– В носовой части есть орудийная башня. Конечно, я не уверен, что она до сих пор в рабочем состоянии. Но, учитывая ситуацию, надо исходить из того, что она боеспособна. – Проклятье. Может этот корабль войти вот в это устье? – шериф ткнул в карту пальцем. – Это то место, где у нас был разговор с русскими? – Да. – Я сильно сомневаюсь, Карл. В воде я разглядел много мусора и бревен. Даже очень опытный экипаж едва ли пройдет до этого места. – А если они расчистят реку здесь? – Это может занять не один день. При условии, что будет работать много людей. – Ну, хорошо, Рон. Давай по худшему сценарию. Теоретически. Они расчистили. Корабль вошел сюда. Он сможет вести огонь по нашему поселению из своей орудийной башни? – Да, – кивнул Джонсон. – Тогда нам надо придумать, как уничтожить корабль до того, как это произойдет. Рон с усилием потер лоб, и в выражении его лица угадывалось какое-то сомнение. – Что? Ты не согласен, Джонсон? – Я бы предпочел захватить его, а не уничтожать. Работоспособный корабль в наше время, это ведь… – Это угроза, Рон! Я не возражаю! Если ты знаешь способ, как его захватить и при этом избежать с нашей стороны потерь, то действуй! Но сейчас, в данный момент, ответь на простой вопрос – ты можешь его уничтожить? У тебя же остался твой костюм для дайвинга и у нас есть взрывчатка. – Можно попытаться сделать это ночью. Но все будет зависеть от того, насколько близко от берега он бросит якорь. – Хорошо. И ты всерьез подумай над этим. А теперь по нашей диспозиции. – Так. Вот здесь я выставляю группу Мартина. Здесь – группа Сантоса. Группа Рика займет эту высоту. Точнее, уже заняла. Приходил Дерил. Он доложил, что первый отряд русских окапывается на том холме, где они появились. – Что, если атаковать их прямо сейчас, пока не окопались? – Нельзя этого делать до того, как наши передовые отряды укрепятся вот на этих позициях. Мы, конечно, сможем перебить все силы русских на этом холме. Но с полностью открытыми флангами мы при одной выигранной битве проиграем всю войну. Причем сразу же. – Да, но если русские здесь укрепятся, то нам после этого труднее будет их выбить оттуда, разве не так? Джонсон кивнул: – Да. Это так. Но если мы укрепимся в этих местах, вот здесь и еще здесь, то у них будет не так много возможностей для маневра. А если мы лишим их корабля, то и с подвозом провизии и припасов у них возникнут серьезные проблемы. Нам не придется их оттуда выбивать. Они окажутся в осаде и либо сдадутся сами, либо просто ее не переживут. – Окей. А что здесь? – Карл провел пальцем, и Джонсон сразу узнал это место. – Здесь холмистая гряда. – Если мы займем эти холмы, то нынешние позиции русских окажутся под перекрестным огнем, и мы отрежем их снабжение не только по морю, но и по суше. Верно? – Конечно, это так. Но ведь и русские не дураки, Карл. Наверняка там их люди. – А ты уверен в этом? – Одного человека сегодня я точно видел вот здесь… – Ты уверен? Когда? – Когда вы разговаривали, – вздохнул Джонсон. – Если это можно назвать нормальным разговором, конечно. – Рон, я старался. Но ты видел этого чокнутого Жарова? – Не уверен, что среди нас не оказались бы такие же чокнутые, будь мы сейчас где-нибудь в Калифорнии и попадись нам группа русских, что поселилась неподалеку. – Сейчас это уже не имеет никакого значения, Рон. Нам объявлена война… – Я должен осмотреть эти холмы, – сказал вдруг Джонсон, глядя на карту. – Постой, но ты же сказал, что там русские. – Тем не менее, мы не знаем этого наверняка и я должен их осмотреть. – Но это может быть опасно. – Как ты уже сказал, Карл, – нам объявлена война. И мы все в опасности. Дверь в офис шерифа распахнулась. Снаружи слышались крики. Споря и ругаясь с охранниками, на пороге показались Михаил и Оливия. – В чем дело?! – крикнул Риггз, шагнув к двери. – Послушайте, офицер, вы должны это остановить! – кричала Оливия. – Что, что я должен остановить, миссис Собески? – шериф накрыл свои пометки на карте шляпой. – Впустите их, пусть войдут! Охранники, наконец, пропустили супружескую пару вулканологов в офис. – Ваше поселение превратилось в военный лагерь, мистер Риггз! Это безумие! – Это безумие начал не я, мэм. – Но вы можете его остановить! – Нет, не могу, – категорично заявил Карл. – Послушайте, офицер, они хотели, чтоб мы вернулись! Я и Михаил согласны вернуться, если это предотвратит войну! – Первое – это не предотвратит войну, миссис Собески. Если мы сделаем одну уступку террористам, то они выдвинут новые требования. Более жесткие! – Черт тебя дери, Карл! Те люди не террористы! – воскликнул Крашенинников. Риггз шагнул вперед и презрительно усмехнулся: – Все, кто угрожает американским гражданам – террористы. И заметьте, это ваши друзья развязали мне руки и не оставили другого выбора. – Выбор есть всегда! Мы пойдем к ним и предотвратим бойню! – А вот теперь второе, – кивнул шериф. – Вы, сэр, можете уходить. Это ваше право – вы не американец. Но миссис Собески гражданка Соединенных Штатов Америки. И я не допущу, чтоб она стала заложницей террористов. – Это не вам решать, сэр! – резко ответила Оливия. – Именно мне. Вольно или невольно американский гражданин может попасть в заложники к террористам – это не важно. Важно то, что моя обязанность предотвратить это. И если понадобится вас арестовать и запереть в подвале, я это сделаю, мэм. – Вы не посмеете! – Посмею. Я полицейский. И у нас чрезвычайная ситуация. – Карл выслушай… – попытался вмешаться Михаил. – Я вас уже выслушал, – отмахнулся шериф. – Рон, немедленно приставь к этой женщине охрану. Если русский и итальянец захотят покинуть нашу общину, не надо им мешать. – Да, сэр, – кивнул Рон и шагнул к выходу, но Риггз тут же окликнул его. – Стоп! Я ошибся. Вернее, чуть не ошибся. Русский и итальянец могут рассказать террористам, что они здесь видели, какова наша численность и куда сейчас уходят наши вооруженные группы. Взять под домашний арест всех троих. – Ах ты, сука! – закричал по-русски Крашенинников и ринулся на шерифа, но Джонсон молниеносно схватил его в блок и повалил на пол. – Миша, прошу тебя, не надо все усложнять, – зашипел здоровяк. – Не вынуждай меня применять силу. Мы оба об этом пожалеем. Я пожалею, потому что не хочу делать тебе больно. Ты пожалеешь, потому что тебе будет действительно больно. Очень больно. * * * – Нет, мужики, вот эти гнутые пока в сторону отложим, – сказал Никита. – Сначала приготовим прямые балки и трубы. К ним быстрым шагом подошел Захар. – Ребята, там что-то странное.