Кошка, рыжая и облезлая, с радостным мяуканьем вывернулась из рук Чада и подбежала к колодцу. Глядя огромными зелеными глазищами, она громко «рассказывала», как рада меня видеть. Жаль, дотронуться до Рыжки и почесать за ухом я не могла — проклятие ведьмы не пускало. Со стороны матери радости я не заметила. Полноватая, высокая, с крупными чертами лица и сильными большими руками, она ничуть не изменилась. Разве только волосы, выбившиеся из-под платка, перекрашены в иссиня-черный цвет, кожа заметно смуглее, да и глаза стали почти как у Ханка. Позади топтался мужчина, которого я много лет считала отцом. Колдун нашел его замурованным в одной из стен катакомб после того, как победил мою мать. Тоже темноволосый, без усов, он выглядел непривычно молодо. Мать, быстро оглядев меня, сидящую в гнезде из розовых плетей над колодцем, подошла к колдуну. Стянула перчатку и отодвинула рукав полушубка, открывая запястье. Я не ждала извинений, но на душе стало гадко. Магия, которую подстегнули эмоции, обострила чувства, в том числе новые, непривычные. Я с удивлением улавливала обрывки мыслей матери, осколки ее мечтаний. Она сожалела, что я оказалась здесь. Хотела вернуться обратно и не заключать сделку с Верноном. «Отец», к моему удивлению, думал так же. Они оба сожалели о содеянном, считали сделку ошибкой. Думали, что, если бы увезли меня с собой на побережье, где хотели купить домик и начать честную жизнь, я бы могла им помочь выгодным замужеством. Их раскаяние сразу приобрело неприятный привкус горького корня, которым лечили от лихорадки. Да, люди, воспитавшие меня, по-своему меня любили. Но от этого ценным приобретением я не перестала быть. Теперь я была уверена, мне хватит и того, чтобы знать, что с ними все в порядке. Видеть их не могла. Наверное поэтому меня совершенно не удивило то, что случилось с зельем Ханка. Колдун осторожно надрезал запястье моей матери. Тягучие капли крови упали в варево. И оно не изменилось. Никак. Мать нахмурилась, отодвинула Ханка, добавила еще. Но ничего не вышло. Кровное родство было, однако толку от него никакого. Посмотрев на меня с сожалением, мать ловко перевязала запястье и повернулась к Натану: — Мы свободны, господин маг? — Нет, — сухо отрезал брат. — Вы вернетесь к нашей охране и отправитесь с ними обратно. Вы дадите показания полиции. Родители переглянулись — не доедут, «потеряются» по дороге. — Попытаетесь сбежать, сойдете с ума. — Натан расстегнул верхние пуговицы полушубка. — Попытаетесь выкрутиться, сойдете с ума, — отодвинул шарф и рванул пуговицы на рубашке, показывая метку повелителя разума. — Что касается этого места, молчите. Ребята сами все расскажут. — Но нас же посадят! — тихо выдохнула мать, отец посерел лицом. — Возможно. — Натан кивнул. — Выйдя отсюда, вы будете вести честную жизнь. Половину сбережений пожертвуете храму, на вторую купите дом на побережье, туда вы поедете после того, как расплатитесь за грехи прошлого. Никаких афер… никакого ведовства. Пауза. Родители прекрасно поняли, что их ждет в случае ослушания. — Попытаетесь рассказать об этом разговоре… — Да, господин маг. — Родители покорно поклонились. Натан виртуозно сыграл на предрассудках. Мои родители были аферистами, беспринципными людьми, но при этом являлись крайне суеверными выходцами из низов. Злая шутка судьбы — мать, самоучка, скрывающая способности, понятия не имела, что далеко немногие повелители разума способны сотворить с человеком озвученное Натаном. Поймав Рыжку, родители под конвоем колдуна и Чада покинули зал. — Переполошим столицу похищением герцога? — невесело усмехнулся Эрик, почесывая пузико Тьмы. — Пока ограничимся официальным приглашением, — усмехнулся Натан. Вышел из зала, чтобы связаться с отцом. Я осталась наедине с Эриком. — Прости меня. — Грифон дотронулся до невидимого барьера. — За что? — За то, что не уберег. — Уберег, — улыбнулась я, прикладывая ладонь со своей стороны. — Я смогла пройти испытание только потому, что хотела вас спасти. Проклятие ведьмы особых неудобств не причиняло. Источник решал проблему питания и деликатных вопросов — как сказал колдун, сейчас мой организм подпитывала магия. Сидеть в гнезде из роз было вполне комфортно, колючки убраны. При желании я могла встать и даже постоять на усыпанном розами зеленом островке, зависшем над колодцем. Убивала невозможность дотронуться до Эрика. — Нам повезло! — довольно объявил вернувшийся Натан, запнулся, заметив наши руки, которые были рядом, но не могли соприкоснуться. Помрачнел. Он тоже считал себя виноватым. Как и в случае с Эриком, говорить ему о том, что это не так, было бесполезно. Натан уловил направление моих мыслей, тихо хмыкнул и продолжил: — Герцог Уилбер в Бланчефлеере. Думаю, я смогу привести его сюда. Заодно и наших раненых определю к обученным целителям. — Я согласно кивнула: Эрик поднимал ребят к источнику, но моих умений хватило лишь на то, чтобы придать им немного сил. Для полного восстановления нужно время или умелый целитель. — Если сани Деллы на ходу, вернемся быстро. — Чада захватите, — кивнул Эрик, присаживаясь на рюкзак с вещами и укладывая задремавшую Тьму на второй, — мать с ума сходит. Не верит, что