Поиск
×
Поиск по сайту
Часть 35 из 48 В начало
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Поскольку стоять я не мог, смывать с себя слизь пришлось прямо так, лежа, потому что сил ни на что другое у меня уже не осталось. Балдеть под душем, конечно, было в кайф, но возможности нового тела, мягко говоря, удручали. Слабое, худое, едва живое… но все-таки надо было взглянуть, что с ним и как. Поэтому, собравшись с духом, я все-таки заставил себя перевернуться. Уперевшись ладонями в стену, кое-как вздернул себя в вертикальное положение – в смысле сел. Ни на что иное меня бы не хватило. После чего опустил голову, готовясь к самому худшему. С раздражением мотнул головой, стряхивая стекающие по волосам пряди. Глянул вниз еще раз и… С тихим стоном сполз обратно на пол. – Нет! Нет… Опять? Только не это! Наверное, от слабости у меня все-таки помутилось в глазах, а из глотки вырвался горький, отчаянно-тихий стон, который перешел в такой же отчаянный всхлип. Рам, матушка моя названая… волчица позорная… что же ты со мной сделала? А главное, как? И зачем? Тебе что, доставляет удовольствие так надо мной издеваться? Ну неужели я настолько перед тобой провинился? Неужели столько накосячил, раз ты решила поступить со мной так жестоко?! Наверное, мне просто показалось, что из глаз брызнули слезы. Не знаю. Льющаяся сверху вода дарила иллюзию, что это не так. Я в жизни своей никогда не плакал. За последние шестнадцать лет – ни разу… Никто не мог сказать, что заставил меня выдавить хоть крохотную слезинку! Но сегодня у меня просто опустились руки, а на душе стало так пусто, хоть волком вой. – Неправда… – с тихим стоном вырвался из меня отчаянный протест. – Нечестно, Рам! Я больше так не хочу! – Мар! – вдруг раздался у двери судорожный вздох. Мне пришлось крепко зажмуриться, чтобы не видеть, кто именно стал свидетелем моего позора. Не могу. Не выдержу. Просто не желаю этого видеть. И тем более не желаю знать, кто именно ворвался в заполненную паром душевую и пробует бережно поднять меня с залитого водой пола. – Мар… Я знаю твой голос! Знаю, но ни за что не открою глаза, чтобы на тебя посмотреть! – Рам! Как же это все не вовремя! – с чувством посетовал другой голос, который показался мне далеко не таким страшным, как первый. Тизар? Старый друг… Подлый гад и мерзкий предатель, это ведь твоя работа, да? Скажи, ведь это ты меня изуродовал? – Мар, ну зачем ты так рано? Нельзя было… Процесс еще не закончился. – Не прикасайся! – Да я же не дурак… Сир, нет! Вам тоже не стоит это делать без защиты! – Уже все равно, – бесстрастно отозвался человек, которого мне меньше всего на свете хотелось сейчас видеть. – Но ваша магия… – Без нее не обойтись. Готовь постель. Ничего другого нам не остается. У меня отчаянно заныло в груди. И все-таки нет, Тизар. Это была не твоя идея. Скорее, я поверю в то, что тебя попросили. Или даже заставили. «Ненавижу, – мелькнула в голосе отчетливая мысль. – Обоих вас ненавижу! Сволочи!» – Осторожнее, ваше величество. Кости совсем хрупкие. А во второй раз такую работу даже мне не осилить. – Убей меня, Тиз! – в третий раз вырвался у меня новый горестный стон, когда пол стремительно отдалился и меня куда-то осторожно понесли. – Прошу тебя, убей! Умоляю! Перед моим лицом мелькнули печальные серые глаза. – Спи, Мар, – прошептал придворный маг, касаясь моего лба кончиками пальцев. – Спи. Все будет хорошо. И мои полные злых слез глаза действительно закрылись, до последнего мига не желая видеть, кем я теперь стал. Во второй раз мне довелось проснуться ранним утром, когда за окном уже вовсю чирикали птицы, а сквозь плотно занавешенные шторы пробивались первые солнечные лучи. Сил по-прежнему не было. Желания что-либо делать тоже. Однако когда память услужливо напомнила, что же именно произошло, мне все-таки пришлось открыть