– Я могу поверить, что ты из лучших побуждений за Милкой гоняешься. – Настасья опять ненадолго замерла, покачивая в воздухе ногой. – Но ты не задумывался, почему на самом деле княжны умирать начали? – Задумывался, знамо дело. И все действительно указывает на смоленского князя. Он давно хочет войны с Полоцком, но первым напасть не может. Лет с десять назад они поклялись в Киеве, что будут жить в мире. И киевский князь пообещал присоединиться к тому, на кого напали, а вместе с ним Чернигов встанет. Так что если это произойдет, то Смоленск окажется зажат с двух сторон. Поэтому им надо сделать так, чтобы Василий не выдержал и первым в драку полез. – Никогда бы не подумала, что от одной девочки может зависеть, будет ли большая война. – Порой война может и из-за меньшего начаться. Тут вот еще какое дело – не только полоцкая, но и смоленская дружина, когда стало известно, что вы в бега подались, на поиски выехала. – А им княжна зачем? – Единственный ответ, который я вижу, – они хотят и последнюю дочку приговорить. Ну, чтобы Василия окончательно на войну дожать, – ответил Арсентий и добавил, видя, что поляница слишком часто останавливается: – Идти не сильно устала? – Я же сказала – не смей меня жалеть! – Настасья грозно посмотрела на послушника. – Еще тебя перехожу. – Добро. Тебе виднее. – Арсентий осмотрелся, потом указал пальцем: – Вот туда нам надо. К вечеру выйдем к заброшенному хутору, близнецы там ждать будут. – Слушай, а ворон твой куда делся? – Кабы я знал. Есть у него такая привычка – улетает внезапно, потом возвращается как ни в чем не бывало. Ума не приложу, как он меня находит. Причем порой очень надолго пропадает. Какое-то время они двигались молча, потом послушник посмотрел на Настасью. – Теперь твоя очередь рассказывать, чем тебе так Радмила дорога. – У меня история попроще, – начала Настасья не сразу. – Мне Милка как младшая сестра. Когда она родилась, мы с отцом у Василия гостили, мне тогда семь лет было. И потом я часто у них бывала, вот мы и сдружились. А когда я в этот раз приехала, она мне на грудь бросилась и умоляла увезти из Полоцка. – А поподробнее? – Да нет особых подробностей. К тому времени пять сестер уже умерли, вроде как своей смертью. Я сперва сомневалась, но когда Милка одна осталась, мы все-таки бежали. – А почему к отцу не обратились? Не сообщили, что уезжаете? Чтобы он не поднимал все войско на ее поиски? Настасья ответила далеко не сразу, какое-то время шла молча. Потом все-таки заговорила: – Милка умоляла не делать этого. Я несколько раз пыталась ее разговорить, но она в ответ только слезы льет и головой мотает. Такое ощущение, что ее что-то очень напугало. Но что – я не ведаю. – Вот как! – удивился Арсентий. – Но, может, какие-нибудь догадки есть? Хоть что-то же она должна была сказать? – Тут ничего не отвечу. Я так понимаю, у нее с князем все не очень ладилось после того, как он женился. Не приняла она мачеху. – Василину-то? Ну, это вполне понятно. Она женщина властная. А тут еще и отец из-за нее стал дочкам меньше внимания уделять. – Знаком с ней? – Впервые увидел, когда мы в Полоцк приехали, уже после вашего побега. – Я тоже не люблю княгиню. Даже, признаться, побаиваюсь. Не то с ней что-то. – Странную историю ты рассказала. – Послушник потер рукой ожог на щеке. – И что, ты так просто Радмилу с кремлевского двора увезла? – Нет, не просто. В большой мешок посадила, вынесла на двор и на Чаровницу погрузила. И сразу ходу – пока там хватились, мы уже далеко были. Если бы княжна по дороге не захворала, уже бы к Царьграду подъезжали. – Да, стоило побыстрее двигаться, тогда бы мы вас не нагнали. – Значит, ты, когда княжну найдешь, ее сразу же к отцу отвезти думаешь? – Вряд ли меня что остановит. – Я остановлю. Потому что обещала, что увезу подальше оттуда. И, если ты встанешь на моем пути, я тебя убью, даже несмотря на то что ты меня вчера спас. – Давай сперва ее разыщем? А уж там решим, как поступим. – Давай. Только вот еще что – Радмила не вещь и не животное бессловесное. Она сама имеет право выбирать, с кем и куда поедет. – Я бы с тобой полностью согласился, если бы на кону не стояло множество человеческих жизней. А может быть, и судьба нашей земли. Не уверен, что такое решение можно доверить молодой девушке. Оставшуюся часть пути они почти не разговаривали. А к заброшенному хутору подошли, когда солнце уже клонилось к верхушкам деревьев. * * * Прежде чем выйти на большую поляну, посреди которой стояло пять строений – два жилых дома, конюшня, сарай и овин, – Арсентий и Настасья