Его ресницы, брови, черные густые волосы, отличные от прежних лишь белоснежной прядью над виском. Его темные глаза, равнодушно-холодные до момента, когда наши взоры встретились. И лицо Кериаса с чужим, застывшим на нем выражением легкой скуки и презрения. Я дернула ладонью в неосознанном желании прикоснуться к его щеке, а устремленный на меня взгляд потемнел, уголок сжатых губ едва заметно опустился и пальцы дрогнули, будто хотели сжаться в кулаки. Мне на одну секунду показалось, что он махнет рукой, подзывая стоявших за спиной стражей, и укажет в мою сторону: «Схватите убийцу». Он ничего не сказал и не кивнул, он просто шагнул мимо. Когда-то, несколько жизней назад, он заметил невзрачную Мышку, а красавицу мадам Амели миновал, точно пустое место. В груди закололо, вокруг потемнело, словно сумрак опустился на залу, заменил яркий льющийся в окно дневной свет. Кериас знал, что погиб по моей вине, но он не помнил о гранях, он не помнил ничего, способного оправдать меня в его глазах. В таком случае разговор был бесполезен. Я наблюдала, как он дошел до конца ряда и в ответ на поклон последней претендентки вдруг склонил голову. Небрежно, без улыбки, точно утомленный зритель в переполненном душном театре, а потом отвернулся и твердым решительным шагом устремился к дверям. Покрасневшая, задыхающаяся от счастья девушка покачнулась, но ее приняла в свои руки статс-леди. Она подхватила новую фаворитку под локоток и потянула за собой к выходу, где уже исчез император. – Девушки, – оглянулась она напоследок, – благодарим, что приняли участие в отборе. Проследуйте за слугой в обеденную залу, для вас приготовлен праздничный обед. Подкрепите силы перед долгой дорогой. И она скрылась за резными дверями, уведя окрыленную счастьем избранницу. Я не отправилась за погрустневшими девушками на праздничный обед, мне больше нечего было делать во дворце. Правда, и свободно бродить по нему никто не позволил. Стоило отбиться по дороге от группы претенденток, как ко мне тут же подскочил молодой слуга и, небрежно поклонившись, уточнил, куда леди изволит идти. – Я ухожу из дворца, – не стала разводить церемоний, но меня опять же одну не пустили, а вызвались сопроводить до самого выхода. С появлением нового императора меры безопасности в резиденции ещё более усилились, хотя я не понимала, с чем это связано. Кругом стояла весьма мощная магическая защита, Кериас сам когда-то рассказывал о ней. Мы шли по светлому коридору, отдаляясь от шумного сборища, как вдруг из боковой двери нам навстречу вышла девушка. Это оказалась та самая платиновая блондинка, которую я видела рядом с императором в день его возвращения. Она скользнула по мне мимолетным взглядом и сдержанно поинтересовалась у поклонившегося с куда большим почтением слуги: «Отбор закончен?» – Да, госпожа. Услышав подобное обращение, точно перед ним находилась хозяйка дворца, я внимательней присмотрелась к стройной и симпатичной блондинке. Она ответила таким же оценивающим взглядом и уже желала отвернуться и продолжить свой путь, когда все-таки не выдержала и почти ровным тоном произнесла: – Выбор состоялся? Слуга низко склонил голову, а девушка почему-то не отрывала глаз от меня. Будь на ее месте дама постарше, которая умела лучше контролировать свои эмоции, я бы никогда не дождалась прямого вопроса: – Это вы? Искренне поразившись ее предположению, в первый момент даже оглянулась, полагая увидеть за собой избранницу, но девушка намекала именно на меня. – Нет, – развеяла все опасения застывшей в напряжении магички. – Почему же вы здесь, а не с остальными? – не пожелала она принять на веру мои слова. – Я покидаю дворец. Девушка заметно расслабилась и, кажется, перевела дух, взглянув на меня более благосклонно. – Не буду задерживать. Она развернулась и пошла прочь, а слуга вознамерился вести меня