Напряжение, звеневшее где–то в горле, лопнуло, высвобождая всегда дремавший во мне гнев. — А иначе что? — перебила его и, вскинув голову, с усмешкой посмотрела в глаза самоубийственно смелого парня. Тот запнулся и оглянулся в поисках помощи. Наверное, вид меня, стоящей на коленях, придал Дастину смелости, потому что он решительно вышел вперёд и, выпятив грудь, грозно сказал: — Мы всему Ульгрейму расскажем, каким образом ты получила место в этой группе, и потребуем созвать независимую комиссию, чтобы тебя исключили из университета. Пожалуй, если бы я не была так зла, я бы лишь посмеялась над абсурдностью этих угроз. Но не сегодня. Не сегодня. Я хрипло хохотнула и почти ласково промурлыкала: — Какой… глупый мальчик. А потом… рывком поднялась на ноги и, скользнув к нему, ухватила за горло и припечатала к стенке. Один из особо безрассудных парней ринулся было на помощь, но один удар ногой в пах угомонил его порывы. Остальные, до которых, видимо, дошло, что они умудрились разозлить некроманта, опасливо отступили. Краем глаза я увидела, чью–то торопливо удаляющуюся спину. — Если я сожму чуть сильнее, — мягко улыбнулась я побелевшему Дастину, — ты начнёшь задыхаться. Потому постой спокойно, чтобы у меня не было соблазна тебя немного придушить за все пакости в мою сторону, на которые хватило твоей скудной фантазии. — Ты… заплатишь за это, — просипел тот, тем не менее, замирая под моей рукой. — Ты прекрасно знаешь, что пока все, что происходит, в рамках устава Ульгрейма. И даже если я тебя придушу до синих отпечатков на шее… Мне ничего не будет. О чем вы, идиоты, думали, дружной толпой угрожая некроманту? — с искренним любопытством спросила я. — Вам не приходило в голову, что запрет на использование магии в выяснении отношений ульгреймовцев, не исключает физического воздействия? Чего вы, кучка кретинов, добивались, провоцируя боевого мага? Дастин молчал. Только мертвенная бледность постепенно распространялась по породистому лицу. Кажется, до него только сейчас дошло, что они натворили. Похоже, видя меня каждый день в образе техномага, занятой исключительно деталями и схемами, мои однокурсники совсем забыли, что все это не делает из меня кого–то, кто не скрутит их в бараний рог. — А теперь всем, так что слушайте меня внимательнее, — не сводя взгляда с Дастина, громко сказала я. — Начиная с этого дня, вы обращаетесь ко мне только по делу, а лучше — не обращаетесь вообще. Иначе, обещаю: в следующий раз кто–то из вас попадёт в лазарет и, поверьте, синяками не отделается. — Почему вы ничего не делаете?! — услышала я отчаянный голос. — Она же убьёт его! — Леди некромант, конечно, зла, но не настолько, — другой, насмешливый, был мне знаком, ещё как. — Ну а то, что пострадала мужская гордость вашего друга… Теперь дважды подумает, прежде, чем лезть. Кстати, чем вы её так разозлили? Насколько я знаю, она умеет отлично держать себя в руках. Я отпустила Дастина, отчего тот, шумно сглотнув, упал на колени и картинно закашлялся. Не удержавшись, я фыркнула и закатила глаза. Какой позёр. — Мои недалёкие однокурсники решили, что лучше руководства Ульгрейма знают, почему я здесь учусь, — я повернулась и спокойно посмотрела легко улыбающемуся полуэльфу в глаза. — Кстати, господин целитель, если вы не знали, приглашение, читай приказ, от гранд–техника на трехмесячную учёбу в Лиррвирене я получила именно через вашу постель. — Да вы что? — на тонких устах Хенрима расплылась нехорошая хищная усмешка. — И кто же такой умный, выдвинувший сию гениальную теорию? — Мне вот тоже интересно, кто до этого додумался, — мрачно процедила я, обводя притихших однокурсников тяжёлым взглядом. — Но подозреваю, что мой главный поклонник, — небрежный взмах руки в сторону все ещё сидящего на полу Дастина. — Какие чудные новости сегодня весь день, — мозгоправ сложил руки на груди. — А знают ли господа студенты, что мой дядя терпеть не может глупые слухи, зато любит исключать сплетников из зоны интереса Лиррвирена? Гробовая тишина. Кажется, о таких последствиях мои бедовые однокурсники не подумали. — Вам очень сильно повезло, что дядя снисходительно относится к детям, а вы для него именно дети, — строго проговорил полуэльф, насладившись ужасом на лицах техномагов. — Потому я искренне надеюсь, что вы извлечёте из сегодняшнего происшествия правильные уроки. Госпожа некромант, я за вами, — бесстрастно посмотрел на меня. — Вы пропустили сегодня целительный сон, я как раз шёл узнать, что стряслось. Идёмте, вам обязательно нужно минимум три часа поспать, а дело и так близится к вечеру. Молча склонив голову в согласии, я подошла к нему, и мы, не оглядываясь на притихших парней, неспешно направились на выход из корпуса техномагов. — Итак, ты едешь в Лиррвирен, — первым нарушил молчание Хенрим, когда мы уже вышли к центральному фонтану. — А вы не знали? — искоса глянула я на него. — Понятия не имел, — слегка пожал плечами он. — Я не видел дядю уже недели три, вот только завтра должен встретиться. Но сюрприз, надо признать, приятный, — и опять эта нехорошая улыбочка. — Пожалуй, тогда и я не стану задерживаться в Ульгрейме… Я тут же осознала, что месяц, который мне нужно было как–то выдержать рядом с