— Я к тебе не поеду, — сказал Виктор, — да и шесть мне мало. Хочу восемь. В конце концов я его за двенадцать в комиссионный поставлю и подожду. — Слушай, — сказал Шакура, увлекая Зураба в сторону. — Давай договоримся. Дай ему задаток, я с ним съезжу еще за двумя тысячами, рассчитаюсь и вернусь. Подожди меня с кольцом здесь. Ты честный человек, я тебе верю. Давай в доле кольцо купим. В конце концов, чтобы два земляка и не договорились. У меня деньги совсем недалеко. Обратно я один приеду, зайдем к ювелиру, за пятнадцать продадим, каждый по три с половиной в карман положит. Скажи, тебе плохо? Он замолчал, наблюдая, как расплывается в улыбке жирное лицо Зураба. Тот в раздумье похлопал себя по толстому животу. — Ты только нас ждать не заставляй, — попросил он голосом, в котором Виктору послышалась насмешка. — Нам еще надо мебель купить. Ради этого и приехали. — Он протянул Виктору деньги. — Держи. Остальное он отдаст. Виктор положил деньги в карман и посмотрел на Шакуру. — Да не волнуйся ты, — рассмеялся Шакура. — Через пятнадцать минут ты получишь свои две тысячи. Поехали! — Он обернулся к Зурабу, который поднес к лицу руку жены с надетым на нее кольцом и разглядывал его. — Через полчаса я буду. А ты пока перехвати ювелира и еще раз переговори с ним. Ты понял меня! — Конечно, понял, — уверенно сказал Зураб. — Жду! Виктор и Шакура вышли из парадной и быстрым шагом дошли до угла. Завернув за угол, Шакура остановился. Виктор удивленно посмотрел на него. — Ты что? Давай ноги уносить. Или кольцо было настоящее? Вместо ответа Шакура осторожно выглянул из-за угла, потом уступил место Виктору. — Смотри, — проговорил он. — Ты когда-нибудь видел такое? Виктор вытянул голову и посмотрел на улицу. Он услышал дробный топот и увидел Зураба и его жену, которые, высоко подняв свои пакеты и сумки, с невероятной для таких толстых людей скоростью, убегали по направлению к метро. Вот они подбежали к входу в метро и, не останавливаясь, нырнули в него. Шакура вытащил из кармана сигарету, щелкнул зажигалкой и с наслаждением затянулся. — Ты когда-нибудь видел, — сказал он, — чтобы люди с такой скоростью убегали от собственных денег. Да не волнуйся ты, они пока полгорода не объедут на метро, не остановятся. Потом, конечно, зайдут еще раз в какую-нибудь мастерскую. — И во сколько им оценят кольцо? — не удержался Виктор. — В восемьдесят рублей, — сказал Шакура. Это именно та сумма за которую я его покупал. Как они спешили, чтобы только со мной не делиться! Нехорошо. — И тут они невольно и совершенно синхронно зашлись в хохоте. Ни шум и шорохи гигантского города, ни семенящие вокруг прохожие — казалось ничто на свете в этот миг нс могло остановить двух выключившихся из времени людей. Глава 6 Городская прокуратура находилась на маленькой тихой улице, и Виктору пришлось собрать все самообладание, чтобы войти в полутемный подъезд и по пустым коридорам добраться до плотно закрытой двери с надписью: «Прокурор». С минуту он колебался, не в силах войти, потом уступил своему страху и быстро прошел по коридору к самому дальнему от кабинета углу. Он остановился у окна, присел на подоконник и стал ждать. Волны дрожи то и дело захлестывали его. Хотя он тешил себя мыслью что узнать его в кожаной плотной куртке и кепке невозможно, а прокуратура самое последнее место, где его могли бы искать, и к тому же Шакура объяснил, что поиск идет расширяющимися волнами, рассчитанными по времени, и теперь его ищут где-то в радиусе пятисот километров от Москвы, все равно у него было впечатление, что сейчас кто-то вцепится ему в спину и защелкнет наручники. Дверь, за которой Виктор следил, открылась, и из нее вышел невысокий крепкий мужчина с копной рыжих волос. Он был одет в блекло-белый потертый джинсовый