— Да пошел ты! — огрызнулась в ответ. — Куда? — в медовом голосе звенела ярость, выдавая чувства Айвена. — Туда, откуда явился! — ответила резко, так и не обнаружив ключ. Все внутри сжималось от боли. Страх, неподдающийся воле, заливал все вокруг, даже воздух казался сухим и жестким, отчего хотелось закашлять, а потом бежать прочь без оглядки, не думая, что ждет впереди, оставляя позади жуткое существо, способное убить без жалости. Стиснув зубы, развернулась лицом к Айвену, приказав себе держаться. Чтобы не упасть, потому что колени дрожали, я ухватилась за край стола. Айвен, поймав мой взгляд, молчаливо указал в коридор, вроде, спросил, не вернуться ли ему обратно? — Сделай одолжение, — прикусила губу до крови, чтобы вернувшаяся боль, напомнила о том, что я все еще жива и очень не хочу умирать. — Лизавета, — сладкоголосо, будто снова соблазнял меня, обратился Айвен. — После всего того, что между нами было… — А что между нами было? — из глубины души вырвалась злость, выжигая слабость и страх, одарила восхитительным безумием, заставила быть смелой. — Думаешь, поцеловал, и я растаяла? Считаешь, я ни разу не получала удовольствия, занимаясь сексом? — Считаю, и ты думаешь так же! — да, уверенности этому невыносимому типу не занимать, но я, словно пьяна, мне хочется жить, пусть даже еще несколько минут. Обидно расхохоталась, поднимая левую руку, где сверкала жемчужная нить: — И все-таки я говорю «нет» в ответ на твое предложение! Нет, нет и еще раз нет! — хохотала так сильно, что опять выступили слезы. Вытерла их, притихла, глядя, как сужаются, светлеют, мерцают глаза Айвена. — Кто? — изменившимся голосом спросил он, овладел своими эмоциями, широко ухмыльнулся. — Это не было предложением! Мне нужно было, чтобы ты помнила обо мне до самого конца своей прискорбно короткой и глупой человеческой жизни! Новой, более бурной, мощной волной поднялась в моей душе ярость, когда я мысленно согласилась с Айвеном. Да, спору нет, он все решил тогда за меня. Несколько минут взаимного удовольствия, и мы расстались бы. Он получил бы медальон и скрылся, оставляя мне сожаления и разбитое сердце. Никогда больше, ни с одним мужчиной я бы не была счастлива, проклятые жемчужины всегда и везде напоминали о купальской ночи и демоне, с которым я ее провела. И в любую минуту, надумай он вернуться, я бы приняла его без сомнений! Тварь! Мерзкая, самодовольная тварь, которая отравила одним присутствием мою душу, испоганила всю жизнь! Неужели покорюсь, сложу лапки на груди, смиренно прося о быстрой смерти? На красивых губах Айвена завораживающе медленно показалась улыбка, доказывающая, что он узнал о моих мыслях. Сделал шаг, отчего я прилипла к деревяшке, а он снова задал вопрос: — Кто? Сдаться сейчас, значит, признать поражение и уйти с миром, оставляя ему все: радость бытия, ощущение победы, подарок крестной. Стараясь не думать, я небрежно уронила: — Я не спрашивала имя! — Не играй со мной, Лизавета! Это становится интересным, разумеется, для меня, а вот тебе, девочка, боюсь, не понравится! — Почему? — меня привлекала игра с огнем, потому что моя жизнь все еще продолжалась. Айвен разгадал мой замысел, улыбка его стала предвкушающей, а слова жалили, словно злые пчелы: — Лиза-Лизавета, что ты делаешь? Всего лишь пытаешься продлить минуты своей никчемной, жалкой жизни! — Пытаюсь, — ни к чему было опровергать, но и сдаваться я тоже не собиралась, решила уколоть врага. — Чего и тебе советую! Зря ты повернулся спиной к двери, вдруг кто-то надумает повторить попытку и убьет тебя? — Кто-то? — Айвен, точно издеваясь, разогнул правую руку, которую во время разговора держал за спиной. В лучах солнца заиграл клинок, тот, который недавно находился глубоко в его плоти. — Я знаю, чей это кинжал! Бьянка! Кажется, в этом столетии ее зовут так! Я даже не поняла, как сумела вдохнуть, а Айвен продолжил добивать меня, пока только словами, но какими: — Та еще лгунья и предательница! Знаешь, когда-то давно, до нашего с тобой появления на этом свете, Бьянка, которую тогда звали иначе, и Ярослава были лучшими подругами! — По очереди указал на меня и на застывшую, пытающуюся слиться с обстановкой Надю. — Как вы! Но, — поднял вверх указательный палец, — потом Бьянка предала Ярославу и увела у нее мужчину! Моего отца! — пояснил сразу. — Ну, Ярослава обиделась и отомстила… — ткнул в мою сторону. — Украла медальон, тот, что все еще висит на твоей груди, Лизавета! Я устала бояться, устала рыдать, устала страдать и чувствовать себя беспомощной! Кто я для этих существ? Кем я была для погибшей Ярославы, которую любила всем сердцем? Отчаяние струилось по венам, заменяя кровь, ускоряя ее течение, заменяя все прочие чувства дурью, что кипит и требует выхода. И больше не думаешь, просто произносишь, едва шевеля окровавленными губами: — Хочешь вернуть медальон папаше? Да? Подойди и возьми! — дрожащими от не проходящего волнения руками я сорвала