– Верно. – Проходите. Она проследовала за ним в гостиную, обставленную давно вышедшими из моды предметами мебели, которые совершенно не сочетались между собой. По крайней мере, так показалось Хюльде, хотя она и сама не особенно разбиралась в последних тенденциях дизайна интерьеров. Свое почетное место занимал в гостиной старый ламповый телевизор, а перед ним стояло большое и удобное на вид кресло. – Меня зовут Бальдур Албертссон. Я брат Алберта. Алберт и Бальдур. Их родители явно не перелистывали книгу детских имен дальше первых двух букв, подумала Хюльда. И в то же мгновение она заметила то, что должно было бы сразу привлечь ее внимание: внешность Бальдура полностью соответствовала описанию человека на внедорожнике, полученному от Доуры. У Хюльды даже дыхание перехватило, но в следующий момент она взяла себя в руки: крайне маловероятно, что брат адвоката – это именно тот человек, которого она ищет. А вдруг? Он, конечно, имеет некоторое отношение к этому делу, но очень уж опосредованное. И к тому же, надо признать, под размытое описание Доуры подходит немалое количество людей. Как бы то ни было, Хюльда понимала, что должна воспользоваться случаем и задать Бальдуру несколько вопросов. Она собралась было напрямую спросить его о Елене, но все-таки решила, что делать это сразу не совсем разумно. Пусть лучше сначала Доура его опознает, а уж потом можно будет за него взяться. Хюльда вспомнила, как она чувствовала себя не в своей тарелке в присутствии Ауки, и невольно сравнила его с Бальдуром Албертссоном, которому сразу удалось расположить ее к себе, даже несмотря на возникшие у нее подозрения. – Я так понимаю, Алберта дома нет, – сказала Хюльда, стараясь придать голосу непринужденную интонацию. – Да, он на собрании. Дел у него всегда хватает. – Вы тоже адвокат? Бальдур вежливо усмехнулся. В его усмешке чувствовалась некоторая наигранность – этот вопрос ему явно задавали не впервые. – Ну что вы, это территория Алберта – он первый и единственный адвокат в семье. Я… я в данный момент подыскиваю работу. – Понятно, – только и сказала Хюльда, зная по опыту, что зачастую прямых вопросов лучше избегать. – Алберт великодушно позволил мне погостить у него… – Он немного помолчал. – Хотя «погостить» не совсем подходящее слово – я здесь живу уже два года, с тех пор как потерял работу. Это был дом наших родителей, но Алберт выкупил его, когда они решили переехать в жилье поменьше. После небольшой паузы Хюльда заговорила, тщательно подбирая слова: – Да, это неплохое решение, несомненно… если вы ладите друг с другом. – О да! С этим, слава богу, проблем никогда не было. – Потом он добавил: – Хотите кофе? Хюльда кивнула – не помешает получше узнать этого человека, на случай если он как-то связан с делом Елены. Он явно больше нуждался в компании, чем в чашке кофе. Бальдуру потребовалось довольно много времени на приготовление кофе, который в итоге оказался совсем невкусным. Но Хюльда и бровью не повела. Она воспользовалась отсутствием Бальдура и попыталась найти в гостиной его фотографию, но безуспешно. Ей нужно было его изображение, чтобы показать Доуре. Она могла бы сфотографировать снимок на свой мобильный телефон, хотя качество, вероятно, оставляло бы желать лучшего – ее мобильник знавал и лучшие времена. Хюльда задумалась, как бы ей сфотографировать Бальдура, не возбуждая его подозрений, хотя и понимала, что ей вряд ли удастся осуществить это незаметно. Она была не особенно сильна в гаджетах, а уж чтобы фотографировать на телефон, ей вообще требовалась специальная подготовка. Они сидели за большим столом, и Хюльда размышляла, что охотнее провела бы вечер с Пьетюром, а не с этим человеком. Хотя, может, еще и не поздно – в это время года день мало чем отличается от ночи, а ночь – это всего лишь состояние души. Мысли о Пьетюре подвели Хюльду к осознанию того, что она, вероятно, и