глаза. Оглядеть незнакомую комнату, которая больше смахивала на богато обставленную спальню. После чего, путаясь в длинной ночнушке, выбраться из постели. Схватиться за стену, почувствовав приступ головокружения. Но все же упрямо сжать зубы, с хриплым рыком заставить себя сделать несколько шагов и остановиться напротив большого напольного зеркала, которое кто-то забыл отсюда убрать. Внимательно рассмотреть себя через тонкую ткань труда не составило – она оказалась почти прозрачной. Так что можно было спокойно изучать тонкие, как палочки, руки. Такие же тонкие, с трудом удерживающие мой резко снизившийся вес, ноги. Страшновато выпирающие тазовые кости. Такие же жуткие, кажущиеся совсем чудовищными, ребра. Худое донельзя, истощенное до предела лицо, на которое без слез не взглянешь. И успевшие отрасти почти до плеч, спутанные, но все же мои русые волосы, из-под которых непримиримо сверкали все такие же серые, только откровенно злые глаза. Исходя из того, что я помню, в беспамятстве мне довелось пробыть несколько долгих месяцев, за меньший срок волосы просто не отросли бы. Да вон и листья за окном пожелтели. Императорский сад определенно готовился к зиме, хотя последнее мое воспоминание о Тальраме было связано с теплыми весенними деньками. Однако за это время от моего выносливого, крепкого, подтянутого тела ничего не осталось. Оно высохло, как после страшной болезни. Потеряло большую часть мышечной массы. Не успело набрать ни грамма подкожного жира, поэтому выглядело как тело анорексика-рецидивиста на последней стадии истощения. Но, что самое главное, теперь оно было женским. И именно этот неоспоримый факт до искр в глазах взбесил меня после первого пробуждения. Но взбесил не тем, что это вообще произошло. Даже не тем, что меня, как хозяина, вообще-то не спросили. Нет. Озлился я… то есть теперь, конечно, озлилась… совсем по другому поводу. А именно из-за того, что Тизар когда-то с уверенностью заявил, будто смена тела на Тальраме даже для мага физически невозможна. Он дал мне понять, что надежды нет. Что надо смириться и продолжать жить дальше, потому что бороться бесполезно. И я смирилась. Оставила бесполезную затею, направив все силы на то, чтобы принять себя в новом теле. Жить как мужчина. Говорить, двигаться, выполнять сугубо мужскую работу и получать от нее удовольствие. Я поверила, что это необходимо. И с энтузиазмом окунулась в новую жизнь, даже не пытаясь искать чего-то иного. Я шестнадцать лет старалась не думать, смогу ли создать полноценную семью! Шестнадцать долгих и утомительно сложных лет мысленно спорила сама с собой в попытке познать себя в новом качестве!
И у меня, кажется, получилось. Я действительно почувствовала себя Маром. Тенью. Стала телохранителем императора. Его верным псом. Его другом. Врагом. Просто потому, что ничего иного не оставалось. А между тем оказалось, что все это – туфта? И я все эти годы могла прожить по-другому? Не ломая свое мировоззрение. Не меняя восприятие мира. Оказывается, у меня была возможность жить иначе. Не прятать правду. Не отводить глаза. Не сгорать от стыда, видя, как вместе со мной мучается кто-то еще. Всего этого попросту бы не было! Если бы Тизар в свое время подарил мне одну-единственную, совсем крохотную и почти несбыточную надежду… – Мар! За моей спиной тихо скрипнула дверь, и я медленно обернулась, с тяжелым сердцем посмотрев на застывшего на пороге придворного мага. А ведь я верила тебе, друг. Вернее, только тебе я и поверила с самого начала. А в итоге посмотри, что со мной стало? Кто я теперь? Мужчина в женском теле? Женщина, которой довелось побывать в мужском? Я стою, глядя на собственное отражение, и даже не понимаю, как к себе обращаться. Я все еще Мар. Но при этом больше им не являюсь. Где-то в глубине души я помню, каково это – быть Мариной Извольской, но за