К тому времени как руководство должно было покончить со своими делами, мы успели сделать пару кругов по крепостной стене, много чего обсудить, обменяться мнениями, немного даже поспорить и, в конце концов, спуститься на восточный двор. После чего господа проверяющие изъявили желание самостоятельно прогуляться по крепости, и я оставил их в покое, следуя приказу графа ни в чем им не препятствовать. Ну, как оставил… Совсем без присмотра отпускать их никто и никуда не собирался, да и у караульных гости постоянно находились на виду. Но все же я испытал немалое облегчение, когда вышедший из донжона Надир пригласил чужаков отобедать. И мысленно возблагодарил его сиятельство, что от меня не требовалось присутствовать за другим столом, где, полагаю, велись весьма непростые разговоры. Часа через два, когда основной состав проверяющих насытился, в кабинете графа состоялось большое совещание, на котором мне, к сожалению, тоже пришлось присутствовать. После этого адъютанты господ военачальников покинули донжон и как-то подозрительно дружно возжелали осмотреть западный берег и своими глазами взглянуть на заградительную полосу, которую, в связи с сохраняющейся угрозой нападения драхтов, мы так и не убрали. Отказать им в такой просьбе я не мог, поэтому поездка вышла познавательной и довольно продолжительной. Вернулись мы в крепость уже ближе к вечеру. Гости начали выказывать первые признаки усталости и, поблагодарив за экскурсию, потихоньку потянулись к своим экипажам, где их терпеливо ожидала изнывающая от духоты охрана. Там же, у ворот, неспешно прогуливались оставшиеся не у дел маги. Полагаю, за время нашего отсутствия эти люди успели внимательно осмотреть магическую защиту крепости снаружи и изнутри, воочию оценили все ее достоинства и недостатки. Заодно убедились в компетенции наших магов. Быть может, нашли какие-то недочеты, которые впоследствии тоже будут отражены в рапорте. Но это уже не так страшно, как, собственно, аудит и бумажно-финансовое бремя, которое легло на плечи нашего коменданта. Честное слово, если бы мне пришлось сидеть большую часть дня, по буковкам разбирая бумаги и сверяя приход-расход, я бы точно чокнулся. Но даже не зная доподлинно, насколько серьезно перетрясли сегодня отчетность графа, я все равно впечатлился размахом императорской проверки, предъявляемыми к нам требованиями и заодно убедился, что должность военного коменданта дается не за красивые глаза. Наконец из донжона вырвался взмыленный Эрт и, знаком показав, что вскоре надо будет ждать гостей на улице, снова испарился. Ну, слава богу. Кажется, господин инспектор скоро отчалит. Я перевел дух и только тут обратил внимание, что один из магов отделился от остальных и приблизился к загородке, за которой грозно рычал Черныш. Так. Непорядок. Загородку мы сооружали наспех, щеколда там была совсем хлипкой, а калитка открывалась наружу. Так что если неосторожный гость случайно разозлит пса, а тот, забывшись, прыгнет, получится очень нескладно. Оставив свой наблюдательный пост, я быстро спустился со стены и, успокоив собаку мысленным импульсом, подошел к загону. Маг стоял ко мне спиной, поэтому лица его я не видел, но красно-сине-белая аура отчего-то показалась знакомой. К обилию белых нитей я с некоторых пор вообще относился с предубеждением, но поскольку этот человек большую часть дня провел за пределами крепостных стен, поводов насторожиться не было. А сейчас я с подозрением смотрел на чужую спину в темно-синем камзоле. Пытался понять, что за артефакт прячется у чужака в нагрудном кармане. Со стремительно растущим недоверием смотрел на его внушительную фигуру. Чувствовал в ней какую-то неправильность. В какой-то момент понял, что уже видел раньше эту характерную ауру. Более того, осознал, что мне действительно знаком этот человек, – как он стоял, заложив руки за спину… как держал спину, плечи… Почувствовав, как ворохнулась на груди печать, я ощутил исходящую от этого мага смутную угрозу и замер, не дойдя до него каких-то пары шагов. – Здравствуй, Мар, – не оборачиваясь, спокойно произнес он до боли знакомым голосом. – Я смотрю, пребывание вдали от столицы пошло тебе на пользу. Я вздрогнул всем телом и, наверное, все-таки отшатнулся бы, если бы меня не поразил самый настоящий паралич. В горле мгновенно