правда уже сыта по горло работой. Может, и нет ничего плохого в том, что у нее будет масса свободных вечеров, когда ей не придется задумываться о служебных делах. Слишком уж она пристрастилась брать работу на дом, даже когда в этом не было необходимости. Ее пытливый ум был постоянно занят уголовными делами и ни на минуту не расслаблялся, что не однажды вызывало нарекания со стороны ее покойного мужа. Но она ничего не могла с собой поделать. – Отменный кофе, – солгала она. – Задержусь у вас всего на пару минут – мне еще нужно кое-куда успеть. Она сделала глоток. – Да я пытался… – заговорил Бальдур. – Я насчет того, чтобы устроиться в полицию. Но ничего не вышло. – Он слегка похлопал себя по животу внушительных размеров. – Хорошей физической формы у меня никогда не было, а заниматься этим теперь уже поздновато. Вот Алберт у нас всегда был стройным. В его словах не было и намека на обиду – Бальдур в очередной раз подчеркнул превосходство брата, как прежде упомянул, что тот был первым и единственным человеком в семье, получившим диплом адвоката. Казалось, он искренне восхищается Албертом и совсем не испытывает к нему зависти. – Алберт старше вас или младше? – поинтересовалась Хюльда, предвидя ответ; спросить напрямую, младше ли Алберт, она посчитала нетактичным. – Ну, это же очевидно – он на десять лет младше. Родители так обрадовались, когда узнали, что у них будет еще один ребенок. – Он часто берется за такие дела? – Какие? – Я имею в виду, часто ли он работает с иностранцами, которые просят убежища. – Думаю, да. Но для него тут важнее права человека, а не деньги, понимаете? – Но ему ведь наверняка платят. – Ну естественно. Однако он все же больше радеет за людей. Алберт стремится быть полезным. – А вы где работали? – Хюльда попыталась было сделать третий глоток, но кофе был настолько отвратительным, что ей пришлось отставить чашку. – Где я работал? – До того, как переехали к брату. В этот момент, заливаясь громкой трелью, ожил лежавший рядом с недопитой чашкой кофе мобильник Хюльды. Поглядев на экран, она невольно вздохнула – звонок был от Магнуса. Вот уж с кем ей сейчас совсем не хотелось общаться, так это со своим начальником. Подавив очередной вздох, она собралась было ответить, но все-таки решила, что Магнус подождет. Отключать звук телефона во время входящего звонка Хюльда не умела – честно говоря, ей даже было невдомек, возможно ли это, – поэтому, отклонив вызов Магнуса, она воспользовалась шансом и, надеясь, что Бальдур не заметит ее неловких манипуляций, открыла фотокамеру. Раздавшийся щелчок эхом отозвался в гостиной. Хюльда бросила смущенный взгляд на своего собеседника: – Простите, я совершенно не умею пользоваться телефоном. Хотела отключить звук. – Да, я тоже не большой специалист, – ответил Бальдур. Казалось, он не придал значения тому, что Хюльда его сфотографировала. А может, и вообще не понял, в чем дело. Главное – теперь у Хюльды был его снимок. – Я работал сторожем, а потом начались сокращения, и меня уволили чуть ли не первым, – сообщил он, отвечая на вопрос Хюльды. – Да я, вообще-то, нигде долго и не задерживался. То тут поработаю, то там – в основном руками. Хюльда была вынуждена признать, что на роль убийцы Бальдур явно не тянет. Какой там убийца! Он выглядел как человек, который и мухи не обидит. Конечно, внешность обманчива, но Хюльда считала, что за десятки лет службы в полиции и общения с самыми разными людьми она научилась с высокой долей вероятности определять, лгун ли перед ней или порядочный человек. Однако бывали и у нее проколы. По крайней мере, однажды… Но даже если она и не ошиблась в том, что Бальдур не способен хладнокровно убить женщину, он мог быть как-то причастен к гибели Елены. Вполне вероятно, что в определенный момент он связался не с теми людьми и согласился на какую-нибудь сомнительную, но хорошо оплачиваемую