Вокруг царило безлюдье, однако она не испытывала страха, возможно, потому, что часто возвращалась от Томки затемно именно этой дорогой и никогда ничего плохого с ней не случалось. До поворота на Арбат оставалось совсем чуть-чуть, когда ее слух уловил слабый, приглушенный шум. Впереди, метрах в двадцати, смутно, еле различимо маячили, метались из стороны в сторону темные тени. До Лены донеслись обрывки хриплой матерной брани. «Драка», – догадалась она и поспешно перешла на другую сторону тротуара. Ничего не оставалось, как идти мимо, стараясь остаться незамеченной. Лена уже отчетливо видела широкие спины дерущихся и различала несколько голосов, разных по тембру, но одинаково отвратительных и грубых, методично и равнодушно выкрикивающих грязные ругательства. Наконец она поравнялась с ними и невольно застыла на месте. Собственно, дракой происходящее назвать было нельзя, скорее избиением. Трое дюжих, накачанных парней пинали ногами лежащего на асфальте человека. В темноте невозможно было разобрать, кто это, мужчина или женщина. Жертва вела себя тихо, не кричала, не звала на помощь, лишь пыталась прикрыть руками лицо от сыплющихся градом ударов. Лена почувствовала, как перехватило дыхание от негодования и жалости, и, прежде чем успела осознать, что делает, громко крикнула: – Прекратите сейчас же! Я вызову милицию! Один из качков, здоровенный амбал под два метра, обернулся, с удивлением глянул на нее и строго произнес: – Дуй отсюда, метелка, а то язык отрежем. – Я правда вызову милицию, – пообещала Лена, стараясь унять противную дрожь в коленях, – тут неподалеку всегда дежурит патруль. – Верно! Правильно! – неожиданно раздался за ее спиной пронзительный высокий голос. Лена вздрогнула и обернулась. Позади стояла неизвестно откуда взявшаяся крохотная старушка в низко надвинутом на лоб платочке, длинном черном плаще и грозила бугаям корявым пальцем. – Изверги, душегубы! Вы что творите? В Бога не веруете, нехристи! Два других парня тоже перестали работать ногами и переглянулись. На их сонных, блестящих от пота и дождя лицах отразилось недоумение. – Кнопа, че делать? Заткнуть их? – осведомился один из них у великана, который первым отреагировал на Лену. Кнопа, очевидно бывший в компании за главного, задумчиво почесал затылок. – Не, не надо. Еще поднимут хай. Тут правда менты поблизости. – Тогда че, хиляем? – Ага. – Он напоследок ткнул ботинком лежащее перед ним обмякшее тело. – Короче, мотай на ус, Жонглер: чтобы через пятнадцать минут тебя отсюда ветром сдуло. Не то сделаем из тебя отбивную на косточке. Усек? Ответа не последовало. – Что, гад, язык проглотил? – Кнопа ударил сильнее. – Ах ты, сволочь! – Старушка выхватила откуда-то из-за спины длинный, похожий на рапиру зонтик и бесстрашно кинулась на верзилу. Тот коротко и гнусно заржал, сгреб в охапку приятелей и вразвалку потопал в темноту между домами. Шагов через десять он обернулся и повторил уже серьезно, с угрозой в голосе: – Слышь, даем пятнадцать минут. И вся троица скрылась из виду. Лена и старушка приблизились к пострадавшему. – Господи, да он и не шевелится. Поди, неживой. – Бабка суетливо перекрестилась и склонилась над неподвижной фигурой. – Сынок! Тебе плохо? Может, дохтура вызвать? Вот ироды окаянные! – Она повернулась к Лене: – Слепая я, дочка, ничего не вижу. Ты глянь, он дышит или нет? Лена присела на корточки, прислушалась. – Дышит. – Ну слава тебе, господи. – Старуха снова перекрестилась. Лежащий неожиданно зашевелился и поднял голову. Потом, неловко опираясь на локоть, сел и затравленно огляделся по сторонам. Лица его Лена по-прежнему толком разглядеть не могла, видела только, что он молодой, такой же, как те