— Тогда Лаувайс и подобных ей не было, правитель должен был доказать свою состоятельность и способность увести драконов за собой в случае налета. — Хорошо, что сейчас есть Лаувайс. Вот теперь Рэйнар улыбнулся. — Не хочешь, чтобы я превращался в дракона? — Ты и так драконище еще тот. Куда уж больше. Мы направились к лифтам. — Почему Арена располагается под землей? — Чтобы сильный всплеск магии не вывел из строя электронику. В здании есть аварийная система, а вот в пролетающих мимо флайсах может быть сбой. Это какой же силы магия должна быть, чтобы выбить управление машин на близлежащих трассах? — А внизу электроники нет, что ли? — Есть, но на время поединка она отключается. — То есть мы будем сидеть в темноте? — Нет. При свете факелов. Я покосилась на него — не шутит ли, но нет. Не шутил. Даже не улыбнулся, и мне самой как-то расхотелось улыбаться. Норгхар всегда был с непроницаемым лицом, и вот такой неулыбчивой командой в полном составе мы зашли в лифт и направились вниз. Вопреки ожиданиям, подземный купол ничем не отличался от верхнего, разве что свет здесь был искусственный, но благодаря ультрасовременным лампам-ромбам даже не скажешь, что это не солнце. Имитация панорамных окон на стенах, прикрытых жалюзи, очевидно, предназначалась для клаустрофобов. А вот нечего на Арену тащиться, если ты боишься закрытых помещений. На этой мысли я подавила желание глупо хихикнуть и поняла, что мои нервы на пределе. Слегка. — Мне пора, Леона. — Рэйнар остановился, и я последовала его примеру. — Не все здесь будут рады твоему присутствию… Можно подумать, я этого не знаю. — Но я рад. На сердце вдруг стало так тепло, как никогда в жизни. — Удачи, — прошептала одними губами. — И от Танни тоже. Он ничего не сказал, зато бросил многозначительный взгляд на Норгхара. Закусив губу, я смотрела Рэйнару вслед, пока не почувствовала, будто покрываюсь инеем. Рядом стоял главный безопасник Мэйстона, а чувство такое, что морозильник промышленного масштаба с распахнутыми настежь дверями. — За что вы так меня не любите, ферн Норгхар? — спросила напрямик. — Вы переоцениваете свою значимость, эсса Ладэ. — Серьезно? С самой первой нашей встречи вы хотите превратить меня в ледышку. И превратили бы, доведись вам обернуться белым драконом. Вы дороги Рэйнару, именно поэтому я пытаюсь понять, чем так не угодила лично вам. Вот теперь его лицо дрогнуло, даже светлые брови на миг дернулись вверх. — Такие женщины, как вы, создают много неприятностей, эсса Ладэ. Следуйте в зал ожидания и сидите смирно. И смотреть на твою ледяную физиономию? Нет уж, увольте. — Рэйнар сказал, что я могу ходить где хочу. Без сопровождения, — намекнула неоднозначно. Обошла его и направилась к лифтам. — Куда вы собрались? — ударило мне в спину ледяной плетью. — Как куда? Создавать неприятности, разумеется. Если выбирать между вымораживающим до корней волос типом и рассматриванием мозаики и главного зала, с удовольствием выберу второе. Тем более что на месте все равно не усижу, а цедить неравномерно замерзающую в кулере водичку мне совсем не улыбалось. Решила обойтись без браслета, в итоге свернула куда-то не туда. Пришлось все-таки включить навигатор, который вежливо сообщил мне в ухо, что я отклонилась от маршрута и сейчас на пути к внешним лифтам в крыле А. К внешним — это, видимо, те, которые на входе? Или нет? Мне было без разницы, на чем подниматься, поэтому направилась к ним. Вальцгардов здесь было раз в десять больше, чем на юбилее местры Халлоран. На каждом шагу. Панель светилась оранжевой стрелочкой, судя по всему, кто-то спускался, но я все равно потыкала в кнопку на всякий случай — может, соседний лифт окажется на месте. Не оказался. Быстро повернулась к тому, двери которого открылись, и