В моей груди шевельнулось неприятное чувство. – Как вы это объясняете? – Никак. Пока никак. А еще синяк на ее шее. Вы видели руки Холлоуэя? Они костлявые, но большие, словно лопаты. – Ланди показал свою – толстую с похожими на обрубки пальцами. – Его пальцы чуть не на половину длиннее моих. Синяки не соответствуют его обхвату. Можно придумывать разные варианты: он как-то их поджимал или что-то в этом роде. Однако измерения предполагают, что девушку задушил человек с меньшими руками, чем у него. Некто надел перчатки. Неприятное ощущение внутри росло. – Что неизвестный мог делать в доме Эдгара? И зачем убивать раненую девушку? – Задачка не по зубам. – Инспектор рассеянно взял из пачки печенье и обмакнул в чай. – Но если кто-то там был, этот человек, скорее всего, не рассчитывал встретиться с Стейси Кокер и был неприятно поражен ее присутствием. Скажем точнее: поражен, если она была в сознании и увидела его. Я обдумал его предположение, которое, как ни крути, указывало в одну сторону. – Вы считаете, ее убил Лео Уиллерс? Чтобы она не рассказала, что видела его? Ланди доел печенье и смахнул крошки с усов. – Если честно? Не знаю. Такое впечатление, что мы пытаемся навесить несколько преступлений на человека, которого еще несколько дней назад считали мертвецом. Но если мы правы и Лео Уиллерс жив, он первый кандидат в подозреваемые. Версия, что Стейси Кокер убили, чтобы она молчала, более вероятная, чем предположение, что Эдгар вытащил ее из тонущей машины, притащил домой и там задушил. Или что он ее раздел, но не оставил следов. Такое не укладывается у меня в голове. У меня тоже не укладывалось. – То есть то, что ее частично раздели… – Очковтирательство. – Его голос сделался твердым. – С ней поступили таким образом, чтобы направить нас по ложному следу. Как с человеком с колючей проволоки, чтобы мы думали, что он угодил под лодочный гребной винт. Сценарий инспектора был до ужаса правдоподобен. Стейси Кокер раздели, чтобы у полиции сложилось впечатление, что убийство было сексуально мотивировано. В этой ситуации Эдгар выступал превосходным козлом отпущения. Не только потому, что уже был под подозрением по поводу исчезновения собственной дочери. Он не мог объяснить и, скорее всего, даже понять, что произошло. Когда мы с Рэйчел его встретили, то решили, что он бежал от того, что совершил. Но если, возвратившись домой, он увидел спасенную им девушку мертвой и раздетой, то мог бежать от того, что обнаружил. Но и в этом кое-что не сходилось. Я мог поверить, что Лео Уиллерс сфальсифицировал свою смерть после убийства Эммы Дерби. Возможно, даже убил ее бывшего приятеля. После этого легко предположить, что он задушил Стейси Кокер, чтобы та не проговорилась, что он жив. Но оставался вопрос без ответа. – Что мог делать Лео Уиллерс в доме Эдгара Холлоуэя? – спросил я. Ланди подвинул мне пачку с печеньем и, когда я отказался, взял одно себе. Судя по всему, после проведенной эндоскопии горло его не слишком беспокоило. – Хороший вопрос. Во время обыска мы нашли в глубине одного из шкафов ружейный патрон. Дробь номер пять, на уток. Тот же размер и та же марка, что были в доме Уиллерса. Такое впечатление, что он выкатился из пачки и застрял в щели. – Один-единственный патрон? – Один-единственный. На нем никаких отпечатков пальцев, в доме никаких других следов ружья. Но пыль в шкафу частично стерта, будто оттуда вытаскивали какой-то довольно большой предмет. Мы продолжаем обыск. Предстоит поднять несколько половых досок, а в саду только-только приступили. Но если найдется ружье, сомневаюсь, чтобы оно принадлежало