— Рейнджеру что-то чудится, — объяснил Билл свою осторожность. — Я тоже, вот, смотрю и не нравится мне, что вижу. Непонятно как-то. Почему, для начала, под лошадьми крови нет? Как будто притащили их откуда-то, — высказался Болтун. Его разговорчивость выдавала его волнение, но в остальном он выглядел спокойным и хладнокровным. Билл молча кивнул и, придерживая шляпу, побежал дальше. Наконец он добрался до конца последнего вагона, открыл массивную дверь, вышел на хлипкий качающийся мостик. Отпустил шляпу, чтобы уцепиться за поручни на крузере и постучал в него прикладом ружья. Получилось не так громко, как ему бы хотелось, но его услышали. Бронедверца "Ласточки" приоткрылась, и оттуда выглянул Трак: Рожа красная, глаза налитые кровью, борода спуталась и висела как пакля. Мда, хоть люди и ругали гномов за плохие условия в вагонах, но бородачам в их стальном гробу, да еще и раскаленном, тоже приходилось несладко. — Мнится мне, что тут что-то не чисто, — сказал Билл. — Вот что. Отгони-ка ты нас подальше. Да вон, хоть на тот взгорок. Присмотреться надо. — Тоже заметил?! — гаркнул Трак. Видать в крузере было еще и очень шумно, и гном привык орать. — Я тоже заметил! Я еще могу понять, зачем стрелять людей, я могу предположить, зачем стрелять в лошадей! А вот зачем было переворачивать фургоны? Это как если бы ты захотел отнять у человека штаны и выстрелил ему в ногу! Тут точно дело не чисто! Сделаем так, Билл — я отгоню крузер в сторону, наведем пушки и выпустим попрошайку. Пусть отрабатывает свою поездку! Трак хлопнул Билла по плечу и скрылся в крузере, закрыв за собой бронедверцу. Билл тоже вернулся в вагон и запер за собой дверь. И только сейчас понял, что остальные то он не запирал. Крузер запыхтел, заворочался. Но стронуться с места этой махине было не просто. Это занимало время. И вот его-то им не дали. А может, просто у кого то не выдержали нервы. Билл почувствовал удар и одновременно услышал громкий глухой хлопок. А сразу за этим, частое стрекотание гатлингов и пальбу из ружей. Прильнув к бойнице, он увидел, что за тентом и бортами перевернутых фургонов скрывались люди. И у них была пушка! “Бум!” — снова глухо рявкнула пушка. Стреляла она, по счастью, в крузер. Но и вагоном досталось внимания. По ним ударили не меньше, чем из двадцати стволов. В основном, у нападавших были Старые друзья, но были и винчестеры, и даже один гатлинг. Билл высунул в бойницу ствол ружья и стал стрелять, лишь краем сознания отметив, что женщина-приманка упала на землю, прикрывая собой девочку. — Валите тех, кто у пушки, вы, бараны дерьмоголовые! — заорал указания по приоритетным целям Болтун. Впрочем, он не один был такой умный. Вокруг пушки взметнулись фонтанчики пыли — кто-то из стрелков сидящих у вагонных гатлингов тоже решил, что это самое опасное для них оружие. Почти сразу же рядом с пушкой раздался взрыв — это огрызнулся сам крузер, из своего главного калибра. Пушку перевернуло, фургон и людей рядом с ней размочалило и раскидало в стороны. Билл успел выстрелить всего раза три, прежде чем понял, что ему трудно найти следующую цель. Стрелял Билл куда хуже, чем бил слипвелом, это уж точно. К счастью, стрелял не только он один. Нападавших буквально выкосило. Высокие гномьи вагоны послужили хорошим укрытием и удобным для стрельбы местом. Кто-то, наверняка Валентин, быстро и точно отстреливал каждого, кто приближался к гатлингу нападавших. Те успели выпустить только одну очередь в начале боя, по переднему вагону, где был Билл. В основном пули завязли в дереве, хотя пара все же попала внутрь, сколов