* * * Фатьма дрожала от нетерпения, сидя в трясущейся на неровной дороге карете в сгущающихся сумерках: неужели получилось? Мать занята делами государства, все время с кем-то встречается, кому-то пишет, секретничает целыми днями с этой Мелек. А у нее глаза бегают. Проныра. Сначала Ширин, теперь эта. Ширин притихла еще на свадьбе, после того как Анна с ней поговорила. А в Старом дворце и вовсе стала незаметной. Фатьма увидела у нее как-то богатое украшение. Откуда, если хозяйка в опале, а все ее имущество конфисковано в казну? Фатьма своим служанкам давно уже ничего не дарила. Это бакшиш. А вот за что… С собой она сегодня взяла не Ширин, а другую девушку. Письмецо отправилось в Топкапы еще вчера. Из осторожности Фатьма написала Анне. И теперь гадала: как она поступит? В руках у Анны теперь власть, а эта женщина хочет Исмаила для себя. Грядут перемены. А если верх возьмет не мать, а брат? Фатьма разволновалась. Она прекрасно знала, чего хочет, но понятия не имела, как это устроить. Ее волю сломали, девочкой выдав замуж за старого пашу. Никогда не забыть Фатьме первой брачной ночи. Ей надо было исполнить свой долг, не опозорить семью и династию, а муж внушал такое отвращение, что, когда он на нее навалился, Фатьма потеряла сознание. От дикой боли, от страха, от вторжения в ее невинную девичью жизнь чего-то настолько чужого, грязного, отвратительного, что Фатьма предпочла ничего не чувствовать и не видеть. Несколько дней после этого она не говорила. Ее поили горькими отварами, снимали порчу, целыми днями читали в ее покоях Коран. При мысли, что ночью ее муж снова войдет в спальню, у девочки язык отнимался. Она едва созрела и не понимала, почему ее теперь считают женщиной. И с ней можно делать все эти мерзости. Мать говорила тогда, что так надо. Такова участь всех женщин. Удовольствие от близости получают мужчины, а женщинам достается боль. В конце концов Фатьма ей поверила и смирилась. Но оказалось, что мать-то лгала. У нее самой все было по-другому, она по ночам не как на эшафот шла в спальню к мужу, а отправлялась прямиком на небеса. В рай, где ласки мужчины дарят небывалое наслаждение. Теперь и Фатьма это знала. Почему же мать не хочет для нее счастья? Она торгует своими дочерьми, укрепляя свою власть. Да есть ли у Кёсем-султан сердце?! – Приехали, госпожа. Она вышла из кареты, опираясь на руку евнуха. И торопливо прошла в дом. Никакого тайника у нее не было. Фатьма мало заботилась о своем будущем. У нее был дворец, были рабы, брат подарил ее мужьям богатые угодья, которые остались Фатьме, когда она стала вдовой. А теперь забрал их обратно. Так что ж. Жизнь переменчива. Другой правитель эти угодья вернет. Фатьма – султанша по рождению, в ней кровь династии. Она возьмет сегодня лишь свои личные вещи: одежду, письма, милые безделушки. И скажет Валиде, что во дворце полно соглядатаев. Султан решил все имущество опальных сестер забрать себе. На самом деле во дворце было пусто. – Помочь вам собрать вещи, госпожа? – спросила служанка. – Да, я тебя позову. Мне надо побыть одной. Я хочу поплакать над своим прошлым. – Понимаю, госпожа. Не торопитесь, Валиде не будет вас искать. «Что она имела в виду? – волновалась Фатьма, идя в свою спальню. – Неужели и она получила бакшиш?» Она вошла и с отвращением посмотрела на огромную кровать, застеленную дорогим парчовым покрывалом. Последний муж Фатьмы вместе с сестрой султана получил пост великого визиря. Как и двое других, он был стариком, у него были седые волосы и жесткие короткие усы, которые кололи Фатьму во время