костюм, который плотно обтягивал его могучий торс. Прокурор так выглядеть не мог, и Виктор отвернулся, чувствуя на себе изучающий взгляд рыжего. Когда он повернул голову, в коридоре снова никого не было. И тогда он решился. «В конце концов, — подумал он, даже в самом тихом местечке у прокурора будет сколько угодно шансов задержать его сразу или обмануть, попросив о следующей встрече, на которую Виктор не может не прийти. Уж лучше брать прокурора врасплох». Виктор подошел к обитой кожей двери и рывком открыл ее. Он очутился в приемной, где находилась лишь одна молоденькая девушка, которая уткнулась глазами в раскрытую папку. Виктор на мгновенье остановился возле нее, а затем отворил внутреннюю дверь, ведущую в прокурорский кабинет. За громадным полированным столом сидел мужчина в сером костюме и однотонном строгом галстуке. Его голубые глаза бросили на Виктора мгновенный оценивающий взгляд и погасли. Прокурор, а то, что это был он, у Виктора не было даже тени сомнений, отвернулся и скучающе посмотрел в окно. — Я в розыске, — сказал Виктор торопливо… — Моя фамилия Светлов… и я вам писал. — Прокурор встал. В его бледно-голубых глазах ничего не отразилось. Он прошел мимо неподвижно стоящего Виктора и запер дверь на ключ. Потом снял трубку телефона и передвинул рычажок переговорного устройства. — Никого ко мне не пускать, — приказал он. — Даже если приедет министр МВД. — Потом повернул к Виктору жесткое, немного ироничное лицо. — Так, значит сбежали из зоны, — спросил он. — как романтично… Когда через два часа Виктор замолчал, прокурор откинул в сторону последний исписанный им лист показаний, часы показывали уже конец рабочего дня. Оба молчали. За это время раздалось всего два или три телефонных звонка, но прокурор не снимал трубку. Наконец, Виктор прервал молчание: — Я вам рассказал все, что знаю. Фактически, придя к вам, я себя подставляю. Мне кажется, вы могли бы мне помочь, подняв мое дело. — Вы опоздали, — сказал прокурор. — А может быть, поторопились с побегом. Как вам больше нравится. Дело в том, что ваше заявление с аргументами в пользу вашей невиновности я получил еще три месяца назад. И затребовал ваше дело. Я направил его в Верховный суд РСФСР вместе со своим протестом и требованием пересмотра. Более того, я уже получил ответ. Я не могу вам сейчас его показать, для этого надо подключать моего секретаря, а я считаю это лишним, но вкратце ответ содержит вполне удовлетворительное решение. Верховный суд провел экспертизу и пришел к выводу, что вы невиновны, и, следовательно, необходимо отменить вынесенный вам приговор. Так что, если бы не ваш побег, вы уже были бы свободным человеком. А теперь я даже не знаю, что вам сказать. Как ни крути, вы совершили бесспорное новое уголовное преступление. Счастье, что отравленные вами охранники остались живы. И, как вы сами знаете, вам грозит тюремное заключение на срок до трех лет. Я совершаю служебное преступление, но я не буду вас задерживать. Вы, сдается мне, просто несчастный запутавшийся мальчишка, и у меня к вам только одна просьба: продержитесь, ни во что не влезая, пока я не распутаю этот узел. «Был бы свободен, если бы не сбежал из зоны! Очень все это выглядит миленько. Сначала тебя душат чуть не насмерть, а когда ты вырываешься, говорят, вот если бы ты не сопротивлялся и дал себя придушить, сейчас тебя бы уже никто не трогал», — недоговоренные или вовсе невысказанные прокурору мысли проносились в голове Виктора. И все-таки его преследовало ощущение трагического фарса, который играла с ним жизнь. Поочередно она делала из него то жертву, то мученика, то героя, от беглого зэка и в придачу афериста. При всем при этом он был безумно влюблен, и уже две недели Оля могла думать, что его пристукнули при