* * * Подходя к своей двери, Ёсида с удивлением увидел прислонившегося возле неё к стене странного старика в старомодном костюме. Широкоплечего, жилистого, с широким лицом, длинной, нечесаной шевелюрой и кустистыми бровями. Увидев парня, скучающий старик сразу оживился, заулыбался, сделал шаг навстречу. — Кондо Ёсида? — уточнил незнакомец. — Добрый вечер. Да. — Вы знаете человека, по имени Мацумото Синдзи? Вы же его друг. Правильно? Не подскажете, где он живёт? — Допустим. А вы с какой целью интересуетесь? — насторожился Ёсида. — Повидаться с ним хочу. Мне бы его только найти, — старик широко улыбнулся, хотя это больше походило на оскал. Кроме того, в его голосе проскользнули рычащие нотки. — А если я вам не скажу? — нахмурился парень. — Тогда я буду настаивать, — странный старик и не подумал отходить в сторону. — Ничего я вам не скажу. Шли бы вы домой, уважаемый. Не в моих правилах обижать пожилых людей, но если придётся, я сделаю это. Уходите. Если решите мне докучать, учтите, я знаю приёмы самообороны, — Ёсида гордо расправил плечи, придавая себе грозный вид. — Да вы что? Как интересно. Можете показать? — старик охотно сделал шаг вперёд. * * * Вернувшись домой, я не успел дойти до ванной, как услышал дверной звонок. Удивившись, кто бы это мог быть, дошёл до ближайшей видеопанели и посмотрел через домофон на визитёра. Им оказался какой-то старик. Может, сосед? Я до сих пор не знал, кто живёт за забором. В этом доме я появлялся только поздним вечером, чтобы ранним утром опять уехать. Всё остальное время он пустовал. Нажав кнопку, открыл автоматическую калитку. Опасности от старика я не ощущал. Если что-то и случится, охрана появится здесь в считанные минуты. Превращать дом в казарму я не желал, поэтому это меня вполне устраивало. Выйдя в сад, проявляя традиционную вежливость, поприветствовал пожилого человека. После того, как он ответил, тоже соблюдая все формальности, старик неожиданным вопросом поставил меня в тупик. — Ты спишь с моей внучкой? — несколько грубовато, напрямую спросил нежданный гость. — Что? — я на секунду растерялся. Несколько раз моргнув, уточнил. — А её имя можете назвать? Старик рассердился, неправильно меня поняв. Подумал, что я много с кем сплю, поэтому всех уже и не припомню. — А то ты не знаешь? Если выяснится, что вы поженились без моего благословения, то я вас в узел завяжу и на солнышке сушиться повешу, — он начал распаляться. — А если просто так балуетесь, то сначала сам вас поженю, а потом в узел завяжу, — словно зациклился на этом. — Ну-ка, сынок, признавайся пока ещё доброму дедушке… Он положил мне на плечо свою тяжёлую, жилистую руку с крепкими пальцами, которую я тут же автоматически сбросил. Осёкшись, недоверчиво посмотрев вниз, старик повторил это ещё раз. Только теперь он попытался помешать мне вырваться, вцепившись в одежду. Опешив от такой наглости, я схватил его за запястье и попробовал его вывернуть, что у меня не получилось. Дед оказался не только сильный, как горилла, но и ловкий, как ласка. У нас завязалась бурная схватка с мельканием рук, короткими толчками, захватами, обманками, попытками подловить противника. Её скорость быстро нарастала, став ожесточённой, но по-прежнему без агрессии. Это было больше похоже на спор, в котором никто не хотел уступать. Не получив преимущества, шокированный тем, что столкнулся с каким-то старым монстром, поражённым не меньше меня, я резко сломал рисунок боя. Мгновенно сблизился с ним и совершил техничный бросок через плечо, перед которым сымитировал боксёрский приём, к отражению которого он и приготовился. Такое ощущение, словно я пытался перебросить через себя старое дерево, прочно вросшее корнями в землю. Но всё