дальше, но мы не успели дойти до конца коридора, как были снесены настоящим вихрем. Придерживая юбки длинного платья, навстречу спешила черноволосая кошка. Я невольно затаила дыхание и замедлила шаг, не на шутку испугавшись, что эта дама явилась по мою душу и живой из дворца не выпустит. Даже задалась вопросом, а не закончилось ли действие духов Амели, но брюнетка промчалась мимо, не удостоив и взглядом. – Ана! – послышался позади ее оклик, – Ана, скорей, нужна твоя помощь! Услышать тревогу в словах кошки оказалось для меня полной неожиданностью, но еще удивительней стало собственное стремительно растущее беспокойство. Дело в Кериасе? Вдруг мое появление вновь что-то нарушило? – Леди, идемте, – поторопил слуга, видя, что я замерла и смотрю вослед черноволосой женщине. – Да, конечно, – выдавив слабую улыбку, покорно, но медленно побрела за ним, пока вновь не остановилась. – Леди? Провожатый начинал испытывать раздражение, а я не могла заставить себя уйти. Позади раздавались встревоженные голоса, а потом обе женщины стремительно, почти бегом, миновали нас. – Я вещи забыла, – выдала первую пришедшую на ум фразу. – Не принесете? – Леди, во дворец не доставляли ничьих вещей. – Это шляпка была, я ее оставила… оставила вон за той дверью, – наобум указала на одну из дверей неподалеку, – чтобы не потерялась. Слуга изумленно проследил за моей рукой и ответил: – Это чулан. – А? Да? Именно туда и положила. На меня поглядели, как на ненормальную, а я еще подлила масла в огонь, капризно потребовав: «Достаньте!». Слегка пожав плечами, вышколенный дворцовый служащий тем не менее подошел к дверце и отворил ее пошире, а потом с безупречно оскорбительной ухмылкой указал на узкое пространство со швабрами и щетками. – Здесь нет шляп. – Действительно? – жутко нервничая, что теряю драгоценное время, я быстро приблизилась, заглянула для вида в чулан и по какому-то наитию схватила швабру. – Леди, это точно не шля… Договорить он не успел. Я стукнула ни в чем не повинного слугу палкой по лбу, а потом втолкнула дезориентированного мужчину в кладовку и разместила швабру поперек двери. – Простите, пожалуйста, но мне очень нужно убедиться, что все в порядке. Вас непременно скоро отыщут. И подхватив юбки, я помчалась в том направлении, где исчезли обе магички. Запыхавшись и прижимая руку к груди, я на цыпочках перемещалась вдоль до боли знакомого коридора, ведущего к королевским покоям. Впереди приглушенно переговаривались спешащие к императору женщины. Я почти не отставала от них, только держалась позади, возможно, поэтому удачно миновала ещё несколько попавшихся на нашем пути слуг. А собеседницы меня не заметили. Они в сильном волнении спешили к своей цели, не обращая ни на что внимания. Только два раза удалось разобрать из невнятных фраз: «Пришел в дикое бешенство» и «Ты должна его успокоить». Не знаю, что нашло на меня начиная с момента расправы над несчастным слугой и заканчивая злосчастной секундой, когда преследуемые леди ворвались в апартаменты императора, но они не успели закрыть дверь, как я заскочила следом. Стоило увидеть их расширившиеся в изумлении глаза и ошарашенные лица, когда я повернула ключ в замке, отрезая императорскую гостиную от широкого коридора, но времени высказаться у дам не оказалось. Из спальни раздался такой душераздирающий крик, что обе мигом рванули к следующей двери и в ужасе застыли на пороге. Мне виден был профиль блондинки и как она прижала ладони к щекам, выдохнув: «Обратился». Обо мне уже забыли. – Ана, – брюнетка ухватила девушку за руку, – ты сможешь, просто не бойся. Тебя он услышит. Новый визг заглушил остальные слова, а сильнее побледневшая девушка несмело шагнула через порог, дрожащим голосом произнесла: «Кериас», – и через секунду уже рванула обратно. – Нет! – крикнула брюнетка, уцепив ту за подол. Блондинка