При имени твоем она стремится На цель своих желаний указать, Встает, как раб перед своей царицей, Чтобы упасть у ног ее опять. Кто знал в любви, паденья и подъемы, Тому глубины совести знакомы. * Шекспир. Сонет 151 — Ах, какие прекрасные стихи. Их сочинили вы? — Да, — без лишней скромности сказал Ларри, делая глоток из бокала с шампанским. Он сидел на широкой скамье с мягкими бархатными подушками, закинув ногу за ногу, в компании трёх прелестных представительниц слабого пола. — Вы очень талантливы, — воскликнула одна из них. Лицо Ларри расплылось в широкой улыбке. — Спорить не буду, — ответил он, опустошая очередной бокал, количество которых становилось неисчисляемым. — У меня вообще много талантов. — Например? — спросила другая, более серьёзная леди. — Ну, много, — размыто покрутил рукой уже слегка нетрезвый Ларри, — всех и не упомнишь. Знаете, у меня хорошо получается всё, за что ни возьмусь. Но ни одним делом я долго не занимался и вообще, долго нигде не задерживался. — Отчего же? — вновь воскликнула первая девушка. Ларри на секунду отстранился, окидывая её фигуру придирчивым взглядом. — Ах, сударыня, — наконец-то произнёс он, притягивая её к себе за талию, — всему виной… Ларри задумался. Собственно говоря, всему виной был его дурной характер. Он попросту отталкивал людей. То, что выводит из себя Населя, то раздражало и всех остальных. Никто не желал терпеть ни его насмешливого тона, ни высокомерного вида. Одни просто не желали находиться рядом с ним, некоторые пытались его изменить. Вот только сам командир меняться не хотел, и тому была причина. И, конечно же, это была мечта. — … всему виной моя излишняя мечтательность, — с непоколебимой уверенностью пьяного проговорил Ларри. — Мечтательность, — непонимающе проговорила девушка, — это значит, что у вас есть мечта? — Можно и так сказать, — ответил Ларри, оценивающе глядя вглубь её декольте. — И какая же!? — почему-то восторженно воскликнула девушка. Ларри с трудом оторвал взгляд и перевёл его на лицо собеседницы. — Какая что? — Мечта, — ответила вторая девушка, и уголок её рта скептически дернулся вверх. — Или всех и не упомнишь? Ларри пропустил колкость мимо ушей. Он только кивнул в ответ, отпивая из нового бокала. — Ах, это. Да, их действительно было много. Одна сменяла другую, как ураган, — Ларри изобразил его жестом. — То хотел стать писателем, то переплыть какую-нибудь широкую реку, поставить мировой рекорд, побороть дикого зверя, кстати, последнее мне почти удалось. Но все это было так, ради развлечения. А может и жестом отчаяния, когда казалось, что свою настоящую мечту мне не осуществить. — Так чего же вам хотелось!? Ларри посмотрел на говорящую девушку так, словно это было очевидно. Чего еще может хотеть человек? — Найти людей, с которыми бы захотелось пуститься, куда глаза глядят. И не приходилось бы менять себя, просто ради того, чтобы быть рядом с ними. — Нашли? — Ну, я же здесь. В этом самом «куда глаза глядят», — последние слова Ларри произнес как-то кисло. — И такими людьми стали те двое, с которыми вы сюда пришли? В этот момент откуда-то из дальнего конца зала раздался пронзительный женский крик, и люди в той части забеспокоились. — Да, — сказал Ларри, не без основания полагая, что в происходящей суматохе замешаны его друзья. — Как же вас с ними…гм, судьба свела? — замялась на секунду скептичная дама, явно проглотив слова «угораздило встретиться». Ларри задумчиво нахмурился. Он никогда не вспоминал тот день, когда впервые встретил своих друзей. Это было две недели назад, но всё почему-то казалось далеким и размытым. В памяти всплывало, как они вместе разрабатывали маршрут и собирались в дорогу. И путешествие с отдельными его моментами охотно выплывали в памяти. Но время, когда эти двое появились на пути будущего командира экспедиции, заволокло туманной дымкой. А что было до этого? Может быть и ничего, точнее никого. Так, разве что только женщины. Те самые прекрасные незнакомки, единственные, кого привлекало высокомерие Ларри, которое они по ошибке принимали за горделивое