же, поднатужившись, справился с этой задачей, после чего мгновенно отпрыгнул в сторону, чтобы не попасться на подленькую подсечку. А старичок-то не промах. Пружинисто вскочив на ноги, рассвирепевший старик, сгорая от стыда и жажды реванша, бросился в атаку, в этот раз настроенный куда серьёзнее. Видели когда-нибудь, как два шипящих, вздыбивших шерсть кота яростно обмениваются ударами лап? А потом сцепившись в клубок, катаются по земле, пытаясь подмять противника. Вот и у нас было что-то подобное. Когда появилась охрана этого элитного района, приехавшая на машине, мы уже стояли по разные стороны дорожки, используя её как разделительную линию. У меня был порван рукав, оторвано несколько пуговиц, наливалась краской ссадина на шее, а у него расплывался подбитый глаз и болтались на нитках два оторванных кармана, хотя я помню, вроде бы, отрывал только один. — Немедленно прекратите! — потребовал начальник прибывшего патруля. — Кто вы такой? — Бандо Сакамура, — неохотно представился тяжело дышащий дед, ничуть не чувствуя себя подавленным, окружённым или побеждённым. Он с досадой оторвал болтающийся лоскут ткани, являющийся раньше карманом. — Стоп! — я тут же скомандовал, разобравшись в происходящем. — Спасибо за беспокойство. Мы просто тренировались. Всё хорошо. Вы можете идти, — попросил охрану удалиться. Она мне не поверила, так что пришлось настоять на своём, уверяя, что у меня всё под контролем и этот человек — не преступник, а гость. Ещё раз поблагодарил их за быстроту реакции. Бандо-сан, удивлённо за этим наблюдающему, ожидавшему совсем другого отношения, я сказал следующее. — Я не муж вашей внучки Масуми, и даже не её любовник. Мы с ней никогда не пересекали эту черту. Я владелец компании, в которой она работает. В прошлые выходные мы с ней летали в командировку, на два дня, на переговоры с иностранными партнёрами. Она вам звонила при мне, решив разыграть. Думала, будет весело. Спасибо. Меня за границей так не били, как дома, — ехидно заметил, наблюдая за сменой выражения лица её деда. — Удружила так удружила. Правда? — как-то по-детски, сконфуженно спросил уже совсем не воинственно настроенный старик. — Да. Давайте пройдём в дом и спокойно во всём разберёмся. Но перед этим. Достав телефон, с поцарапанным дисплеем и сколотым краем пластикового корпуса, я позвонил Масуми. — Добрый вечер. Не отвлекаю? Вы не могли бы приехать ко мне домой. Да, прямо сейчас. Да, приехать. Не переспрашивайте. Я знаю о чём прошу. Адрес я вам сейчас скину. Дело в том, что после того вашего звонка дедушке, он почему-то решил, что я с вами сплю, и пришёл ко мне домой. Произошло недопонимание, и мы немножко подрались. Алло? Алло? Куда вы пропали? — я забеспокоился, всё ли с ней в порядке. Видимо, она подумала о том же. — Нет, со мной всё в порядке. Нет, меня не везут в больницу. Да, я не умираю. Уж извините за это. С вашим дедушкой тоже всё хорошо. Нет, аптечку привозить не нужно. И медицинскую шину тоже. Откуда у вас костыли? Я удивлённо посмотрел на её деда, который смущённо пожал плечами, изобразив непонимание. — В общем, приезжайте. Сами объясните всё деду, а то он мне не верит. Заберите его отсюда, пока мы снова не подрались. Да, полиция уже приезжала. Нет, заберите его из моего дома, а не из участка. Отчего-то запаниковавшая Бандо-сан пообещала мигом примчаться, не уставая извиняться за своего тупоголового грубияна деда. Это её слова, а не мои. — Да, нехорошо получилось, — со стыдом признал Сакамура. — Может, я уже пойду, раз всё разъяснилось? Простите. Я ошибся, — он низко поклонился, принося официальные извинения. Похоже, ему очень не хотелось объясняться с внучкой, особенно в таком виде. После того, как