– Хороший план, – сказала Тесса. Выйдя из машины, Тесса почувствовала, как холодный порыв ветра ударил ей в лицо. Когда она дошла до середины улицы, то увидела, как сморщенные листья падают друг на друга, царапая тротуар, словно спасаясь от невидимого врага. Несмотря на то, что Тесса стояла на месте аварии, она не смогла ничего вспомнить о том, что произошло той ночью. В голливудских фильмах, когда герой с амнезией возвращается на место преступления, все его воспоминания возвращаются обратно, что очень удобно. К сожалению, в памяти Тессы все еще был пробел. Тесса услышала жужжание. Она подняла глаза и увидела разбитый уличный фонарь, нить накаливания внутри которого изо всех сил пыталась выпустить луч света. Это была одна из немногих вещей, которые Тесса помнила о той ночи. Уличный фонарь, вспыхивающий и гаснущий, как стробоскоп. Прошло столько времени, а его все еще не починили. Тесса была удивлена, что не чувствовала присутствия Скайлара. Он должен был быть где-то рядом; он привел ее в это место. Она окликнула его. – Скай? Поначалу изменения были подсознательными. Было трудно точно определить, что меняется вокруг нее, пока Тесса не заметила, что все вокруг тускнеет. Она пристально посмотрела на дом через дорогу от нее. Лужайка перед домом была освещена десятками ландшафтных фонарей. Все они гасли в унисон, как будто из них выкачивали электричество. То же самое происходило с каждым домом в квартале. Внутри и снаружи все их огни погасли. Уличный фонарь над ней начал переливаться бело-золотым светом. Каким-то образом вся энергия, уходящая из района, направлялась в эту единственную лампочку. Тессу внезапно окутало теплое одеяло. Все внутри перевернулось. Это было похоже на первый спуск с американских горок, катастрофический прилив эйфории и страха. У нее было отчетливое ощущение, что она растворяется, частица за частицей. Она поднесла руку к глазам и с удивлением обнаружила, что стала полупрозрачной. Пальцы Тессы исчезали, и мир вокруг нее отступал. Это было похоже на проявку фотографии, только в обратном порядке. Контуры всего на улице исчезали – цвет, свет, все это испарялось из ее чувственного восприятия. Затем она услышала громкий, оглушительный хлопок. Над ее головой взорвалась электрическая лампочка. Фонтан искр обрушился на Тессу, как водопад сверкающего конфетти. Последним, что она услышала, прежде чем все вокруг стало белым, был голос Шеннон, выкрикивающей ее имя. Между небом и землей Что? Почему я в… Маленьком Художественном Театре? Тесса сидела на своем обычном месте, сбитая с толку. Каким-то образом она телепортировалась с улицы, но феномен, ответственный за ее перемещение, не отправил ее очень далеко. Она была максимум в миле от места аварии. Это сон? Я на операции, и мне это снится? Почему я… здесь? Словно отвечая на ее немые вопросы, свет погас, и белый экран ожил. Теперь на него проецировался фильм. Но не просто какой-нибудь фильм. Это была не комедия, не драма и не боевик. Это была жизнь Тессы – последние мгновения перед аварией. Последние мгновения, которые, как Тесса ни старалась, никак не могла вспомнить. Тесса увидела себя стоящей посреди Северной Клермон-авеню. Шел сильный дождь, и ее запутанные волосы свисали ей на лицо. Вниз по улице к ней мчался джип Скайлара. Он ее не видел. На улице было слишком темно, его фары не могли справиться с потоком дождя. На экране Тесса закричала: «Скайлар, остановись!» Но его джип продолжал надвигаться на нее, как зверь, выслеживающий свою добычу. И вдруг мерцающий уличный фонарь самопроизвольно вспыхнул, и фигура Тессы озарилась светом. Шины резко затормозили, подняв клубы тумана. Он увидел ее. Джип скользил по мокрому тротуару, вышедший из-под контроля металлический монстр несся прямо на Тессу. И тут его крутящиеся шины зацепились за бетон, и джип, пошатываясь, остановился всего в нескольких ярдах от нее. Фары погасли, и через мгновение дверь со стороны водителя распахнулась. Скайлар вышел из своего джипа. – Тесс? Тесса задумчиво улыбнулась и стянула с головы оранжевую бейсболку. Она протянула ее Скайлару. – Ты забыл свою бейсболку. В тот момент Тесса плакала, но это было незаметно, потому что слезы смешивались с потоками дождя, стекающими по ее лицу. Она подошла к Скайлару и взяла его за руку. – Прости меня, Скай. Он покачал головой. – Нет. Это я должен извиниться. Я должен был поговорить с тобой, прежде чем принимать какое-либо решение по поводу колледжа. – Тебе не нужно объяснять, что ты любишь свою семью… Если бы я не провела всю свою жизнь, отталкивая людей, я бы тебя понимала. В кинотеатре Тесса чувствовала себя неловко. Как бы сильно она ни хотела увидеть, что произошло той ночью, она беспокоилась о нарушении частной жизни этих двух людей. В этом не было никакого смысла. Она наблюдала за собой и Скайларом, но почему ей казалось, что она шпионит за