– Что, станете отрицать? Не советую. Статуэтка вся в ваших отпечатках, как и клочок бумаги у нее на шее. – Ложь. Вы блефуете. – Как угодно. Вы с мисс Кост и Трехернами на заднем плане составили заговор против мисс Прайд. Планировали запугать ее. Начала мисс Кост – она посылала угрожающие письма со строчками из местной газеты. Вам идея понравилась, и вы вырезали слово «Смерть» из своего приложения с результатами скачек и нацепили на шею фигурки. Вам даже не пришлось просить статуэтку у сообщницы – такие же продаются здесь, в пабе. – Убирайтесь отсюда к чертям собачьим! Вон!!! Аллейн поднял свой чемодан. – На сегодня достаточно, но я еще попрошу вас повторить нашу беседу при свидетелях. А пока рекомендую не увлекаться выпивкой и поразмыслить, насколько вы успели себе навредить. Если передумаете, всегда готов вас выслушать. И будьте добры проследить, чтобы с мисс Прайд обращались со всей возможной любезностью в те оставшиеся несколько часов, которые, к сожалению, ей еще придется провести здесь. Он дошел до двери, когда майор его окликнул: – Стойте. Подождите секунду. – Да? – Полагаю, я перегнул палку. Я был не в себе. Мне следовало держать себя в руках. – Напротив, – ответил Аллейн, – это было весьма поучительно. И вышел. II «Видимо, теперь я должен благородно отказаться от комнаты и вновь положиться на гостеприимство Кумба? – подумал Аллейн. – Да черта с два. Слишком просто, к тому же Бэрримор наверняка именно на это и надеется». Забрав ключ на стойке, он поднялся в свой номер. Было уже пятнадцать минут четвертого. У мисс Эмили еще продолжалась послеобеденная сиеста. Детектив-инспектор Фокс, детектив-сержант Бэйли и детектив-сержант Томпсон прибудут через час с четвертью. Кертис, патологоанатом, отправится в Данлоумэн, где находится ближайший морг. Кумб договорился с доктором Мэйном, что тот встретит коллегу. Распаковав вещи, Аллейн принялся делать записи на гостиничной бумаге. Ему впервые довелось начинать работу над делом без своего чемоданчика, и он чувствовал себя неуютно, как-то по-любительски. Даже начинал подумывать, не стоит ли передать все Фоксу или кому-нибудь еще. Храбрый майор будет торжествовать. Минуту-другую Аллейн размышлял над тем, что, как он знал, было чистой воды фантазией. Можно ли хоть на мгновение предположить, что мисс Эмили, раздраженная действиями мисс Кост, увидев ее, бросилась к источнику, спряталась за валуном, а затем во внезапном припадке гнева сбросила булыжник ей на голову? Нет, невозможно. И даже если допустить это – что бы пожилая леди стала делать потом? Спокойно смотрела бы, как мисс Кост падает, как ее волосы распускаются по воде, а платье вздувается и опадает от течения? Потом взяла бы другой камень, разгладила свои следы и вернулась обратно в гостиницу? А где все это время был майор? И как же его признание, что он сорвал и бросил наземь табличку? Что, если дойдет до ареста и суда, и защитник возьмется за мисс Эмили как альтернативную подозреваемую? Можно ли доказать ее невиновность? Пока, в нынешних обстоятельствах, только если правильно преподнести показания майора. А тот считает – или притворяется, что считает, – ее виновной. А также, помимо всего прочего, является хроническим алкого- ликом. Аллейн встал и нервно принялся мерить комнату шагами. Над кроватью висела гравюра с дурацкими анемонами в глиняной кружке. Ему вдруг захотелось сорвать безобидную картинку и швырнуть ее в мусорное ведро. Наверное, такую же внезапную ярость испытал и майор. Он не мог не встретить мисс Кост. Мисс Эмили прошла к изгороди, потом вернулась. Тогда он покинул свое укрытие и отправился туда же. Мисс Кост в это время уже подходила. Зачем ему, увидев ее, снова прятаться? И где? Нет, они должны были встретиться. Что за разговор мог состояться у них под проливным дождем? Она сказала ему, что пришла за бусами? Или все же майор, заметив ее, прошел к источнику и притаился за валуном? Но почему? И где все это время был Уолли? Доктор Мэйн и мисс Эмили видели его вскоре после половины восьмого. Мальчик вскрикнул при виде пожилой леди и скрылся из виду. Во всем этом чертовом деле люди постоянно куда-то пропадают и появляются снова. Что с Трехерном? Тоже рыскал где-то поблизости? Может, это он подговорил сына сбросить булыжник на предполагаемую мисс Эмили? Доктор Мэйн, правда, видел одного мальчишку, но это еще ничего не доказывает. Далее – к этой загадке Аллейн перешел с неудовольствием – миссис Бэрримор, она же Зеленая Дама. Замешана ли она в чем-то еще, или это странное происшествие не имеет никакого отношения к делу? Почему она была так напугана из-за того, что он может сообщить мужу? Ее маскарад