благородство. Да, и сколько длились такие знакомства? Он пригубил очередной бокал шампанского. — Мы встретились абсолютно случайно, — начал он. — И сейчас я даже не могу сказать, когда и как. Они просто появились из ниоткуда — встали у моего порога-, и мне показалось, что они были со мной всегда. Просто ненадолго отлучились и вот снова вернулись. Они бесцеремонно вклинились в мою жизнь, даже не спросив разрешения. И, самое главное, я был рад им. И теперь не особо хочу помнить, что было до их появления. Они бросаются со мной в омут, идут рядом, даже зная, что я не прав, когда любой другой уже плюнул бы. Будут распекать меня за то, что я дурак, но не дадут сделать это другим. Да, я был рад. Рад и хмурому бурчанию Населя, и его странным фобиям, и непонятному радостному энтузиазму Аникея. И даже когда мы теряем друг друга из виду, я знаю, что они где-то рядом, и на рассвете мы обязательно встретимся вновь. — Хотелось бы мне сказать тоже самое. Но у меня нет друзей. Знакомых много, а тех, кому действительно нужна… таких нет. Можно даже эксперимент провести, пропасть на неделю-другую. Запереться у себя в комнате и не показываться. Никто и не заметит. Ларри едва заметно улыбнулся одними губами. Он колыхнул бокал шампанского в руках. Ему показалось, что он может понять эту девушку. — Не делайте такое лицо, будто можете меня понять! — разозлилась серьёзная девушка. — Я могу, — спокойно ответил Ларри. — Именно по этому причине я так вцепился в этих двоих. — Вцепились, и совершенно зря. Должна сказать, я неплохо разбираюсь в людях, — ответила скептичная девушка, забрасывая ногу на ногу. — И все они одинаковые — не могут находиться с одним человеком долгое время. Поэтому и вы со своими друзьями скоро разойдетесь так же внезапно, как и сошлись. Либо они предадут вас, либо вы их. Лучшее, что можно делать с людьми — это держаться от них на расстоянии. — Ах, так вот в чем ваша проблема, — выдохнул Ларри с каким-то облегчением. Только показалось. — В чём? — В друзьях нельзя сомневаться. Как можно требовать преданности от того, кому не даёшь её в ответ? — Я всего лишь не хочу больше разочаровываться в людях. А если друг предаст? Недоверие — лишь средство уберечь себя. — А если на вас посреди дня тигр нападет? Почему-то ни у кого не возникает мысль уберечь себя от этого. — Думаю, что вероятность встретить тигра очень мала. — Да как посмотреть, — протянул Ларри, нервно почесывая царапины на щеке. Девушка недовольно скривила губы. — Что ж, вашу мечту мы послушали. Пришел черед дам, — соскользнула она с темы. — Вот, у тебя какая мечта? — Я… хотела бы покататься на ките, — проговорила до сих пор молчавшая третья девушка. Ларри подавился шампанским. — Это же невозможно, — удивленно проговорил он. — Это было мечтой детства. Тогда мне никто не объяснил, что мечты должны быть реальными. — Какая глупость, — фыркнула все та же дама со скептичным характером. — Почему? — обиделась девушка. — Какой смысл в этой мечте? Ты должна поставить себе реальные цели и идти к ним. К тому же, мечта должна быть благородной. Это настоящий эгоизм иметь мечту только для себя, она должна быть во благо людей. — Ну, нет. Самое ужасное, что можно сделать со своей мечтой — это посвятить ее человечеству. Командир залпом допил еще один бокал. Спор девушек разгорался без него, он с головой ушел в свои мысли и шампанское. Но внезапный взвизг, который перекрыл шум бала вырвал его из раздумий. — Ларри! Он обернулся, и в голове вновь пронеслась назойливая мысль: «Как же её, всё-таки, зовут?». — Я хочу познакомить тебя с папой. На этих словах Ларри передёрнуло, и он протрезвел. Разговоры с папами ещё ни разу не закончились для него хорошо. Он бросил затравленный взгляд на своих компаньонок, но те, втянувшиеся в дебри философской лирики, больше в нём не нуждались. Незнакомка пританцовывала на месте от нетерпения, и Ларри с содроганием понял, что отступать ему некуда. — С папой, так с папой, — проговорил он, беря с подноса проходившего мимо официанта шампанское, и последовал за своей нимфой.