образовался комок, а на лбу выступила испарина. Это было невероятно, неправильно, невозможно, но его голос, интонации… Да нет! Не может такого быть! Словно услышав мои мысли, гость медленно повернулся, приподнимая широкополую шляпу. А я хрипло выдохнул, покрылся холодным потом уже весь и окончательно обратился в камень, потому что сомневаться и отрицать очевидное дальше не было смысла: именно сейчас, здесь, стоя на расстоянии вытянутой руки, на меня в упор смотрел император. Глава 21 Пожалуй, именно в этот момент я сполна познал смысл фразы «как громом пораженный». Охвативший меня шок оказался настолько глубоким и всеобъемлющим, что на какое-то время я физически утратил способность шевелиться. Я стоял, неотрывно глядя ему в глаза, пораженно рассматривал его суровое лицо и совершено искренне не понимал, пытался, но все еще не мог поверить… и, к собственному ужасу, не имел сил даже на то, чтобы как следует вдохнуть. За два с половиной года Карриан тоже изменился. Его и без того широкие скулы еще больше заострились. Вокруг глаз проступили морщинки. Линия подбородка стала резче, словно подчеркивая и без того непростой характер его величества. Спрятанные под шляпой волосы чуть ли не впервые на моей памяти выглядели небрежно. А вот фигура у императора стала еще более внушительной. Судя по всему, все это время он упорно занимался в спортзале. Наверняка прибавил в мастерстве. Безусловно, стал сильнее физически. В магическом же плане… не знаю. Не уверен. Аура императора казалась размытой, поэтому мне никак не удавалось зафиксировать на ней взгляд. Ах, вот в чем дело… Под камзолом, умело скрываясь под коконом из стабилизирующих нитей, я заметил еще один артефакт, который, по-видимому, и пытался ввести меня в заблуждение. Пока его величество находился достаточно далеко, ему это даже удавалось. Но вот так, вблизи, я все же различал покрывающую фигуру императора тончайшую белую сеточку. Личина… Искусно сделанная, филигранно выточенная и легчайшей вуалью наброшенная на самого опасного в империи мага, она превращала его в тень самого себя. Полностью скрывала черные нити в ауре. И, скорее всего, делала императора неузнаваемым не только для обычных людей, но и для магов. Интересно, знает ли об этом господин инспектор? И знает ли милорд эль Нур, кто именно решил посетить Карраг под маской простого мага? Правда, больше всего поразила меня совсем другая мысль. Карриан стоял напротив и выглядел абсолютно, немыслимо, просто нечеловечески спокойным. И смотрел на меня без всякого удивления. Это означало, он знал, что найдет меня именно здесь. Знал, что я жив. Причем выяснил он это не сегодня и даже не вчера. Но почему-то именно в этот день, спустя два с половиной года после нашей, так сказать, ссоры, он явился сюда, чтобы лично об этом сообщить. Почувствовав еще один предупреждающий сигнал от печати, я ощутил легкий холодок между лопаток. Учитывая то, как мы расстались, это была не самая хорошая новость. Тогда, помнится, он пытался меня убить. Мы оба были злы и разочарованы друг в друге. В некотором роде это было даже своего рода помешательство, в котором у его величества имелась веская причина от меня избавиться. Но после трех лет безупречной службы, после всего, что нам довелось пережить вместе, после чудом не удавшегося покушения он все равно не захотел меня выслушать. Не поверил. Не удосужился. И ударил наотмашь, решив избавиться, как только заподозрил, что со мной что-то не так. А может, дело в перстне, а, ваше величество? Неужто вас так покоробило мое признание, что вы два этих года обдумывали планы мести? Вы ведь для этого сюда пожаловали? Закончить начатое? Поэтому у вас сейчас лицо стало настоящей маской? Поэтому вы так в себе уверены и так жестко смотрите мне в глаза? – Что такое, Мар? – неожиданно усмехнулся Карриан. – Ты не рад меня видеть? Неужели тебе нечего сказать? Услышав предупреждающий рык Черныша, я наконец очнулся от ступора и все-таки сумел протолкнуть в себя глоток воздуха. Но ответить императору не успел – за спиной громко хлопнула дверь. Затем послышались чужие шаги, голоса. А еще через пару мгновений рядом с нами остановился его сиятельство граф эль Сар и его высокопоставленные гости. – Рино, – обратился к императору господин эль Тарр, – мы закончили здесь