Холлоуэю. Я вспомнил развалюху Эдгара: входная дверь не запирается, внутри лишь клетки с больным и раненым зверьем. – Следовательно, Уиллерс пользовался домом… как своего рода безопасным убежищем? – Более вероятно – как местом, где мог спрятать то, что хотел ото всех скрыть. Мы не обнаружили следов, что там жил кто-то кроме Холлоуэя. Человек в здравом уме не способен выдержать царящую в доме вонь. Удивительно, как он сам так долго там живет. Социальные службы помощь не оказывали, дом даже не подключен к электричеству. Есть бензиновый генератор, но его бог знает сколько не заводили. Непонятно, чем он питается. – На подножном корме. Здесь полно угрей и ракообразных. Рэйчел говорила, что на солончаках растут морские овощи. Эдгар знает Бэкуотерс лучше, чем кто-либо иной, а если когда-то был натуралистом, разбирается, что съедобно, а что нет. – Возможно. Только зимой ему не разгуляться, – заметил инспектор. – В это время выжить трудно. Осматривавший его врач установил, что он страдает от недоедания, но считает, что не на протяжении долгого времени. Плюс к тому, по всему дому раскиданы пустые консервные банки. Откуда они взялись? Я корил себя за то, что не понял, насколько истощен Эдгар, – ведь видел, какой он худой. – Почему Уиллерс снабжал его едой? – Понимаю, это не в его духе, но вряд ли Холлоуэй сам ходил по магазинам. Возможно, Уиллерс прихватил ему несколько банок консервов, чтобы порадовать, когда привозил то, что хотел спрятать. Например, ружье. Если подумать, идеальный схрон. Глушь. Никто не видит, как ты приходишь и уходишь. И не живут такие, кто бы поднял из-за вас шум. В этом был смысл, и это объясняло, почему в доме оказался Уиллерс, когда там была Стейси Кокер. Ланди доел печенье и запил глотком чая. – Но в этой теории есть одна несуразица, – сказал он, опуская кружку на стол. – Откуда такой человек, как Лео Уиллерс, узнал о существовании Холлоуэя, не говоря уже о том, где он живет? Солидный, с большими деньгами – что ему понадобилось в хибаре отшельника? Почему он вообще здесь, а не свалил за границу или подальше отсюда, где его не узнают? – Не знаю. Почему? – Ни малейших догадок. – Ланди взял очередное шоколадное печенье и разломил пополам. – Вопрос не риторический, я понятия не имею. И это меня достает. Создается впечатление, что мы подошли к делу с неверного направления. Помните оптические аттракционы, где все устроено так, чтобы смотреть в определенную сторону под определенным углом? Все дело в перспективе, и меня не покидает ощущение, что она у нас неправильная. Смотрим на вещи не так, как следует. Рассуждая, он продолжал ломать печение и ронял на тарелку все более мелкие кусочки. Его манера изменилась, и я невольно насторожился и спросил: – Вы хотели со мной об этом поговорить? Инспектор улыбнулся и положил остатки печенья. – Вроде того. – Он стряхнул крошки с пальцев. – Колю дырки в собственной теории, но сдается мне, что тело, которое еще не обнаружено, – это Эмма Дерби. Она центральная фигура всей истории, и если труп с колючей проволоки – ее приятель, как могло случиться, что она сама не найдена? Меня это тоже тревожило. Не хотелось думать, куда может завести. – Имеются два тела, и нам доподлинно известно, что эти люди не стали жертвами столкновения с лодками. По поводу последнего мы не уверены, что это Марк Чэпл. – Так, – кивнул инспектор. – Но если окажется все-таки им, это повлечет для некоторых очень неудобные вопросы. На данный момент главный подозреваемый Лео Уиллерс, но это не исключает, что могут возникнуть другие. Если бывший приятель Эммы Дерби мертв, следует