несколько длинных щепок с откосов бойниц и наполнив пространство галереи пылью. Хотя там и так было тяжело дышать из-за пороховой гари. Но это был единственный успех нападавших. — Прекратить огонь! — заорал Билл, хотя с начала боя не прошло и пары минут. Насколько он видел, больше в них никто не стрелял. Его не сразу услышали, но постепенно пальба стала затихать. В основном потому, что у ополченцев кончались заряды и они начинали лихорадочно перезаряжать свои винчестеры, то и дело роняя патроны на пол. В этой, весьма относительной, тишине, Билл услышал странный звук. Он слышал очень похожий звук в детве. Биллу было двенадцать, и он подрабатывал на мельнице. Однажды, с верхотуры на дощатые доски упал большой, весом пудов в пять, мешок с мукой. Глухой но сильный удар и треск дерева. Сейчас звук был очень похож. И раздавался он с другой стороны вагона. Билл бросился к коридорчику, соединяющему стрелковые галереи и столкнулся там с Болтуном. — Тоже слышал? — спросил у него Билл. Спросил зря, Болтун настороженно смотрел в ту же сторону, что и Билл. И идти и разбираться ему явно не хотелось. Как и Биллу. Поэтому Билл продолжил говорить общеизвестные вещи, словно пытаясь потянуть время. — Мы с той стороны часовых не оставляли? — У меня плохое предчувствие, Билли, — сказал Болтун. “Ну, в этих сапогах мы ходим вдвоем”, — подумал Билл. У него это плохое предчувствие царапало и билось в мозгу, как бешеный упырь о прутья решетки. Билл ясно понимал, что прямо сейчас нужно куда-то бежать, куда-то подальше. Но нельзя. Снова раздался тот же звук. Совершенно точно, это кто-то ломает вагон с другой стороны. В этот раз удар был так силен, что огромная конструкция ощутимо покачнулась, заставив Билла придерживаться за стену. Билл тяжело вздохнул, поправил шляпу, перехватил поудобнее винчестер, рявкнул: — А ну за мной! — и сделал ровно то, что ему меньше всего хотелось. Пошел навстречу плохим предчувствиям. Глава 20. Неприятный гость Каждому иногда кажется, что время течет очень медленно. Обычно это происходит, когда тебе скучно или когда ты тратишь время на ожидание. Но когда тебе не скучно и ты ничего не ждешь — время летит незаметно, словно ветер. Ветер, сдувающий с тебя жизнь. Биллу не было скучно. Поэтому его время неслось вперед, как хорошо разогнавшийся крузер. Вот он стреляет через узкую бойницу вагона, то и дело поправляя шляпу и нервно дергаясь от взвизгов впивающихся в древесину пуль. Вот он командует остальным. Вот он бежит через соединяющий стрелковые галереи проход, с досадой отмечая, что башенка с гатлингом пуста. Они забыли посадить туда стрелка. Ну, да чего уж теперь. Секунда и Билл вылетает на стрелковую галерею. Она пуста. Все столпились на другой стороне. Какая нелепая ошибка. А потом Билл видит, как нечто огромное, с жутким грохотом и треском дерева, пробивает борт их боевого вагона. Оно молчит, ворочается, выламывает мешающие ей доски, удерживаемые стальными полосами. Билл пугается и стреляет. Это называлось в армии "испуг солдата". Он обычно проходит сразу после выстрела. Тварь дергается от попадания, поворачивается в сторону Билла, и они на секунду замирают друг напротив друга. Билл видел всяких упырей. И сейчас, пожалуй мог бы поставить кружку пива против двух, что к ним вломился упырь. Но все же, не больше кружки — Билл не был уверен в этом упыре до конца. Создание было больше похоже на человека. Судя по пропорциям, вместо бездонной пасти у него была вполне человеческая голова, упрятанная в массивный и очень толстый шлем. Тело, хоть и деформированное, увитое