Полицейский отбросил его и заглянул в морозильную камеру. Над кусками сухого льда стоял холодный пар. Беттингер насчитал шесть пластиковых мешочков. В каждом находились измазанный кровью полицейский значок, несколько стреляных гильз и отсеченный пенис, хотя в одном наборе мужской член отсутствовал, а вместо него Жюль обнаружил две пятнистые опаловые массы, напоминавшие устриц. Лишь через несколько секунд он сообразил, что это пара яичников. Зрелище было настолько отвратительным, что Жюль отвернулся. Туман поднимался над морозильной камерой, делая внутреннее пространство пикапа еще холоднее. Беттингер поморщился, надел перчатку, взял куски сухого льда и бросил их в снег, где они потрескались и зашипели, как фейерверки наоборот. Туман в кабине рассеялся, и Жюль вновь посмотрел на морозильную камеру. Под замерзшими отсеченными гениталиями лежал ламинированный конверт. Неожиданно залаяла собака, заставив детектива вздрогнуть. – Господи Иисусе! Он вылез из пикапа, оглядел фиолетовый окружающий мир и заметил какую-то активность в дальнем конце квартала. Там какой-то старик тянул за поводок собаку. Он отчаянно сражался со своим любимцем, который был либо мастифом, либо лошадью, научившейся лаять. Детектив вернулся в пикап, вытащил листок бумаги из конверта и прочитал: Дорогой сэр! Моя личность не имеет значения. Я – анонимный агент, нанятый посредником, чтобы оказать вам услугу. Мне неизвестны и никогда не станут известны данные третьей стороны, которая финансирует настоящее предприятие. В пакете вы найдете 50 000 долларов. Все банкноты не имеют отметок, и их номера не связаны. Выплата в 50 000 долларов является авансом за казнь двух (2) офицеров полиции в городе Виктори, штат Миссури, в следующем месяце, в определенный день – в среду, 30 января. Никаких смертоносных действий не должно происходить до оговоренной даты. Если вы решите не оказывать названные услуги, вам следует вернуть деньги по указанному ниже адресу… Беттингер посмотрел вниз и увидел, что адрес из нижней части письма удален. Тогда детектив дочитал оставшуюся часть. (Если вы не вернете деньги и не выполните свои обязательства, то будете казнены.) Неназываемая третья сторона искренне надеется, что в указанный день вы убьете более двух офицеров полиции. За каждого следующего убитого вами полицейского офицера гонорар составит 25 000 долларов. Женщины-офицеры также считаются целями, но на них цена ниже – 18 500 долларов (по очевидным причинам). Неназываемая третья сторона желает полностью уничтожить полицейские силы Виктори; впрочем, убийство большинства офицеров тоже будет сочтено удовлетворительным конечным результатом. Не менее чем пятнадцати подобным профессионалам предложены аналогичные условия, и, чтобы упростить дело и обеспечить честность сделки, каждому предлагается представить физические доказательства ваших достижений. Неназываемая третья сторона ставит следующее условие: пенис и значок каждого казненного полицейского, а в случае с женщинами-полицейскими – значок и яичники. Удаленные части тел должны быть заморожены во избежание их разложения в долгий период ожидания после казней. (Формальдегид допустим – но не рекомендуется.) С вами свяжутся в срок от шести до двенадцати месяцев после 30 января и попросят предъявить доказательства совершенных вами убийств, чтобы неназываемая третья сторона могла осуществить окончательный платеж. Наши наилучшие пожелания – и удачи. Дрожа от гнева, Беттингер вернул письмо в конверт и засунул его в задний карман вельветовых брюк. Пришло время ехать на север. Глава 44 На холостом ходу в Дерьмовии Снег падал с фиолетового неба прямо в глаза мертвого голубя. Брэдли Янески сидел в черном двухместном автомобиле и наблюдал, как суровая погода