– Ладно, мальчики. Слезами горю не поможешь. Ваша мама – крутая. Она самая сильная женщина из всех, кого я встречал. И она бы не обрадовалась, увидев, как мы тут нюни разводим. Вот увидите, все с ней будет хорошо. На самом деле он не верил, что медсестра может вернуться из этой переделки живой, и говорил ободряющие слова, чтобы немного разрядить обстановку. Но уже гораздо позже, обдумывая все случившееся, Громов пришел к выводу, что хоронить Жанну рано. Конечно, выживание в лесу – задача не из простых. Но лес – это не только смертельная опасность, но и скрытые возможности. Если бы Негоду и остальных просто расстреляли, было бы куда хуже. А вот в лесу изгнанники вполне могут продержаться несколько дней. «За это время мы придумаем, как скинуть этого Адольфа, мать его, Гитлера», – решил Иван Степанович, укладываясь спать. Его мысли не были пустыми мечтаниями. Речь Вилкова произвела на оккеров тягостное впечатление. Открыто выражать недовольство никто не решался, но, встречаясь в коридорах или в столовой, они выразительно переглядывались. Новая власть не нравилась никому. Оставалось лишь решить, что делать. Глава 18 Разведка Первую разведку Роман Анатольевич решил провести в десять часов утра. В церковь был отправлен рядовой Кичигин. Он отсутствовал меньше часа, а когда вернулся, сообщил следующее. На их след пока не напали, отца Иоанна не допрашивали и обыск в церкви не проводили. На этом хорошие новости заканчивались. Альберт Вилков по громкой связи объявил, что заговорщики, вступив в сговор с постовыми на периметре, тайно вывезли Романа Анатольевича и полковника Бодрова в неизвестном направлении. На время кризиса управление общиной взял на себя помощник начальника службы безопасности. Услышав это, Звягинцев не смог сдержать ярость. – Ну, Альберт, мудила, – зарычал бывший председатель, сжимая кулаки. – Как все подстроил, сукин сын! – Вона как. Вывезли нас в неизвестном направлении, – желчно рассмеялся Дмитрий Александрович. Священник также рассказал, что майор Завойко умер ночью от кровоизлияния в мозг. Отец Иоанн предложил новому начальству отпеть покойника по-христиански, но священника прогнали. – Хрень это, – заметил старшина Свинолобов. – Шлепнули его – и всего делов. – Дай только добраться до тебя, мразь… Яйца оторву, – простонал Звягинцев, потом слегка успокоился и спросил: – А что вообще народ думает? Что говорят? – Я спрашивал. Он пока не знает, – ответил Петя. – Мало времени прошло. Обещал потолковать с соседями. После этого разведчика отпустили отдыхать, на пост у туннеля отправили Свинолобова. Ксения осталась в комнате бывшего председателя. Роман Анатольевич какое-то время молчал, сосредоточенно постукивал кулаком по столу, потом произнес: – Возвращаться нужно, это ясно. Какой смысл тут сидеть?… Но спешить не стоит. Полезем наобум – всех положат. Вилков не дурак, но опыта у него нет. Рано или поздно обязательно проколется. И вот тогда придет наш черед. – Это верно, – поддержал идею полковник. – Потолковал я тут один на один с Серегой. У Альберта есть план. «Очищение» вроде. Че-то такое, пафосное, короче. Всех инвалидов из общины на хрен выгнать. – Куда? – с легкой растерянностью спросила Ксюша. – В райский сад с молочными реками, – проворчал Бодров. – В лес выгнать. На мороз. Избавиться, так сказать, от лишних ртов. Вряд ли людям это понравится. – Вот, блин, Альберт Адольфович нашелся, мать его, – Звягинцев не уставал поражаться тому, какой циничный и жестокий человек столько лет был одним из его помощников. – Натуральный фашист. Короче, пока ждем. Через пару дней отправляем вторую разведку. Как только народ поймет, что за гнида им правит, сразу бучу поднимет. Тут-то мы, хе-хе, и появимся… Сутки прошли в напряженном ожидании. Полковник и Роман Анатольевич разрабатывали план возможных действий, солдаты по очереди