалось, все внутренности превратились в кашу. Не помогло даже то, что Арсентий резко выдохнул и напряг перед ударом все мышцы. – Арсентий, лови! – Голос Анны на миг отвлек тварь от жертвы. Послушник тоже посмотрел на нее и увидел, как, вращаясь в воздухе, к нему летит его же меч, оставленный в гостевом доме. Арсентий поднял руку – не очень ловко, ударив по запястью, но рукоять все-таки легла в его ладонь. Не веря, что это сработает, он махнул оружием и увидел, как отрубленная клешня твари отлетает в сторону. – Как? – заревел вампир и ухватился за культю, оставшуюся от лапы. – Где ты взял этот меч? – Там, где взял, больше нету, – прорычал Арсентий, изо всех сил втыкая меч в грудь врага, в то место, где у того должно было быть сердце. Луций заревел еще громче, отшатнулся назад. Ковыляя на подламывающихся ногах, он отступил к стенам догорающей церкви, упал на спину, несколько раз дернулся и затих навсегда. – Все живы? – подниматься не было сил, поэтому Арсентий спросил это, не вставая. – Да! – по очереди ответили близнецы. А сестра Анна опустилась рядом с ним на корточки, потирала ладони, покрытые сильными ожогами от рукояти меча. * * * – Светать начинает, – Арсентий посмотрел на небо, уже розовеющее на востоке. – Да, – ответила Анна без каких-либо эмоций в голосе. – Ты точно уверена, что хочешь этого? Можешь еще спрятаться где-то. – Да, хочу. Разве ж это жизнь? – Как ты вообще ему поддалась? – Ты же слышал его – голосом своим будто чаровал. По одной нас обхаживал, а когда ко мне пришел, уже половина сестер с ним была. И такие сладкие речи говорил о том, какая я прекрасная и что меня надо любить и ценить. Не удержалась, забылась в один момент, горло подставила. – Стоило оно того? – Нет. Я и так уже думала, что надо утром на солнце выйти, а тут еще ты появился. Про семью свою рассказал, и выбор твой. – Она попробовала поправить запачканную рубаху, пропахшую гарью, но потом бросила это занятие. – А про меч как догадалась? – Я когда к вам приходила – ну, когда мы ужин приносили, – заметила ножны, ты их плохо скрыл. А потом вспомнила, вот и побежала. – Хорошо, что вспомнила. Иначе туго бы нам пришлось. – Он потрогал повязку на плече. – Спасла нас. – Арсентий, Арсентий! – Анна подняла руку и прохладными пальцами прикоснулась к его щеке. – Почему же ты мне все-таки не встретился тогда, до пострига? Все было бы совсем иначе и у тебя, и у меня. Какое-то время оба молча смотрели друг на друга, потом она глубоко вздохнула. – Замяте скажи, что я от болезни умерла, ладно? Он хороший человек, ни к чему ему про все это знать. – Анна быстро поцеловала послушника в губы, развернулась и решительно побежала по ступеням на стену. Остановилась наверху, повернулась лицом к востоку. Арсентий не стал смотреть на это. Быстро спустился к реке, где около лодки близнецы готовились поднимать парус, благо ветер дул в нужную им сторону. Молча опустился на скамью на корме возле руля, устало откинулся, без каких-либо мыслей в голове смотрел на воду. Пока рядом не раздалось тихое покашливание. – Дядька Арсентий. – Гриня присел напротив, за его спиной стоял Федька. – Мы хотели тебе спасибо сказать. – Это за что это? – За науку, знамо дело. Но и за музыку твою тоже. Если бы не она, мы бы точно гривны сняли. А ты догадался, то же самое заиграл, что и на похоронах наших родителей, которых вот такая же тварюга… Как ушат воды холодной вылил на нас. Спасибо тебе! – Вы лучше скажите, как в храме-то оказались? – Так они сказали, что ты в беду попал, помощь наша нужна. Мы и послушались. Да и, если честно, интересно стало, что там происходит. Ты же не рассказал нам, с чем дело имеем. – А самим