растянулась на полу, а черноволосая кошка упала на колени, и обе застыли, не двигаясь, когда в гостиную ворвался огромный разъяренный барс. Его оскаленные клыки и светящиеся жаждой крови глаза могли вызвать сердечный приступ даже у самого стойкого храбреца. Я прилипла лопатками к двери, а барс уже затормозил, развернулся к обеим женщинам и, взъерошив шерсть на загривке, чуть пригнувшись, стал красться в их сторону в явном намерении напасть. Не соображая, что творю, оттолкнулась от двери и подскочила к гигантских размеров коту за мгновение до того, как он рванулся к жертвам. Пушистый хвост, мелькнувший перед глазами, попал в капкан моих рук, и я дернула барса назад, помешав его прыжку. Выпустить и отшатнуться успела, но зверь чуть не отхватил мне руку. Отдернув пальцы от оскаленной морды, я качнулась назад, а барс настиг через мгновение. Ударил лапами мне в грудь, повалил на пол, и белые клыки сомкнулись на тонком запястье. Мысленно простившись с рукой, приготовилась испытать адскую боль и совершенно позабыла отвести взгляд от хищника. Я не раз слышала, что нельзя смотреть им прямо в глаза, провоцируя на нападение, а сама смотрела, будто загипнотизированная, и даже страха не испытывала под действием зелья мадам Амели. Давление на руке вдруг уменьшилось. Клыки разжались, и барс опустил морду, обнюхивая лиф платья, мои волосы и лицо. И если эликсир уверенности подействовал не сразу, поскольку его я приняла внутрь, то нестойкие духи мадам, нанесенные еще на входе во дворец, окончательно выветрились во время забега по коридорам. Амели предупреждала, что действие обоих препаратов недолговечно, однако именно этот факт спас мне жизнь. Ощутив знакомый аромат, барс встряхнулся, шерсть на загривке опустилась, и кот вдруг плюхнулся на меня всей тяжелой мохнатой массой, выдавив из груди почти весь воздух. – Ваше величество, – я просипела, надеясь, что голос на него тоже подействует, – вы меня раздавите. Подействовал. И не просто, а совершенно волшебным образом, поскольку облик снежного зверя вдруг смазался, и я оказалась на полу под распластавшим меня на нем обнаженным мужчиной. Император резко приподнялся на руках, точно мое тело имело свойство обжигать, и взгляд стал таким… Я сразу поняла, что мужчину боюсь намного больше снежного зверя, даже под влиянием зелья храбрости. – Что она здесь делает? – простой вопрос, заданный ну очень спокойным тоном, а ответить никто не смог. У меня язык прилип к небу, а у остальных, наверное, дар речи отнялся. И ведь невзирая на щекотливость ситуации, даже мысль в голову не закралась, будто император находился в неподобающем положении или виде. У владыки мускул на лице не дрогнул, его совершенно не заботило, нагой он или в королевской мантии, а растеряны оказались именно мы, лихорадочно подбирая слова в надежде все ему объяснить. Уникальная манера заявлять себя хозяином положения в любой ситуации. И когда он поднимался, то так уверенно вздернул на ноги заодно и меня, использовав женское тело вместо мантии, что я не пискнула в знак протеста. Мало того, даже не возмутилась, ощутив поперек груди тяжелую руку и осознав себя тесно прижатой к голому императорскому торсу. – Эвелин, как вы допустили, чтобы она попала во дворец? – вновь спросил Кериас, обращаясь, вероятно, к брюнетке. Необычным казалось выполнять роль некоего заслона, в то время, как разговор шел о моей персоне. – Кто она? – бледная женщина сверлила меня глазами, а ноздри ее трепетали, будто кошка принюхивалась. И вот секунду спустя я была уже счастлива служить мантией, плащом или иной формой одежды, потому что взгляд брюнетки вспыхнул. – Она! – три буквы и ни одного грассирующего звука, но это слово кошка именно прорычала. – Миланта! Мое имя тоже можно произносить с рыком. Я ошибочно полагала, будто оно звучит слишком мягко. – Кто?