оказалась лицом к лицу с Ирргалией. Глаза местрель Стоунвилл расширились, а потом лицо исказила гримаска брезгливости. М-да. Одну прицку система безопасности все-таки пропустила. Это все, что я успела подумать перед тем, как обойти ее по дуге, чтобы войти в кабину, если бы не услышала: — Интересно, с каких пор сюда пускают тех, кого вытаскивают через запасной вход? Вот не надо ей было напоминать про больницу. Честно — не надо. Я развернулась, спокойно встретила ее взгляд и поинтересовалась: — А тех, кого вышвырнули через главный? В сиреневых глазах зрачок дернулся в вертикаль. Впрочем, она тут же нацепила на себя привычную маску великосветской учтивости. — Понравился мой подарочек? — поинтересовалась Ирргалия, мило улыбаясь. — С твоей родины. — Не очень. — Улыбку возвращать не стала. — Когда в следующий раз соберешься что-нибудь дарить, подбирай себе по вкусу и по размеру. Потому что я тебя найду и затолкаю это все в то место, которое наиболее точно отражает твою суть. А после скажу, что так и было. Лицо ее исказила злоба, теперь даже обкурившийся абстракционист не смог бы назвать эту женщину красивой. — Думай о том, что и кому говоришь, полукровка, — прошипела она. — А ты думай о том, что делаешь. Потому что в отличие от тебя я не боюсь отвечать за свои поступки и не прячусь ни за чьей спиной, когда речь заходит об ответственности. — Когда мой муж станет правящим, я вышвырну тебя из города, дрянь. — Значит, буду спокойно жить до глубокой старости. Зрачок Ирргалии взрезал радужку, сквозь него плеснул алый огонь, но я уже шагнула в лифт. Кто ее вообще сюда пустил? Ей же запрещен въезд в Мэйстон! Ткнула в кнопку, и только когда раздался щелчок, поняла, что снова поднялась наверх, под самый купол. А еще поняла, что смотрю в глаза Бергмана Стоунвилла — тяжелый, подавляющий взгляд сиреневых глаз. Открыла рот, чтобы поздороваться, но тут же его закрыла, мгновение узнавания — и я превратилась в пустое место. Для него и стоявшего рядом немолодого иртхана. Увы, в силу некоторых обстоятельств я не успела побольше узнать обо всех правящих Аронгары, поэтому так и осталась в блаженном неведении. Представляться мне не стали. Ладно, не очень-то и хотелось. Но восполнить пробел в знаниях все-таки не помешает. Надо точно знать, кто смотрит на тебя как на пустое место. — Невероятно! — Из-за спин правящих я даже не разглядела, что чета Шахррейнов тоже прибыла. Жена ректора (невысокая, широкая в кости иртханесса с крашенными в белоснежный цвет волосами) раздула ноздри и глянула на мужа, словно требуя прекратить это вопиющее безобразие, но тот предпочел последовать примеру Стоунвилла. — Пойдем, дорогая. Идите, идите. И я пойду. Та начала хлопать глазами, но потом, видимо, сочла это ниже своего достоинства. Поэтому подняла пухлый подбородок, развернулась ко мне спиной и вместе с мужем исчезла за дверями лифта. Я перехватила нейтральный взгляд вальцгарда (зато теперь поняла, чем нейтральный отличается от показательно безразличного) и пожала плечами. Теперь, пожалуй, можно вздохнуть спокойно. Насколько «спокойно» вообще применимо к ситуации с поединком. С помощью навигатора вышла в залитый солнцем зал, чтобы увидеть шагающих мне навстречу иртханов. Первый (правящий Балт-Лар-Сити) только в прошлом году занял пост и часто появлялся на телеканалах, а второй уже успел несколько раз переизбраться. — Добрый… Мимо меня прошли, даже не замедлив шаг. — …день, — закончила. Интересно, если бы вместо «добрый день» я бы с дикими глазами крикнула: «Бегите, сейчас рванет!», глядя им за спину, они бы побежали? Прямо так и подмывало проверить, поэтому быстренько пошла дальше. Не оборачиваясь, легко повторяя пальцами металл, словно пытаясь поймать ободряющее касание Рэйнара.