догадаться никак было? – покачал он головой с легкой улыбкой. – Вернемся домой, засядете у меня за книги. – Ну во-о-от… – протянули оба. – Ладно, парус поднимайте. Пора нам. Лодка быстро заскользила по воде, несомая течением и ветром. Близнецы смотрели вперед, чтобы заранее увидеть камни, которых много было на этой реке. А Арсентий все время оглядывался на стену разоренного монастыря, к которой подкрадывались первые лучи солнца, и на женщину в разодранной рубахе, стоявшую наверху. Мертвый город Арсентий прижался спиной к бревенчатой стене дома и попытался успокоить дыхание. Получилось не очень – сердце продолжало стучать, как конь копытами во время бешеной скачки, легкие горели после пробежки. Поднял глаза, посмотрел на солнце, уже клонившееся к закату. Стоило бы поспешить, в ночи твари видят лучше людей. – Как думаешь, оторвались? – так же тяжело дышал рядом брат Василий, еще один послушник из Богоявленского монастыря. – Вряд ли. – Арсентий присел на корточки и заглянул за угол. Мертвяки оказались даже ближе, чем он надеялся, – скучковались на площади, которую два мастера по нечисти перебежали минуту назад. Осматривались, втягивали носами воздух, стараясь учуять, куда спряталась добыча. Они выглядели почти как люди, только в крови и с жуткими ранами, а в движениях их было что-то чужое, пугающее. И глаза неживые, как будто нарисованные. Арсентий попробовал было сосчитать, сколько их там, но на третьем десятке сбился и плюнул на это дело. – Похоже, загнали мы себя в ловушку. – Он оглядел высокие стены домов вокруг и недобро ухмыльнулся. – Придется теперь через них пробиваться. У тебя сколько стрел осталось? – Восемь, – ответил Василии, осмотрев колчан. – А у тебя? – Тринадцать. – Арсентий погладил пальцами спинку лука, а потом перекрестился. – Богородица, не оставь сыновей твоих! – Аминь! – закончил Василий. – Вот что, Арсентий! Просьба у меня к тебе будет: когда побежим, оставь одну стрелу. Если что, не дай мертвяком стать, а? Лучше уж от стрелы, чем такое! – Василь, ты это дело заканчивай! Оба прорвемся. – Арсентий снова заглянул за угол, прикидывая, как лучше бежать. Но тут одна из тварей повернулась в его сторону и заревела. – Давай! – скомандовал Арсентий, вскочил на ноги и помчался в сторону площади. На бегу натянул лук, и серебряный наконечник вонзился точнехонько меж глаз мертвяка, судя по одежде и тучному телосложению, еще недавно бывшего обычным купцом. Тот было задергался, хватаясь за лоб толстыми пальцами, но почти сразу же с протяжным стоном завалился на спину без движения. Арсентий выстрелил еще три раза, и еще три твари заорали, падая на землю, забились в конвульсиях. Еще двоих завалил Василий, бежавший по стопам товарища. – Бегом! – Поняв, что путь почти свободен, Арсентий бросил лук в саадак за спиной и рванул дальше. Хорошо, что мертвяки не отличаются сообразительностью – увы, это единственная их слабость. На бегу Арсентий выхватил из сумки длинную серебряную цепь, раскрутил. Перепрыгнул через застреленного мертвяка, поднырнул под руку стоящего рядом – этот еще недавно был кузнецом, даже не успел снять засаленный фартук. Послушник махнул цепью по обнаженному плечу. Не убил, но обожженную серебром руку тварь отдернула. Потянулась другой лапой, но черная молния, упавшая с неба с громким карканьем, заставила мертвяка отшатнуться, а когда ворон когтями разодрал кожу на лбу и по очереди вышиб клювом оба глаза, бывший коваль завопил и, судорожно размахивая конечностями, повернулся совсем в другую сторону. Воспользовавшись передышкой, предоставленной ему вороном, послушник вновь бросился вперед. Еще пара встала перед ним, потянули лапы. Молодая