не принес Бэрримору ничего, кроме выгоды. Он бы скорее приказал жене держать рот на замке, а сам пожинал бы плоды. Однако, судя по ее словам, известие о том, что Аллейну все известно, привело бы его в бешенство. И почему она была сама не своя там, в саду? Тогда еще и близко не обнаружилось, что именно она сыграла Зеленую Даму. И, конечно, главный вопрос: убийца сознательно выбрал жертвой мисс Кост или же принял ее за мисс Эмили? Ответ должен зависеть прежде всего от мотива, а мотив в полицейском расследовании – вещь второстепенная. Старая строчка рефреном запрыгала в голове: «Quis? Quid? Ubi? Quibus auxilis? Cur? Quomodo? Quando?», то есть «Кто это сделал? Что именно произошло? Где? Каким образом? Почему? Как? Когда?». Целая куча вопросов! Покончив с записями, Аллейн перечитал их от начала до конца. Хронология была установлена достаточно четко. Орудие и способ убийства – тоже. Состояние тела. Место преступления – пока без обмеров, не считая приблизительных, которые произвели они с Кумбом. Об этом позаботится Бэйли. Валун? Между ним и склоном холма есть небольшая впадина с мягкой травой, прикрытая зарослями папоротника. «Удобное местечко для парочек, когда нет дождя», как заметил Кумб. Выступ… Аллейн все еще корпел над записями, когда зазвонил телефон. Детектива желал видеть мистер Нанкивелл, мэр Порткарроу. – Попросите его подняться, – ответил Аллейн и убрал бумаги в ящик стола. Мистер Нанкивелл находился в своей наилучшей форме. В том, как он держался, преобладала гремучая смесь гражданского достоинства, пиетета к репутации собеседника и скрытого любопытства. Было и еще кое-что – чем дольше длился разговор, тем больше чувствовалось, что у него есть какая-то информация, которой он хочет поделиться, но никак не решается. При всей внешней опереточности мэр оставил у Аллейна впечатление субъекта себе на уме. – Это ужасное происшествие, – заявил он, – случилось как нельзя более некстати, суперинтендант. Сейчас, сэр, как раз пик сезона. Порткарроу, ставший в последнее время модным местом отдыха, находится под пристальным вниманием. Ожидается пресса, и то, что они напишут, отнюдь не будет способствовать нашей общей выгоде. – А когда выходит местная газета? – По вторникам, – уныло ответил мэр, – но на нее надежды нет. Они с лондонскими коллегами по перу – водой не разольешь. Их эмиссары здесь, можно сказать. Выдадут им все как на блюдечке. – Ясно. Да, этого следует ожидать. – Как я и говорил. – Мистер Нанкивелл безнадежно махнул рукой. – Извольте! Сплошные несчастья со всех сторон. – У вас сложилось какое-либо мнение по этому делу, господин мэр? – спросил Аллейн. – Сложилось, и не одно, а множество. И каждое еще более спорное, чем предыдущее. Чего только не наслушаешься от разных сторон, которым вроде бы что-то должно быть известно. Кстати, как я понимаю, сэр, вы хорошо знакомы с мисс Прайд?.. – Да, мы старые друзья, – ответил Аллейн, порядком утомленный тем, как часто всплывала эта тема. Прежде чем мистер Нанкивелл мог бы ее развить, он добавил: – Я в курсе того, что о ней говорят. Могу заверить вас, что в ходе расследования стало абсолютно ясно, что она не могла иметь к убийству никакого отношения. – Вот как? В самом деле? Рад слышать, – произнес мистер Нанкивелл, хотя в его голосе не слышалось настоящего облегчения. – Однако же есть и другой момент. Некоторые считают, что одну даму приняли за другую! Весьма тревожная фантазия, должен заметить, если учесть бытовавшие настроения и тех, кто их разделял. – Вы ведь тоже принадлежали к их числу? – беспечно заметил Аллейн. – Это просто смешно, согласитесь. – Надеюсь, что так, черт возьми, – с ожесточением ответил мэр и сердито добавил, незамедлительно обозначив собственное алиби: – Никогда бы не подумал, что вынужден буду делать столь унизительные заявления, однако… Поскольку было воскресенье, мы с миссис Нанкивелл не вставали до девяти. В восемь девушка, которая помогает нам по дому, принесла чай. Об ужасном происшествии я впервые услышал в половине одиннадцатого, когда мы посетили церковь. Все разговоры сводились к досужим домыслам, а Джордж Пендер, напустив на себя важный вид, только повторял, что ему нечего добавить. Когда мы вышли, слухи уже разошлись по всей деревне. Казалось бы, меня должны были уведомить в первую очередь… Увы, не уведомили, что весьма прискорбно. Аллейн как мог постарался его успокоить. – Весьма благодарен вам за визит, – сказал он. – Я сам собирался позвонить и узнать, не сможете ли вы уделить мне несколько минут сегодня после обеда. Даже не думал, что вы возьмете на себя труд зайти лично. Приношу свои искренние извинения. – О, в них нет