дежурили у входа в туннель. Ничего не происходило, и это сильно действовало на нервы. Звягинцев метался по кабинету, словно лев, запертый в клетку. Его кипучая натура требовала хоть каких-то действий, а вместо этого приходилось просто сидеть и ждать. Бодров старался сохранять хладнокровие, но и он время от времени принимался ходить из угла в угол. Маркова искусала себе все пальцы, пока дежурила у сырого, темного жерла туннеля и вслушивалась в тишину. Свинолобов коротал время, затачивая нож. В итоге клинок стал острым, как бритва. Кичигин чистил автомат до тех пор, пока тот не начал блестеть. Наконец, Петя отправился на вторую разведку. Вернувшись, он сообщил следующее. Жители общины в основной массе приняли «Очищение» – пусть и не с восторгом, но и без ропота. Отец Иоанн беседовал с несколькими людьми и ото всех слышал примерно одно и то же: нехорошо, конечно, изгонять из общины лишних людей, но от раненых и больных же, в самом деле, не было проку. И так далее. – Ну дык, зато жрачки стало больше! – процитировал священник самую популярную фразу, а от себя добавил: – У кого родных или знакомых изгнали, те, конечно, возмущаются. Но не очень бурно. А остальные молчат. Пронесло, мол, и слава богу. Эта информация сильно огорчила и бывшего председателя, и полковника. Офицеры долго молчали, переваривая услышанное. Ксюша и Сергей не решались первыми прервать молчание. Наконец, Дмитрий Александрович заговорил: – Хреново, но ожидаемо. Так всегда было при любых диктатурах. Моя хата с краю, главное, что жрать дают. – Логика идиота, – проворчал старшина. – Нет. Логика обывателя, – резко оборвал его полковник. – И кстати, ты ж, Серега, раньше тоже разделял идеи этого фашиста… Свинолобов стушевался, пробормотал что-то и покинул помещение. – Сейчас возвращаться смысла нет, этот гад на пике могущества, – подвел итоги совещания Звягинцев. – Но сдается мне, это ненадолго. Ждем. Маркова отправилась сменить на дежурстве Кичигина. Петя обрадовался появлению девушки, любезно уступил ей табуретку, а сам присел рядом на корточки. Он был свободен, мог идти отлеживаться, но не ушел, остался на посту. Парень смотрел на Ксюшу с восхищением, буквально не сводил с нее глаз. Той это было приятно. – Слушай, – произнес Петя после долгой паузы. – А ты с этим… С полковником. Вы это самое… Муж и жена? Маркова фыркнула и слегка покраснела. Она поняла – вопрос этот у юноши давно напрашивался. Со стороны все казалось простым и понятным. Вот бравый боевой офицер, а вот его подружка. И лишь она сама и полковник знали правду. Неужели парень заподозрил, что все не так однозначно? Кичигин застал девушку врасплох. Готового ответа у нее не было. – Не-е. Нет-нет, – ответила Ксюша, тщательно взвесив все за и против. – Я просто телохранитель. Просто… Подруга. Ничего у нас нет, правда. Услышав это, Петя выдохнул с явным облегчением. Для него ответ Ксении означал надежду. Надежду на то, что робкая мечта о взаимности может осуществиться. Поведение Кичигина мгновенно изменилось. Если раньше он осмеливался смотреть на девушку лишь изредка, отводил взгляд, делал вид, что она ему безразлична, то теперь он буквально пожирал ее глазами. Ксюша чувствовала себя неловко. С одной стороны, внимание красивого, сильного юноши льстило ей. С другой стороны, Маркова была наслышана о том, на какие поступки решаются влюбленные парни. Подружки, жизненный опыт которых был куда богаче, чем у нее, рассказывали десятки историй о настойчивых ухажерах, пытавшихся получить свое любыми средствами, включая грубую силу. А Петя смотрел на нее, как голодный пес – на кусок мяса. Взгляд парня скользил по груди красавицы, по ее талии, бедрам. Ксения пришла, одетая в брюки и облегающую майку. Если бы она накинула сверху куртку, ее женские прелести были бы не так заметны, сейчас же ее вид просто сводил Кичигина