с ним все в порядке. Хочет увидеть во плоти, а не через зеркало. — Я не поеду! — Чад упрямо вздернул вихрастую голову. — Подслушивать нехорошо, — заявил строго Эрик, пряча улыбку. — Я не подслушивал! Вы громко говорили. Я остаюсь с вами! Тебя кто-то должен будет сменять. Места тут глухие, нечисти полно, а круглосуточно дежурить ты не сможешь. Чад старательно обосновал свои слова, забыв, что, во-первых, нечисть внизу. Аспидов, обитающих в соседнем зале, обезвредил колдун. Во-вторых, круглосуточно дежурить грифону не придется — с нами остается Ханк. В-третьих, я сижу ни мало ни много на темном источнике. — Я мать предупредил! — торопливо добавил Чад. — Что она ответила? — насмешливо осведомился Эрик. Мальчишка потупил глаза, его уши покраснели как свекла. — Она была против, потом согласилась, — выписывая носком сапога на полу узоры, признался он. Вот так с нами остался Чад. Следующие дни прошли на удивление интересно. Ханк от безделья дрессировал аспидов. Эрик учил Чада контролировать оборот. Тьма ела, спала в рюкзаке и упрямо тыкалась носом в мою невидимую тюрьму, возмущенно тявкая на нее. Вечерами колдун утаскивал Чада на несколько часов изучать нашу воздушную гору — точнее, перерисовывать руны со стен тоннелей. Ханк не оставлял надежды найти что-нибудь интересное и заразил своим азартом нашего кота. Эрик со скепсисом отнесся к их изысканиям. Руны на стенах никакого тайного смысла не несли — обычные указатели, только очень древние. А тайник, найденный нашими охотниками за мудростью древних, был полон пыли. Увы, без должного обращения свитки рассыпались в труху. Но ребята не оставляли надежды. Мне слабо верилось, что у них получится, как и в то, что все поступки тетушки Доротеи являлись чистой воды импровизацией. На этом упрямо настаивал Чад. Остальные согласились с выводами Эрика и Натана. Если импровизация и была, то в незначительных мелочах. Дом ведьмы навестили сотрудники фирмы грифона. В тайнике, с защитой которого им пришлось изрядно повозиться, обнаружился дневник тетушки, и мы наконец-то поняли, что на самом деле произошло. Началась наша история больше двух веков назад. Юная ведьмочка попала в руки мага, помешанного на жнецах. Сумасшедший хотел покорить источник, но что-то пошло не так. Ведьмочка выжила. Ее фамильяр погиб. А его место занял оборотень, которого маг хотел принести в жертву. Оборотень утратил разум и возможность превращаться в человека, а Доротея подчинила себе источник. Она, не задумываясь, уничтожила мага. Ей удалось скрыть совершенное преступление. Выдав себя за внучку «уехавшего», а затем и «пропавшего» мага, она пила силу источника. Она не боялась разоблачения — в записях мага было много интересного, в том числе то, что измененный источник жнецов создает вокруг ауру, напоминающую сияние мест с ровным магическим фоном. Знание это забыто, и считается, что все источники жнецов найдены. Доротее нравилось быть сильной. А еще она не хотела расставаться с неожиданно обнаруженным побочным эффектом связи ведьмы с таким источником — долголетием, возможностью омолаживать себя каждое столетие, становясь юной внучкой самой себя. Но связь ведьмы с источником имела и свои минусы — в отличие от мага ведунья буквально выпивала магию, не давая ей возможности восстановиться. В итоге спустя несколько столетий источник иссякал, требовался новый, с новым фамильяром. Самым простым способом отыскать скрытые источники жнецов были связанные с ними фамильяры. Обнаружить их было невероятно сложно, но ведьме везло. Тут-то и начинались отличия от первоначального варианта обряда, благодаря которому ведьма получила силы. Фамильяра нужно было подчинить, проведя неполный ритуал, открывающий путь к источнику. Провести его должен был тот, кто уверен, что получит силы здесь и сейчас. Затем его нужно было убить чужой рукой. Только после того, как умрет убийца и станет понятно местоположение источника, можно продолжать ритуал. Что тут скажешь? Доротея была превосходным манипулятором. Старик-колдун нашел по ее наводке фамильяра, привез к себе. Стал не нужен и опасен в своем стремлении защитить лису. Подсказать его наследнице избавиться от «неудобного» жилья в «опасном» районе ведьме не составило труда. Тетушка и мое появление использовала для своих целей. Порчу на мне заметили сразу. Тень ведьмы за мной оценили как нечто пригодное для дальнейшего использования. Заторможенную неумелым вмешательством во время беременности магию в моей крови тоже опознали и признали неопасной. Моя внешность также пришлась ко двору — вокруг такой куклы постоянно вертятся маги. А их ведьме требовалось целых два. Средней силы, среднего ума. Я дала ей обоих. Дамиан увидел розу, его заинтересовало, откуда у меня такая явно не по средствам красота. Узнал об умершем колдуне. Копнул глубже и вышел на пещеры. Где-то там встретил Вернона. До того как стать аристократом, маг часто использовал их в качестве склада для контрабанды, не чурался тряхнуть стариной и после получения титула. Сговорились мои недруги сами, облегчив ведьме задачу. Она всего лишь подсказала, в каких из родов можно разжиться свитком и как это сделать, чтобы остаться в тени. Все вышло.