парни, что его били, или даже еще моложе. – Можете подняться? – мягко спросила она. – Могу. – Голос был тоже молодой, слегка глуховатый и почему-то смутно знакомый. – Помочь? – Не надо. – Как же не надо? – тут же закудахтала старуха. – Помоги ему, дочка, конечно, помоги. Давай-ка вместе. Вдвоем они подняли парня под руки и усадили на низенький парапет тротуара. – Я вызову «Скорую». – Лена решительно достала мобильник. – Не надо никакой «Скорой». Лучше дайте сигарету. – Пожалуйста. – Лена пожала плечами, пытаясь вспомнить, где она могла слышать эту странную манеру едва уловимо растягивать слова. Так ничего и не вспомнив, протянула парню пачку сигарет, зажигалку. Раздался тихий щелчок, вспыхнуло пламя, выхватив из темноты совсем юное, с хитринкой лицо, ворот голубой рубашки, заляпанный кровью… Господи, вот кто это! Недавний знакомый, «бедный абитуриент»! Ошибиться Лена не могла, память на лица у нее была отменной, просто феноменальной. Парень спокойно курил, не глядя на Лену. Старушка, охая и вздыхая, ушла. Дождь закончился. Лена закрыла ставший ненужным зонтик, немного поколебалась, затем язвительно спросила: – Ну что, собрал на билет? – Че-го? – недоуменно протянул парень. – Ну как же! Ты ж в Москву приехал в институт поступать, да вот беда, балла не добрал. Я и спрашиваю, много ли насобирал у тетенек? – А вам что, жалко, что ли? – буркнул парень. Лена видела, что он ее не узнал, хотя понял, в чем дело. – Если и жалко, то только тебя, дурака. – Она коротко вздохнула. – Кто же побирается в самом центре столице, да еще на Арбате? Тут везде свои зоны, их нарушать нельзя. Понял? – Шли бы вы по своим делам, – грубо посоветовал «абитуриент». – За помощь, конечно, спасибо… – И за сигарету, – добавила Лена. – Угу. – Он кивнул и сплюнул себе под ноги. – Счастливо оставаться. – Она решительно зашагала вперед. Дошла до поворота, остановилась, оглянулась. Парень так и сидел на парапете, кажется, не думая подниматься и уходить. – Эй, – негромко окликнула Лена. – Ты глухой? Не слышал, тебе велели убираться отсюда, пока цел? – Некуда убираться, – равнодушно проговорил «абитуриент». – Как это некуда? – Так. Меня сегодня утром с квартиры выперли. – Опять врешь? – Она недоверчиво прищурилась. – Не вру. – В его тоне за полным безразличием проскользнула усталость. Лена отчетливо уловила это и медленно двинулась обратно. – Послушай, тебя как зовут? – Какая разница? – Он хмуро, искоса глянул на нее. – Ну, Ден. – Это по-каковски? – удивилась Лена. – По-обыкновенному. Денис. – Вот что, Денис. Поехали, переночуешь у меня. Выспишься, подлечим твои раны. А завтра, если получится, попытаюсь устроить тебя на работу. Идет? Он молчал, будто бы и не слыхал того, что говорила Лена. Она терпеливо ждала. В голове навязчиво стучала мысль: что, если когда-нибудь ее Ритка будет сидеть вот так, посреди ночи, одна в чужом городе? В Париже, например. – Еще сигарету дадите? – На, держи. – Лена отдала парню всю пачку. – И думай быстрей, а то я сейчас уйду и больше не вернусь. Он наконец поглядел на нее более осмысленно, внимательно. – Что, вы одна живете? – Почему одна? У меня семья, муж, дети. Просто сейчас все в отъезде, квартира пустая. – А… – протянул он неопределенно и одновременно будто уяснив для себя нечто важное. Выкинул окурок и не спеша встал. – Куда идти? Туда? Они медленно доковыляли переулками до Нового Арбата. Парень шел с трудом, заметно прихрамывая, однако молчал, не жалуясь. – Машину возьмем, – решила Лена. – На метро тебе не доехать. Она подняла руку. Рядом тут же затормозила черная «Волга». Из открытого настежь окошка высунулся пожилой, лысый, как Фантомас, водитель и вопросительно глянул на Лену.