с ума. – Послушай, ты же не хочешь… – начала было Маркова, но парень не дал ей договорить. Он ринулся вперед, обвил гибкую талию девушки, привлек ее к себе и жарко, страстно поцеловал в губы. У Ксении закружилась голова. Стремительность и нежность, с которой Петя заключил ее в объятия, повергли красавицу в ступор. Несколько секунд парень, не чувствуя сопротивления, покрывал поцелуями ее щеки, шею, грудь, а его сильные руки все смелее гладили и ласкали Ксению. Вот он начал осторожно стягивать с нее майку. И этого хватило, чтобы привести Маркову в чувство. Она оттолкнула Кичигина, поспешно поправляя одежду. – Ты что?! – воскликнула девушка. – С ума сошел? – Да, сошел, от тебя. – Петя опять попытался обнять ее. Ксюша уклонилась, отскочила в сторону. – Я закричу, – пригрозила она. – Сразу все сбегутся. – Кричи, мне все равно. – Парень снова настиг ее, обнял и принялся покрывать поцелуями. Девушка пыталась сопротивляться, даже пару раз стукнула Петю кулаком, но не в полную силу. Юноша не отступал, продолжал ласкать ее сильное, молодое тело. Постепенно под напором влюбленного Маркова начала уступать. Вот она уже позволила ему просунуть руку под майку. Горячие руки Пети гладили нежную кожу красавицы, от избытка чувств у Ксении кружилась голова. – Нет. Только не здесь. Только не сейчас… – шептала она. – Может, пойдем на кровать? – В комнате нас услышат, – отвечал парень, продолжая ласкать ее все смелее и смелее. – Нет. Нет, я не могу. Потом, давай потом. – Девушка попробовала вырваться, но он держал ее крепко. – Потом может не быть, – с этими словами Петя начал расстегивать ремень брюк. – Мы оба можем умереть. Ксения почувствовала страх. Место, в котором они находились, меньше всего подходило для первой близости. Сырой каменный мешок. Холодный пол. Мерзко и ни капли не романтично. Она решительно заправила майку в брюки, сделала шаг в сторону. – Нет. Не здесь, не сейчас, – тихо, но твердо произнесла девушка. – Пойми, мы не можем вот так, сразу… – Эх ты, дуреха. Не будет никакого «потом», – буркнул в ответ парень. Он развернулся и ушел, хлопнув за собой дверью. Ксения устало рухнула на табуретку. Она понимала Петю, отлично отдавала себе отчет в том, что двигало им. Как все молодые люди его возраста, он был горяч и нетерпелив, хотел секса сразу, немедленно. Местные девушки с радостью согласились бы на все без лишних колебаний. Но Ксюша Маркова родилась в общине Оккервиль, там царили другие нравы. Красавицу воспитывали в строгости, учили ценить себя и свое тело. Но в главном парень был прав. В мире, в котором они жили, слово «потом» часто превращалось в «никогда». – Как говорят старики, времена не выбирают, в них живут и умирают… – проворчала Ксения и ушла в комнату к полковнику и Роману Анатольевичу. В третий раз на разведку отправили Ксению Маркову. Это произошло на третий день после переворота. В целях маскировки она закуталась в плащ и намотала на шею шарф. Теперь она выглядела совершенно неприметной. Даже если бы люди Вилкова заглянули в церковь, они бы вряд ли что-то заподозрили. Под одеждой девушка прятала пистолет «Пернач», но и председатель, и полковник надеялись, что пользоваться им ей не придется. Оружием разведчицу обеспечили на самый крайний случай. Шагая по темному, сырому туннелю, Ксюша ужасно нервничала. Она вздрагивала от каждого звука и не убирала палец со спускового крючка пистолета. Потом девушка долго шарила по стене, пытаясь в тусклом свете фонарика найти ту самую панель, которая открывала потайной вход. Но, наконец, проход в стене бесшумно открылся, и Ксюша оказалась за алтарем. Следуя инструкциям Звягинцева, Маркова закрыла за собой секретную дверь. Вдруг именно в это время церковь решат обшарить? «Надеюсь, я смогу найти путь назад», – она покосилась на кладку стены. Нужная панель внешне никак не выделялась.