медальон и протянула Айвену на раскрытой ладони. Он не кинулся, как я рассчитывала, кивнул и сделал шаг. С жизнью своей я давно успела проститься, поэтому стояла и прямо, ничего не утаивая, смотрела на Айвена. Наверное, я перешагнула ту, невидимую черту, за которой пропадает страх смерти. Больше я ничего не боялась! Как и не удивлялась ничему! Поэтому не вздрогнула, когда самый настоящий арбалетный болт пробил плечо Айвена, пригвоздив его к стене. Откуда я узнала, чем именно был железный стержень, прилетевший с улицы, разбив стекло? Видела в кино! Иногда телевидение бывает полезно! За первым влетел второй, третий и четвертый! Айвен оказался пришпилен к стенке, но сознания не потерял, пытаясь вырвать железки из своего тела. Еще раз восхитилась его силой воли, ведь испытывал сильную боль, у меня бы так никогда не получилось при всем желании! — Лизка! — крикнула Надя, вскакивая, подбегая, и мы обе ошарашено проследили, как растворяется в сияющем воздухе окно вместе с решеткой. Не прошло и секунды, как Бьянка заскочила на подоконник: — Скорее! Иначе не успеем! — Сдохнешь, сучка! — пообещал Айвен, глядя исключительно на Бьянку, и тут же выдернул один из болтов. Инстинкт самосохранения — один из самых главных для человека — сработал. Мы с Надюшей, как очумелые, рванули к окну. А Бьянка ответила Айвену: — Быть может, но не по твоему хотению! Ты слишком слаб, чтобы тягаться со мной, мальчик! — Посмотрим! — сказал он и выдернул второй болт. Теперь нас и подгонять не нужно было, мы взлетели на подоконник и сиганули вниз, благо находились на первом этаже. — Полегче! Мы еще не в моей машине! — предостерегла Бьянка. Мы остановились, будто услышали сигнал. Надя едко посмотрела на меня, и я знала, что означает ее взгляд. — Почему мы должны верить тебе? — спросила я у Бьянки. — Не знаю! — пренебрежительно откликнулась она, сделала вид, что задумалась, произнесла. — Разве что, не совсем дурные! Видели, как я спасла ваши жизни! И не думайте, что сумеете ускользнуть от Айвена. Маячок, что на твоей руке, Елисава, поможет полукровке разыскать вас! При условии, что сумеете спастись от других полукровок, которых Айвен оставил у входа! И еще один пункт — там же, у крыльца, полным-полно полицейских! Они отмерли, когда Айвен упустил контроль! Наши взоры метнулись к оконному проему, потом мы посмотрели друг на друга, осознавая, что выход из этой скверной ситуации один, ну, по крайней мере, пока. Раз выжили, то хотелось бы продолжить! Меня же задело то, как обратилась ко мне Бьянка! Елисава — так называла меня только Ярослава! И я обязана выслушать, что расскажет тарлана! Сил хватило лишь на то, чтобы кивнуть, и Бьянка приказным тоном проговорила: — Выпрямились, мило улыбнулись и вперед! Мимо полицейских только так! — А мы… — Надин оказалась чуть быстрее меня, но Бьянка прервала ее на полуслове: — Вопросы потом! Сейчас делайте то, что велено! Решение принято, теперь только вперед, потому что за спиной не дремлет сама смерть! Мы сделали, как указала Бьянка, не без опасений, но пошли за ней, едва успевая из своих последних оставшихся сил. Немного пугающе было, когда она прошла между стоящими у крыльца полицейскими. — Эй, красотка, где обещанный телефончик! — со смешком произнес один из мужчин. Кокетливо поглядывая на него, Бьянка сорвала с ближайшего куста зеленый лист и подала полицейскому: — Держи! Еще увидимся! — игриво помахала и отправилась дальше. Смотря ей в спину, полицейские на нас даже не взглянули. — Видела? — заикаясь, полюбопытствовала у меня подруга. — Да, только давай не будем это обсуждать! Крик замер на губах, Надя так внезапно остановилась, что я врезалась в нее, а вот Бьянка осталась верна себе. — Кого я вижу? Неужели это вы, мальчики?! — так словно Джер и его коренастый невысокий напарник были ее лучшими друзьями, которых она давно не встречала. — А уж мы как рады встречи с вами… со всеми! — отвечал Джер Бьянке, но смотрел при этом на Надю. Взгляд его будто ощупывал мою подругу, пробегая туда и обратно по ее телу. Надюшка демонстративно вскинула голову, предпочитая смотреть слезящимися глазами на солнце, а не на демона. Неужели и ей интересно сыграть? Противник определен, теперь остается победить? При случае спрошу, а пока есть дела важнее! — Отойдите! — приказала полукровкам тарлана, но ни Джер, ни его напарник не шелохнулись. Джер был уверен в себе: — При всем уважении, но уйдешь ты, тетушка! — Не зли меня, племянничек! — Убьешь? — Джер в притворном ужасе чуть качнулся назад. — Нет. Но только потому, что ты сын моего брата! Не люблю расстраивать младшего! — Мгновение и кончики ее пальцев заискрились. — Поэтому только покалечу, чтобы надолго урок запомнил! — Думаешь, испугала? — Джер откровенно насмехался, и Бьянка кинулась на него. Мы и рассмотреть ничего не успели, а первый полукровка без признаков жизни упал на асфальт, а спустя минуту голова второго откатилась к нашим ногам.