Так и проводим дни за болтовнёй и приготовлениями к родам. Наши мужчины не особенно боятся сейчас, что мы что-нибудь глупое и отчаянное выкинем. Неповоротливые и медлительные из-за больших животов, мы делаем несколько шагов и устаём. Особенно Соня со своими двойняшками. У меня животик более-менее аккуратный. С нашим занятым папой созваниваемся только по вечерам. Ничего не обсуждаем, не секретничаем и не нежничаем. Но я слышу его голос, и счастлива уже этим. Скоро мы будем вместе. До родов. Он обещал. *** Проснулась как от толчка. Не от такого, к каким уже привыкла. Дочка по утрам пинается очень активно. А, скорее, от беспокойства. Вспомнила, что вчера долго не могла заснуть, потому что ждала звонка. Хватаю с тумбочки телефон. Нервно вожу пальцами по экрану. Дима не звонил. Вообще не было с вечера звонков. Сразу в пот бросает. Не может быть. Он знает, как я переживаю! А я не знаю даже, как с ним связаться. У него какая-то мудрёная система переадресации вызовов, и номера каждый вечер разные. Только если через Марка? Смотрю на время. Миллеров еще рано беспокоить. Встаю и иду в душ. Потом ещё пару часов до рассвета бесцельно хожу по квартире туда-сюда, не выпуская телефон из рук. Паниковать рано. Он очень занят, мог просто уснуть. Но я уже на взводе. Мне необходимо услышать его голос, иначе просто сойду с ума от тревоги. Вижу входящий. Ну наконец-то! - Алло. Олечка? Чёрт! Как не вовремя. - Да, Олег Данилович. Здороваюсь без ложного дружелюбия. - Я подъеду к вам? Нужно поговорить. К нам? Это сюда к Волгину, что ли? - Приезжайте. В другой ситуации я была бы бывшему шефу рада. Только не сейчас, когда я извелась уже от всяких предположений, почему любимый не звонит. В конце концов, это именно Горяинов – причина всех Диминых нынешних забот. Еле дожидаюсь девяти утра и звоню Соне. - Привет! Марк проснулся уже? – выпаливаю на одном дыхании. - Дима мне вчера не позвонил, как обычно. Я волнуюсь, не случилось ли чего с ним. - Олечка... – Соня зевает. – Сейчас я у него спрошу. Он сегодня в офис часа в четыре утра уехал, какой-то форс-мажор, представляешь? У меня руки леденеют. Форс-мажор. Нет причин паниковать пока, но я отчего-то уверена теперь – это из-за Соболева. - Лёль, я у него спрошу и перезвоню тебе, ладно? Ещё двадцать минут я брожу по квартире, пиная мебель. Я ненавижу этого кретина в эти минуты! Договорились же!!! Что бы ни случилось, перед сном мы обязательно разговариваем. Молюсь боженьке, чтобы он мне всего лишь изменил с этой своей Анжелой. Пусть лучше так, чем потерять его насовсем. Представляю, как ему стыдно мне звонить. Он сидит, живой и здоровый где-нибудь сейчас, и нервно крутит в руках телефон, не решаясь поговорить со мной. Лучше так. Аутотренинг подавляет панику минуты на три, не больше. С ним что-то случилось! Где эта дурацкая охрана?! Где шляется Глеб, черти бы его побрали?! Ещё и Соня не перезванивает. К приезду Горяинова я уже теряю человечий облик. В зеркале какая-то чокнутая наркоманка – глаза красные от слёз, взгляд невменяемый... Иду открывать дверь. В темный холл заходит высокий мужчина, и на миг мне кажется, что это Дмитрий. Едва не висну у него на шее. - Олюшка, ты чего такая взвинченная? – спрашивает Олег Данилович, улыбаясь. Хочу наброситься и разорвать его на мелкие куски. Но держу себя в руках. - Да так. Он раздевается, вешает пальто. Проходим в гостиную. - Вы знаете что-нибудь о Диме? – в полном отчаянии заламываю руки. - Да, моя девочка. Я приехал обсудить с тобой кое что. Невероятное облегчение испытываю. Он что-то знает. - Я слушаю. Он достаёт из портфеля кожаную папку. Выуживает несколько печатных листов и кладёт на журнальный столик. - Вопрос уже решённый. И я хочу, чтобы ты узнала первой. Беру бумаги и начинаю вчитываться. Буквы пляшут перед глазами от слёз. - Что это? - Дарственные. Недвижимость, счета... - Почему на моё имя, Олег Данилович? Перестаю что-либо понимать. - Наследница еще слишком мала, чтобы распоряжаться таким капиталом. Глава 40 Ольга Глава 40 Ольга - Наследница? Он кивает на мой живот.