— Какой потенциал! — я уловила расстроенный голос наставника. — Какая потеря для всего некромантского сообщества! Найти бы того урода… и руки в задницу засунуть! — Лучше голову, вернее, — мрачно отозвался полуэльф. Отвлекаться было плохой идеей, и я чуть не запорола финальный штрих. С трудом в последний момент исправила. А потом опять встряхнула кистями, отпуская плетение. Над столом медленно проявилось полупрозрачное облако зеленой пыли, а затем рассыпалось по всему трупу. Несколько секунд ничего не происходило, а после тело вздрогнуло и попыталось сесть. С координацией у зомби в принципе было очень плохо, потому тот лишь кулём свалился на пол. Я смотрела на дёргающуюся нежить слегка ошарашено. Видит Плододающая, я до последнего не верила, что у меня вообще что–то получится! Все казалось: стоит мне сплести даже самое просто заклятье, как меня погребёт с головой! — Не затягивай, Ясмира! — рявкнул магистр Кайндорф, вырывая меня из преждевременной эйфории. — Упокаивай его! — Сейчас, — резко кивнула я и опять подняла руки. Второй этап дался мне тяжелее. Под конец плетения у меня дрожали кисти и туманилась голова. Но я не успела толком испугаться, потому что почувствовала осторожное касание к… разуму? Я ощущала это, как тёплые руки на плечах, мягкие, но твёрдо сжимающие. И это немедленно прояснило сознание. Я торопливо закончила плетение и слегка отстраненно наблюдала за тем, как зомби падает и замирает в странной неестественной позе. И не верила самой себе. У меня вышло? Честно? Серьёзно?! — Четыре с половиной минуты, отличный результат, — удовлетворённо проговорил наставник. — Хен, что у тебя? — Минимальное вмешательство, в принципе, она со всем справилась сама, — отозвался тот. — Я включился буквально на последних секундах, не позволяя ей подойти к границе критического уровня. Так что даже лазарет не требуется. Некромантского восстанавливающего зелья будет вполне достаточно, — а затем посмотрел на меня и улыбнулся: — Ты молодец, Яся. У тебя очень сильный дух, ты настоящий боец. Я, пожалуй, восхищён. — Спасибо, — прошептала я, опуская взгляд, и ощутила, как щеки обожгло теплом. Похвала… была слишком приятна. — Умница, — похлопал меня по спине магистр Кайндорф. — Теперь можешь с чистой совестью отдыхать. У тебя есть некромантское зелье или тебе отлить? — Есть, я регулярно пополняю запасы, на всякий случай. — Хен, ты проводишь её или мне пойти? — он посмотрел на друга. — Сам знаешь, нужно будет проследить… — Я позабочусь, не беспокойся, — отмахнулся тот и лукаво подмигнул мне: — Не против моей компании, госпожа некромантка? — А в голову лезть не будете, господин мозгоправ? — насмешливо отозвалась я. — Не сегодня, слово целителя, — торжественно поднял ладонь. — Тогда… Кто я такая, чтобы запрещать вам делать свою работу? — развела руками. — Звучит, как провокация, — сощурил синие глаза полуэльф. — Скорее, как флирт, — в наш разговор вклинился ехидный голос наставника. — Причём взаимный. Мы, не сговариваясь, посмотрели на него с таким искренним удивлением, что магистр Кайндорф рассмеялся и махнул рукой: — Не обращайте внимание. И идите уже. Чем раньше Ясмира выпьет некромантское зелье — тем лучше. Спорить никто не стал. Я немного переживала, что несмотря на заверения, Хенрим опять примется изводить меня каверзными вопросами. Но тот всю дорогу рассказывал о Лиррверене и КТМУ, о том, чего стоит ждать и о чем следует позаботиться. Сведения, конечно же, были очень важными, потому я слушала внимательно и даже несколько раз сама спрашивала. Когда мы вдвоём вошли в гостиную, Мия, неспешно попивавшая чай, выпучила глаза и, поставив чашку на стол, сильно закашлялась. Я едва сдержала усмешку, понимая, чему именно так удивилась соседка. А мозгоправ даже бровью не повёл. Вошёл в гостиную и, скомандовав мне выпить зелье и — цитирую — ждать его в постели, уселся на стул напротив Мии. У той глаза были до того ошарашенные, что я не смогла все же удержаться и тихо рассмеялась. А потом ушла выполнять предписание целителя, уже предчувствуя забавный разговор с подругой на тему: «Что это вообще было?!» Уже прикрывая за собой дверь, я услышала, как полуэльф обратился к изумлённой Мие: — Ты ещё не передумала поехать со мной в Лиррвирен? Дальнейший разговор я уже не слышала, занятая поисками заветного бутылька. Перенапряжение и близость к критическому уровню начали давать о себе знать, перед глазами плыло, а пальцы мелко подрагивали. Явный признак того, что… затягивать с принятием лекарства не стоит. Наконец, я нашла некромантское зелье и, прикинув дозу, отмерила её в стакан с водой. Выпила залпом, а после сразу же завалилась на кровать. Тело, словно получив вожделенный сигнал, расслабилось, причём настолько, что я понимала: встать сейчас не получилось бы, даже если бы сильно понадобилось. Спать не хотелось, ведь недавно только проснулась, потому просто бездумно пялилась в потолок. И было мне… хорошо. Спорить не буду. В дверь аккуратно постучали, и я, оценив внезапно прорезавшийся такт Хенрима, напрягла все остатки сил, чтобы вяло ответить: — Входите. Мужчина замер на пороге, цепко осматривая моё жильё. — Аскетично, — наконец, коротко сказал он, подходя к кровати. Я тяжело вздохнула и тихо