– Что это на тебя нашло? – спросил Сергей. – Алла покусалла? – Ты просто не знаешь хороших песен и завидуешь моему дивному баритону. – Я знаю песню про верблюда! – Нет такой песни. – Пари? – Ну давай, на щелбан. – На щелбаны с кем-нибудь другим можешь спорить. На ужин! – Ладно, черт с тобой, спорим на ужин! – согласился Макар. – Что за песня? – Не видят люди верблюда! – вполголоса пропел Сергей. – Проходят мимо верблюда! Теряют люди верблюда, а пото-ом! не найдут! никогда-а-а-а! – Трагедия ленинградского зоопарка в трех действиях, – вздохнул Макар. – Накормлю тебя чебуреками на Даниловском рынке, мой прожорливый друг. Ладно, давай вернемся к койоту. Какие у тебя впечатления от разговора с певичкой? – Врет как сивая лошадь. – И не слишком умело, – согласился Макар. – Бросается в глаза, как сильно они с братом ненавидят Нину. Ты обратил внимание – про молодого любовника-альфонса Алла явно пропела с чужого голоса? – Да, и чья бы корова мычала! – Тебе тоже приглянулся этот король кокаинового шика? Зря она его привела. Он будет подтверждать ее алиби, для этого его и посадили в углу – чтобы крякнул вовремя… Но слишком топорно все это выглядит. – Получается, алиби нет ни у брата, ни у сестры, – подытожил Сергей. – Есть, но условное. Обоим его обеспечивают любовники. И оба младших Ратманских темнят насчет «Примулы». Алла задергалась, когда мы вышли. – Угу. Решила, что нашли ее отпечатки или маска сползла и лицо попало на камеру… Придумала дурацкое объяснение. Если расспросить сотрудников фонда, они скажут, что не видели ее. Так, куда теперь? Может, пообедаем? – К Вере Шурыгиной, – сказал Макар. – Я созванивался с ней утром, она ждет нас у себя дома. Подожди, у меня была какая-то мысль… А, про детей Ратманского. На лобовом стекле расплылись дождевые капли. – В пробку встанем, – флегматично сказал Бабкин. – Почему-то как только дождь, так Москва сразу наглухо забивается… – Алик, Алла и Бобр… – вслух подумал Илюшин. – Извини? – Новохватов. Слушай, допустим, заместитель отдал ключ этим двоим, они забрались ночью в «Примулу» и устроили разгром в кабинете Ратманской. Зачем? Бабкин поразмыслил и сказал: – Ты можешь перенести встречу с Шурыгиной? Хочу заехать в одно место, пробить переговоры певички и ее брата за последнюю неделю. Пока Сергей занимался незаконной деятельностью, то есть с помощью знакомого сотрудника, такого же бывшего оперативника, как и он сам, получал информацию о телефонных переговорах Аллы, Алика и Новохватова, Илюшин позвонил с отчетом Ратманскому-старшему. – У нас нет сведений о Нине, – сказал Макар, предупреждая вопросы. – Но по крайней мере ваш внук вернулся домой. Макар предполагал, что Ратманский скажет: «Плевать мне на внука, найди мою дочь!» Но тот неожиданно ответил: – Это отличная новость! Хорошо, что с ним все в порядке. Нина переживала за него… Я очень рад. – Константин Михайлович, как вы считаете, Нина откровенна с вами в том, что касается ее личной жизни? – Илюшин умышленно не использовал прошедшее время даже в тех конструкциях, где оно было бы уместным. – Полагаю, вполне, – подумав, ответил Ратманский. – Она знакомила со мной своих кавалеров… Не скажу, что их было много… Нина не влюбчива. Ты считаешь, у нее был роман, о котором я не знаю? – Я пытаюсь это выяснить. Вы не видели с ней молодого человека, возраст – около тридцати, светлые волосы, голубые глаза, бородка? Общий вид – лощеный. Может, она упоминала его имя? – И не видел, и не упоминала, – твердо сказал Ратманский. – Мне, собственно, трудно вообразить рядом с ней типа, которого ты описал. Откуда он возник? У тебя есть его фотография? – Ничего, кроме словесного портрета. Спасибо, Константин Михайлович. – Звони. Короткие гудки. Ни всхлипов, ни долгих разговоров – все строго по делу. Возможно, Нина не рассказывала о своем романе, чтобы не уронить себя в глазах отца? Вернулся Сергей. Перед машиной он встряхнулся, как пес, смахнул ладонью с макушки дождевые капли. – Кофе в меня больше не лезет, – буркнул он, приоткрыв дверь и сунув голову в салон. – Пойдем перекусим, здесь есть одно заведение в подворотне… Заведение в подворотне оказалось пельменной с пластиковыми столами и стульями. За стойкой раздатчица с кудрявыми синими волосами, похожая на толстый гиацинт, разливала компот половником из кастрюли. – Не понимаю я твоей ностальгии по таким местам, – сказал Илюшин, заняв место возле окна. – Надоели котлеты из мяса? Хочется нормальных: шестьдесят процентов хлеба, остальное – отруби? Сергей пожал