* * * — Звонил Педер. — Юлия повернулась к коллегам в комнате для совещаний. — Сегодня он не сможет прослушивать звонки и вообще не приедет. Анетта заболела, он должен будет сидеть с детьми. Рубен нисколько не удивился. Того, что Педер сломается, можно было ожидать в любой момент. «Анетта заболела» — подумать только… Скорее это Педеру нужна передышка. Сидит сейчас в каком-нибудь «Риче» на Стюреплан, где полным-полно женщин, которым по тем или иным причинам наплевать на офисы и обеденные перерывы и которые уже с двух часов дня лениво потягивают каву[23]. И такие вот особы очень даже клюют на полицейскую форму, это Рубен знает по собственному опыту. Хотя форма в таком месте… Лучше обычная одежда и значок, мелькающий под пиджаком при малейшем неосторожном движении. Вот тогда они по-настоящему сходят с ума, и даже кольцо на пальце не играет никакой роли». Но Рубен не завидовал Педеру, совсем наоборот. В скором времени ситуация наверняка изменится, но на сегодняшний день постель — последнее, о чем думает Анетта. — То есть он будет один заниматься тройняшками? — Кристер покачал головой. — Бедный парень! Он станет тенью самого себя сегодняшнего. То есть тенью тени. — Откинулся на спинку стула, так что тот затрещал, и глубоко вздохнул. — Может, имеет смысл съездить кому-нибудь туда и помочь? Если б Кристер любил детей, то, скорее всего, так и сделал бы. Но он давно решил, что пеленкам и подгузникам нет места в его жизни. — Так или иначе, у нас одним человеком меньше, — резюмировала Юлия. На ней были жакет и свободного покроя брюки. Рубен подумал, что в этой одежде она больше похожа на начальницу. Самому ему больше нравилось, когда Юлия приходила в юбке. Или в обтягивающих джинсах на худой конец. Но работа есть работа, кое с чем приходится мириться. — А помогать Рубену будет Винсент, — продолжала Юлия. — Я и фокусник? — Рубен громко фыркнул. — A match made in heaven[24]. — Назовешь его так при нем, в тот же момент останешься один, — заметила Мина. — «Фокусник», я имела в виду. — Правда? — надеждой в голосе переспросил Рубен. — Это стоит запомнить. Мина даже не оглянулась на него. До чего же она скучная, хоть бы подыграла немного… — Теперь вот что. — Юлия собрала со стола свои бумаги. — Юнас Раск так и не обнаружился, поэтому через два часа я собираю пресс-конференцию. Я не намерена объявлять во всеуслышание, что мы ищем Раска. У нас нет против него ничего, кроме косвенных улик. Участие в расследовании Винсента также не афишируется. Прошу вас помнить об этом. Конференция проходит в прямом эфире на всех новостных каналах, с участием всех ведущих СМИ, с кем мы только успели связаться. После этого начнем слушать — столько, сколько потребуется. Первая смена — Рубен и Винсент. Рубен открыл было рот, чтобы что-то сказать, но Юлия остановила его, подняв палец: — A match made in heaven. Винсент Вальдер теперь один из нас. * * * Они поднялись по Фьелльгатан и теперь стояли на самом верху, у каменной стены. Под ними лежали весь Гамла-Стан, Шеппсхольмен и часть Юргордена. Когда смотришь на город с такой высоты, не видишь ни грязи, ни выхлопных газов, ни тоскливых человеческих лиц. Только самое главное, вневременное, значительное, поэтому все и выглядит таким торжественным и чистым. Вон там «Грёна Лунд», где нашли Туву. Но сейчас Мине не хотелось думать об этом. Она старалась увидеть парк аттракционов таким, каков он был всегда, — без оглядки на Туву. Это Винсент предложил прогуляться и обсудить ситуацию с глазу на глаз, без участия остальной группы. И вот уже без малого час они бродили, спорили, подтверждали, опровергали, сталкивали, рассматривали с разных сторон. — У тебя есть планы на лето? — спросил Винсент, устремив взгляд вдаль. Мина недоуменно вздернула брови: — Планы? У нас незакрытое расследование, ты в курсе? — Просто я подумал, что скоро июнь, и… Он откашлялся и замолчал, как будто не знал, что говорить дальше. — Винсент, это что? Попытка светской беседы? — Мина подавила смешок. — Возможно. — По крайней мере, ты пытаешься. Это похвально. Мина прислонилась к стене, но не раньше чем после того, как приложила к ней полиэтиленовый пакет из супермаркета. Так приятно ощущать на лице теплые солнечные лучи… И только что купленные очки с темными стеклами пришлись кстати. Одна из женщин на улице показалась Мине знакомой, но отвернулась, как только та обратила на нее внимание, и прибавила шагу. Должно быть, Мина обозналась. — Кстати, о расследовании, — сказала она. — Ты ведь собираешься на пресс-конференцию?.. Не уверена, что это хорошая идея. Если кто-нибудь из журналистов тебя узнает, возникнут нежелательные вопросы. Твое участие не следует афишировать, на этот счет Юлия ясно высказалась. — Мне просто любопытно, как это бывает, — ответил Винсент. Мина прикрыла глаза