– А? Зачем? – Рик сказал, что вы можете. Заплачу, сколько скажете. – Бабки тут ни при чем. Я на такие дела подписываюсь, только когда есть… че-нить интригующее, типа того. Небольшой латиноамериканский акцент, голос негромкий. Питер объяснил ситуацию: – Эта женщина может иметь непосредственное отношение… отношение… к смерти моего брата. Смерть. Впервые по отношению к Эрику он, наконец, употребил это слово. Наступила довольно продолжительная пауза. – Послушайте… У меня есть номер той женщины, с которого она звонила мне. Нельзя ли узнать, с кем еще она с него разговаривала? – попросил Дженсен. – Насколько я понимаю, это ее телефон. Он продиктовал номер Элисон. Из трубки не доносилось ни звука. Пауза затягивалась. Питер затаил дыхание. Наконец прорезался голос Хорхе: – Дай мне… – снова пауза, – …пару часов. С колотящимся сердцем Дженсен откинулся на подушки кровати. С Калакауа-авеню доносился шум уличного движения, поскольку окна номера выходили не на море, а на город – в том направлении, которое тут называют «маука», то есть от воды к горам. Все-таки остров, тут свои представления о сторонах света. Время тянулось нестерпимо долго. Солнце начинало клониться к закату, наполняя комнату тенями. Может, Эрик все-таки выбрался на берег, может, у него амнезия, и он лежит сейчас в какой-нибудь больнице, может, тут вообще какая-то чудовищная ошибка… Питеру оставалось только надеяться, верить, что его брат все-таки объявится – где-нибудь, как-нибудь, всегда оставался пусть крохотный, но шанс. Или же Эрика все-таки… убили? В конце концов, будучи не в состоянии усидеть в номере еще хотя бы минуту, Дженсен вышел на улицу. Усевшись на пляже напротив отеля, он бездумно смотрел, как красные полосы заката медленно угасают над темным океаном. Почему же он все-таки не сказал тому детективу, что узнал Элисон на видео? Словно какой-то инстинкт подсказал ему придержать язык. Но почему? Что его к этому вынудило? Когда они с Эриком были еще малы, то постоянно присматривали друг за другом. Эрик всегда его прикрывал. А он прикрывал Эрика… – Вот ты где! Обернувшись, в тусклом вечернем свете Питер узнал подходящую к нему Элисон Бендер. На ней было синее платье с гавайскими узорами и сандалии – не то что тогда в Кембридже, где он видел ее в строгом деловом костюме и жемчугах. Теперь она смотрелась, скорее, как юная невинная девица. – Почему не позвонил? – спросила она. – Я думала, ты сразу позвонишь, как только разделаешься с полицией. Как там дела? – Дела идут, – ответил Питер. – Меня возили туда, на место, в Макапуу-пойнт, показывали, где все произошло. – Так-так. Есть какие-нибудь новости? В смысле, про Эрика? – Его так и не нашли. Ну, ни его, ни тело. – А катер? – Что катер? – Они его осматривали? – Не знаю, – пожал плечами молодой человек. – Не сказали. Бендер уселась рядом с ним на песок и положила руку на плечо. Рука была теплой. – Мне очень жаль, что тебе пришлось через все это пройти, Питер. Представляю, какой это кошмар. – Да, было нелегко. У полиции есть видеозапись. – Видеозапись? Да ну! Видел ее? – Да. – Ну и как? Полезная? Неужели она и в самом деле не заметила видеокамеру в руках у той парочки, что расположилась чуть ниже по склону? Неужели и впрямь смотрела только на лодку? Ее глаза внимательно изучали лицо Дженсена в полумраке. – Я видел, как Эрик выпрыгнул… – с трудом выдавил он. – Но так больше и не появился. – Какой ужас! – тихонько проговорила женщина. Рука ее шевельнулась, стиснула плечо Питера, погладила. Он хотел было попросить ее прекратить, но побоялся не справиться с голосом. Во всем происходящем было что-то невероятно гнетущее. – И что считает полиция? – спросила Элисон. – Насчет чего? – Насчет того, что случилось. В смысле, с лодкой. – Они считают, что засорился… В этот самый момент у Дженсена зазвонил телефон. Он полез в карман рубашки, достал мобильник и отщелкнул крышку. – Алло? – Это Хорхе. – Один момент. Поднявшись, Питер повернулся к Элисон: – Простите, пожалуйста, мне придется ответить. Он отошел по пляжу в сторонку. На темнеющем небе понемногу проступали звезды. – Да-да, слушаю, Хорхе. – Есть информация по номеру, который ты мне дал. Зарегистрирован на «Наниджен Майкротекнолоджиз» в Гонолулу. Числится за сотрудницей по имени Элисон Ф. Бендер. Дженсен бросил взгляд назад. Силуэт Элисон темной тенью вырисовывался на песке. – Что еще? – спросил он. – В пятнадцать сорок семь по местному времени она звонила на номер шестьсот сорок шесть – шестьсот семьдесят три – двадцать шесть – восемьдесят два, три раза подряд. – Чей это номер? – Номер не зарегистрирован – скорее всего, это из тех дешевых одноразовых мобильников: покупаешь и пользуешься, пока деньги не кончатся. – Три раза звонила? – Да, но очень коротко: три секунды, потом две секунды, потом опять три. – Так-так… Может, не соединялось? – Нет, соединение каждый раз четкое, никакого автоответчика, сразу на вызов. Она знала, что соединилась, были гудки. Тут две вероятности. Либо она звонила в расчете на то, что быстро ответят, либо же приводила в действие какое-то устройство. – Устройство? – Ну да. Мобилу можно подключить к какому-нибудь устройству, чтобы оно включалось при входящем звонке. – Ладно, три звонка подряд. Что еще? – В пятнадцать пятьдесят пять она позвонила по другому номеру в «Наниджен», тот записан на сотрудника по имени Винсент А. Дрейк. Хочешь послушать звонок? – Конечно! Гудки, потом щелчок соединения. Вин: Да? Элисон (тяжело дыша): Это я. Вин: Да-да? Элисон: Послушай, я очень волнуюсь, не знаю, получилось или нет. Ведь должен быть дым или еще чего… Вин: Прошу прощения. Элисон: Я волнуюсь…