С губ сорвался надсадный смешок. Один уже обещал помочь, взамен решил надеть на меня пожизненную таэрран. Сама не подозревала, что во мне может быть столько горечи. — Как? — уточнила я. Должно быть, весь скепсис отразился в голосе, потому что Вэйлар нахмурился. — Отец Карин работает в дипломатическом корпусе. Он поможет вам с сестрой обустроиться в Лархарре и возьмет на себя обеспечение вашей безопасности. Были бы во мне силы, удивилась бы. А так только сложила руки на груди. — Предлагаешь политическое убежище, Вэйлар? Но я не преступница. Я уже ответила за свой поступок, и ты был этому свидетель. Ты и все остальные. Вэйлар нахмурился еще сильнее. — Я такого не говорил, Леона. Просто предложил тебе выждать время, пока у правящих мозги на место не встанут. — А если не встанут? — Притихшая боль заворочалась с новой силой. — Если они решили принести меня в жертву, вряд ли что-то изменится через два-три месяца. Да даже через год. Случись мне сейчас уехать, вернуться я уже не смогу. А я не хочу бежать и прятаться, Вэйлар. Пусть даже от кучки стариков, возомнивших себя правителями мира. — Леона, ты просто не понимаешь… — Да нет. Я все отлично понимаю. — Оттолкнулась от стола и поднялась, приблизив лицо к глазку камеры. — И ты понимаешь это не хуже меня. От кого ты, говоришь, узнал о решении Совета? От такого напора истинный явно опешил, но остановиться я уже не могла. — Вы же избавитесь от меня так или иначе. Совет, местр Аррингсхан, ты и тебе подобные. Или нацепив таэрран, или вышвырнув из страны. Потому что я бросила вам вызов уже тем, что родилась. Полукровка, способная призвать дракона. Полукровка, которая создает слишком много проблем и может пошатнуть ваш хрупкий мирок с чистой драконьей кровью. Тяжело вам там живется, правда? С такой непосильной ношей? Глаза Вэйлара расширились, но я уже нажала отбой и резко захлопнула крышку ноутбука. Внутри что-то царапалось, как тщетно пытающийся вырваться из оболочки яйца дракончик, который пока еще слишком слаб. Царапалось ощутимо, и от этого хотелось выть и сжимать ладони так, чтобы ногти впивались в кожу до боли. Я не просила об этом, да что там, я вообще не знала, что во мне течет кровь иртханов. И не узнала бы, не случись Рэйнару оказаться в Ландстор-Холле. Но теперь я ни за что не откажусь от того, чем наградили меня родители. И пусть мне даже не суждено узнать их имен, я буду достойной их. Мамы и отца, бросившим вызов этим высокомерным снобам и позволившим мне дышать, любить и петь. Однажды я призову дракона в пустошах, и они об этом узнают. Все до единого, начиная с местра Аррингсхана. От души пнула ни в чем не повинную сумку, она упала, и содержимое рассыпалось по полу. Достали! «Вы всегда можете на меня рассчитывать». «Я хочу предложить тебе свою защиту». Спасибо, не надо. — Прости, Марр, — сказала, глядя в янтарные глаза. Впрочем, он, похоже, был не против: подцепил когтем коробочку с леденцами и потянул к себе вроде бы как случайно. Я даже отнимать не стала. Сгребла все рассыпавшееся, затолкала обратно. Ключи с брелоком закатились под кровать, пришлось лезть за ними. Собиралась я быстро, особо не заботясь о том, что большую часть вещей позже придется отпаривать, чтобы привести в приличный вид. Платья для выступлений сложила на кровать прямо в чехлах, остальное распихала по сумкам. Когда все было упаковано, я направилась к сестре. Постучала. — Танни, можно войти? Тишина. — Танни? Приоткрыла дверь, сестра лежала на кровати, рядом валялись наушники и планшет. Она смотрела в потолок, чемоданчик с модным ярким принтом по-прежнему лежал у стены, Танни даже не начинала собираться. — Тебе помочь? Сестра пожала плечами. — Послушай… — Я поняла, Леа. Сейчас соберусь. — Голос ее звучал бесцветно. — Танни, в чем дело? — А ты не понимаешь? — Она села на кровати. — Нет, — покачала головой. — Мы сейчас расходимся навсегда. У тебя будет новая жизнь, и это круто. — Танни скомкала в руках свободные домашние штаны. — Круто, правда. Я очень за тебя рада, точнее, за вас. Но мне в этой жизни места нет. Так… — Танни, я понимаю, что перемены — это всегда сложно. Да это даже для меня сложно. Очень. — Ты помнишь, что я тебе сказала в подземке? Она усмехнулась. — Помню. Помню, Леа. Но наивности в тебе, как в новорожденном виаре. Ты всерьез думаешь, что все будет так просто? Они и тебя-то не принимают, что уж говорить обо мне. Для них я всегда буду кем-то вроде Марра или просто девочкой «плюс один». Думаешь, я смогу появляться рядом с тобой на официальных приемах — вроде того юбилея, где ты пела? Разве что в качестве официантки. Мелодия «Ураганное пламя» ворвалась в тишину, которая повисла между нами. — Секунду, — сказала я, а Танни горько усмехнулась и развела руками: я же говорила. Вышла за дверь и привалилась спиной к стене. — Собрались? — По голосу Рэйнара поняла, что он улыбается. А еще в интонации слышалось нетерпение. Такое родное, жесткое нетерпение: когда решение принято, исполнение должно состояться безотлагательно. Удивительно, но стоило услышать его, как на сердце сразу стало тепло. — У меня тут небольшая… заминка. — Заминка? — Танни очень переживает. Я прошлась до конца коридора и включила видеосвязь. Просто очень хотела видеть его лицо. Он еще в Лаувайс, это я поняла по знакомому интерьеру за спиной. Заглянула в любимые глаза и улыбнулась. Не знаю, что ждет меня дальше, но ради таких мгновений уже стоит бросить вызов обществу иртханов. Да что там… я бы всему миру бросила вызов, лишь бы быть с ним. И, кажется, уже это делаю. — Она думает, что мы расстаемся навсегда. Дай мне время, пожалуйста. — Сколько? — До завтра. Рэйнар нахмурился, я уже готовилась услышать возражения: логичные и жесткие, но вместо этого он сказал: — Я пришлю Терграна. — Но сегодня же не его смена? — Дополнительно. — Хорошо. Сейчас мне почему-то особенно остро хотелось его обнять. Прижаться к сильной груди и не отпускать уже больше… даже на работу. — О чем думаешь, Леона? Я сказала, и взгляд его удивительно потеплел. Наверное, никогда в жизни я не видела его глаза такими солнечными. — Я это запомню, — мягко отозвался он. — Запомните, местр Халлоран, — ответила я. Не так уж долго осталось до завтра. Всего одна ночь. — Я буду скучать. — Ты сказал это вслух. — Ты тоже. Мы попрощались, но я еще несколько минут стояла, прижимая телефон к груди, а потом направилась к Танни. Когда открыла дверь, сестра сидела у чемодана и складывала вещи. По сравнению с тем, как она это делала, мои сборы можно было назвать идеалом совершенной упаковки: Танни трамбовала все с такой яростью, что одежду теперь мог спасти только гладильный пресс. — Первому, кто отправит тебя в официантки, я откушу голову, — сказала я, присаживаясь рядом и расправляя следующую кофточку, чтобы сложить ее по-человечески.