буграми мышц, было покрыто кусками толстенной, в палец, брони. Кажется, они крепились на стальных стержнях утопленных прямо в плоть. На первый взгляд это существо было ближе к человеку, чем то, во что превращались некры. Билл, впрочем, не особенно сравнивал, пока рассматривал причудливого врага. Он выбирал, куда выстрелить. Отметил мощную кирасу на теле, но почти голые ноги, предплечье, пах. Вскинул винтовку и выстрелил. Для начала, все же, в голову. Ну, а вдруг повезет… Пуля срекошитировала от шлема, выбив сноп искр. Для твари это послужило сигналом — она бросилась к Биллу. Очень быстро. Если бы она не запуталась в стальных полосах, которым гномы укрепили борта доски борта, то она преодолела бы расстояние метров в десять, которое их разделяло, одним прыжком. Но за что-то тварь зацепилась. Споткнулась, упала. Билл не терял времени. Он стрелял снова и снова. Тварь молчала, царапала лапами доски и металась, пытаясь отцепиться. И тут в винчестере кончились патроны. Билл еще дважды нажал на курок после первого щелчка, прежде чем это понял. Позади него стоял Болтун и тоже стрелял. Они наверняка достали чудовище, и не одной пулей. Но по нему не было видно, чтобы его это сильно беспокоило. Билл отбросил бесполезное ружье и потянул из кобуры револьвер. В этот момент тварина наконец высвободилась из обломков и бросилась снова. Буквально выстрелив собой в воздух в длинном прыжке. Билл пригнулся. А вот Болтун нет. Тварь сначала снесла его, как грузовик сносит оленя, подмяла под себя, вбила в него свои огромные лапы с длинными треугольными железными когтями. Болтун успел только крикнуть “Боже…”, но этот крик был коротким. Его буквально порвали на части всего за пару секунд. Билл оказался за спиной у странного упыря и, хоть на него и брызнуло кровью, ошметками мяса и кишок, он не стал тратить свой шанс на эмоции. Шагнув чуть ближе, с расстояния в один шаг, он стрелял в оказавшуюся не прикрытой броней спину чудовища, слишком занятого своей жертвой, чтобы отвлекаться. Билл пытался перебить спинной мозг. У него никак не получалось — толстые, одинадцатимиллиметровые пули из револьвера били чудовище в спину со страшной силой. Разрывая плоть, пули впивались в мышечный горб, возможно, даже добирались до хребта. Пожалуй, даже упыря бы это проняло. Однако, молчаливое чудовище только дергалось и пошатывалось от ударов свинцовых ударов. Билл с досады чуть не выбросил бесполезный револьвер. Но тут тварь резко повернулась к нему. Она по прежнему не издавала ни звука. Билл заметил в прорези шлема уродливые белки глаз без зрачков, похожие на поросшие плесенью желтки забытой на неделю яичницы. И выстрелил прямо в них. Его последняя пуля попала в смотровую прорезь шлема и влетела в глазницу, по дороге задев краем срез шлема. Деформируясь и разлетаясь на части. У существа был мозг, и находился он примерно там же, где у человека. Влетевшая в глаз пуля убила тварь наповал. Чудовище вздрогнуло, обмякло и повалилось на пол, конвульсивно вздрагивая и суча конечностями. Билл развернулся к пролому, одновременно перезаряжая револьвер. Оттуда больше никто не лез. Билл осторожно заглянул в бойницы. Снаружи обнаружился только пустой склон холма, без признаков какой-либо опасности. Кто-то пронзительно закричал. Билл обернулся на звук и увидел бледного ополченца, который стоял и орал, глядя на то, что осталось от Болтуна. Билл подошел к нему и ударил кулаком в зубы. За первым толпилось еще несколько. Бледные, испуганные лица. Ну и где они были десять секунд назад? Говорить не хотелось, хотелось бить морды. Но