– Не сплю. – А молчишь почему? – Думаю. – О чем? – О тебе. Лена тихонько рассмеялась. – Что обо мне думать? Старая дура, и весь разговор. Еще истеричка. – Перестань. – Денис прикрыл ей рот ладонью. – Я совсем о другом. Ты не кажешься мне намного старше. Я не могу себе представить, что у тебя взрослые дети и ты прожила с мужем много лет. Лена осторожно отодвинула его руку и улыбнулась. – Это лесть? – Нет. Я не стал бы тебе льстить. Раньше – да, но не сейчас. – Значит, раньше все-таки льстил! – Она шутливо ткнула его кулаком. Денис засмеялся. – У меня не было выхода. Иначе ты бы меня просто-напросто выгнала. У тебя ведь характер ой-ой-ой какой. – Еще не поздно, – весело пригрозила Лена. – Поздно, Ленка, поздно. Теперь я знаю, какая ты на самом деле. – Какая я? – Ей неожиданно вспомнились слова Петра. Кажется, он говорил, что она сама себя не понимает. Неужели так и есть? – Ты очень мягкая и пушистая, – негромко проговорил Денис. – А еще большая рева. И наивная, как шестиклассница. – Наивная? Вот уж не сказала бы. – Да? А приводить ночью с улицы домой чужого мужика – это не наивность? Или ты часто так делаешь? – Нет. Первый раз. – Ну вот. Я же видел, какое у тебя было лицо. Тогда, на кухне… – Денис не стал договаривать и многозначительно хмыкнул. – Тогда я готова была тебя убить, – честно призналась Лена. – Я видел, что готова. Сначала, было дело, не поверил, решил, притворяешься, дурочку из себя изображаешь. Потом внимательнее пригляделся: а у тебя губы трясутся. И в глазах такой ужас! Понимаешь, меня это зацепило за живое. Я все потом заснуть не мог, думал: неужели вправду встречаются в природе такие дурехи, которые за просто так могут тебя подобрать, накормить, уложить на чистую простыню. – Знаешь, – Лена, опершись на локоть, слегка приподнялась над подушкой, – когда-то я читала в одной книге, названия не помню, – читала о войне. Женщина потеряла сына, он пропал без вести. Не в России, в Германии. Она жила в поселке, который был оккупирован фашистами. Когда наши пришли, шли жестокие бои, много убитых и раненых. Особенно со стороны немцев. И возле дома этой женщины на земле лежал молоденький солдат. Совсем мальчишка, чем-то напомнивший ей сына. Он был живой, но тяжело раненный. И знаешь, что она сделала? Притащила его в дом, тайком от всего поселка лечила, выхаживала как могла, кормила последним, что было. Когда потом ее спросили, почему она так поступила, это же враг, женщина ответила: может, там, в Германии, какая-нибудь немецкая женщина точно так же подберет моего сына, перевяжет его раны, накормит, обогреет. Она верила в это безоговорочно, ей так стало легче, она была спокойна за своего ребенка. Понимаешь, к чему я тебе все это рассказываю? – Не совсем, – откровенно признался Денис. – К тому, что мной руководил чисто материнский инстинкт. Я подумала: вдруг моя дочка окажется в подобной ситуации. Когда-нибудь, случайно, мало ли как повернется жизнь. Я и представить себе не могла, к чему все это приведет. Ты, конечно, счел меня за дуру, и ты был прав. – Побольше бы таких дур. – Денис усмехнулся. – И поменьше стерв. Последние почему-то попадаются в три раза чаще. – Тебе просто не везло, – Лена покачала головой, – может быть, ты и сам в этом виноват. – Может быть, – легко согласился он и покосился на мокрое окно. – Интересно, теперь каждый вечер будет дождь? – Скажи спасибо, что днем солнечно. Главное, чтобы в субботу была нормальная погода, иначе самолет задержится. – Это верно. – Давай спать, – предложила она. – Кажется, для сегодняшнего дня хватит и событий, и разговоров. Глава 19 Пятница пролетела незаметно. Оба вели себя преувеличенно внимательно и предупредительно, старательно избегая разговоров, подобных вчерашнему. С утра Лена послала Дениса в магазин за продуктами, а сама перезвонила Кате и попросила ее приехать за девчонками не в воскресенье, а