— Узнаю почерк Майлза! Видимо, где-то опять «протекло»! Оставайся на своей позиции и продолжай съёмку! — отдал приказ Алексею в эфир канала связи Романов. Андрею не нужно было быть академиком физико-математических наук, чтобы понять суть происходящего! На лицо была утечка информации о его месте нахождения, корни которой, скорее всего, росли из Москвы… — Можно вопрос? — собираясь встать со скамейки, спросил дипломат. — Давай! — продолжая жевать жвачку, ответил Петрович, неотрывно смотря на чистое небо. — Дорога назад существует? — В этом мире возможно всё, но не всегда в этом есть смысл! — коротко ответил Хабаров, бросив мимолётный взгляд на синьора Спинацоллу, сжавшего в левой ладони ручку кожаного портфеля… Рёв моторов приближающихся мотоциклов наполнил слух Романова, который в течение нескольких секунд проанализировал складывающуюся ситуацию. Почерк работы Майлза имел всегда одну важную особенность: «Лучшее решение любой проблемы — это отсутствие представителя или представителей данной проблемы!». Андрей отложил книгу в сторону, положив её рядом с собой на скамейку и расстегнув пуговицу на пиджаке, вытащил из запоясной кобуры «SIG-Sauer», на ствол которого быстрыми движениями левой руки навинтил глушитель. Он накрыл правую руку, державшую пистолет готовый к стрельбе книгой, и увидел, как на аллею в поле зрения влетели два спортивных байка… Грибов продолжал съёмку с трикоптера, ощутив волнение в груди, заставившее его сердце биться быстрей. Он понимал, что Андрей опытный профессионал, попадавший в ситуации намного хуже, чем складывавшаяся на данный момент. Спокойствия и выдержки подполковнику Романову было не занимать, но за любой стойкостью, скрываются: перенесённая когда-то сильнейшая боль, чувство пустоты, сводящее с ума, горечь потерь и огромная сила духа, дававшая возможность всё пережить! Алексею до всего этого было ещё очень далеко, но, быть может, в этом и состояло его счастье, схожее с тонким стеклом, готовым в любой момент разбиться о жёсткость современного мира… — Твою ж мать!!! — резко обернувшись, медленно произнёс Петрович, увидев, как на средней дистанции от него, затормозили два мотоцикла. — Что это за дерьмо? — застыв на расстоянии нескольких метров от скамейки, где сидел Хабаров, чуть заметно пошевелил губами синьор Спинацолла, рефлекторно поднимая ближе к груди портфель, словно щит пехотинца из эпохи средневековья… Мотоциклисты синхронно, как по команде, расстегнули молнии на куртках, откуда вывалились пистолеты-пулемёты «HK MP-7 PDW», висевшие на одноточечных ружейных ремнях. Неизвестные обхватили пистолетные рукояти и цевья автоматического оружия и выжали спуск. Автоматический огонь свинцовым шквалом нашпиговал тела Хабарова и дипломата, без признаков жизни, повалившихся на дорожку аллеи. Так в одно мгновение решились все возможные проблемы мистера Майлза… Романов вскочил со скамейки и, отбросив в сторону книгу, побежал, сокращая дистанцию до наёмников на спортивных мотоциклах, чьи пистолеты-пулемёты встали на затворные задержки. Андрей бежал, сам не понимая до конца, зачем это! Остаться на скамейке и спокойно уйти, разыграв панику, было намного проще и профессиональнее, но желание захватить одного из наёмников, возобладало над разумным и последовательным хладнокровием. Призрак вскинул пистолет перед собой, поймав на мушку одного из наёмников, и произвёл несколько выстрелов, выжав указательным пальцем спусковой крючок. Пули сорокового калибра кучно легли в грудь одного из мотоциклистов, свалив его с ног. Байк завалился на него, обездвижив левую ногу, а пистолет-пулемёт шлёпнулся на развороченную выстрелами кожаную куртку. Второй мотоциклист успел сменить магазин в «HK MP-7 PDW» и, сбросив затворную задержку, открыл огонь по противнику, совмещавшего в себе образ интеллигентного старичка и навыки оперативника служб специальных операций. Романов отпрыгнул в сторону, успев отскочить и не поймать в грудь несколько пуль калибра 4,6 миллиметров. Он приземлился на правое плечо и произвёл несколько выстрелов по наёмнику. Попадания пришлись в бензобак мотоцикла, лодыжку, левое предплечье и голову наёмника, прошив затемнённое забрало шлема. Противник повалился вместе с мотоциклом