— Я с тобой не говорила по телефону, ты попала куда-то не туда. Катька, во что ты снова вляпалась? — Но как же не говорила? — Катя растерянно огляделась. — Ты уверена? — Абсолютно. Обманчивое апрельское солнышко спряталось за тучу, и в сквере снова похолодало. Катя уставилась на чемоданчик. — И что мне теперь делать? — прошептала она еле слышно. Уголки губ опустились, как у маски трагедии. — Ты меня слышишь? — надрывалась в трубке Жанна. — Нет, то есть да, — выдавила Катя. — Неизвестно, что тебе подсунули! — горячилась Жанна. — Может, в этом кейсе наркотики! А может — бомба! Избавься от него как можно скорее! — Да-да, конечно, — испуганно пискнула Катерина и оглянулась. Неподалеку стоял угрюмый человек с граблями. Вместо того чтобы скрести газон, он очень подозрительно поглядывал на Катерину. «Если поставить кейс около памятника и сбежать, — думала Катя, медленно отступая, — он наверняка подумает, что я террористка и собираюсь взорвать этого «Стерегущего». Догонит, вызовет полицию, и как я потом оправдаюсь? Вдруг в этом чемодане действительно бомба?» Человек с граблями медленно двинулся в ее сторону. «Нет, ну почему мне так не везет? — горько сокрушалась Катя, отступая. — Сначала сумку украли, теперь еще этот дурацкий кейс. Вот за что мне такие неприятности?» Она отошла от памятника и пересекла сквер. На другой стороне Каменноостровского красовалась вывеска кафе. Решение пришло мгновенно: чашечка кофе и два-три пирожных — это то, что ей сейчас нужно, чтобы справиться со стрессом и заодно сообразить, что делать с несчастным кейсом. Кафе было полупустым. Официантка, крупная блондинка бальзаковского возраста, оживленно разговаривала с кем-то по телефону. — А он? — восклицала она грудным голосом. — А она? Ужас-ужас! А она? А он? Кошма-ар! Катерина уселась за угловой столик и поставила злополучный кейс рядом. Потом вытащила из потайного кармана заначку и пересчитала под столом. Подсчеты не то чтобы сильно порадовали, но и не разочаровали. За стойкой бара стоял включенный телевизор, по которому шли городские новости. — Поступила дополнительная информация об аварии в городском метрополитене, — тараторила молоденькая дикторша. — В результате повреждения рельсов приостановлено движение на Московско-Петроградской линии. Один поезд застрял на перегоне между станциями «Сенная площадь» и «Технологический институт». В нашей студии находится сотрудник управления метрополитена Иван Иванович Петровский… Камера сместилась, показав мрачного мужчину с обвислыми щеками в темно-синем, хорошо отглаженном костюме. — Иван Иванович, — прощебетала дикторша, — что вы можете сообщить нашим зрителям по поводу этой аварии? Каковы ее причины? Когда будет восстановлено движение? Представитель метрополитена нервно сглотнул, покосился на дикторшу и проговорил голосом старательного ученика, отвечающего хорошо выученный урок: — По моим данным, авария уже устранена, движение будет восстановлено в ближайшее время. Жертв нет. — А какова судьба пассажиров того поезда, который застрял на перегоне? — По моим данным, — с той же заученной интонацией ответил сотрудник метрополитена, — пассажиры этого поезда в ближайшее время будут доставлены на станцию «Технологический институт». Пострадавших среди них тоже нет. — Спасибо, Иван Иванович! — пропела дикторша жизнерадостным пионерским голосом. — А теперь новости из зоопарка! В семье жирафов снова прибавление… Официантка с сожалением закончила волнующий разговор и подошла к посетительнице. Неожиданно у Кати возникло неприятное чувство, которое бывает, когда кто-то смотрит в затылок. Она обернулась. За ее спиной находилось окно кафе, а за этим окном стоял очень странный человек. Он был весь какой-то потертый, помятый, обвислые, как у бульдога, щеки покрывала трехдневная щетина, но не это было самым неприятным в его внешности. Глаза незнакомца смотрели в разные стороны и даже с разным выражением, как будто это были два независимых и враждебных друг другу существа. Один глаз странного человека уставился на припаркованные неподалеку машины, а второй с неприязненным любопытством наблюдал за Катериной. Заметив, что она повернулась, незнакомец криво усмехнулся и враскачку отошел от окна. — Будем что-нибудь заказывать? — прервала Катины наблюдения официантка. — Будем. — Катерина решительно потянулась к меню. — Пирожные у вас какие есть? — Вам с кремом или диетические? — поинтересовалась официантка. — А диетические — это как? — Диетические — это диетические. На фруктозе и без крема. Катя тяжко вздохнула. Диетические пирожные — это то же самое, что безалкогольная водка. Она решила, что подруги ничего не узнают, и заказала «наполеон». Катерина не стремилась похудеть. Она искренне считала, что хорошего человека должно быть много, и не сомневалась, что большинство мужчин предпочитает полных женщин. Но вредные подруги постоянно пилили ее и призывали к здоровому образу жизни. Но как же тогда снимать стресс? Этого Катя решительно не понимала. Через полчаса, когда она допила маленькую чашку кофе и прикончила третье пирожное, нет, кажется, четвертое, на душе у