уже в субботу вечером. Затем она постирала кое-какие вещи, которые собиралась взять с собой в поездку, и начала паковать сумку. Часа в два они с Денисом мирно, по-семейному пообедали и к вечеру вышли прогуляться в Измайловский парк. Зной уже сошел, было хорошо, прохладно, по аллеям неторопливо бродили парочки. Они дошли до прудов, купили в шашлычной палатке лаваш, покрошили его плавающим возле берега уткам. Долго со смехом наблюдали, как те хватают куски, отпихивая друг друга крыльями. Потом сидели на скамейке в обнимку и молчали. Только перед тем, как лечь спать, Денис нарочито небрежно спросил: – Ты как собираешься представлять меня дочкам? Журналистом я уже побывал, племянником твоим тоже. Дальше что? – Там видно будет, – произнесла Лена, стараясь придать тону шутливость, – думаю, на сей раз ты сойдешь за нового музейного курьера. Пока что, временно. Он кивнул, и на этом тема была закрыта. Наутро они проснулись точно в шесть, ровно на час раньше, чем сработал будильник, притом одновременно. Глянули друг на друга, и их охватил нервный смех. Лена первой пришла в себя. – Все, проехали. Надо подниматься, раз уж вскочили ни свет ни заря. Одевались в полной тишине. Лене казалось, она кожей чувствует витающее в воздухе напряжение. «Все в порядке, – успокоила она себя, – главное, не волноваться, вести себя естественно и просто. И тогда ничего плохого не случится». В восемь они вышли из дому и взяли машину до аэропорта. Рейс, слава богу, не задерживался. Лена увидела у аптечного киоска группу знакомых родителей из спортивной школы, кивнула им в знак приветствия, но не подошла. Они с Денисом встали в сторонке у табло с расписанием. Рядом высоченный бородатый дядька с тощим рюкзаком за плечами утешал плачущую худенькую девушку в джинсах и белой майке с портретом Бритни Спирс на груди. Лена невольно уловила обрывки их разговора: – Свет, ну что ты, ей-богу! Я же ненадолго. Через две недели прилечу назад. – Костя, две недели – это так много! – Не говори ерунду! – Бородатый досадливо поморщился и пошевелил плечами, поправляя рюкзак. – Все люди ждут, ты не исключение. – Ты не вернешься, – произнесла девушка тихо и обреченно. Бородач тоскливо поглядел в сторону. Его глаза встретились с Лениными. Подбородок мужчины напрягся, на скулах резко очертились желваки. – Ленка, хочешь мороженого? – неожиданно громко спросил Денис. – Хочу. – Я сбегаю. – Он сорвался с места. Лена снова глянула на бородатого, но тот уже повернулся к своей спутнице и что-то говорил ей вполголоса, слов было не разобрать. Девушка послушно кивала, вытирая платочком мокрое от слез лицо. Лена скосила глаза на часы – до прибытия самолета оставалось двадцать минут. Она демонстративно повернулась спиной к выясняющей отношения парочке, достала из сумки недавно купленную газету и углубилась в чтение. Через пару минут вернулся Денис, неся в руках два вафельных рожка, покрытых шоколадным куполом с белыми кокосовыми стружками. – Плиз. – Он подал ей один из рожков. – Сэнкс, – в тон ему ответила Лена. Мороженое оказалось ледяным. От него сразу же заломило зубы. Из-за плеча Дениса Лена видела, как девушка рыдает на груди у бородатого Кости. «Наверное, беременна», – равнодушно решила она и удивилась, откуда у нее такие мысли. Они постояли еще немного, не спеша облизывая мороженое. Голос в динамике объявил, что самолет из Сочи совершил посадку. Толпа родителей оживилась, задвигалась. Лена вздохнула с облегчением: – Уф! Слава тебе господи. Она тронула Дениса за плечо и улыбнулась ободряюще: – Все не так страшно. Ритка и Валя нормальные девчонки, с ними легко найти общий язык. Так что не переживай. – А кто переживает? – Денис насмешливо прищурился. – Это я так, образно говоря, – уточнила Лена. Он скомкал бумажку из-под рожка и выкинул ее в урну. Лена поспешно доела раскисшую беловатую кашицу и последовала его примеру.