работу. – Ваш брат должен был оставить документы для меня, – вежливо сказала Хюльда. На лице Бальдура отразилось разочарование. Он явно надеялся, что Хюльда посидит за чашкой его скверного кофе подольше. – Да, верно. – Он поднялся и вышел из гостиной, но почти сразу вернулся с коричневым конвертом в руках. – Вот, пожалуйста. Не знаю, что это за бумаги. Надеюсь, они вам пригодятся. Раз уж Алберт так считает – раньше ведь он был полицейским. Хюльда удержалась от того, чтобы его поправить: полицейским Алберт никогда не был – он работал в полиции в качестве адвоката. – Разумеется. Хюльда поднялась, многозначительно глядя на часы. – Вы вместе работали? – спросил Бальдур. – Не то чтобы вместе, но я его помню. Его у нас уважали, – ответила Хюльда, хотя понятия не имела о том, как ее коллеги относились к Алберту. Бальдур улыбнулся: – Приятно слышать. Выражение его лица оставалось искренним и доброжелательным. Они пообщались с Бальдуром всего ничего, но Хюльда уже с трудом могла себе представить, что он каким-то образом мог быть связан с делом Елены. Впрочем, последнее слово за Доурой. Вдруг она узнает его по фотографии? Хюльда открыла конверт, только когда вышла на улицу, хотя снедавшее ее любопытство было настолько сильным, что она едва удержалась от того, чтобы не сделать этого прямо в присутствии Бальдура. Каково же было ее разочарование, когда выяснилось, что документы – всего около десяти листов – были на русском языке! Она снова и снова перебирала их, пробегая глазами текст на каждой странице, в надежде обнаружить хоть одно слово по-исландски, но все было тщетно. Рукописные страницы перемежались с компьютерными распечатками, при этом некоторые документы явно были официальными. Однако, какую информацию они несли, оставалось загадкой. Хюльда достала телефон, раздумывая, позвонить ли присяжному переводчику прямо сейчас или подождать до завтра. А может, ей стоит, не теряя времени, поехать в Ньярдвик и показать Доуре фотографию Бальдура, чтобы сразу развеять сомнения относительно него? Нет, все-таки понять, что написано в документах, важнее. Хюльда уже собралась позвонить и заказать перевод с русского языка, когда ее мобильный издал характерный сигнал входящего сообщения. Оно оказалось от Магнуса, которому Хюльда, кстати, так и не перезвонила. Послание начальника было лаконичным: «Немедленно зайдите ко мне!» При виде поставленного в конце восклицательного знака у Хюльды екнуло сердце. Разумеется, симпатии к Магнусу она не испытывала – особенно в нынешних обстоятельствах. Бывало, что она злословила на его счет, когда знала, что и ее собеседник придерживается того же мнения. Не раз и не два Хюльда мысленно кляла своего начальника на чем свет стоит за всяческие прегрешения, не в последнюю очередь за его банальную некомпетентность в работе. Но как бы то ни было, Магнус оставался ее шефом, и полученная от него эсэмэска возымела должный эффект. Хюльде пришлось на время отложить свои планы о переводе документов и визите к Доуре. Ее вызывали на ковер – и такое с ней происходило чуть ли не впервые. XVII Внезапно он резко свернул с дороги в сторону видневшейся вдалеке горной цепи. Окрестности были совершенно безлюдными. Трясясь на пассажирском сиденье, она спросила: – Мы по дороге едем? Он покачал головой: – Нет, конечно. Мы едем прямо по насту. Здесь-то и начинается самое веселье! Кругом расстилалась бескрайняя белая равнина, и после короткого молчания она спросила, разрешено ли вообще ездить по этому участку на автомобиле. Что-то в этом первозданном пейзаже внушало ей тревогу, словно они оказались в заповедном краю, где людям не место. – Ерунда! – выпалил он. – Конечно, здесь можно ездить. Она даже слегка растерялась от столь резкой интонации. Они ведь были знакомы очень недолго. Не скрываются ли под маской дружелюбия совсем другие чувства? Она попыталась отогнать неприятные мысли.