полуэльфом, растянулся на четыре. И мне немедленно поплохело. — Надо будет только твоей подруге сказать, чтобы успела за это время закрыть сессию, — не глядя на меня, продолжил он. — Поедете вместе. А вот эта новость меня обрадовала. Наличие рядом близкого человека всегда хорошо. — Кстати, я сегодня впервые видел твою некромантскую сторону. Надо сказать, впечатляет. — Я же говорила, что, несмотря на то, что учусь по техномагическому профилю, моих боевых навыков это не отменяет, — устало вздохнула я. Хенрим проворчал что–то себе под нос, но я не услышала, что именно. А уточнять не стала. Окончание учебного дня выдалось нервным и изматывающим, потому я просто мечтала наконец–то улечься на удобную кушетку в лазарете и отдаться в объятия исцеляющего сна. Впрочем, просто уснуть мне не позволили. Полуэльф повторил Карише зелья и пропорции и, подтянув табурет к койке, где я сидела, и спокойно попросил: — Посиди смирно несколько минут, мне нужно проверить твоё затемнение. Я замерла, а он уставился в какую–то точку на моем лбу и даже не моргал. А потом начал хмуриться, и чем дальше, тем сильнее. — Одно из двух, — медленно проговорил чуть погодя. — Либо целебный сон даёт лишь временный эффект, либо сегодня случилось что–то, спровоцировавшее скачок роста пятна. Размер сильно увеличился. Глупые мальчишки настолько повлияли на тебя своими грязными домыслами? — сощурившись, склонил голову на бок. Я расстроено прикусила губу, а затем нерешительно проговорила: — Не знаю. Не думаю. Но утверждать не буду. Впрочем… — тяжело вздохнула. — И без них хватало стресса. Из–за поездки мне нужно придумать, как сдать некромантию за две недели. Практическую. А я не готова и за это время точно не успею подготовиться. Честно говоря, я очень напугана, — неожиданно даже для себя, созналась я. Хенрим ничего не сказал. Лишь нахмурился ещё сильнее и, соединив кончики пальцев, потёр их. Так мы и сидели в тишине. Пришла Кариша, оставила лекарства и удалилась, а мы продолжали сидеть. Мозгоправ явно ушёл в свои мысли, а мне было боязно его дёргать. — Ввести тебе кровь богини я не готов, — наконец, сказал он. — Исследования не закончены, я не могу гарантировать твою безопасность. — Даже если бы были готовы, это ничего бы не дало, — я качнула головой. — Феолвартский раздел некромантии сложный и очень ритуальный, даже если я вызубрю теорию до последнего знака, на тренировки понадобится не меньше месяца, а то и двух. Я физически не успею подготовиться. — Ты Нику сказала? — нечитаемо глянул на меня целитель. — Ох! — я широко распахнула глаза, вспоминая о разговоре с наставником. — Он же должен… — быстрый взгляд на настенные часы. — Через двадцать минут вернуться в Ульгрейм! Мы договорились встретиться… Я подскочила, намереваясь немедленно рвануть в некромантский корпус, но была отловлена и с силой усажена обратно. — Тебе нужно спать, — безапелляционно заявил Хенрим, удерживая меня за плечи и сурово смотря сверху вниз. — А с Ником я поговорю сам. Мы придём сюда, когда пора будет просыпаться. — Но я… — Не спорь! — рявкнул он, сильнее сжимая пальцы. — Я не позволю тебе пропускать лечение, хотя бы такое, раз другого ты не позволяешь! Так что быстро выпила все и спать! Удивительно, но этот хрупкий и, с точки зрения некроманта, достаточно беспомощный мужчина выглядел до того грозно и внушительно, что я закрыла рот и послушно потянулась за первой склянкой. Под пристальным взглядом выпила все, что следует, а затем молча улеглась на подушку и закрыла глаза. — Спи, — последнее, что услышала я перед тем, как провалиться в глубокий целительский сон. ГЛАВА 6 — Просыпайся, Яся. Невесомое касание ко лбу, и я распахнула глаза. Несколько раз моргнула, чтобы картинка прояснилась, и, узнав в склонённом мужчине Хенрима, выдохнула: — Как мои дела? Лёгкая улыбка на тонких губах, слегка расфокусированный взгляд, а затем уверенное: — Все откатилось до утреннего уровня, никаких следов сегодняшних потрясений. У тебя очень сильная психика, Ясмира. — Вот как? — пробормотала я растерянно и села на кровати. — Если она у меня такая сильная, почему это поршнево пятно вообще растёт?! Тихий смешок откуда–то слева. Я резко повернула голову и увидела уставшего Ника Кайндорфа, с удобством развалившегося в кресле. — Моя жена на тебя плохо влияет, Ясмира, — почему–то довольно проговорил он. — Скоро будешь ругаться, как заправский техномаг. Полуэльф раздражённо вздохнул, а затем сел на табурет рядом с койкой. — Оно растёт, потому что ты его сама подпитываешь, — веско проговорил он. — Я не берусь утверждать что–либо без тщательной диагностики, но, похоже, в его основе не произошедшее с тобой пять лет назад. А глубоко запрятанное чувство вины. Ты точно не хочешь об этом поговорить? — испытующе посмотрел на меня. Я молча покачала головой. Мой ответ оставался неизменным. Хенрим скривился и раздражённо фыркнул, а затем, повернувшись к другу, пожаловался: — Ощущаю себя незадачливым ухажёром, изо дня в день получающим решительный отказ. На редкость мерзкое ощущение, должен сказать. — Учитывая, что до Ясмиры ты обычно всех брал нахрапом, проломом и несусветной наглостью, охотно верю, что сейчас тебе не по себе, — как–то злорадно хохотнул наставник.