– Если даже и так, у тебя будут и другие возможности. И опыт получения удовольствия от восхождения – так что не нужно ни о чем тревожиться. Художница обдумала совет мужа. – Наверное, ты прав. – Конечно, прав. – Ты очень оптимистичен для пессимиста. – Ну, это не единственное, чем я обладаю. – Детектив приподнял бровь. – Уже? – Я же говорил, что у меня слабость к знаменитостям. – Беттингер приложил руки Алиссы к своему члену, который снова стал твердым. – А эта штука не лжет. * * * Вскоре после того как жена заснула, детектив надел джинсы и свитер, закончил мыть посуду и перешел в розовато-лиловый кабинет, где поставил чашку с кофе рядом со стопкой досье, которые мисс Белл оставила на его письменном столе в участке. Он зевнул, откинулся на спинку мягкого кресла и прочитал верхнюю страницу. За последние восемнадцать месяцев в Виктори умерло семьдесят девять женщин, и смерть более половины из них считалась насильственной. – Боже мой… Жюль прочитал оставшуюся часть записки. Среди сорока трех возможных жертв убийц было шестнадцать судимых проституток, чьи досье лежали сверху. Беттингер сделал глоток кофе и открыл верхнюю папку, в которой находились фотографии и отчет о вскрытии женщины, лишившейся головы. Глава 18 У всего свой балл – Я никогда не понимал, почему их называют поджаренными, – сказал офицер Дейв Стэнли, тыкая зубцами пластиковой вилки в обвалянные в сухарях равиоли. – Они же прожарены насквозь. – На вид они именно что поджарены, – ответил обладатель подкрашенных усов, седой коротышка американец итальянского происхождения, который нес на своих плечах пятьдесят четыре года и держался за руль полицейской машины. – Почему бы просто не назвать их «жареные равиоли»? – Ну, это слишком очевидно. – Зато меньше букв. – Верно… Но никто не называет вещи своими именами. – Джанетто открыл пакет с едой на вынос и вытащил сэндвич с мясом и сыром, в котором было больше красного перца, чем в девятистах фаршированных яйцах. Стэнли раскусил равиоли, и поток теплого расплавленного соленого сыра рикотта наполнил его рот. – Здесь их классно делают. – Когда получаешь их свежими, прямо с кухни, это семерка. Молодой офицер предвидел такой комментарий. Капрал Джанетто оценивал все, что представляло для него хоть какой-то интерес, по шкале от нуля до десяти. Еда, кино, актрисы, машины, девять книг, прочитанных им в колледже с неполным двухгодичным курсом обучения, и пантеон классических альбомов рок-музыки – у всего был свой балл, в том числе у таких менее очевидных вещей, как города, страны, платья его жены, породы собак и супермаркеты. Десятки удостоились лишь Италия и ротвейлеры. Итальянец откусил кусок своего сэндвича – при этом раздался такой звук, словно в тропических джунглях наступил конец света. – Шесть, – сказал он, продолжая жевать. – Но ты его проглотил. – Половина очка. – Джанетто внимательно оглядел посыпанный перцем сэндвич и покачал головой. – Нет, до шести не дотягивает, и мы переходим к Анджело. Дейв съел еще один равиоли. – Похоже, ты все уже решил. – Я даю оценки не просто так. В этот момент пронзительно захрипела рация. – Дерьмо, – сказал Стэнли. Молодой офицер воткнул пластиковую вилку в равиоли, поднял трубку и включил связь. – Машина девять. Офицеры Джанетто и Стэнли. Конец связи. – Нам сообщили о стрельбе на углу Уорт и Леоноры, – сказал лишенный пола голос, принадлежавший существу, исполнявшему роль диспетчера. – Отправляйтесь туда. – Вас понял. – Дейв положил трубку на консоль. – Зеро. – Джанетто проглотил прожеванную пищу и одновременно откусил новый кусок. – Им следовало бы сообщить, что там нет стрельбы, – тогда мы бы сразу поняли: что-то пошло не так. Его молодой коллега, который не мог решить, шутка это или нет, лишь пожал плечами и кивнул. Капрал проглотил последний кусок сэндвича, включил фары, сменил передачу, и патрульная машина отъехала от ресторанчика «Настоящая Италия у Паоло». – Середина была на шесть с половиной, – добавил он. Дейв Стэнли лишь через несколько секунд сообразил, что напарник имел в виду сэндвич. – Рад слышать. – Все дело в оливках, – заявил Джанетто, сворачивая на Саммер-драйв. Патрульная машина покатила на юг по главной дороге, притормаживая, но не останавливаясь перед перекрестками. Все проститутки, мимо которых они проезжали, получили низкие оценки. – Я верный муж, – заметил капрал, – но помню время, когда стоявшие здесь девицы были привлекательными. Теперь это лишь тройки и четверки. А в Сортире по большей части двойки. – Может быть, твои стандарты изменились за прошедшие годы?.. – Совершенно точно – нет. Стэнли прокусил очередной равиоли, но тот оказался прожаренным насквозь, и внутри не оказалось ничего, кроме воздуха. – Фуфло. – Пустышка? – Ага. – При желании можно вернуть. Получишь при следующем заказе что-нибудь еще – я уже так делал. – Не стоит. Патрульная машина миновала костлявую проститутку с рыжими волосами, в туфлях на платформе и в синем виниловом дождевике. Джанетто промолчал. – Даже не поставишь оценку? – поинтересовался Дейв. – Это мужчина. Молодой полицейский развернулся и посмотрел назад, в сторону удаляющейся фигуры. – Уверен? – На тысячу процентов. – У тебя наметанный глаз, – сказал Стэнли, поворачиваясь обратно. – У меня хорошее зрение – в особенности для моего возраста, – но всю работу делают мозги. – Итальянец на мгновение задумался. – Помнишь миллиметровку?