аресте. Выйдя из прокуратуры, Виктор побрел по тихой в это уже позднее время Пятницкой, вышел на набережную и встал лицом к воде. Он бесцельно смотрел в грязную воду канала, бросил от нечего делать вниз пятачок, пожал плечами, глядя на мутные ленивые круги. Сзади послышалось фыркание мотора. Виктор осторожно обернулся. Остроносая черная машина медленно проехала мимо, свернула за угол и затихла. Как-то внезапно стало темнеть. Виктор отошел от ограды, посмотрел, в какой стороне больше машин. Надо было ловить такси. После получения денег от доверчивого грузина Зураба, Виктор мог позволить себе ездить на такси. Правда, деньги быстро таили, но Шакура сказал, что таких лохов, как Зураб, он может вылавливать хоть каждый день, и Виктор перестал беспокоится о хлебе насущном. Он завернул за угол… и замер. Та самая машина стояла с потушенными огнями у края тротуара. Теми водителя и сидящих в салоне людей смутно проглядывались сквозь окна. «Менты, — подумал Виктор, осторожно делая шаг назад, затем другой. — Неужели выследили!» Он оглядел пустынную мостовую, высматривая, куда лучше уносить ноги, и вдруг остановился. С какой такой радости будут его менты пасти? Да они немедленно скрутили бы его, едва получив информацию о его нахождении. Не оглядываясь, он пошел по набережной, встал на углу, освещенном электрическим фонарем, поднял руку навстречу движущемуся потоку машин. Поток пронесся мимо, а сзади раздалось тихое фырчание, и вот она, голубушка, мимо него проплыла черная «девятка» с занавешенными окнами. Шофер тормознулся за полтора метра, медленно открыл дверцу и вывалился из машины. Был он чуть выше среднего роста, черноволосый, с оголенными связками мышц на обеих руках. — Куда летим, шеф? — спросил он, явно придуриваясь и открывая дверь салона со стороны Виктора. Давай подброшу за червончик куда хошь. Виктор сделал два шага по направлению к машине и остановился. Назойливость, с которой шофер предлагал свои услуги, насторожила его. Кроме того, только что он видел, что эта машина была полна народу, а теперь она казалась абсолютно пустой. — Нет, спасибо, — сказал он. — Я найду чего-нибудь попроще. В таких тачках ехать мордой не вышел. — Ну как хочешь, — равнодушно протянул шофер, но в голосе его послышалась Виктору явная фальшь. Однако и на мента водитель вовсе не был похож. Кто бы простил менту длинные как у женщин волосы с вороненым отливом и щегольские кожаные брюки с отворотами. Что-то знакомое, как у приблатненных, почудилось Виктору в том, как тот держал голову и жестикулировал. Шофер также медленно, как и вышел, сел за руль, с места зарядил газку и пустил машину вдоль по набережной. Впереди, шагах в ста от Виктора голосовала на дороге молодая пышно одетая женщина, но шофер объехал ее как пустое место, отчего у Виктора как бы нехотя, помимо его воли стали рождаться вновь нехорошие предчувствия. «Бывает, один процент возможной неудачи превращается в сто», — вспомнил он некстати слова Шакуры, сказанные им по совсем другому поводу. Шакура учил его, каким бдительным надо быть в неясных обстоятельствах, а ведь, пожалуй, здесь был тот самый случай. Виктор вновь требовательно поднял вверх руку, и тотчас затормозило свободное такси. Он сел на заднее сиденье, назвал таксисту адрес не интересуясь, что тот думает, отвернул лицо к заднему стеклу. Он внимательно смотрел и пытался запоминать номера и внешний вид всех машин, обгонявших такси или едущих за ним. И после нескольких минут его любознательность была вознаграждена. Прямо под багажник его «Волги» нацелилась длинная скошенная морда все той же девятой модели «жигулей». Она вильнула вбок и исчезла впереди, но теперь Виктор точно знал, что его преследуют. «Ловко он хоронился» — подумал Виктор, оглядывая уже знакомый