хоронит птицу, четвертую по счету с начала длившегося одиннадцать часов наблюдения. Замерзшие когти – вот и все, что осталось от покрытых перьями трупиков. Метель, если верить новостям, должна была начаться в девять часов, и уставший стажер боялся, что застрянет в Дерьмовии, если не уберется отсюда в самое ближайшее время. Пройдоха Сэм так и не пришел в бетонное здание, считавшееся его автомастерской, – там вообще никто не появился, так что молодой полицейский сомневался, что его первое задание принесет что-то, кроме кашля и заложенного носа. Брэдли нажал кнопку быстрого набора сотового телефона и приложил трубку к уху. – Ты его видишь? – спросил капрал Доминик Уильямс. – Не думаю, что он выпадет вместе со снегом. Скоро начнется буран и… – Заткнись. Стажер смолк. – Я знаю, что тебе там тошно, – продолжал великан-полицейский, – но ты будешь оставаться там до того момента, пока не увидишь его. И тогда сразу звони мне или Тэкли. – А как насчет детектива Хуана и детектива Маллоя? Доминик не ответил на этот вопрос, и Янески подумал, что связь прервалась. – Капрал Уильямс? – позвал он. – Только мне и Тэкли. – Великан откашлялся. – У Хуана и Маллоя сейчас другое задание. – Хорошо, но мне нужна еда, если… – Ешь снег и оставайся на месте. Уильямс отключил связь. Брэдли Янески сложил сотовый телефон и взял бинокль, лежавший рядом с портретом Пройдохи Сэма – волчьи черты лица, тонкие усики и прилизанные волосы уже настолько запечатлелись в его сетчатке, что он видел его повсюду, даже если закрывал глаза. Если не считать уровня снега или нервной активности мозга четвертого голубя, вокруг ничего не изменилось с момента его последних наблюдений. Стажер надел шапку, вышел из машины, помочился, застегнул брюки и стряхнул снежинки с одежды, а потом вернулся за руль, включил зажигание и запустил обогреватель. Этот цикл повторялся не меньше восемнадцати раз с тех пор, как он занял пост. Заскучавший Янески засунул в правое ухо наушник и включил медиаплеер. Мужчина с роскошным баритоном читал книгу: – «…и закрой дверь. Он не готов к тому, что предстоит. Из коридора доносилась какофония металлических звуков. Лязг. Хэнк знал, что существо приближается. Оно их учуяло». Голубой автомобиль класса «люкс» появился с южной стороны квартала. Брэдли выключил аудиокнигу и поднял бинокль. За последние десять часов по дороге проехало семь машин, и поэтому появление каждого нового автомобиля становилось событием. Настроив соединенные линзы с антибликовым покрытием, стажер стал отслеживать движение этой голубой машины. Снег потрескивал под ее шинами, когда она катила навстречу невидимому наблюдателю. Задние фонари мигнули, и автомобиль-«люкс» остановился. У Янески свело живот. Голубой «люкс» припарковался напротив бетонного здания. Упавшая ограда, снег и расстояние в триста футов отделяли спрятанную машину стажера от вновь прибывшего. Не отводя взгляда от бинокля, сидящий в засаде полицейский нащупал сотовый телефон. Номер его начальника был уже выделен, так что ему оставалось лишь нажать на кнопку, если он увидит Пройдоху Сэма. Задние фонари голубой машины погасли, и дымок, поднимавшийся над выхлопной трубой, подсказал молодому человеку, что двигатель работает на холостом ходу. Кто-то шевелился за затемненным стеклом. Сердце Брэдли Янески застучало в груди. Сверкнуло стекло, и дверь со стороны водителя распахнулась. Из машины вышел белый мужчина в темно-синей куртке, с гладкой загорелой кожей, гривой обильно смазанных волос и волчьим лицом. Брэдли нажал нужную кнопку сотового телефона. Пока шли длинные гудки, он успел разглядеть пассажира в голубой машине – женщину с рыжими волосами, в коричневой меховой куртке и с журналом в руках. – Да, – сказал капрал Доминик Уильямс.