нужды, – ответил несколько смягченный мистер Нанкивелл. – Итак, господин мэр, не могли бы вы мне, по секрету, кое в чем помочь? Видите ли, я практически ничего не знаю о мисс Кост, а сведения о жертве всегда крайне полезны. Скажем, что за человек она была? Ну, с возрастом понятно, лет сорока – сорока пяти. Разумеется, не замужем. Можете вы что-то добавить к этому? Человек вашего положения, как я не раз убеждался, обычно превосходно умеет определять характер. – О да! – проговорил мэр, приглаживая волосы на затылке. – Что есть, то есть. Приходит с опытом, можно сказать. – Именно. Управление людьми дает знание их природы. Так как бы вы описали мисс Элспет Кост в двух словах? Без экивоков, по-простому? Мистер Нанкивелл наморщил лоб и уставился в пустоту. Постепенно его губы сложились в торжествующую улыбку, которую он постарался убрать. – Старая дева до мозга костей, – сказал он наконец. – Вот как? – Ее, конечно, не назовешь древней старухой: ей было сорок пять, как вы верно предположили. Коварный возраст для женщин. – В самом деле. И неизвестно, чем он может обернуться в каждом случае, – осторожно заметил Аллейн. – Истинная правда, как бог свят! – с неожиданной горячностью подтвердил мистер Нанкивелл. Поймав взгляд Аллейна, он откинулся на спинку стула и усмехнулся. – Вы не представляете, чего я только не перенес из-за капризов этой леди. Аллейн недоверчиво цокнул языком. – Да-да! У некоторых это принимает форму религиозности. Другие всю энергию направляют на дурацких животных. Миссис Нанкивелл, скажем, хотя и будучи особой весьма уравновешенной, увлеклась котами. По счастью, в силу естественных причин их число постепенно снизилось до двух экземпляров, причем оба кастрированы. У мисс Кост… будем называть вещи своими именами… у мисс Кост все было связано с порывами пола. – Вы имеете в виду секс? – Он мерещился ей повсюду, – энергично кивнул мистер Нанкивелл. – Буквально повсюду. А знаю ли я, что происходит на берегу вечером? А не нужно ли установить там больше фонарей? А известно ли мне, какой соблазн таит свободный доступ к шлюпкам? Но когда доходило до холмов вокруг источника, тут она становилась настоящей тигрицей. Изводила и Кумба, и священника, и доктора, и меня, да еще как. Просто что-то с чем-то. Аллейн отважился на сочувствующий смешок. – Вам весело, а нам было не до шуток. И это еще не все. Правда в том – сообщаю вам под строжайшим секретом, – что глупая женщина… Боже, как бы получше выразиться?.. В общем, ее снедала та самая страсть, на которую она так ополчилась. Факт, известный всем и каждому – бедная Элспет Кост охотилась за мужчинами. По-своему, тихо и исподтишка, она только и выискивала жертву себе по зубам. Таких, конечно, было немного… – И все же ей улыбнулась удача? К великому сожалению Аллейна, тут мэр вдруг остановился в своих откровениях. – Однако же… – проговорил он. – Полагаю, я сказал достаточно. Более будет слишком, сэр. – Могу заверить вас, что если это окажется никак не связано с делом, я все позабуду. Уверен, господин мэр, было бы предпочтительнее обсудить темы, скорее всего не относящиеся к расследованию, между нами двоими, чем задавать подобные вопросы всем жителям деревни. Мы оба знаем, какими катастрофически ненадежными могут оказаться сплетни и слухи, не так ли? Мистер Нанкивелл погрузился в раздумье. – Вы чертовски правы, – изрек он наконец. – Однако я и сам не владею, так сказать, твердыми фактами и не хотел бы навести вас на ложный след. О нет, сэр, этого я желал бы меньше всего. Кажется, его сомнения и впрямь были искренними. – Могу вам обещать, что не стану спешить с выводами, – заверил Аллейн. Мэр оценивающе посмотрел на него. – Что ж, очень хорошо. – Ему в голову как будто пришла какая-то внезапная мысль, и он продолжил, коротко усмехнувшись: – Полагаю, я могу вам рассказать следующее. Преподобный справился с ней без труда, будучи искушен в общении со старыми девами ее возраста. То же было и со мной, и с доктором. За ним она буквально бегала, что всем было видно, и над ней, бедняжкой, уже просто насмехались со всех сторон. Но нам удавалось держать ее на расстоянии, и в конце концов ее страсть обратилась в злобу и обернулась против нас. И с майором повторилась та же история. – Как? – удивленно воскликнул Аллейн. – И майор Бэрримор? Мистер Нанкивелл смешался. – Прошу прощения, случайно выскользнуло. Лучше забудьте мои слова, это все только слухи. Так говорили в дамском клубе, членом коего является миссис Нанкивелл, и, как она сама отмечала, доверять им не стоит. – Однако что же там все-таки утверждали? Что мисс Кост расставляла сети для майора, а тот отверг ее притязания?