уличный пейзаж: неубранные остовы шлакоблоков, гроздьями валяющиеся остатки труб, холмы из откопанного неизвестно зачем грунта. Виктор быстро дал таксисту двадцать пять рублей и сказал: — когда подъедешь к повороту, замедли ход, — я выйду. Таксист добросовестно стал подгребать к углу, шлепая шинами по глубоким лужам. Когда он подъехал вплотную к тротуару, Виктор, не дожидаясь остановки, выломился из машины и бросился к ближайшей парадной. Он быстро пробежал на второй этаж и затаился между мусоропроводом и стенкой. В томительном ожидании прошло несколько секунд, потом минута, вторая. Он уже было собрался выходить, но хлопнувшая внизу дверь парадной подтвердила, насколько он был прав в своих опасениях. Как ему показалось, вошел не один, а несколько человек. Он понимал уже, что за ним гонятся не менты, но от этого опасность не становилась меньше. Он давно не был на воле, вовсе не умел ориентироваться в подводных течениях подпольной жизни, а выходило, что он привлек к себе внимание каких-то неизвестных ему могущественных сил. Внизу послышался шум вызываемого лифта. — Возьми вот это, — услышал Виктор сквозь шум чью-то фразу. Интуитивно поняв, что лифт не замедлит остановиться на втором этаже, а потом двинется дальше, Виктор аккуратно соскользнул на маленькую площадку между первым и вторым этажами и присел. И точно, лифт добрался до второго этажа и остановился. Кто-то большой и толстый — это было слышно по одышке — вышел из лифта, постоял несколько секунд неподвижно, потом выругался и склонился над перилами. — Никого нет, — произнес он смачно, — посмотри, там не светит еще и черный ход? — Осмотри все этажи и возвращайся! — В повелительном молодом голосе нетрудно было узнать характерные нотки шофера «девятки». — А я внизу покараулю. Шофер прислонился к двери, не оставляя Виктору и полусантиметра для спасения. Толстяк, что-то пробормотав, залез обратно в лифт и доехал до следующего этажа. «Он может заклинить лифт и найти меня на обратном пути», — подумал Виктор, но не двинулся с места. Однако толстяку надоело разъезжать по этажам безо всякого видимого толка. И он быстренько спустился вниз. — Аккуратно обыскать все этажи! — Что мне, во все хаты нырять, что-ли. Еще заарестуют с тобой, яростно зашипел толстяк на призывы водителя. — Не боись, — хохотнул водитель и ткнул толстяка в бок. — Со мной не арестуют. — «Понятно, — подумал Виктор, — вот что вы, значит, за птицы». И тотчас накладные, из-за которых разгорелся весь сыр-бор, вспомнились ему. След от них вел очень далеко. — Ты поэтому такой толстый, что ленишься, — воспитывал тем временем водитель своего приятеля. Черт с тобой, сторожи парадную, я схожу звякну ребятам. Да не дай бог, если упустишь, Вадик голову снимет. — «Какой еще Вадик? — подумал Виктор, вжавшись в стенку поелику возможно. — Не знаю я никакого Вадика». Хлопнула входная дверь, и снова стало тихо. Внизу слышалось шумное дыхание толстяка. Виктор осторожно поднялся на последний этаж. На чердак вела вертикальная стальная лестница. Вместо двери был запертый висячим замком железный люк. «Ловушка, — подумал Виктор. — Ни вверх — ни вниз — нет прохода». Распахнулась дверь на предпоследнем этаже, и две девушки вышли на лестничную клетку. Одна из них задержала взгляд на Викторе и улыбнулась: — Привет, — сказала она, — ты ко мне, что-ли? Обе девицы были слегка пьяны, поэтому для устойчивости прислонились к стенке и стали смотреть на Виктора снизу вверх. — Это кто? — спросила вторая девица. — Приятель, что-ли, твой? Пусть в магазин сгоняет. — Да он в соседнем дворе жил. Сосед мой бывший, пока не переехали. Славкой тебя зовут, да? — Славкой, — сказал Виктор в полном остолбенении, прислушиваясь к далеким еще голосам, о чем-то спрашивающим на первых этажах.