Билл с трудом разомкнул сведенные челюсти и начал отдавать приказы. Он оставил двух со стороны засады, посадил одного в башенку за гатлинг, а сам с остальными уселся сторожить пролом. Вдруг обнаружилось, что ружье Билла странный упырь успел разломить ударом о стену. Странно, но старший сержант совершенно не помнил этого момента. Билл хотел подобрать винчестер Болтуна, но он весь был в крови, поэтому сержант просто отнял ружье у ближайшего ополченца. Это, конечно, было не правильно. Но Билл был не в том настроении, чтобы соблюдать этикет. Когда наконец они засели у бойниц и ощетинились на пролом стволами, началась самая долгая часть боя. Они ждали, когда полезет следующий. Ожидание было невероятно долгим по ощущениям. На деле, скорее всего, не прошло и пары минут. — Почему наши не стреляют?! — панически взвизгнул один из ополченцев. Будто ему в ответ, словно горох просыпался на стальной гулкий лист — это заработали гатлинги. Среди этих трещоток было трудно что-то разобрать, но Биллу показалось, что он слышит и ружейные хлесткие хлопки. Билл осторожно выглянул в бойницу. Не сразу, но он нашел, куда стреляют — чуть впереди и вверх по склону стремительно бежали четыре твари, близнецы той, что убила Болтуна. Очень быстрые. Им надо было преодолеть метров двести по склону холма, чтобы скрыться за гребнем. Они сделали за то время, пока сержант успел прицелиться и выстрелить дважды. Камни и землю вокруг убегающих пули мололи в труху гатлинги, и все же, трое из бронированных упырей смогли добраться до холма и скрыться. Биллу показалось, что они что-то тащат. И только после этого наступила тишина. Относительная, конечно. Крузер грохоча и скрипя, медленно набирал скорость, колеса вагонов стонали и скрипели под тяжестью, а люди орали и ругались. Билл протиснулся мимо ополченцев и отправился в соседний вагон. Надо было узнать, живы ли остальные. Глава 21. Резкий поворот img16.jpg Билл всегда побаивался ответственности. Не хочется становится главным, особенно в опасном деле, ведь тогда от твоих решений зависит чужая жизнь. Людей, у которых есть совесть или мозги, такое обычно пугает. Поэтому, обычно, хороших людей приходится изо всех сил заставлять или уговаривать возглавить остальных. И только всякая мразь лезет наверх сама. Хотя, если бы он дал труд себе как следует поразмыслить, то Билл бы понял — на деле он не считает себя главным. Ему казалось, что он просто первый из сержанов. Старший сержант. Тот, у которого медалька из золота, а остальные просто получили серебряные. Но точно такие же. В этот раз повезло ему. В следующий раз повезет кому-то еще. И только сейчас, мечась по медленно набирающим ход вагонам, он начинал медленно осознавать, как же его развели. Билл был главным. Ему навстречу вскакивали и вытягивались по стойке “смирно” ополченцы, ему бегло докладывались сержанты. Даже рейнджер, со своими безразличными, как у детской куклы, глазами-стекляшками соизволил отчитаться. Была только пара раненых, да и те легко отделались, просто оцарапав рожи длинными щепками. Толстые борта вагонов и укрепленные железными уголками бойницы прекрасно защищали от пуль нападавших. Тупым ублюдкам следовало подумать дважды, прежде чем нарываться на неприятности и переть на гномий пароезд с ружьями и одним гатлингом. Правда, у них была еще и пушка. Пушка! Билл выругался и бросился обратно, в начало поезда. Нападавшие ведь стреляли по "Ласточке"! Надо выяснить у Трака, как у них дела. Не хватало еще застрять тут на месяц-другой, если крузер встанет. Гарри, Валентин и, почему-то, рейнджер, восприняли