Ответный плотный беспорядочный автоматический огонь высекал искры из камня и кирпича, рикошетя в сторону, но Говарда это уже не беспокоило. Он влез в пролом и, опустив на глаза бинокуляр ПНВ, стал в темпе двигаться по узкому проходу. Льюис вылез обратно в канализацию, подошвами тактических ботинок расплескав сточные воды, и бросил осколочную гранату в пролом стены… Глава 22 Рим. Посольство РФ. Резидентура Время имеет особую силу, как над людьми, так и над всем происходящем в целом. Сложно представить, чтобы было, если бы всё происходило как-нибудь иначе. Может быть, тогда, никогда бы не случались войны и конфронтации, люди бы могли изменить вехи собственной жизни и не было бы бед, горестей и несчастий. Однако, этот сложный мир, видимо, был создан для того, чтобы однажды воскрес опустевший сад Эдема и род людской искупил бы свои грехи. Романов сделал глоток крепкого чая, продолжая сидеть, в выделенном ему на время кабинете. Его правый локоть стоял на подлокотнике кресла, а пальцы руки массировали гладковыбритый подбородок. Настольная лампа освещала поверхность столешницы, где царил порядок, а работающий ноутбук, тихо проигрывал седьмую симфонию Бетховена, успокаивая после очередного тяжелого дня и вечера. Ночь — особое время! Время, когда в памяти воскресают досадные ошибки прошедших лет. Андрей всегда с огромным теплом вспоминал о том, как отец перед сном читал ему книги, которые считал очень важными для своего сына. Одной из знаковых книг его детства стала «Два капитана», написанная Вениамином Кавериным. «Бороться и искать, найти и не сдаваться!» — возможно, в этих словах содержался весь смысл его жизни. Его взгляд на мгновение упал на циферблат наручных часов, напомнивших о том, что до прибытия борта из Нью-Йорка оставалось порядка двух с половиной часов. Прилёт постпреда РФ при Совете Безопасности ООН, оказался спонтанным и ещё толком ничего не было проработано. Складывалось впечатление, что некий невидимый дирижёр делает всё настолько виртуозно, не давая при этом ни к чему оказаться быть готовым. Романов допил чай в кружке и, поставив её на стол, рядом с лотком для бумаг, остановил воспроизведение музыкального файла, устало стукнув указательным пальцем по тачпаду. Он закрыл ноутбук и встал с офисного кресла. Андрей одёрнул футболку-поло светло-синего цвета и, всунул пистолет «SIG-Sauer P-229» в пластиковую кобуру на ремне песочного цвета брюк-карго. Он подошёл к дивану, на котором лежал бронежилет, а чуть в стороне светло-коричневая ветровка. Чувство недосказанности всегда оказывала на Романова особое давление. Он постоянно пытался понять, в чём причины того или другого, где и что было нужно или не нужно. Андрей надел на себя бронежилет, закрепив камербанды по бокам на «липучки», и вставил в левое ухо беспроводную гарнитуру от рации, закреплённой на ремне. Он накинул сверху на себя ветровку, не став застёгивать молнию, и вышел из кабинета. Ключ-карта проскользила по считывателю замка, а голос Грибова, окликнул Романова. — Все уже собрались в зале для брифинга, только Соловьёва пока нет! — Иду, Лёха! — крикнул в ответ Андрей и направился за Алексом, в чьём голосе сложно было не заметить напряжение и лёгкую долю нервозности. Романов зашёл в зал для брифингов, где собрались задействованные в сопровождении постпреда из аэропорта до посольства оперативники и аналитики, собравшиеся за большим круглым столом. Огромный монитор на стене, висевший на кронштейнах под потолком, «ожил» и готовился вывести картинку со всеми возможными схемами маршрутов для кортежа. Полковник Соловьёв зашёл в зал последним, закрыв за собой стеклянную дверь, и занял своё место за столом, сев на офисное кресло. — Андрей Викторович, вы уже