на дорожку аллеи и больше не подавал никаких признаков жизни. Первый мотоциклист пришёл в себя после сбитого дыхания. Три пистолетные пули в бронежилет за несколько секунд — это испытание, рассчитанное явно не на новичка, а на тренированного профессионала. Противник выхватил из пластиковой кобуру на ремне пистолет «Glock 19» и, продолжая находится в обездвиженном положении лежа с мотоциклом на левой ноге, открыл ответный огонь. Андрей сбросил с головы шляпу и, сделав перекат в сторону, оказался лежащим на спине. Он быстро сменил в своём пистолете магазин и, нажав на рычаг сброса затворной задержки, произвёл несколько выстрелов. Романов скинул с себя лекторские очки, мешавшие прицельно стрелять по противнику. Стекляшки в оправе приземлились рядом с кустарником, а одна из линз дала трещину, стукнувшись о камень. Плотный огонь на подавление дал свои результаты, не давая мотоциклисту сменить пустой магазин в пистолете на полный, а Андрею сократить расстояние до противника. Романов остановился, встав на правое колено и выжал спуск пистолета «SIG-Sauer». Пуля вылетела из ствола и поразила наёмника в правое плечо, заставив руку выронить из ладони «Glock». Мотоциклист взревел от боли и, понимая, что проиграл, сбросил левой рукой с головы шлем. Он вцепился зубами в стоячий воротник кожаной куртки, где была закреплена капсула с цианидом и закрыл глаза. Андрей, держа наёмника на мушке пистолета, подбежал к нему, но было уже слишком поздно. На губах мотоциклиста застыла пена и чувствовался слабый аромат миндаля. — Вот дерьмо!!! — вздохнув, произнёс Романов, слыша звук сирен патрульных экипажей полиции и карабинеров. — Лёха, отбой! Уходим! Все мертвы. Сажай птичку! — Принято! — произнёс в канал связи Грибов и направил трикоптер к месту посадки, находившегося неподалёку от него рядом с кустарником. Он встал с травы и быстрым шагом направился в сторону, остановив запись видеопотока с камеры, нажатием в центр экрана смартфона… Романов поднял с дорожки мотоцикл и, расположившись на сиденье, дал по газам. Спортивный байк быстро набрал скорость на аллее, где не было ни души, но был слышен гул моторов экипажей полиции и карабинеров. Андрей свернул с аллеи на траву и пронёсся по сочной зелени, затормозив у деревьев. Он слез с мотоцикла и бегом направился к выходу из парка… Алексей уложил трикоптер в пластиковый кейс и, сунув смартфон в карман брюк-карго, стремительным шагом направился к выходу из парка. Его растрёпанные чувства бередили душу, осознавая, что их роль в этой «игре» слишком ничтожна, чтобы что-то попытаться изменить. Алекс сжал в левой ладони ручку кейса и смешался в атмосфере хаоса с испуганными посетителями, зеваками и несколько растерянными полицейскими. В этой суматохе он вынырнул из парка и направился к своему «Фиату»… Романов снял с головы парик, оторвал бородку и, сняв пиджак, выпустил из брюк сорочку, которая закрыла пистолет с запоясной кобурой. Андрей отклеил элементы грима с лица и рук, приняв совсем иной образ, далёкий от интеллигентного старичка, превратился в мужчину средних лет. Его добродушное подростковое и частично счастливое выражение лица вместе с тупой улыбкой не могли не «очаровать» и поставить ему спешный диагноз: «идиот». Он вышел из парка, поймав момент, когда полицейские ввязались в конфронтацию с каким-то «психом», оравшем о демократических ценностях западноевропейского общества и его свободах. Чудаки — это лучшие помощники в самые сложные моменты, чей минус только в том, что они не всегда попадаются там, где очень нужны! Романов прогулочным шагом дошёл до «Фиата», где его ждал Грибов, просматривавший на смартфоне запись с камеры трикоптера. Андрей сел на переднее сиденье и, подмигнув Алексею, произнёс: — Прорвёмся! Ну, а если не получится, то просрёмся! Заводи! Алекс запустил двигатель и, отъехав от бордюра, влился в утренний уличный поток машин. — Пора навестить нашу резидентуру и огрести отборных пиндюлей! — закурив кубинскую сигариллу, сказал Романов и саркастично улыбнулся. Грибов вздохнул, ощущая, что не очень готов к конструктивной критике со стороны руководства. Он вытащил из пачки сигарету и, прикурив прикуривателем, ушёл на поворот, свернув направо… Глава 15 