— Если так сложатся обстоятельства, или ты из вредности решишь здесь остаться, я смогу приезжать. Не каждый день. Но смогу! — заявляет Чарский. — Это же… Прикидываю в голове… — Гонять будешь туда и обратно? — переспрашиваю недоверчиво. — Почему? — Ты упрямая, но я смогу тебя переупрямить. Вот почему! А если серьезно, я тебе уже говорил, почему. Ты мне нравишься, вбей это в свою хорошенькую головку. Закусываю губу. И хочется, и колется… — Ладно, поехали на твою квартиру. Но если мне не понравится, и я захочу уйти, пообещай, что… — Все, что угодно! — не дает мне договорить. — Но тебе понравится, гарантирую! *** Поднимаемся в квартиру, я переступаю порог. Чарский просит закрыть глаза и подождать немного. Я послушно выполняю, понимая, что потом уже ничего не будет прежним… Глава 33 Глава 33 Таисия Жду, что будет дальше. От мягкого прикосновения к губам вздрагиваю, но потом успокаиваюсь, тем более касанье — нежное, едва ощутимое. Будто Стас дотрагивается до моих губ чем-то невесомым, легким. Это не поцелуй, это точно не кончики его пальцев. — Мне щекотно, — отвечаю шепотом. Стас обнимает, целует. — Так лучше? — спрашивает спустя неисчислимое количество сумасшедших секунд. — Немного. — Немного или намного? — уточняет. — Я… не знаю даже, — растерявшись, отвечаю. У меня мысли путаются от эмоций, чувствую себя так, будто забываю слова и просто теряю дар речи от предвкушения, легкой эйфории и адреналина, который выплескивается в кровь. Я же не знаю, что придумал Чарский? Что, если там шутка очередная? Тогда она точно окажется на его цветной голове! — Сделай два-три шага вперед, — подхватывает меня под локоть. — Вот так. Не бойся. Можешь открыть глаза. Распахиваю глаза и удивленно ахаю: так цветов и шаров. Белые, нежно-розовые и цвета дерзкой фуксии. Один-в-один волосы Стаса, когда я только их покрасила! Сейчас они немного посветлели, но все равно яркие. — О боже! Это все для меня? Еще и свечи… — Свечи безопасные, электрические. Но смотрятся так симпатично! Белоснежная квартира в этом цветочном обрамлении…. Просто вау! Большая кровать, диван, кресла… Низкий столик с фруктами и шампанским. Стас подготовился. — Это не ресторан, но… — Класс! — обернувшись, обнимаю его крепко-крепко. — Самый настоящий праздник для меня? Ты здорово постарался! — Немного уделил время. Тебе нравится? Он подхватывает меня под задницей и несет. Сердце чуть не выпрыгивает из груди, когда я думаю, что он шагнет к кровати, но Стас опускает меня на диван, и я выдыхаю. Есть возможность дышать! Контакт с землей еще не потерян. Все-таки трушу сразу на кровать, я о таком не думала… Не рассчитывала, что все произойдет настолько быстро. — И вот еще… Ловко достав из-под подушки белоснежную шапку с заячьими ушками, Стас водрузил мне ее на голову. — Теперь точно все. Ну, почти… — Я, что, теперь зайчик? — Зайчишка-трусишка. — Кто? — Трусишка-трусишка. Думаешь, я не слышу, какие кульбиты в груди выделывает твое сердечко? Стас садится так, что оказывается сбоку, разворачивает меня к себе лицом, целует, надавливает корпусом. Мы плавно съезжаем, он сверху, обхватывает за талию, целует, гладит по бедрам, хватает за попку, скользит ладонью вверх, под мою водолазку, поглаживая быстро поднимающийся и опускающийся живот. — Сладкая трусишка. Съел бы тебя прямо сейчас. Без остановок ел бы тебя и ел… — шепчет между поцелуями. Его руки высоко-высоко, чуть-чуть цепляют низ лифчика. Сердце вот-вот выпрыгнет из груди. Между нами что-то вибрирует. Я вздрагиваю. — Прости. Телефон. Сейчас… Стас отстраняется, хмурится. — Черт. Это отец… Я отвечу. Пять минут, трусишка. Я буду у тебя. Если хочешь, можешь переодеться, в шкафу есть свежие футболки и шорты. Мне, действительно, как-то слишком жарко в водолазке и плотных джинсах. Поэтому я беру один из комплектов и переодеваюсь. Шорты на завязках, поэтому хорошо садятся на талию, футболка оказывается широковатой. Вид у меня для первого свидания просто… чума! В следующий раз оденусь покрасивее… Может быть, у сестры возьму что-то? Но только сначала попрошу, конечно! Урок усвоен… Показав себе язык, возвращаюсь назад. Чарский еще болтает по телефону, ходит по лоджии. Вид серьезный, немного нервный. Я выбираю фрукты, беру по одной виноградине, раздавливаю языком — сладко. Прислушиваюсь к разговору Чарского. Много не разобрать, слышно только: — Да, папа. Конечно, папа. Так и будет, папа…— пауза. — Наверное, именно это ты и хотел услышать? Но так не выйдет. Нет, я не стану делать так, только потому, что ТЫ так сказал. Сделаю, как посчитаю нужным. Хорошо. Хорошо, попробуй… Вот тогда и поговорим! Стас вернулся в комнату, присел на подлокотник кресла, которое я для себя выбрала. От парня едва уловимо шла волна легкого раздражения. — Все хорошо? — Да, прости. В порядке, — взъерошил волосы. — Просто иногда с родителями бывает сложно, а брать что-то — себе дороже, — вздохнул. — Ерунда. Не обращая внимания. Мы всегда смотрим на мир по-разному. Давай закажем еды? Не знал, какую пиццу ты любишь. — С ананасами. — Чтоооо?! Нееет, — простонал Чарский и рассмеялся. — Всегда хотел знать, как выглядит человек, которому это может нравиться. — Иди ты! Я почти обиделась, но не могла… Черт, улыбаться тянет. — Ладно, закажу я тебе пиццу с ананасами. — Тебе понравится. А себе возьми ту, в которой лука побольше! — улыбаюсь коварно. — Не дождешься. *** Время со Стасом летит незаметно. Не знаю, как ему удалось уболтать меня показать свои зарисовки. Когда мы не воюем, все оказывается таким легким, приятным. Мы полулежим на диане, на горе подушек, болтаем обо всем. Пьем, едим, иногда целуемся. Смеемся над новым фильмом… Стас все предусмотрел. Кроме одного — очень быстро темнеет, а родители пока не отпускают меня куда-то с ночевкой, после того, как я потеряла рюкзак и телефон. Даже то, что мне его вернули, не спасло. Я чувствую: внутренний таймер пищит, что скоро-скоро нужно будет вернуться.