— До которого часа он работает сегодня? — Он во второй смене. Значит, до десяти вечера. — Не могли бы вы его подменить? — Вы не могли бы сказать, что вам от него нужно? — К сожалению, нет. — Это важно? — Даже весьма. — В чем вы его подозреваете? — Пока не могу ответить. — Что бы вы там ни предполагали, должен сказать, что вы на ложном пути. Если бы все служащие были похожи на него, у меня вообще не было бы забот. Хозяин был явно недоволен. Не сказав Мегрэ, что он собирается делать, и не пригласив его с собой, он вышел из застекленной конторы, обогнул двор и приблизился к Дьедонне Папу. Тот молчал все время, пока хозяин говорил с ним, и только пристально смотрел в сторону стеклянной клетки. Мегрэ видел, как Ланглуа, повернувшись к складам, позвал кого-то, и оттуда тотчас вышел низенький старичок, тоже в халате и с карандашом за ухом. Они обменялись несколькими словами, старичок взял из рук рыжего блокнот, а тот пошел следом за Ланглуа вокруг двора. Мегрэ не пошевелился, когда они вошли в контору, и Ланглуа громко сказал: — Комиссар уголовной полиции желает поговорить с вами. Кажется, вы ему зачем-то нужны. — Мне нужно задать вам несколько вопросов, господин Пап. Прошу вас следовать за мной. Дьедонне Пап показал на свой халат: — Могу я переодеться? — Я пойду с вами. Ланглуа не попрощался с комиссаром, который пошел за кладовщиком в конец коридора, служивший гардеробной. Пап ни о чем не спрашивал. Ему было, вероятно, за пятьдесят, он производил впечатление человека спокойного и аккуратного. Он надел пальто, шляпу и направился к выходу, при этом Жюдель шел справа от него, а Мегрэ слева. Пап был, видимо, удивлен, когда за воротами не оказалось машины: он ждал, что его тотчас же увезут на набережную Орфевр. Когда на углу улицы, против желтого бара, они свернули налево, вместо того чтобы идти к центру города, он хотел что-то сказать, но вовремя удержался. Жюдель понял, что Мегрэ ведет их в бистро Каласа. Дверь по-прежнему была заперта, Мегрэ постучал, и Мерс открыл им. — Входите, Пап. Мегрэ вновь повернул ключ в дверном замке. — Вы хорошо знаете этот дом, не так ли? Человек был сбит с толку. Если он и предвидел, что ему придется разговаривать с полицией, то, во всяком случае, не таким образом. — Можете снять пальто, здесь тепло. Садитесь на свое место. Ведь у вас, кажется, здесь есть привычное место? — Не понимаю. — Вы свой человек в доме, не правда ли? — Я здесь клиент. Он старался понять, что делают на кухне эти люди с аппаратами, и, наверное, тревожился за г-жу Калас. — Очень хороший клиент, не так ли? Вы приходили сюда в прошлое воскресенье? У него было лицо порядочного человека, с мягким и одновременно робким выражением голубых глаз; такие глаза бывают у иных животных, которые всегда как будто спрашивают, почему люди так жестоки к ним. — Садитесь же. Он послушно сел, выполняя приказание. — Я задал вам вопрос относительно воскресенья. — Я не приходил. Прежде чем ответить, он какое-то время размышлял. — Вы были весь день дома? — Я ездил к сестре. — Она живет в Париже? — В Ножан-сюр-Марн. — У нее есть телефон? — Номер триста семнадцать в Ножане. Муж ее — подрядчик-строитель. — С кем вы там виделись кроме сестры? — С ее мужем, детьми, а после пяти вечера — с соседями, которые всегда приходят к ним играть в карты. Мегрэ сделал знак Жюделю, и тот направился к телефонной кабине. — В котором часу вы уехали из Ножана? — Я сел на восьмичасовой автобус. — Вы не заходили сюда перед тем, как вернуться к себе домой? — Нет. — Когда вы видели в последний раз хозяйку этого бистро? — В субботу. — В какую смену вы работали на прошлой неделе? — В утреннюю. — Значит, вы пришли сюда после двух часов дня? — Да. — Калас был здесь? Он снова подумал: — Не тогда, когда я пришел. — Но он вернулся? — Не помню. — Вы долго были тогда в бистро? — Порядочно. — А именно? — Больше двух часов. Точно не могу сказать. — Что же вы делали? — Выпил немного вина и разговаривал. — С посетителями? — Больше всего с Алиной.