Палермо. Отель «Сюита» Ярко-белая пустота звала к себе из темноты холодного сырого коридора, туда, где было тепло и жили не существовавшие никогда образы людей. Психика человека устроена так, что способна поменять восприятие о том или ином человеке из нашего прошлого. Она создаёт для отборного дерьма красивую капсулу, а ушедших от нас дорогих людей возводит в ранг ангелов-хранителей. Обиды имеют свойства забываться, а сильная боль превращается в симбиоз жизненного урока и мудрости, за которую стоит сказать «спасибо» и поднять голову вверх, стоя в церкви под куполом или просто глядя на чистое небо, где светит яркое солнце. Сны — это царство иллюзий зеркальной комнаты, где искажение реальности становится подчас смыслом жизни. Человек никогда в этом не признается самому себе и только кошмары будут отрезвлять его разум, не давая забыть причинённое ему зло. Беззвучные голоса продолжали звать в безмятежность и тишину, унося прочь застывшие мгновения войны, борьбы и потерянных друзей. Говард открыл глаза, очнувшись от короткого, но глубокого сна, такого важного после напряжённой и насыщенной ночи, оставившей после себя больше вопросов, чем полученных ответов. Льюиса не покидало ощущение, что он играет в какую-то очень запутанную и каверзную игру, где козлом отпущение должен был в результате стать он сам. Атмосфера бредовости происходящего продолжала составлять Говарду компанию, заводя его всё дальше и дальше от ответов, которые он с таким рвением искал. Льюис спустил ноги на пол и сел на кровати. Его голова ужасно болела, осложняясь стуком в висках и пульсации в затылке. Он протянул руку к прикроватной тумбочке, где стояла баночка с лекарствами и почти допитая бутылка слабо-минеральной воды. Говард принял дозу лекарств и, встав с кровати, шатающейся походкой зашёл в ванную. Он поднял ручку смесителя и из крана потекла холодная вода. Льюис сунул гладковыбритую голову в раковину под плотную струю и почувствовал небольшое облегчение, начавшее распространятся по его телу. Он вытер насухо охлаждённую водой голову и посмотрел на себя в зеркало. Отражение показало измученное призраками прошлого лицо со множеством мимических морщин и мелких шрамов. В отличие от его сердца оно смотрелось намного оптимистичнее и даже подавало вялые признаки жизни. Это не могло не вызывать положительных эмоций и Говард медленно вышел из ванной в комнату, прошёл к креслу и сел. Льюис открыл ноутбук, лежавший на журнальном столике и, введя пароль доступа в операционную систему, развернул свёрнутый файл на экране. Отчёт для магистра Моретти о проведённой операции был, практически, готов. В нём Говард описал свои соображения по поводу полученный от финансиста Жюве информации, требовавшей тщательного анализа и проверки перед тем, как сунуть свои задницы в охваченную пламенем домну. Он расстегнул до конца короткую молнию на боевой рубахе, тем самым оголив шею, и взял в правую руку стакан с недопитым лондонским джином. Приятное тепло от креплёного алкоголя пробежало по его телу, и Льюис принялся дописывать отчёт, стуча по клавишам клавиатуры ноутбука. Говард закончил составление текстового документа и, отрывисто стукнув по тачпаду указательным пальцем правой руки, отослал по электронной почте отчёт магистру Моретти. Льюис встал с кресла, одёрнул чёрные тактические брюки и подошёл к окну, направив свой сосредоточенный взгляд в морскую даль, где жила тревожная бесконечность… Рим. Посольство РФ. Резидентура Романов и Грибов спустились вниз по лестнице, ловя на себе неоднозначные взгляды. Андрей понимал, что весь этот «тёплый» приём относится к нему. Здесь его запомнили в своё время, как индивидуалиста с доброжелательной улыбкой на лице, виртуозно умевшего вести свою игру. Подобных людей либо безгранично уважают и любят, либо ненавидят и боятся. Впрочем, все эти чувства имеют характерную связь, ведь, сильнее ненависти — любви не бывает! Алексей занёс в свой кабинет пластиковый кейс с трикоптером, оставив Романова осмотреться в коридоре, чтобы вновь почувствовать атмосферу резидентуры. Андрей с приветливой улыбкой на лице кивком головы поздоровался с несколькими аналитиками и парочкой оперативников и ощутил на правом плече ладонь Алекса.