выбрали схемы маршрутов? — открыв папку перед собой на столе, спросил Геннадий Викторович и опустил на мгновение взгляд на распечатки. — Да, товарищ полковник! — подойдя поближе к монитору, на который один из аналитиков вывел карту и все возможные схемы маршрутов, начал он. — Наиболее подходящими я выделил маршруты «№ 2» и «№ 4», — взяв со стола лазерную указку, показал на мониторе Романов. — Хорошо! Пусть будет так! Беспилотник для сопровождения готов? — Да, Геннадий Викторович! — мгновенно ответил один из аналитиков. — Теперь по оперативной составляющей! — сосредоточенным голосом сделал акцент Андрей, переключив всё внимание на себя. — В нашем распоряжении две собственных машины и две машины сопровождения, выделенные для нас римским управлением карабинеров. Соответственно первая и последняя машины будут патрульные с мигалками, а две наших посередине. В этом плане ничего нового! Всё, как всегда! Я и капитан Грибов берём на себя представительский бронированный «Мерседес-Бенц», группа поддержки из двух оперативников стандартную «Альфа-Ромео». — Перебью, на секундочку, Андрей Викторович! «Центр» обеспокоен обстановкой вокруг приезда в Рим постпреда при ООН после всех обстоятельств происшествия, связанных с убийством подполковника Хабарова. Поэтому, на вас возлагается особая ответственность! Впрочем, всё, как всегда! — завершив короткое напутствие, полковник Соловьёв вернул слово Романову. — Передайте «Центру» благодарность от нас за отеческую заботу! — саркастично улыбнувшись, добавил Андрей и продолжил брифинг, раскладывая всё по мелочам при возможном возникновении тех или иных нештатных ситуаций. Романов заканчивал брифинг, внося последние важные штрихи, но чувствовал, что он душой где-то далеко отсюда. Там, где-то среди безмятежности простор и ярких красок, жила часть его воспоминаний. Многое в жизни, ведь, у него могло сложиться совсем не так и он бы сейчас не стоял в этом зале, проводя очередной брифинг, от которого зависели человеческие жизни и то, что будет завтра! Очень часто во сне Андрей видел окно обычного многоэтажного дома, где вечерами на кухне одиноко горела тусклая лампа. Одна из главных проблем людей: их неумение ждать! Романов вышел из зала для брифингов последним из оперативной группы и, обернувшись, его взгляд замер на мониторе, где он видел совсем не карту, а то самое окно в многоэтажке, где ещё горел свет. Андрей вышел из главного входа в резидентуру, прошёл к чёрному «Мерседес-Бенцу» представительского класса и, положив пальцы правой руки на дверную ручку, открыл замок. Лёгкий ночной ветерок овеял его лицо, пытаясь, пусть и на мгновение, но облегчить внутреннее напряжение и уменьшить чувство тревоги. Он сел на переднее сиденье, захлопнув за собой дверцу, достал из пачки сигариллу и закурил. — «Орлиное гнездо», это «Караван-2». Начинаем движение! — выпустив изо рта табачный дым, произнёс по зашифрованному каналу связи Романов. — Принято! «Око» уже в воздухе, — дополнил полковник Соловьёв, смотря на монитор в зале для брифингов, куда приходил видеопоток с беспилотника. Машины покинули территорию посольства, выехав из открывшихся ворот, и начали набирать скорость, следую за патрульным автомобилем карабинеров. Неизвестность снова звала к себе, улыбаясь с издевательской ухмылкой на лице. Нет, это совсем не пугало Андрея! Обыденность для каждого человека разная! Романов вытащил из бардачка планшет и, разблокировав экран, подключился к видеопотоку с беспилотника. Кортеж летел по ночной дороге в сопровождении патрульных экипажей карабинеров и звука сирен со светом проблесковых маячков. Флажки Российской Федерации на кузове посольского «Мерседес-Бенца» трепал ветер, а мачты освещения молчаливо вели