выяснилось, что нас ничего не связывает и честь внучки не пострадала, тут же сработала знаменитая природная стеснительность и вежливость японцев, помноженная на приверженность разного рода традициям и церемониям. — Нет уж, Бандо-сан. Натворили дел, так имейте смелость взять на себя ответственность, — отчитал его строгим голосом. — Не позорьте славный род Бандо своим малодушием. Судя по словам вашей внучки, выросшей хорошим человеком, вам подобное поведение не свойственно. — Хорошо-хорошо, — он обречённо согласился, растеряв весь свой пыл. Признавая, что погорячился, и я имею право требовать компенсацию, а также указывать, как вести себя в моём доме. Весьма немаленьком, что было отмечено только сейчас. Прикоснувшись к подбитому глазу и поморщившись, Бандо-сан посмотрел на меня уже другим взглядом. — А у вас точно с моей внучкой ничего нет? Мне показалось, или он действительно спросил это с оттенком сожаления и надежды, изменив свою точку зрения. Шустро переобувается, как я посмотрю. Настоящий мастер. — Точно. Пройдёмте, уважаемый мастер. — Благодарю, — уважительно, с признательностью кивнул Сакамура. — За всё, — добавил после долгой паузы, пересилив свою гордость. Когда я уже сделал шаг по направлению к двери, окинув ухоженный японский сад взглядом, он задумчиво сказал. — Но я бы на вашем месте всё-таки об этом подумал. Я чуть не споткнулся. У меня и без того есть кому об этом думать. Я даже не догадывался, насколько оказался близок к истине. Прямо сейчас мой собственный дед сидел с густо исписанным и заполненным разноцветными ячейками календарным графиком. Он с глухой злостью пытался придумать, куда воткнуть ещё пару ячеек? Сожалея, что в неделе семь дней, а в сутках двадцать четыре часа. Разбирал, как бы ему весь график переделать так, не нарушая целостности структуры, чтобы ячейка — «правнуки», стала ещё ближе к началу? Чем для этого придётся пожертвовать? Над решением этой сложной задачи он работал с того самого дня, как внук приехал с ближневосточных «каникул». Если с тем, что пункт «женитьба» нужно подвинуть, уже было решено, то вот с кем, этот вопрос готов был свести Такеру с ума. Такие вещи не решались за пять минут, и уж тем более, не отдавались на откуп слепому случаю. Тут думать нужно, всё перебирать, высчитывать, поднимать архивы. Проверять, кто чем болел и в каком поколении, кому приходится родственником, чем прославился. * * * Дождавшись, пока начальник его службы безопасности приготовится, Мацудара Татцуми задал давно беспокоящий его вопрос. — Что-нибудь удалось выяснить? Ему не нравилось чувствовать себя обязанным непонятно кому. Как в таком случае определять размер этого долга? Это же не чётко зафиксированная на бумаге цифра. В таких случаях к каждому человеку требовался отдельный подход, с учётом его положения, должности, семьи. Да и, вообще, за Мацумото уже столько набралось странностей, что не замечать их он просто не мог. Поскольку Хироши неуверенно замялся, подбирая слова, Тацуми разозлился. Его терпение уже было на исходе. — Я тебя точно уволю. Или поставлю следить за порядком на рынке, если не тянешь эту работу. За такое количество времени ты мог бы уже выяснить не то что скрывает Мацумото, а на каком зубе китайского посла начинается кариес. Отвечай, что за люди привезли домой мою дочь? Они правда работают на Мацумото? — Утверждать не берусь, но не похоже. До этого дня их нигде вместе не видели. Прямых связей между ними и «Мацумото и парнёры» не обнаружено. В этом здании они никогда не появлялись. — Значит, они работают на того же человека, на кого и сам Мацумото, — сделал вывод Тацуми. — На кого? И где он сейчас? Правда ли, что он больше не владеет компанией, которую основал?