его ругань, как приказ следовать за ним. Они вернулись в первый вагон. Кто-то из ополченцев, аккуратно сложил останки Болтуна в кучку и накрыл одеялом. Наверняка вон тот, с усами, он тут самый домовитый. Билл перепрыгнул через Болтуна, прошелся по спине убитой им твари — надо бы выкинуть тушу за борт — и пошел дальше. — Билл! — крикнул за его спиной Гарри Топор. Чужим. напряженным, высоким голосом. — Кто это тут лежит, а Билл? Кто? Билл резко остановился. Нет он конечно помнил кто… Но, закрыв за собой дверь в свой вагон, он словно отгородился от этого знания стеной. Просто перестал думать о Болтуне. Выкинул из головы. Он даже не рассказал остальным. Билл обернулся. Хотел сказать что-то, но в груди неожиданно не хватило воздуха. Билл смешно, нелепо квакнул и попытался сглотнуть. Он давился, не в силах сказать ни слова, и даже сглотнуть тягучую слюну, словно у него кирпич застрял в глотке. Вдруг из глаз Билла брызнули слезы. Он резко отвернулся. Но, кажется, некоторые все же заметили. Билл, почти бегом, бросился прочь. Выскочил из вагона, захлопнул за собой дверь. И некоторое время тяжело дышал. Кажется, он всхлипывал. “Размяк, как овечье говно в дождь”, ругал себя Билл. Но все никак не мог взять себя в руки. Он сорвал с пояса фляжку с бурбоном, приберегаемым им для особых случаев и, запрокинув голову, сделал несколько больших глотков. Вкуса он не почувствовал. Ветер, подлый ублюдок, словно сидел в засаде и только этого и дожидался. Он сорвал с головы Билла шляпу и потащил её прочь по крыше вагона. Словно дразня, мол, смотри, можно поймать. Билл проводил взглядом шляпу, такую дорогую, такую красивую. И отвернулся. Жизнь такая смешная штука. Тебе иногда кажется, что ты что находишь, но на самом деле, чем дольше живешь, тем больше теряешь. Пока, наконец, не потеряешь все. Надо просто понять это. И жить дальше. Билл аккуратно завинтил и повесил на место фляжку. Это было тяжело делать — в одной руке то у него ружье. Билл не помнил, как он умудрился открыть флягу. Да, бывает же такое. Вытер лицо ладонью. Несколько раз вдохнул и медленно выдохнул. И постучал прикладом по двери крузера. Подождал. А потом начал бить по металлу кулаками, пинать ногами, орать, давая выход накопившейся злости. Ему долго не открывали. А потом окликнули сверху. — Это ты Билл? — подняв свое злое лицо, сержант увидел Уильяма. Это был брат Трака. Любой менее искушенный человек мог бы легко их перепутать. Но Билл довольно тесно общался с Траком во время выезда. — Нет, я твоя мамаша. Ты что, ослеп, Уил. Где Трак? Что с крузером? В вас всадили два снаряда из пушки! Мы не взорвемся? И какого хрена вы не открываете? — выдал Билл длинную тираду, почти на одном дыхании. И только после того заметил, что Уил целится в него из здоровенного гномьего многозарядного дробовика. Таким орудовать в помещении одно удовольствие. — Мы думали, вы все мертвы, Билли, — почти ласково сказал Уильям, не опуская дробовика. — Не все, как видишь, — отрезал Билл. — Просто Сэм видел, как одна из тварей пробила дыру в стене вашего вагона, — пояснил Уильям и неожиданно добавил, с вопросительными интонациями. — А где твоя шляпа? Билл машинально провел по волосам. И рявкнул: — Она залезла в мои вагоны без твоего разрешения, значит она мертва! — Уильям потратил не меньше минуты, прежде чем до него дошло — Билл проигнорировал его вопрос о шляпе и говорит о твари, влезшей в вагон. Тем временем, Билл, видя что Уильям застыл с вытянутым лицом и не реагирует, совсем рассвирепел и уже самым настоящим образом орал: — Что ты пялишься, Уил? Мне