красивая женщина и высокий худой мужчина, похожий на слугу из богатого дома. Арсентий зажал цепь в зубах, дернул из колчана лук и две стрелы, влепил их в голову мертвякам почти в упор. Есть. Рванул дальше. – Арсентий! – раздался за спиной истошный крик. Послушник резко остановился, обернулся и еле слышно застонал. Василий попался – три мертвяка крепко держали его за руки, еще два вцепились в ноги. Он пытался вырваться, но хватка у тварей была поистине мертвой. – Держись, Василь! – Арсентий трижды натянул лук, сбивая тех, кто висел на товарище. Но пока стрелы летели, еще четверо ухватились за одежду Василия, а пятая тварюга, сжав с двух сторон его голову, с силой тянула ее вверх и назад. – Арсентий! – вновь закричал попавший в беду товарищ голосом, который бывает у человека только в момент крайнего отчаяния. – Арсентий! Стреляй! Христом-богом молю, стреляй! – Василь, держись! – Арсентий натянул лук до уха, прикидывая, кого из мертвяков лучше сбить первым. Но тут шея Василия хрустнула. Он задергался, становясь таким же мертвяком, как и окружающие, – глаза остекленели, лицо посерело. Остальные твари, увидев это, в тот же миг отпустили пленника, повернулись к Арсентию, который, чувствуя, как на глазах выступают слезы, выстрелил в лоб тому, кто еще мгновение назад был его другом. Остальные мертвяки, не обращая внимания на то, что новообращенный упал, ломанулись в сторону живого. Арсентий вновь бросился бежать – мчался не оглядываясь, слыша за спиной рычание и шаги, чувствуя сладковатый трупный запах. Влетел в узкий переулок, до заветной двери оставалось шагов с тридцать. Но они нагоняют, двигаются, несмотря на кажущуюся неспешность, быстрее человека. Послушник остановился, вставил концы цепи в щели между бревен в стенах домов по обе стороны прохода, натянул ее на уровне живота. Недалеко отбежал, замер с луком в руках. Первые двое мертвяков появились почти сразу же, но резко остановились, обжегшись о цепь. Арсентий выстрелил, и их тела упали поперек прохода. Следующих это не остановило, прошли прямо по дергающимся собратьям, поднырнули под цепь. Он выпустил оставшиеся две стрелы, отбросил в сторону опустевший колчан. Увы, большого преимущества добиться не удалось – застреленные твари хоть и создали преграду остальным, но слишком маленькую, чтобы задержать мертвяков надолго. Отчаянным рывком на пределе сил послушник добежал до двери и со всей силы забарабанил в нее. – Михаил, открывай, чтоб тебя! Свои! Арсентий! – За дверьми послышались тихая возня и перебранка. Понятно, они не уверены, что послушник, пока ходил в город, сам не стал мертвяком. Только ему от этого не легче, твари уже преодолели препятствия и вот-вот доберутся. Арсентий выхватил из ножен меч и повернулся к упырям лицом – да, многих он с собой не утащит, но не сдаваться же без боя. В это мгновение за спиной стукнул засов, сильные руки втянули его в полумрак кожевни, в которой вчера поселились богоявленские братья. Заломили руки и одновременно приложили ко лбу прохладный серебряный крест. – Гриня, он живой! – закричал один из близнецов, а второй бросился вперед и захлопнул дверь перед носом твари, собравшейся было заскочить в дом вслед за Арсентием. * * * – Город мертвый. – Брат Арсентий сидел на корточках возле стены. Рядом на полу примостились Гриня и Федька, ученики-близнецы, которым не так давно исполнилось девятнадцать. – Мы почти до кремля дошли, везде одно и то же. По домам, может, и сидят заперевшись, а на улицах только эти. – Что, ни князя, ни дружины? Все мертвяками стали? – Федька протянул баклажку с водой, Арсентий жадно приник к ней, хватал тепловатую влагу большими глотками.