кортеж к аэропорту. Романтика дороги — это бесподобная штука! В ней присутствует, как мелодичность тоски, так и литавры тревоги, но сравниться с этой красотой не может ничего! Андрей докурил сигариллу, затушив окурок в пепельнице, и поднял дверное стекло нажатием на переключатель. В салоне автомобиля царила тишина, прерываемая временами лишь короткими переговорами по зашифрованному каналу связи. Алексей сосредоточенно следил за дорогой, держа руки на руле, и тихонько слушал одну из римских радиостанций. Романов следил за обстановкой, внимательно смотря на экран планшета, а также прислушивался к тому, что говорила ему его интуиция, основанная на личном опыте и инстинкте самосохранения. Кортеж заехал на взлётное поле и направился к ангару, рядом с котором ожидалось посадка спецборта из Нью-Йорка. — «Караван-2» время посадки в течение пятнадцати минут. — Принято, «Орлиное гнездо»! Мы на месте! — произнёс Андрей и через несколько секунд кортеж остановился, достигнув ангара, находящегося под усиленной охраной служб безопасности аэропорта. Романов и Грибов вылезли из «Мерседес-Бенца». Оперативники из машины сопровождения заняли каждый свои позиции, образовав условный периметр согласно плану операции. Андрей закурил сигариллу и посмотрел вдаль, где на линии горизонта постепенно рождалась заря, багрянцем заливая тонкую полосу на ещё ночном небе. Сигнальные маячки мелькали на бортах, заходивших на посадку самолётов, включались огни взлётно-посадочных полос и царило натянутое, словно струна скрипки, спокойствие. Романов курил и неотрывно смотрел на небо, пытаясь отыскать свою, почти погасшую звезду, среди предрассветной темноты. Для каждого человека в этом мире существует своя невидимая лестница Иакова, вот только далеко не каждый способен пройти все ступени и обрести истину. Так, постоянно оступаясь и падая, соскальзывая вниз и разбиваясь, человек испытывает боль, теряя последние силы, хочет сдаться, но всё же продолжает снова и снова лезть вверх! Андрей выпустил изо рта табачный дым и, затушив сигариллу о зажигалку, убрал окурок в пустую пачку из-под сигарет, вернув её обратно в карман ветровки. Он снова посмотрел на тёмное небо, но одинокой звезды найти так и не смог. — «Караван-2», это борт три ноля тринадцать, как меня слышно? — произнёс в канал связи первый пилот самолёта. — Это «Караван-2». Слышим вас хорошо! — ответил Романов и на треть застегнул молнию своей ветровки. — Заходим на посадку! — добавил пилот, увидев зажёгшиеся огни взлётно-посадочной полосы, и приготовился выпускать шасси. — Слава Богу! Дождались! — докуривая сигарету и резко выдохнув, с небольшой долей облегчения сказал Алексей. — Нам не привыкать ждать! — подмигнув Грибову, заметил Андрей и потёр с силой ладони друг о друга. Шасси небольшого самолёта коснулись взлётно-посадочной полосы и воздушное судно начало процесс торможения, видя впереди ангар, за которым стояли машины посольства, а также экипажи сопровождения карабинеров. Спецборт подрулил к месту встречи и остановился за небольшим ангаром, рассчитанном на частные самолёты VIP-персон. Массивные воздушные судна лидеров стран «большой семёрки» должны были занять отдельные ангары, для первых лиц государств, где существовал особый режим и предельно ограниченный доступ. Люк самолёта открылся и тут же был спущен трап, по металлическим ступеням с прорезиненным покрытием, вниз сошёл второй пилот, ожидая появления постпреда и его референта. Романов вместе с Алексеем подошли поближе к трапу и остановились, параллельно контролируя условный периметр и слушая эфир канала связи, где напряжённый голос полковника Соловьёва известил о том, что беспилотник не видит каких-либо угроз поблизости. Референт энергично