нее стало гораздо легче. Все сегодняшние неприятности отступили. Жизнь снова была прекрасна и удивительна. Катерина расплатилась, поднялась и уверенной походкой направилась к дверям. — Женщина! — окликнула ее официантка. — Вы свой чемоданчик забыли! Катя помрачнела: она действительно напрочь забыла об этом чертовом чемоданчике. С тяжелым вздохом она вернулась за кейсом и наконец покинула гостеприимное кафе. На улице она первым делом увидела того потертого мужчину, который заглядывал в окно. Он стоял перед соседней витриной обувного магазина, засунув руки в карманы потертого до невозможности плаща, и делал вид, что изучает женские босоножки со стразами. «Наверняка маньяк, — с опаской подумала Катя. — Вылитый Чикатило. И явно поджидает меня». Тут ее взгляд упал на уличные часы, и она вскрикнула: за кофе с пирожными она совсем забыла о Жанне и выставке. Маньяк немедленно вылетел у нее из головы. Рассерженная Жанна страшнее любого Чикатило, а в том, что сейчас она накалена до предела, можно не сомневаться. В это время на Каменноостровском показалась маршрутка. Катя радостно взвизгнула, замахала руками и бросилась ей наперерез. Боковым зрением она заметила какое-то движение справа по курсу, но не обратила на него внимания. Только подбегая к дверям, она увидела, что потертый тип бросил свое увлекательное занятие и устремился в том же направлении — то ли пытался остановить Катерину, то ли рассчитывал сесть в ту же маршрутку. Траектории Кати и незнакомца пересеклись. Катерина попыталась притормозить, но увы — она набрала слишком большую скорость, да и избыточный вес сыграл свою роль. Закончилось все тем, что она налетела на мужчину и отбросила его с дороги, как скорый поезд отбрасывает пушинку. Незнакомец отлетел в сторону и забормотал что-то нечленораздельное. Катя не стала прислушиваться. Она нырнула в маршрутку и захлопнула за собой дверь. — Поезжайте скорее, — заторопила она водителя, — этот тип меня преследует! — Конэчно, дорогая! — Водитель сорвал машину с места. — Только я его очэнь понимаю: такой красивый жэнщин — и один! «Точно, худеть надо, — с грустью подумала Катя. — Скоро мне водители маршруток и ларечники проходу давать не будут». Маршрутка переехала мост, миновала Летний сад, Инженерный замок и свернула направо. — Остановитесь, пожалуйста, на следующем светофоре, — попросила Катя. — Конэчно, дорогая! — Водитель притормозил. — Тэлефончик дашь? — Разбежался! — беззлобно отозвалась Катя и устремилась к цели своей поездки. Арт-кафе «У бездомной кошки» занимало большой сводчатый подвал в самом что ни на есть историческом центре — в двух шагах от Большого зала филармонии, рядом с Русским музеем и тремя театрами. По причине такого удачного расположения выставки и вечера в этом подвальчике пользовались большой популярностью у художественной интеллигенции. Обычно перед входом здесь толпились творческие личности, легко опознаваемые по кудлатым бородам и легкому беспорядку в одежде. Но сейчас у дверей и на ступеньках было совершенно пусто, если не считать той самой бездомной кошки, которая и дала имя этому популярному заведению. Да и кошка была какой-то странной — она стояла совершенно неподвижно, выгнув спину верблюдом и задрав облезлый хвост. Присмотревшись, Катерина поняла, что кошка эта не живая, а отлита из бронзы. Дверь «Бездомной кошки» была заперта. Открыли ее только после робкого Катиного стука. — У нас сегодня спецмероприятие, — сказал широкоплечий молодой человек с оловянными глазами, неприязненно окинув Катерину взглядом с головы до ног. — А я как раз туда! — обрадовалась она. — У меня и приглашение есть! Металла в глазах молодого человека не убавилось. Вдобавок ко всему он теперь еще особенно недоверчиво косился на ее куртку. Катя поставила чемоданчик на землю и стала рыться в карманах. Вот ведь, подруги ее ругают за то, что вечно все таскает в карманах, но если бы приглашение сегодня было в сумке, его бы украли. И ключи. И мобильный телефон. А так все нужные вещи на месте. Но для того, чтобы все помещалось в карманах, нужно иметь большие карманы. Они, конечно, отвисают, и вид у куртки такой неприглядный… Это говорила Ирина, а Жанна, которая всегда называет вещи своими именами, прямо заявляла, что у Катерины вид в этой куртке цвета болотной жижи, как у бомжихи. И что еще немного, и ей начнут подавать на бедность. В этой куртке, язвила Жанка, запросто можно встать в людном месте и тянуть: «Поможите, люди добрые, мы сами не ме-естные, хата сгорела-а!» Катя хотела сегодня на встречу с Жанной надеть пальто и красивый шарф. Но отвлеклась, разбирая свои лоскутки, а когда спохватилась, времени на сборы уже не осталось. Пришлось натянуть что было под рукой. Приглашение нашлось быстро. Молодому человеку пришлось посторониться, пропуская Катю. Лицом он, правда, так и не потеплел. — Со мной еще подруга, она не приходила? — тараторила Катя, на ходу стягивая куртку. — Такая женщина яркая, экстравагантная… — Как вы? — Молодой человек не удержался от сарказма. — Что вы! — По простоте душевной Катя не расслышала никакого сарказма. — Гораздо интереснее!