какое-то время наблюдали из густых кустов за поросшим высокой травой двором. Предосторожность была совсем не лишней, если учесть, что сейчас за ними гонялись дружины двух княжеств. Но убедившись, что опасности нет, вышли из лесу, не забывая оглядываться. – Странно, близнецов не видно. Даже не представлю, где их теперь искать, – задумчиво произнес послушник, покачивая головой. – У вас были договоренности с Радмилой, где встречаетесь, если придется разделиться? – Нет, – уверенно соврала Настасья. – Ладно, – потер рыжую бороду Арсентий, – ты больше идти сегодня не сможешь, так что здесь ночуем. Я пока покумекаю, куда они податься могли. И где нам коней раздобыть, чтобы время больше не терять. Послушник провел Настасью в один из домов, в котором, очевидно, останавливался не раз. Внутри не было никаких удобств и мебели, по углам висели густые лохмотья паутины, все было покрыто толстым слоем пыли, но возле печки были сложены заготовленные дрова. Арсентий быстро развел в очаге огонь, спустился в подпол, вернулся с мешочком пшена для каши и связкой сушеной рыбы, принялся готовить ужин. – Вода тут есть? – спросила Настасья, оглядываясь. – В моей сумке баклажка. Пей, потом еще наполню. – Да мне бы побольше. Ополоснуться охота. – А. Тогда подожди немного. Колодец за соседним домом. Сейчас закончу, помогу тебе воды натаскать. – Да больно надо! – фыркнула поляница. – Сама справлюсь. – Как знаешь. Ведро в сенях стоит. Колодец она нашла сразу, но дальше возникла заминка – если одной рукой управляться с журавлем было не так сложно, то вылить воду на себя раненое плечо уже очень мешало. Несмотря на это, Настасья скинула с себя почти всю одежду, кроме нижней рубахи. Чуть постанывая от боли, приподняла ведро над собой и наклонила. Студеная колодезная вода потекла по волосам и телу, смывая грязь и усталость. Показалось, что даже раны стали ныть поменьше. Настасья аж взвизгнула от удовольствия. Поляница опрокинула на себя еще несколько ведер воды. Потом стряхнула влагу с рубахи, тщательно выжала волосы. А оглянувшись, увидела на коньке дома силуэт Арсентия на фоне заходящего солнца. Настасья уже хотела было высказать ему, что она думает о тех, кто подглядывает за моющимися женщинами. Но разглядела, что на самом деле послушник сидит к ней спиной, а в руках держит лук с натянутой тетивой. – Случилось что-то? – встревожилась поляница. – Да, – подтвердил Арсентий, не оборачиваясь. – Кое-кто так громко плескался, что на весь лес было слышно. Вот я и решил, что стоит на всякий случай побыть настороже. Чтобы тебя мокрой врасплох не взяли. – Не так уж шумно я и плескалась. – Думаешь? Ну лады, – он перекинул ногу, съехал вниз по склону крыши, ловко спрыгнул на землю, – тогда пошли поснедаем. Внутри дома потрескивал огонь в печи, пахло дымом и свежесваренной кашей. Арсентий вновь спустился в подпол, вернулся с небольшим кувшином, в котором плескался холодный квас. Положил еды себе и Настасье и заговорил, только когда доел и облизал ложку. – Вот что я думаю. Радмила и близнецы, раз тут их нет, могли податься либо на заставу неподалеку, либо в село за рекой. И то и другое так себе, потому что и Валдай это же самое прикинул. Он всегда быстро соображал. – И что делать будем? – Утром с села начнем. Оно и ближе, и там проще конями разжиться. А потом, если их там нет, и на заставу двинем. – Он отпил из кувшина и протянул ей: – Как раны? – Лучше. Завтра уже буду быстрее двигаться, – почти не соврала она. – А можно тебе вопрос задать? – Давай! – Арсентий пожал плечами, не поднимая голову. – Ты как в послушники угодил? Вообще не похож. – Это, Настасья, долгая и грустная история. Потом как-нибудь. Ты лучше о себе расскажи. – Что рассказать? – Ну, не знаю. Например, как так получилось, что у тебя до сих пор нет мужа, который бы тебя из дому не выпускал? Не маленькая девочка, чай, давно пора семью и детей завести. – Потому что я обет дала. Что только тот сможет стать моим мужем, кто меня победит на мечах один на один. Пока я такого человека не встретила. – Странный обет. – Арсентий склонил голову набок. – Хотя, надо признать, я и более странные встречал. – Ничего странного. Я не хочу, чтобы рядом со мной был тот, который меня привяжет к одному месту. Только такой же, как я. – Хочешь сказать, тебе нравится такая жизнь? Носиться по степи, биться с половцами, ночевать в поле, положив седло под голову? – Не поверишь – нравится! Разве может что-то сравниться с ветром, который бьет в лицо во время скачки? – Ты очень странная женщина, Настасья. И очень необычная!