Вот и пришло решение. — Я уверен, что ваш человек попадется на удочку, — ответил Тиссо. — Остается узнать, как он отреагирует. И когда. Мегрэ зашел далеко, пренебрегая теорией в поисках практического решения. Никаких данных о преступнике нет. Даже примет. До сих пор он действовал в одном квартале, но ничто не давало оснований полагать, что завтра он не окажется в другой точке Парижа. Неясность, неопределенность делали эту угрозу еще более мучительной. Произойдет ли следующее убийство через месяц? Или через три дня? Нельзя же до бесконечности патрулировать каждую улицу Парижа, осматривать каждый дом. Сами женщины, забиваясь после каждого убийства в свои квартиры, затем вновь возвращались к обычной жизни. Они рисковали, считая, что опасность миновала. — Мне известны два случая, — начал Мегрэ, — когда преступники писали в газеты, протестуя против ареста невинных людей. — Писавшие были движимы тем, что я называю эксгибиционизмом, желанием выставиться напоказ. — Нам бы это помогло. Даже письмо, составленное вырезанными из газет словами, могло бы послужить отправной точкой следствия. — Вполне возможно, что он поступит по-другому… — Об этом стоит подумать. Все очень просто: сразу после ареста так называемого виновного совершить сходное с предыдущим убийство. Может быть, даже два, три… Они расстались на улице, у машины профессора. Тот вместе с женой возвращался в Виль д'Аврай. — Вас подвезти? — Мы живем рядом и привыкли ходить пешком. — Мне кажется, это дело потребует моих услуг в суде присяжных как эксперта-психиатра. — В том случае, если я поймаю убийцу. — Я верю в вас. Они пожали друг другу руки, как старые друзья. — Жаль, что тебе не удалось поговорить с женой профессора, — сказала комиссару жена, когда они шагали в направлении своего дома. — Таких умных женщин я еще не встречала. А тебе понравился ее муж? — Да, очень приятный человек. Мадам Мегрэ сделала вид, что не замечает, как комиссар, расшалившись, словно ребенок, высунул язык и пытался поймать капельки моросящего дождя. — Похоже, у вас была серьезная беседа. — Да. Они молчали до самого дома. Войдя в квартиру, мадам Мегрэ прежде всего закрыла распахнутые настежь окна, а затем вытерла небольшую лужу воды на паркете. Может быть, утром, еще во сне, пришло это решение. По странной случайности Пьер Мазет, его бывший инспектор, которого он не видел восемь лет, наутро появился в его кабинете. — Что ты делаешь в Париже? — Ничего, шеф. Прихожу в себя. Африканские комары совсем доконали меня. Врачи настояли, чтобы я отдохнул несколько месяцев. А потом, я подумал, может, мне найдется тут какое-нибудь местечко. — Черт возьми! А почему бы и не Мазет? Он умен, его никто не знает. — Ты хочешь оказать мне услугу? — Вы еще спрашиваете! — Зайди в середине дня, пообедаем вместе. Только не в пивной «Дофин», там это не пройдет незамеченным. Да не заходи сюда, иди погуляй и леди меня у метро «Шателе». Они пообедали в ресторане на улице Сент-Антуан, и комиссар объяснил, что ему надо. Теперь для пущей правдоподобности было необходимо, чтобы Мазета доставили люди не из уголовной полиции, а из восемнадцатого округа, и комиссар подумал о Лоньоне. Кто знает? Может быть, дать ему шанс принять непосредственное участие в расследовании, а не патрулировать улицы Монмартра. — Выберите кого-нибудь из своих коллег, кто не слишком разговорчив. Лоньон выбрал Альфонси. Разыгранная комедия имела полный успех: все газеты говорили о сенсационном аресте. Мегрэ продолжал втолковывать судье Комельо: — Они просто видели, как кто-то входил, кто-то выходил, и сделали свои выводы. Ни я, ни мои сотрудники не делали никаких заявлений, даже, наоборот, все отрицали. Улыбка, редкая гостья, появилась на лице Комельо. — А если люди отбросят все предосторожности, и сегодня или завтра будет совершено новое убийство? — Я подумал об этом. Все последующие вечера, все имеющиеся в нашем распоряжении силы будут задействованы в том квартале. — Мне кажется, это уже было, и безрезультатно. Это так, но неужели нельзя попытаться еще раз? — Я предпринял еще одну предосторожность. Я был у префекта полиции. — Не посоветовавшись со мной? — Как я вам уже говорил, я хочу нести ответственность за последствия один. Я всего лишь полицейский. Вы же — высшее должностное лицо, судья. Эти слова польстили Комельо, больше всего на свете заботившемуся о своем положении. — Что вам нужно было от префекта? — Разрешение использовать в добровольном порядке несколько женщин из муниципальной полиции. Это вспомогательное подразделение занималось профилактикой правонарушений среди несовершеннолетних и борьбой против проституции. — Необходимо было отобрать отвечающих определенным данным. — Например? — Рост и полнота. Из добровольцев я выбрал тех, кто по своему телосложению походит на жертвы. Они, как те пять женщин, будут одеты неброско. И походить на женщин, возвращающихся домой. В руках — сверток или сумочка. — Одним словом, вы ставите капкан. — Все, кого я выбрал, обучены приемам дзюдо. Комельо казался все же встревоженным. — Сообщить ли мне об этом генеральному прокурору? — Лучше не надо. — Знаете, комиссар, мне это не нравится. С обезоруживающей улыбкой Мегрэ ответил: — Мне тоже, господин судья! Это было правдой. Действительно, почему бы не попытаться всеми возможными средствами остановить эту бойню? — Официально я не в курсе дела, — сказал судья, провожая комиссара до двери. — Вы абсолютно ничего не знаете. Мегрэ предпочел бы, чтобы это действительно было так. Глава 3