время, проведенное в шкуре мастера-тени, от той девушки почти ничего не осталось. Твоя ложь, Тиз, изменила во мне слишком многое. В каком-то смысле она меня изуродовала. Сломала. Причем теперь уже дважды. И если в первый раз у меня еще хватило сил и упрямства это пережить, то теперь, когда я не могу определиться даже с собственным полом, это будет ой как непросто. Кто мне сейчас в этом поможет? Ты? Или, быть может, император? «Не-на-ви-жу», – спокойно подумала я, неосознанно закрываясь и привычно отгораживая кипящие в душе переживания ледяной стеной. Нет. Не надо. Не здесь и уж точно не сейчас. Было бы в моих руках достаточно силы, мы бы с тобой разговаривали по-другому, рино Тизар аль Ро. Но у меня пока нет возможности говорить с тобой так, как привык это делать мастер Мар. Только поэтому я все еще стою, пока еще смотрю и молча жду, что же ты скажешь. – Мар? – неловко помявшись на пороге, повторил Тизар. – Знаю, ты сейчас очень злишься. И у тебя есть на это полное право. Но прежде чем ты попытаешься меня убить, можешь сначала выслушать? Я привычным движением выдернула из стены целый пук разноцветных нитей, так же привычно воткнула их в ауру, после чего медленно вернулась к роскошной, явно мне не по статусу, постели и, присев на самый краешек, холодно кивнула: – Говори. – Спасибо, – выдохнул маг и, поколебавшись, все-таки зашел в комнату. – Хочу, чтобы ты знала: я никогда не желал тебе зла. И уж тем более не стремился к тому, чтобы так получилось. – Ты об этом? – холодно осведомилась я, указав на свое новое тело. – Прости, – как-то совсем уж жалобно посмотрел на меня Тиз. – Я этого не хотел, Мар. Я даже не знал, что в итоге получится! Но клянусь… жизнью тебе готов поклясться, что мы не сделали с твоим телом ничего, что не было в него заложено изначально! У меня сузились глаза, а пальцы медленно сжались в кулаки. – Как мне следует это понимать? – Когда император принес тебя во дворец, ты умирала… Так это Кар меня спас? Та-ак. Счет к нему стремительно набирает баллы. – Ты была совсем плоха, – торопливо пояснил «дядюшка», не рискнув, впрочем, подойти ближе. – Даже магия императора тебя не спасала. Твое тело разрушалось так быстро, что это не вписывалось ни в какие рамки. Притом что магическую печать его величество с тебя уже снял. Хм. Так это его голос мне послышался на берегу? Но как?.. Хотя нет, сейчас это уже не так важно. Как не важна и причина, по которой он решил в последний момент вмешаться. Но если это были его слова насчет того, что меня «отпускают», то да. Будем считать, что печать императора Орриана он действительно снял. Хорошо. Что дальше? – Я не понимал, что происходит, – убито признался Тизар. – Процесс не должен был продолжаться, тем более когда печать и без того оказалась ослаблена. По сути, даже пожелав умереть, ты не должна была суметь это сделать без прямого приказа. Но Карриан такого приказа не отдавал, а ты все равно уходила на ледяные равнины. – Зачем он вообще меня сюда принес? – Он не хотел твоей смерти, – отвел глаза маг. – Причем не хотел настолько, что дважды исчерпал возможности своего индивидуального портала, прежде чем смог добраться сюда из Каррага. Портал при этом сгорел. Вы с императором, к счастью, нет. Но когда он принес тебя в лабораторию и сообщил, что не может это остановить, я… Я вдруг понял, что дело вовсе не в печати. Я нахмурилась: – А в чем тогда? – Какие события ты помнишь из своего раннего детства? – пытливо взглянул на меня Тизар. – Я уже говорил… то есть говорила: никаких. – А ты помнишь, где тебя нашли? Помнишь, как мы обсуждали, что за ритуал мог проводить в своем доме Лоэнир аль Ру? Я нахмурилась еще больше. Да. Пожалуй, это был один из немногих вопросов, на которые мы так и не нашли ответа.
Перейти к странице:
Подписывайся на Telegram канал. Будь вкурсе последних новинок!