и немедленно выезжаем в Трайн. Господин эль Нур был настолько любезен, что пригласил нас осмотреть свой личный гарнизон. Карриан, не отрывая от меня тяжелого взгляда, дернул щекой. – В самом деле? – Почту за честь, рино аль Кар, – издал короткий смешок губернатор. – В свете последних событий одинокие драхты стали гораздо чаще нападать на скот и одиноких путников, поэтому совместно с бойцами графа нам пришлось организовать регулярные конные разъезды по территории Каррага. Для нас это новый опыт. Но для спокойствия населения это жизненно необходимо. Поэтому, надеюсь, господин инспектор найдет какие-нибудь недочеты, чтобы мы могли как можно скорее их исправить. «Значит, не знают, – отстраненно подумал я, упрямо не опуская перед повелителем головы. – Рино аль Кар… Надо же, как забавно. Жаль, что над этой шуткой могли посмеяться только мы двое. И вдвойне жаль, что это время ушло». Граф с подозрением покосился на мою окаменевшую физиономию. Затем на стоящего рядом императора. Явно его не узнал, потому что узнать его сложно было бы даже опытному магу. Но повисшее в воздухе напряжение он не мог не почувствовать. Воздух между нами едва не искрил. А мы все так же стояли, молчали, пристально смотрели и заново друг друга оценивали, как старые враги, которым после долгого перерыва вновь довелось столкнуться на поле боя. Как это ни удивительно, но злости я совершенно не испытывал. Мне даже больно не стало от мысли, что мы так глупо разрушили все, что сумели создать: нашу недолгую дружбу, доверие, общие интересы. Я все еще помнил его предательство. И как уползал из дворца на карачках. Но если первое время еще пытался понять и найти причину, то теперь я выгорел. Моя душа сперва опустела, замерзла, почти умерла. Но затем, погоревав и вдосталь хлебнув отчаяния, все же наполнилась новыми впечатлениями. Медленно, долго она возвращалась к тому, что имела сейчас. Если бы не Ворчун, может, она бы и вовсе не ожила. Но я сумел это выдержать. Справился. Выкарабкался и оставил прошлое за спиной. И вот теперь, лицом к лицу столкнувшись с ним снова, с удивлением обнаружил, что надо мной оно больше не властно. – Рино? – озадаченно переспросил господин эль Тарр, так и не получив ответа. Карриан наконец отвел взор и спокойно взглянул на военного инспектора. – Да, – медленно уронил он, отчего напряжение в воздухе подскочило еще выше. – Со стороны милорда эль Нура это весьма любезное приглашение. Буду рад его принять, тем более у вас вроде намечается торжественное мероприятие? Губернатор с облегчением вздохнул. – Все правильно, рино. Моя единственная племянница через неделю выходит замуж. Торжество пройдет в нашей резиденции. И, признаться, я был бы рад, если бы вы, милорд, – и вы, господа, – в этот радостный день нас тоже посетили. Его сиятельство благодарно наклонил голову: – Почту за честь. А Карриан задумчиво кивнул: – Да. Это было бы кстати… Граф, надеюсь, этого молодого человека вы возьмете с собой? – Аш? – бросил в мою сторону настороженный взгляд эль Сар. Но я лишь неопределенно дернул плечом, окончательно перестав что-либо понимать в происходящем. – Зачем он вам? – Некоторое время назад мы с вашим помощником начали один небезынтересный разговор, но, к сожалению, не успели закончить. Кстати, берегите его. Очень способный молодой человек. Надеюсь, вы исполните мою просьбу, граф? – Да, конечно, – в полнейшем замешательстве пробормотал его сиятельство, после чего император попросту развернулся и неспешно удалился к экипажам, оставив всех нас изумленно смотреть ему вслед. Черт побери. Что это вообще такое было? Пришел, ошарашил донельзя, наговорил каких-то непонятностей… и вот теперь уходит? Просто так? Ни в чем меня не обвинив, не поспорив, не убив и даже по морде для острастки не надавав?! Я был в его глазах предателем, который отказался выполнять взятые на себя обязательства. Проявил открытое неповиновение и совершил тягчайшее преступление, подняв на императора руку. Более того, после этого я трусливо сбежал, сымитировав собственную смерть, вместо того, чтобы остаться и честно принять назначенное повелителем наказание. И не имеет значения, что его величество был тогда, мягко говоря, не прав и готовился совершить большую ошибку. Закон империи прост: есть император и есть приказ, который