за солнечными очками. — Мы делимся с журналистами частью информации, а другую часть оставляем при себе. Ту, которой, кроме нас, располагает убийца. Это позволяет нам потом отсортировывать ложные признания. Знаешь, сколько людей звонят и признаются в том, чего они не совершали? В убийстве Улофа Пальме[25] признались в общей сложности больше шестидесяти человек. Мина сняла очки и подставила солнцу все лицо целиком. Она любила холод за ощущение стерильности. Но тепло… это сама жизнь. Если б еще не потеть так сильно. Но сейчас прохладный ветерок и температура, о какой можно только мечтать. Мина оторвалась от стены, и они пошли дальше. — В таком случае, — сказал Винсент, — нам имеет смысл прикинуться простачками. Дата и время убийства — безусловно, код. Я просто не могу себе представить, что это еще может быть. Но нам совсем не обязательно показывать, что мы об этом догадываемся… Нет, правда. Некоторое время Мина молчала, а потом скосила глаза на Винсента. — А что ты думаешь о Раске? — Разве это не очевидно? — Винсент пнул лежавший на дороге камушек. — Раск — преступник с сексуальной мотивацией, чего я не вижу ни в одном из наших случаев. — Но это не значит, что ее нет. Сексуальная мотивация выражается не только в половых актах. Побои, стремление к власти, боль, запугивание — сколько раз я сталкивалась со всем этим… — Стыд и позор мужской половине рода человеческого, — перебил ее Винсент. — Женщины тоже способны на такое, — возразила Мина. — Но мужчина — насильник другого масштаба. Я только лишь хочу сказать, что мы не можем утверждать, что в этих преступлениях нет сексуальной мотивации. Винсент кивнул: — Ты абсолютно права. На сегодняшний день ничего нельзя исключать… И все-таки стиль Юнаса Раска представляется мне… недостаточно изощренным, что ли, для всего этого. Да, вот это, пожалуй, и есть то самое нужное слово… Что-то подсказывает мне, что Раск — не то направление, в котором нам следует прилагать усилия. Мина не отвечала. Разговоры о сексе пробуждали воспоминания, от которых она предпочла бы избавиться раз и навсегда. Секс как сила, инструмент власти. У нее имелся личный опыт по этой части. Но все это в прошлом, навсегда. В конце концов, «Сатисфаер Про‐2» ничуть не хуже. Можно сказать, это лучший бойфренд, который когда-либо был у Мины в жизни. Некоторое время они шли молча, и это была необыкновенно комфортная тишина. Потом Винсент поднял руку и показал куда-то, щурясь на солнце: — Вон там мы с Марией поженились. Мина вытянула шею, пытаясь разглядеть, куда показывает Винсент. — В «Грёна Лунде»? — удивилась она. — Нет. Видишь маленький островок рядом? Кастельхольмен. Ее семья так и не приехала… — Он коротко рассмеялся. — Но с учетом того, что этот брак — чистые американские горки, «Грёна Лунд» подошел бы лучше. Мина смотрела на вытянутое красное здание на маленьком островке под ними. Это, должно быть, на него показывал Винсент. Что ж, выглядит благородно. Но он прав — в «Грёна Лунде» было бы смешнее. — А знаешь, Винсент, несмотря на твои упражнения в ведении светской беседы, поддерживать обычный человеческий разговор у тебя получается нисколько не хуже. — Не со всеми. Мина улыбнулась и снова оглядела город. Где-то там, внизу, бродит убийца и только выжидает случая для нанесения следующего удара. И они с Винсентом должны его опередить. У них просто нет выбора. * * * Винсент прислонился к стене, скрестил руки на груди и заложил ногу за ногу. Он обещал Мине держаться в тени. — Чертовы гиены, — сказал Рубен, который стоял рядом с ним в самом конце зала. — Они делают то, что должны, — заметил Винсент. Рубен как будто начал воспринимать его как полноправного члена группы. На время расследования, по крайней мере. — Тебе легко говорить, — продолжал Рубен, — а в нашей работе они чаще всего большая помеха. И не думаю, что эта идея с телефонами что-нибудь нам даст. — Угадываю ход твоих мыслей, но журналисты — третья власть, они нужны в качестве противовеса первой и второй. Иначе возникает опасность тирании и полицейского произвола, и… — Швеция не какая-нибудь там банановая республика, — раздраженно перебил его Рубен. — Нет, все-таки это удивительно… Выражение «банановая республика» изначально употреблялось исключительно по отношению к Гондурасу, который сильно зависел от экспорта бананов, что сделало американскую компанию «Юнитед фрют компани» значимой силой в этой стране. Потом распространилось на страны Латинской Америки, экономика которых также зависела от экспорта нескольких немногих продуктов, — и постепенно стало синонимом коррумпированной власти, военной хунты и политического влияния иностранных компаний, которые… Винсент обернулся, но Рубена рядом не было. Он пожал плечами. Бывают же такие люди, совершенно не обеспокоенные пробелами в их же образовании.