плечами: – Пельмени здесь отличные, а интерьер меня мало волнует. Что тебе взять? – Роллы, – попросил Макар. Бабкин выразительно посмотрел на него. – Ладно, возьми еще компот! Бабкин вернулся с подносом и сгрузил на стол два стакана с красноватым напитком и две тарелки, над которыми поднимался пельменный пар. – Сначала попробуй, потом можешь брюзжать. Пельмени оказались вкусными, а когда кудрявая толстуха, покачивая бедрами, принесла на их столик забытые сметану и кетчуп и игриво подмигнула Сергею, Макар развеселился. – Ты сегодня как-то особенно неотразим, – заметил он, подцепляя вилкой скользкий, как лягушонок, пельмень. – Сначала певичка, теперь эта пышнотелая красавица… Все падают к твоим ногам! Бабкин немедленно уронил на пол кусок хлеба и выругался. – Хватит говорить под руку! Так, смотри, что я узнал… – Он выложил на стол распечатки телефонных переговоров. – Правда, данные только за неделю… С твоим, как ты его называешь, Бобром брат и сестра созванивались каждый день, начиная со среды. В пятницу Алла звонила ему дважды: первый разговор – в двенадцать двадцать три, длился четыре минуты. Второй – в восемнадцать сорок шесть, длился всего две минуты. Тогда же ему звонил и Алик: в семнадцать двадцать две они трепались целых пятнадцать минут. Зачем, скажи на милость, младшие Ратманские насели на заместителя Нины? – Не знаю. Но вранье Новохватова, будто он едва знаком с Аллой, выглядит все глупее. – В субботу у Новохватова был выходной, – продолжал Сергей. – На работу он не ездил, вечером отправился в ночной клуб, на обратном пути был избит, причем без ограбления. Я позвонил следователю, который занимается этим делом. У него не возникло никаких сомнений в правдивости рассказа Новохватова. Возле метро в тот вечер видели группу подростков, похожих на тех, кого описывал Бобр. Вроде бы даже есть свидетели избиения. Об этом следователь говорил не слишком охотно. – Еще бы! Сегодня среда, с субботы прошло больше трех суток. Возникает резонный вопрос: чем он занимался все это время? – Ну да, можно было десять раз опросить всех свидетелей, – согласился Бабкин. – Поехали дальше. В воскресенье переломанный Новохватов сам звонит Алику в одиннадцать сорок. – Проснулся, позавтракал и решил сообщить о своем состоянии? У меня была версия, что это Ратманский-младший его отделал. У него в квартире висит боксерская груша. Правда, сам он не слишком похож на боксера. – А на кого похож? – На бабочку. – Даже не буду просить тебя объяснить это сравнение, – сказал Сергей. – После утреннего воскресного звонка – перерыв, и в следующий раз телефон взрывается вечером в понедельник. Причем – смотри сюда! – сразу как старый Ратманский позвонил сыну с вопросом, не знает ли тот, где Нина. Это в двадцать два ноль пять. Алла в это время вместе с Аликом, в его квартире – ну, если верить их показаниям. Итак, отец говорит им, что Нина пропала, Алик вешает трубку – и кого набирает в следующую минуту? – Бобра? – предположил Макар. – Именно! Он звонит Новохватову. Десять минут переговоров. А тридцать восемь минут спустя – второй звонок. На этот раз Алик и Бобр общались всего двадцать секунд. Знаешь, что я думаю? После первого звонка брат и сестра сразу выехали к Бобру. Я посмотрел маршрут от квартиры Алика до дома Бобра. На машине вечером без пробок это заняло бы полчаса. Ты не помнишь, на въезде во двор Новохватова есть шлагбаум? – Есть. – Алик позвонил ему, чтобы тот открыл шлагбаум, – уверенно сказал Сергей. – Они встретились сразу после исчезновения Нины. – И какое удивительное совпадение – в ту же ночь неизвестные вломились в ее кабинет! Но пока нет никаких догадок, зачем им это понадобилось. – У меня есть еще кое-что интересное. – Бабкин вытащил ручку и подчеркнул один телефон. – Видишь эту фамилию? – «Казимир Кулаков», – прочитал Макар. – Он не фигурировал в расследовании. Кто это такой? – А вот тут занятный момент! Этому Казимиру всю неделю поочередно звонили и брат, и сестра. И ему же звонит Алик из машины, когда они с Аллой после исчезновения Нины едут к Бобру, – ну, если наша версия истинна. Они общаются меньше пяти минут. А второй звонок – двухминутный, в ночь с понедельника на вторник, в двенадцать сорок! Посреди ночи Алик разбудил Казимира Кулакова, чтобы что-то ему сообщить. – Сразу после того, как двое в масках перерыли кабинет Нины, – усмехнулся Илюшин. – Ты веришь в совпадения? – Не в такие. Фигура Казимира довольно занимательна. Он – учредитель и генеральный директор фирмы «Акримон-плюс».