я, между прочим, не выполнил. И если мне было суждено умереть во славу короны, пусть даже и по ошибке, я должен был взять и сдохнуть, потому что именно для этого меня и создавали. Зная о том, насколько ценит Карриан себя и свои интересы, которые очень тесно переплетаются с интересами страны, я мог себе представить, в какое бешенство его величество впал, когда узнал, что его обманули. И вот он отправил во все концы света своих ищеек, нашел меня, приехал сам, хотя проще было пристрелить на месте или велеть, чтобы предателя-тень силком приволокли пред его темные очи. Однако вместо того, чтобы высказать то, что накопилось за два с лишним года, сполна утолить жажду мести и собственноручно поставить точку в этом больном вопросе, он… просто уходит? – Всего доброго, господа, – вежливо попрощался господин военный инспектор, нарушив воцарившуюся неловкую паузу. Его сиятельство торопливо попрощался. Губернатор, выбитый из колеи не меньше графа, тоже раскланялся. Ставшие свидетелями непонятной сцены господа военные привычно сделали вид, что ничего особенного не случилось. Один за другим гости потянулись к воротам, что-то вполголоса обсуждая и рассеянно поглядывая по сторонам. Вместе с ними ушел и граф – провожать гостей, как требовал долг гостеприимного хозяина. Потом господа проверяющие погрузились в кареты. Те потихоньку тронулись с места. Кавалеристы из числа охраны дружно пришпорили коней, окружая кортеж со всех сторон. Его сиятельство отступил ближе к воротам, чтобы не попасть под клубы взвившейся в воздух пыли. Караульные на стенах дружно отдали честь. Довольный уходом чужаков Черныш за загородкой радостно осклабился… А я все стоял и смотрел вслед стремительно уносящимся экипажам. И в моей душе все отчетливее зрело подспудное, совершенно оправданное, но на редкость скверное предчувствие. Как я прожил эту неделю, можно описать всего одной фразой: как в тумане. Некстати заволновавшаяся печать, словно отрываясь за тихие деньки, тревожила меня ежеминутно. Несильно, но так, что я ни на миг не забывал, что виделся с императором. И так, чтобы я вспомнил все, что со мной произошло на Тальраме. Все, что я видел, чувствовал и знал во дворце. Наши поединки. Совместные завтраки. Долгие часы утомительных аудиенций. Напряженные совещания после каждого покушения. И особенно разговоры, те самые бесценные часы абсолютного доверия, которое пусть и недолго, но тем не менее было. Два дня, которые мы успели провести в Ойте перед отъездом, пролетели быстрее, чем один миг. Я прожил их, пребывая в каком-то дурмане. Параллельно переругивался с печатью. Обдумывал ближайшее будущее и заодно разбирал свои вещи, которых за два с половиной года накопилось на удивление много. Часть из них я сдал на хранение Надиру, тем самым озадачив его донельзя. Что-то подбросил кузнецу. Мелочь раздарил друзьям-товарищам. Вечером накануне отъезда придирчиво оглядел выделенную графом комнату, в которой так долго жил, и остался вполне доволен: кровать, тумбочка и полка над ней оказались полностью обезличены. Так что после моего отъезда никто не сможет сказать, что именно я не так давно занимал это место. – Ты собираешься, будто в последний раз, – подколол меня Эрт, зайдя поутру и заметив, как тщательно я застелил койку. – Эй, Аш! Ты что, оглох? Я лишь приветливо кивнул другу, закинул на спину перевязь и, подхватив небольшую сумку, вышел во двор. Сверкающий лысой макушкой Атис, по привычке прицепившись со своими шуточками, озадаченно замер, когда я вместо ответа хлопнул его по плечу и прошел мимо. Вышедший из донжона граф окинул меня внимательным взглядом. Естественно, заметил, что взял я с собой подозрительно мало вещей, однако ничего не сказал. И лишь когда мы, сопровождаемые настороженным взглядом Надира, выехали за ворота, когда, добравшись до первого холма, я ненадолго остановился и бросил на сияющий замок пристальный взор, командир напряженно бросил: – Аш, с тобой все в порядке? Я, не оборачиваясь, кивнул. – Ты в последнее время сам не свой. И мне очень не нравится твое настроение. – Все в порядке, милорд, – бесстрастно сказал я, отворачиваясь и поднимая на графа спокойный взгляд. – Я в норме. Но есть вероятность, что обратно вы поедете один. Его сиятельство нахмурился: – В каком смысле? У тебя неприятности?