поцелуев. Ее шея, грудь и бедра все время были красные, будто от сыпи. К этому времени Фатьма уже смирилась с необходимостью исполнять супружеский долг и ничего уже не чувствовала. Ни боли, ни омерзения. Лежала, как бревно, закрыв глаза и стиснув зубы. Но теперь она, наконец, поняла, что женское счастье могло пройти мимо, не встреть она Исмаила. – Наконец-то в спальне, – услышал она его вкрадчивый голос. Фатьма резко обернулась. Он стоял за спиной и, прищурившись, улыбался. – Исмаил! – она бросилась ему на шею. – Т-с-с… Не кричи. Хоть твои слуги и подкуплены, не надо, чтобы они нас услышали. – Анна здесь? – Нет. Ты ее боишься? – Она тебя любит. – Это не та любовь, которой можно гордиться. Забудь об Анне. Она нужна, чтобы устраивать нам свидания. Он принялся осыпать ее поцелуями. Фатьма застонала: – Я скучала… Я думаю только о тебе… Каждое утро, каждую ночь. Как бы вырваться из дворца на свободу… – Мы занимаемся любовью то в пыльной кладовой, то в карете. Как тяжело любить женщину, когда вот-вот начнется война… и как сладко… – Исмаил потянул ее на кровать. Фатьма сейчас мстила всем своим мужьям. Если бы можно было, она приняла бы Исмаила не на одном супружеском ложе, а на всех трех. И везде кричала бы, изнемогая от страсти. Хотя Исмаил все время напоминал: – Тс-с-с… Тихо, принцесса. …Анна была здесь. Она приехала сюда тайно, после того как ей доложили, что Фатьма-султан поехала в свой дворец. За три дня до этого они с Исмаилом встретились в той самой комнате, где он два месяца скрывался, и где Анна влюбилась в него так, что теперь, словно собака, взяла след и, скуля, пошла увидеть, как хозяин ласкает другую. «Одно мое слово, и он умрет, – думала Анна, стоя под дверью спальни с сжатыми кулаками. – Я могу пойти прямо к султану, сказать, что по делам гарема, срочно. Он меня примет. И я скажу, чем занимается его сестра с хранителем покоев. Что Исмаил лишил ее чести. И что он мой любовник. Я устраиваю им свидания. Мы оба умрем, даже заступничество Хюмашах не поможет. Так почему я тут стою?» Она жадно ловила каждый стон, вспоминая, как это было у них с Исмаилом всего три дня назад. Любит ли он Фатьму также, или это истинная страсть? Нет сил как хотелось Анне узнать, смотрит ли он в глаза своей султанше или тоже переворачивает ее на живот. Как они это делают? И что такого в ней, Анне, что мужчине после нее требуется другая женщина? «Ведь я все умею. Я делаю его счастливым, иногда он даже говорит мое имя, когда ему особенно хорошо. Мое, а не ее. Успокойся, – велела она себе. – Мужчины все таковы. Ни один из них не остановится лишь на одной женщине. Исмаил не хуже и не лучше других. Просто он красив. Очень красив. Женщины умирают, когда смотрят в его зеленые глаза. Такой редкий цвет. Такие густые, пышные волосы. Красивое сильное тело…» Она, закрыв глаза, прислонилась спиной к двери. «Не буду смотреть». Ее обдало жаром. Анна, закусив губу, сползла по двери вниз, на пол, когда Фатьма застонала особенно громко. «Он мой… Он там со мной, не с ней…» Она так хорошо узнала его тело, что ей и не надо было смотреть. Они даже не знают, что в спальне их сейчас трое. Какое мучительное чувство… И какое сладкое… …За дверью теперь было тихо. Анна медленно поднялась. Ни один мужчина ни разу не принадлежал только ей. Ее хозяева имели жен, любовники – других женщин, одновременно с ней или до. Имели и после. Убить Исмаила? Не-е-ет… Она его украдет. …Кёсем-султан задумчиво рассматривала безделушки, привезенные дочерью из дворца, который у нее недавно отобрали. «И кого ты хочешь