ними? Сцена, воспроизводимая на экране, внезапно замерла. Как будто дурное предчувствие Тессы остановило фильм. Но было уже слишком поздно, чтобы остановиться. Ее любопытство достигло апогея. Ей нужно было увидеть остальную часть сцены. И как только это желание пронеслось в ее сознании, фильм волшебным образом продолжился. – Ты насквозь промокла, – сказал Скайлар, – садись в машину. Он схватил Тессу за руку и попытался потащить ее к своему джипу, но Тесса стояла на месте. Скайлар повернулась к ней, не понимая, что происходит. – Что не так? – Я люблю тебя, – сказала Тесса. Сидя в темном кинотеатре, Тесса почувствовала электрический разряд от неожиданности. Я сказала это! После смерти Скайлара самым большим страхом Тессы было то, что ее последний диалог с ним был плохим. Еще хуже было убеждение, что она так и не ответила взаимностью на его признание в любви. Теперь она знала, что это неправда. Она произнесла эти слова. Тесса хотела снова стать ею – той девушкой с экрана, которая открыла свое сердце. Скайлар был тронут. Он стиснул челюсти, словно стесняясь показать, какой эффект произвели на него ее слова. – Ты не против, – спросила Тесса, – если я скажу это еще раз? Ее простой вопрос сломал броню Скайлара, и он заплакал. – Нет, – сказал он. – Я не против. На этот раз Тесса сказала ему по-французски. Она втайне сама выучила эти слова. – Je t’aime[44], – сказала она. – Je t’aime aussie[45], – ответил он сквозь слезы. Пока дождь хлестал по ним, они целовались. Поцелуй был настолько чувственным, что исцелил их сердца, заменив недели неуверенности и беспокойства ощущением настоящей любви. С закрытыми глазами ни Тесса, ни Скайлар не заметили, как уличный фонарь над ними погас. Они были двумя фигурами, пришитыми друг к другу и окутанными тьмой. Продолжая целоваться, они не увидели вспышки фар из-за джипа Скайлара и не услышали звука приближающейся машины под шумом ливня. Со своего места в кинотеатре Тесса видела, что будет дальше. Она в ужасе закрыла рот рукой и закричала: «НЕТ!» Персонажи на экране как будто услышали ее, Скайлар и Тесса прервали поцелуй и повернулась к приближающимся огням. Затем раздался тошнотворный, хрустящий звук удара. Джип Скайлара мгновенно катапультировался с улицы. Две тонны металла, поднявшиеся в воздух, неслись прямо на них. Скайлару хватило времени только на то, чтобы повернуться спиной к джипу и защитить Тессу от удара. Последним, что он увидел – мимолетным взглядом – было лицо девушки, которую он любил, девушки, которая, как он теперь знал, любила его в ответ. Сидя в зале, Тесса не могла вынести того, что было дальше, и, как ни странно, фильм снова последовал ее мысленным командам. Экран потускнел, и загорелся свет. Тесса застыла на своем месте, поглощенная тем, что она только что увидела. Как писал Чарльз Диккенс, это было самое прекрасное время, это было самое злосчастное время… Да. Это очень точно отражало то, чему она только что была свидетельницей. Тесса преодолела самый большой страх в своей жизни – она открыла свое сердце. Всего несколько секунд спустя вселенная совершила жестокий поворот судьбы и забрала мальчика, который помог открыть его. Именно тогда Тесса поняла, что она за что-то ухватилась. И дело было не в подлокотнике. Она сжимала в руках что-то… теплое. Это было похоже на… человеческое тепло. Она словно сжимала чью-то руку. Она медленно повернулась. У нее перехватило дыхание от неописуемой радости и благоговейный трепета. Потому что теперь, рядом с ней, в Маленьком Художественном Театре, сидел Скайлар. Живой. Ошеломленная его физическим присутствием, Тесса смогла выдавить только одно слово. – Т-ты? Скайлар сверкнул безмятежной улыбкой и кивнул. – Я. – Никакого ореола? Или крыльев? – Просто я, – сказал он. Недели тоски взорвались внутри нее. Она вскрикнула и нырнула в объятия Скайлара, держа его, чувствуя его, вдыхая его привычный запах. Это было похоже на жажду, которую невозможно утолить даже океаном воды. Сложно сказать, как долго они держали друг друга в объятиях. Она просто знала, что парень, которого она любила, был в ее объятиях, и не хотела отпускать его. – Я уже начал беспокоиться, что ты не успеешь, – сказал он. – Ты усложнил задачу! – сказала она, отдаляясь, чтобы посмотреть на его. – Извини, – сказал он, – Это примерно как… вы, ребята, катаетесь на велосипедах, в то время как мы летаем на реактивных самолетах. Замедление для взаимодействия, даже на несколько секунд, требует большой практики. Вытирая слезы, Тесса огляделась вокруг и жестом указала на то, что их окружало. – Так это и есть то место? «Бардо» – это… кинотеатр? – Не совсем – сказал он. – Пойдем. Скайлар взял Тессу за руку и повел ее к выходу из кинотеатра. Выйдя на тротуар, они все еще находились в городе Маргейт. Был полдень, и все выглядело так же, как и всегда. – Мы дома? В Маргейте? – спросила Тесса.