по-иному взглянуть на ее мужа. – Мне казалось, вы упомянули, что у Траска есть алиби. Разве вы сами не очистили его от подозрений? – Очистили. Но если он невиновен в смерти жены, это не означает, что он не убил ее любовника. Как минимум, его необходимо допросить. И его сына, вероятно, тоже. Господи, Крик-Хаусу и без того досталось. – Почему вы мне это сказали? Ланди с упреком посмотрел сквозь очки. – Я не слепой – вижу, что вы подружились с Рэйчел Дерби. – Я не собираюсь у нее что-либо выпытывать, – взорвался я. – Если вы это имели в виду. – Остыньте, ничего подобного я не говорил. Бог вам в помощь. Мне она очень нравится. Могла бы остаться в Австралии, а не ехать помогать семье, которая едва ей знакома. Немногие готовы на подобный шаг. – Тогда что вы говорили? – спросил я, успокаиваясь. – Только то, что есть разница между общением с родственником жертвы и подозреваемого. Я не утверждаю, что Траск под подозрением, но все может быстро измениться, если выяснится, что останки в морге принадлежат Марку Чэплу. – Инспектор посмотрел на меня поверх очков. – Если такое случится, вас настигнет потенциальный конфликт интересов. Ради семьи и себя самого до разрешения ситуации вам лучше держаться в стороне. И по меньшей мере переехать в другое жилье. Жить в доме возможного подозреваемого… не мне вам рассказывать, как это может выглядеть. Я нехотя признал, что Ланди прав, и ругал себя за то, что не предвидел такого развития событий. – Сегодня уже слишком поздно искать другой ночлег, но завтра я вернусь в Лондон, – пообещал я с горьким привкусом во рту. Дорога в морг будет занимать больше времени, но выхода не оставалось. Я не мог больше утверждать, что меня держит в Бэкуотерсе веская причина. Не мог ссылаться на расследование. Ланди, обрисовав ситуацию, смутился. И для нас обоих было облегчением, когда кто-то открыл входную дверь. – Похоже, они. – Ланди распрямился и, поспешно отправив последний кусочек печенья в рот, подмигнул. – Не говорите жене. Он сминал пачку, когда дверь распахнулась и в комнату ворвался маленький ураган. – Деда! Деда! Бабуля мне сказала, я могу… Увидев меня, девочка осеклась. Ланди расплылся в широкой улыбке. – Вот и моя маленькая красавица. Внучка ответила улыбкой, но, внезапно засмущавшись, бросила взгляд в мою сторону. Под небрежно перепутанной копной волос пряталось миловидное личико маленького эльфа. Не переставая улыбаться, Ланди подхватил ее на руки и, чмокнув в щеку, усадил на колено. Она склонила к нему голову и смотрела на меня из-под длинных ресниц. – Привет. – Обычно она не такая тихоня. – Полицейский исчез, на его месте был прижимающий к себе внучку любящий дед. – Обычно нам приходится пользоваться берушами. – Что за погода? – В мокром от дождя плаще, с пакетами из магазина в комнате появилась его жена – привлекательная женщина с короткими светлыми волосами и деловой осанкой. – Одна минута солнце, все остальное дождь. Вы, должно быть, доктор Хантер? – Снимая мокрую одежду, она улыбнулась. – Дэвид, – представился я и поднялся, собираясь помочь ей с пакетами. Ланди, не выпуская внучку из крепких рук, последовал моему примеру. Она отмахнулась от нас. – Справлюсь. Рада познакомиться. Я Сандра. – Доктор Хантер заглянул на чашку чая после того, как подвез меня из больницы, – объяснил ей, снова усаживаясь, муж. – И, как я вижу, съел целую пачку печенья. – Сандра покосилась на скомканную упаковку. Ланди принял оскорбленный вид. – Я посчитал невежливым его останавливать. – Ладно, что ж теперь поделать. – Ее улыбка не скрывала озабоченности. – Как прошла процедура? – Все в порядке.