— Когда начали встречаться? Когда у вас тот самый день? Где любите гулять? Как проводите время вместе? Кто о ваших отношениях знает?! Переписки любовные покажи! — требую жестко и холодно, как будто допрашиваю проштрафившегося предпринимателя, который хотел схитрить, но у него не вышло обмануть систему. — А я тебе отвечать не обязана. Это секрет. Мы скрываем свои отношения! — выдает довольно, думая, что от меня избавилась, и добавляет. — Отпусти. — Ты со мной целовалась, ты была готова на свидания, на все-все-все, пока не узнала, что за той подставой стоял я. Так что не рассказывай мне сказки об отношениях с Ванькой. Скажи правду! — Это правда! — говорит со слезами. — Врешь? Почему? Почему ты все усложняешь, а? Я уже тебе в симпатии признался, прощения много раз за подставы попросил. Что тебе еще надо, а?! Я тебе противен, что ли? Нет же! Я бы это почувствовал… Так почему ты врешь? И мне, и самой себе. Закапываешь Ваньку. Отпускаю. Тася поправляет на себе одежду, украдкой трогает опухшие губы и шею. Там виднеется красноватый след. Кажется, я немного перестарался. Чуть не слопал девчонку, стоя на обочине у машины. — Не хочешь говорить правду, мириться тоже не планируешь. Значит, все остается по-прежнему. Я все-таки напишу заявление на твоего парня, и дальше милуйтесь, как хотите. — Аааа… Скотина, гад! Мерзавец! Что ты хочешь от меня услышать?! — взвыла Таська. — Не встречаемся мы. Доволен?! Нет у меня парня. И не было! Вообще! Ты первый, кто меня так нагло целовал и трогал… Про парня Ванька выдумал, чтобы ты меня не лапал! ДОВОЛЕН?! — Еще как… Меня снова к ней магнитом притягивает. В объятия. Целую строптивую. Кусается, вырывается, ахает. Но я подавляю ее сопротивление, переламываю его, склоняю на свою сторону. На миг Тася забывается, и нечаянный поцелуй выходит сладким. Я чуть не стону в голос от вкуса ее язычка. Ниже арт по главе :) Глава 31 Глава 31 Стас Но через миг Таська опомнилась: — Нет! — выдавила едва слышно, опустив голову. — Я не буду тебя целовать. Я… за проделки тебя прощаю, но целоваться с тобой не буду. — Почему?! Блин, ты меня убиваешь. Почему с тобой так сложно? Не простила за подставу? Прости. Извини. Что мне сделать, чтобы ты дуться перестала? Ну, хочешь, я того козла для профилактики изобью? — Не надо… Ты просто нехороший человек, вот и все. Покрываешь грязные делишки своего дяди мэра, а он… Он, между прочим, незаконно хочет оставить мою семью без крыши над головой. Мою и еще нескольких соседей, живущих на крайней улице. Вот почему… — выпалила Таисия. — И пусть ты хоть миллион раз хорошо целуешься, я тебя целовать не стану. Все равно, что родину продать. Меня резко подняло вверх, и следом так же молниеносно шмякнуло о землю. — Кто тебе такое сказал? Сама придумала? — Ваня так считает. — Ах, Ваня… Я подозреваю, что Ваня все-таки к Таисии дышит неровно, но она воспринимает их отношения за дружбу. Наивняшка… Этот дуралей спит и видит все то же, о чем мечтаю я. Вот только хрен ему, а не девчонка, она будет моей. — Я просто провожу аудит финансов. Если будет что-то не то, я буду честен в своих выводах. Никогда не подтасовываю факты. — Ой, правда, что ли, никогда? Когда меня обманывал и подвозил после клуба! — уточняет обиженным тоном. — То другое, личное, ты меня завела, я намеревался тебе завоевать, а на войне, как известно, все средства хороши. Но в профессиональной сфере я руководствуюсь только правилами, нормами законодательства, предписаниями и логикой. Не веришь? Давай покажу… — Я все равно мало что пойму, — честно признается Таисия. — Ничего не пойму. — Тогда почему ты веришь на слово парню, который тоже в этом ни черта не смыслит? Судя по озадаченному личику Таисии, я задал верный вопрос и тем самым завел ее в тупик, она выдыхает, краснея: — Потому что так проще держать дистанцию. Ясно?! — Ясно одно, пора сокращать эту чертову дистанцию, если я тебе тоже нравлюсь… Я снова нападаю на манящие губки с поцелуями. — Кто… Кто тебе сказал, что ты мне нравишься? — спрашивает Таисия, почти не отбиваясь, поддаваясь, дрожа, раскрывает губы. — Ты… Только что. — Я не так сказала. — Будем считать, что я хорошо умею читать между строк. Надавливаю на губки, проникаю в ее рот языком, и она принимает… Черт побери, впускает меня, крепко схватившись за плечи, отвечает робко, потом увереннее. Когда наши языки сплетаются смело, страстно, слышу, как Таисия простонала. Крышу рвет своими тихими постанываниями… Горячая, чувствительная девочка. — Поехали, — говорю. — Свидание в силе. Поймешь, что ошибалась насчет меня. Все может быть иначе, и ты… Ты будешь моей! *** Таисия Поехать с ним? Ни за что?! Но то говорю для себя, для правильных мыслей, однако внутри все уже не просто растаяло, внутри все оплавилось посел признаний Чарского. Нет сил сопротивляться, тело дрожит, словно пропускает через себя высоковольное напряжение. Сверху слышится раскат грома. Мы синхронно поднимает головы, отмечая, что кругом вечереет и потемнело как-то слишком резко. Низкими, тяжелыми тучами все заволокло. Несколько дней стояла духота. Августовские дожди — не такие частые, но резкие, затяжные и обильные. — Сейчас польет, — замечаю я и мне на нос тут же падает первая крупная капля дождя. — Ой. Все, нужно в машину! Дождь! — Где? — картинно удивляется Чарский и делает шаг ко мне. Его лоб упирается в мою переносицу, губы опаляет частым, шумным дыханием. Это долбаное притяжение между нами, пульс от него стремительно скачет все быстрее и быстрее, сердце в груди грохочет так же шумно, как гром, который раскалывает душный воздух перед дождем. Резкий ветерок дает первое ощущение прохлады. — Стас, сейчас ливень будет, — шепчу едва слышно. — Брось, еще десять раз прогремит! Он на удивление беспечен и продолжает меня держать в оковах объятий, а я, словно зачарованная им, даже не сопротивляюсь. Ноги-руки онемели, губы сводит ожиданием поцелуя. Ой, мамочки… Я, опустив ресницы, одержимо пялюсь на красивые, точеные губы Чарского, забыв о том, что он — мой враг номер один. Сейчас он — мой сбрендивший пульс, мое громкое сердцебиение, мой последний глоток кислорода. Он мягко меня целует, медленно-медленно прикасается к губам раз за разом, а я цепляюсь за него. Ноги подкашиваются от этой нежности сильнее, чем когда Стас был напористым и действовал нагло. Сейчас от его заботливого внимания и мягких касаний губ остатки моей воли тают, как мед в горячем чае. Словно во сне, я чувствую, что сама вытягиваюсь к нему на встречу. Каждое движение — по миллиметру. Приоткрытые губы. Чуть-чуть больше их раскрываю и перестаю дышать. В ожидании его дальнейших действий. Стас подхватывает мой порыв, не дает передумать, наталкивается ртом на мой крепче, углубляет, расширяет, проникает. Как яд в кровь, впрыскивает в мои вены удовольствие. Его язык…