спустился по трапу, посмотрев на предрассветное ночное небо и, встав рядом со вторым пилотом, принялся ожидать появление постпреда, который, скорее всего, был в данный момент на связи с Москвой, получая последние предварительные указания. Политика — это особая игра, где нет ни правых, ни виноватых, а есть условные победители и побеждённые, получившие либо «щелчком» по носу, либо прикусившие от досады собственные языки. Если говорить о геополитике, то здесь всё несколько проще! За дипломатичностью официальных речей, а также ряда сдержанных малопонятных обывателю терминов и выражений, находится конфронтация в виде: шантажа, блефа и угроз. Однако, всё всегда заканчивается в «узком кругу», когда находят компромисс, выгодный для всех и тихо подсчитывают прибыль. Тёмный мужской силуэт, державший в руке кожаный портфель, спустился по трапу и жестом левой руки дал команду референту следовать за ним. Этим «незнакомцем» среди ночных взлётно-посадочных полос, оказался хорошо известный мастер дипломатических дискуссий, знавший толк в искусстве и сдержанных, но тонких и колких реплик, постпред РФ при ООН Дмитриев Василий Валерьевич. В нынешней прогрессирующей с каждым днём информационной войне, понятие «слово» всё меньше и меньше имело значимость для мировых политических сил и только право «вето» давало возможность обозначить хоть какую-то решимость! Героем, Дмитриева сложно было назвать, скорее, он был просто верен своему долгу и глубокой порядочности человек. Может, это было не так много, но такая малость в наше время, смело приравнивается к подвигу. Его седые волосы классической мужской стрижки растрепал, внезапно подувший боковой ветер, и он подошёл к Романову и Грибову. — Доброй ночи, господа! — протянув правую руку в знак приветствия, произнёс постпред. — Доброй ночи, Василий Валерьевич! — пожав руку, сдержанно добавил Андрей. — Доброй ночи! — дополнил Алексей и, пожал руку Дмитриеву. — Кое-что слышал о вас, подполковник! — с уважением в голосе, произнёс Василий Валерьевич. — От кого же?! — с непроницаемым лицом, спросил Романов. — Это не имеет значения! — расправив плечи после долгого перелёта, уточнил Дмитриев. — Не будем терять время, Василий Валерьевич! Нас ждут в посольстве! — произнёс Андрей и оценил, сшитый на заказ в Сохо, чёрный строгий костюм постпреда со светло-голубой сорочкой и однотонным галстуком. — «Караван-2», это «Око. У меня нехорошие предчувствия, Андрей! — поделился своей тревожностью с Романовым полковник Соловьёв. — Принято, Геннадий Викторович! Я приму необходимые меры! — произнёс в ответ Призрак по зашифрованному каналу связи. — Что-то не так, Андрей Викторович? — настороженно спросил Дмитриев. — Вам, не о чем волноваться! Следуйте за нами! — коротко и уверенно обозначил ситуацию Романов и жестом руки предложил пройти к машине. Постпред сел на заднее сиденье «Мерседес-Бенца» и вытянул вперёд, слегка затёкшие ноги в кожаных туфлях, работы флорентийских мастеров. Второй пилот положил в багажник багаж Дмитриева и его референта, аккуратно и органично распределив несколько чемоданов внутри. Референт занял своё место в «Мерседес-Бенц» на заднем сиденье рядом с Василием Валерьевичем, удобно устроившись на комфортном кожаном кресле. Грибов запустил двигатель, и Андрей дал команду группе сопровождения занять свои места в «Альфа-Ромео». Экипажи карабинеров также приготовились к началу движения кортежа и врубили звук сирен и проблесковые маячки. Кортеж выехал с территории аэропорта и начал набирать скорость, направляясь в Рим. Романов неотрывно смотрел на экран планшета, куда приходил видеопоток с беспилотника, летевшего впереди, выполняя сбор информации по обстановке по основному маршруту следования.