провести, дурочка?» – Ну что, Мелек? – подозвала она служанку. – Исмаил там был, верно? – Да, Валиде. Фатьма-султан пробыла в своем дворце два часа, и все это время… – Мелек опустила глаза. – Она была в спальне, понятно, – насмешливо сказала Кёсем-султан. – Это же замечательно. – Валиде? – Больше ничего особенного не заметила? – Заметила, Валиде. Во дворце была еще одна женщина. Она приехала туда раньше Фатьмы-султан, а вышла позже. Я подумала: мне надо дождаться, когда и она покинет дворец. – Эта женщина – Анна? – Да, Валиде. Как вы догадались? – Устрой-ка мне с ней встречу. Время пришло. Нам пора поговорить. Раньше я не знала ее цену. Но теперь Анна мне по карману. Как же мне нравятся влюбленные дурочки. У моего сына скоро не останется союзников. Спасибо мальчишке, у которого такие необычные глаза. Он даже не знает, почем я их продам. За трон Османской империи. Найди Анну и скажи, что я хочу ее видеть. А если она не пойдет, скажи, что речь пойдет об Исмаиле. … – Зачем это меня хочет видеть Валиде-султан? – удивилась Анна. – У нее есть для тебя служба. – Для меня? Я главная калфа гарема и казначейша! Моя госпожа – сама Хюмашах! Законная жена повелителя! – Скажи об этом Валиде сама. – Мелек с интересом разглядывала маленькую некрасивую женщину, которой удалось так возвыситься за короткий срок. И что в ней такого особенного, в этой Анне? Но во дворце теперь без ее ведома ни шагу нельзя ступить. В Старый дворец Анна поехала только к вечеру. Гадая, что же нужно от нее самой Валиде? Они ни разу наедине не разговаривали с тех пор, как Анна оказалась в Топкапы. Валиде ее просто не замечала. И вдруг – приглашение! Когда Анна вошла в покои царственной султанши, невольно заробела, как и в тот первый раз. Вот это госпожа! На голове корона, лицо словно застыло. Красота и величие. Заробеешь тут. – Ты не торопилась, – сказала Кёсем-султан, внимательно разглядывая Анну. – А ведь еще совсем недавно любая рабыня неслась ко мне со всех ног, стоило мне только позвать. – Дел у меня много, – пробурчала Анна, стараясь принять независимый вид. – Проходи, присядь. – Анна заколебалась. – Что же ты? Сама Кёсем-султан дозволяет тебе сесть рядом. Ты молодец. Знала бы я, что в тебе скрыты такие таланты, служила бы ты сейчас мне, а не Хюмашах. А ведь с виду и не скажешь, – Кёсем-султан внимательно осмотрела ее с головы до ног. Анна все же решилась приблизиться. – Садись, не бойся. – Анна села. – Я хочу купить тебя, – без обиняков сказала Валиде. – Будешь мне служить, а не Телли. – У вас денег столько нет, – брякнула Анна. – Дворцы у вас отобрали, казну тоже. Я теперь побогаче вас буду и ваших дочек-султанш. – А кто сказал, что я тебе деньги предлагаю? – А что еще? Дороже золота ничего нет. – Разве? – Кёсем-султан посмотрела насмешливо, хотя глаза остались ледяными. – Ты ведь не ради денег так стараешься, – вкрадчиво сказала она. – Ты копишь золото, чтобы тебя не бросил мужчина. Назвать его имя? Анна невольно залилась краской. Как же Валиде прознала? – Но ты ведь понимаешь, кто ты для Исмаила. Какова твоя ценность. Если он будет выбирать между тобой и моей дочерью, как думаешь, кого он предпочтет? Даже со всеми твоими богатствами. Мужчины тщеславны. Дочь султана, госпожа по рождению – ценный приз для любого, а Исмаил сам-то безродный. Он даже не турок. И он мечтает породниться с нами, стать зятем династии. Что ты можешь предложить ему взамен? – А вы мне что предложите? Если не деньги, то что? – Исмаила. Ты его увезешь. Когда он потеряет все, твои деньги будут ему нужны. И он будет твоим.