ведь платят именно за это, разве нет?! М почему тут торчишь ты?! Где Трак? Я сейчас выбью эту дверь, сверну как блинчик и засуну её тебе в задницу, если ты не откроешь! — Они унесли Трака, — ответил Уильям и его голос дрогнул. Он наконец убрал дробовик, хотел добавить что-то еще, но не смог. Несколько секунд гном стоял, на крыше крузера, придерживаясь одной рукой за перила башни, из которой видимо и вылез. Он выглядел растерянным. Хотя, Билл, пожалуй, не стал бы делать на это ставку. Он не узнал это выражение наверняка. Вряд ли кто-то из знакомых Биллу видел растерянных гномов, так что даже и не спросишь. Уильям сделал несколько судорожных глотательных движения и раскрыл рот, словно порываясь что-то сказать. Но не произнес ни слова, ограничившись сдавленным смешным звуком. Биллу такое было знакомо. Уильям махнул рукой, вроде как прося подождать, и скрылся в башенном люке. Прошло еще не меньше пяти минут. Билл терпеливо ждал. И только потом дверь открылась. Уильям начал рассказывать. Билл слушал. Главные опасения Билла оказались напрасны. Выстрел из пушки, да еще и с близкого расстояния, похоже не смог повредить "Ласточке". Возможно, попал в массивные стальные катки. А вот подобравшиеся твари, такие же как та, которая убила Болтуна, действовали куда эффективнее. Гномы в крузере оказались такими же балбесами, как и Билл. Они тоже проглядели опасность с другой стороны. Оказывается, в крузере была большая кабина, из которой он управлялся. Что-то вроде рубки в корабле. Если подумать, то это довольно логично, надо же этой махиной как-то рулить. А сделать это в одно рыло, как грузовиком, надо думать, было бы затруднительно. Окошки в бронерубке прикрывались толстыми бронещитками и во время боя экипаж ориентировался по перископам. Билл не знал что такое "перископ", но просто пропустил мимо ушей незнакомое слово. Не стал переспрашивать, чтобы не сбить Уильяма с мысли. А тот рассказывал взахлеб. В рубке был пожарный выход. На нем — специальный замок. Штуковина, которую можно открыть одним движением с помощью большого рычага. Это, если изнутри. И только хитрым способом снаружи. Не шибко хитрым — упыри справились. Они ворвались внутрь рубки. В тот момент внутри было четверо гномов — Трак, его брат Уильям, и еще двое. Тоже их родственники, судя по бурной реакции Уильяма. Бурной реакции сейчас — обычно рассудительный бородач, вскрикивал, потрясал дробовиком и краснел. Единственное, что он успел в тот момент — свалиться по внутренней лестнице вниз, в кубрик крузера и наставить в проход свой дробовик. — Я лежал и ждал! Ждал, что они полезут внутрь, понимаешь, Билл? Они же должны были лезть дальше. И я лежал и ждал. Долго. Как баран пялился в проход. Терял время! Даже не сразу догадался позвать остальных! Ну что я за кретин! — дрожащим от досады голосом говорил Уильям. Короче, когда из глубины "Ласточки" подоспела подмога и Уильям с остальными поднялся в рубку, то нашел в ней два разорванных тела. Выглянув в выбитую бронедверцу пожарного выхода, гномы увидели убегающих упырей, по которым велся бешенный огонь с вагонов. Гномы тоже постреляли, но больше для острастки. У них ведь были только дробовики. Мощное вооружение башен крузера сыграло с ними злую шутку — развернуть стволы они не успевали. Не сразу, но опознав убитых, они поняли, что нет Трака. И только потом вспомнили, что упыри что-то тащили на себе. Поскребя в затылке, Уильям понял, что Трак похищен. И он ничего не может с этим сделать. Впрочем, последнего он не сказал. После того как гном выговорился Биллу, он немного успокоился.