отозвалась: — Это плохо? Я прекрасно знала, что большинство девушек в своём врождённом стремлении к уюту стараются даже из временного жилья сделать конфетку. Мне не так часто доводилось бывать в комнатах других ульгреймовцев, но все же случалось. И я прекрасно видела все коврики, покрывала, салфетки, мягкие игрушки, вазоны, статуэтки и прочая, прочая, прочая, чем украшали комнаты другие девушки. У меня никогда такой потребности не было, я вполне комфортно ощущала себя вот так — при минимуме вещей. — Почему плохо? — Хенрим подтянул единственный в комнате стул и уселся на него, заложив ногу на ногу. — Вполне нормально. И характеризует тебя, кстати. Все функционально, ничего лишнего. Похоже на обстановку в комнате Глории. Я слегка пожала плечами, не совсем понимая, как реагировать. В комнате старшекурсницы мне бывать не доводилось, так что оценить схожесть обстановки я не могла. Да и смысл? То, что мы с ней обе предпочитаем практичность, скорее, наследие техномагического склада ума, чем признак схожести. Мы разные. Очень. — А теперь закрой глаза и полежи спокойно, — проговорил мозгоправ, подавшись вперёд. — Мне нужно проследить, как будет действовать зелье. А то… бывает разное. — Я знаю, — вздохнула я, послушно закрывая глаза. Некоторое время в комнате стояла абсолютная тишина. Пожалуй, если бы я не чувствовала себя настолько отдохнувшей, точно бы уснула. А так… Лежала и прислушивалась к тишине. Хенрим вёл себя до того бесшумно, будто его и не было. Мой внутренний хронометр отсчитал минут десять, когда я услышала: — Спишь? — Нет, — не открывая глаз, отозвалась я. — Хорошо. Процессы идут нормально, сила успокаивается. Попробуй сесть, — мягко попросил полуэльф. Я аккуратно исполнила, а затем только посмотрела на мозгоправа. Тот выглядел задумчивым, что заставило меня задать вопрос: — Все нормально, господин целитель? — А? — встрепенулся он и, криво улыбнувшись, махнул рукой. — Да, не обращай внимания. Так… осмысливаю всю ситуацию. И опять молчание. Оно затягивалось, мне становилось все больше не по себе, хотя мужчина в мою сторону даже не смотрел. Потому я прокашлялась, собираясь прямо спросить, долго ли он собрался тут сидеть. Но Хенрим вдруг посмотрел на меня в упор, и я в очередной раз поёжилась от этих нечеловеческих синих глаз. — На самом деле загвоздка большинства разумных существ: они отрицают проблемы, — вдруг сказал он. — И первой задачей мозгоправа становится встряхнуть их, разломать скорлупу и сунуть эту проблему им под нос. Потом, как правило, идёт классическая схема принятия неизбежного: отрицание, гнев, торг, депрессия, а потом уже непосредственно принятие. И моя задача на этом этапе — провести разум через все стадии максимально быстро с наименьшим ущербом для него же. И только потом приступаю к лечению. Я не люблю осторожничать, потому что пациент может закопаться в себя настолько, что вытягивать его придётся годами. Именно из–за этого мои методы называют жёсткими и спорными. — Зачем вы мне это рассказываете?! — опешила я. — Затем, что я не очень понимаю, что с тобой делать, — внезапно со вздохом признал он. — С одной стороны, ты свою проблему осознаешь прекрасно и принимаешь её. При этом ты целиком осознанно отказываешься от помощи, почему–то уверенная в том, что для тебя она станет фатальной. Что–то в твоём прошлом… заставляет тебя убегать. Ты боишься его так сильно, что согласна даже сойти с ума и погибнуть, но не позволить кому–то узнать. Я зябко поёжилась и хмуро уставилась на свои пальцы. Да, все именно так и было. Но я не собиралась это подтверждать вслух. — Я знаю, что при нашей первой встрече довёл тебя до панической атаки. А вот теперь я вскинула голову и выдохнула: — Мия?.. — Марк, — хмыкнул полуэльф. — Но дело даже не в этом… Обычно панической атаке предшествует серия разноцветных пятен, хаотически возникающих в разных участках разума. Я ведь отслеживал твоё состояние, и этого не было. Твоя паника… пришла из тёмного пятна. Все негативное, что происходит в твоей жизни, идёт из него. Оно же тебя и убивает. — Зачем вы мне это говорите? — устало спросила я, желая только одного — чтобы он ушёл. — Вы же обещали, что сегодня не будете лезть ко мне в голову… — Я не лезу, просто делюсь своими выводами, — он виновато развёл руками. — Уже закончил. Прости, если утомил. — Вы не могли… — Я сейчас уйду, не переживай. Тебе необходим отдых. Просто… Ясмира, — я настолько привыкла, что он, наплевав на все, называет меня сокращённым именем, что каждый раз, когда звучит полное, вздрагивала от неожиданности, — я согласен отбросить все методы, которыми действовал до сих пор. Я найду способы, как исцелить тебя, не травмируя ещё сильнее. — Мне не надо… — вскинулась немедленно я, но Хенрим поднял ладонь, призывая дослушать до конца. Я недовольно выдохнула и сложила руки на груди. Ну сколько можно возвращаться к этому?! Я же сказала, что мне не нужно… — Да, я знаю, что ты не хочешь ни с кем делиться прошлым, но… — с тяжёлым вздохом проговорил он. — Я постараюсь лечить, не допытываясь, что у тебя произошло на самом деле. Это, конечно, будет сложнее, возможно, затянется на годы, десятки лет, но… Я хочу тебе помочь. Я целитель и просто не могу смотреть, как ты себя уничтожаешь.