— Ну что ты… налей лучше нам обоим кофе! Холодный кофе и холодные гренки, что может лучше поднять нам настроение? Хоть Виктория и улыбалась, сердце в ее груди сжалось от боли. Все один день и брат вместе с Элинор вспыхнули от любви. Что если она никогда не узнает, какого это? Что если Вики никогда не сможет полюбить загадочного генерала Хейли, из достоинств которого она пока знала только об имеющихся усах? Глава 11 Артур с таким воодушевлением расписывал предстоящую поездку в Лондон, летние парки и скверы. Уверял чету Спенсеров, что помощь Элинор в подготовке приданого для Виктории просто необходима. Успокаивал, говоря, что репутации леди ничего угрожает, ведь когда они прибудут в лондонский дом Иденов, их уже будет встречать тетушка Шарлотта, глубокоуважаемая в высшем свете родственница, так трепетно заботящаяся о Виктории на протяжении последних двух лет. Родители Элинор полностью поддержали предложение молодого Идена, их глаза загорелись, а столовая наполнилась теплыми воспоминаниями о молодости лорда и леди Иден, проведенной в столице. Не разделяли всеобщего восторга лишь лорд Нортингер и Элинор, но причины у них были, естественно, различными. Лорд Нотингер смотрел на Элин с нескрываемым желанием. Он хотел забрать ее с собой и обладать ей полностью. Спрятать от заносчивого и говорливого юноши, приковать все внимание юной красавицы, покорить ее, научить всему, что он знает сам. Вырастить себе достойную жену. Этим так привлекала Элинор. Она была как чистый лист, без истории, без заслуг и грехов одновременно. Генри было очень тяжело держать в узде свои соблазны, и отвести глаз он тоже не мог. От этого взгляда Элинор хотелось спрятаться, руки подрагивали, и она навязчиво поправляла то безупречные складки на платье, то рукава. Она искала глазами Артура, но он сидел на одной с ней стороне стола, рядом с матушкой и его практически не было видно. Прожигающий взглядом Нортингер сидел напротив. Он не был стар, как показалась с первого взгляда. Черты его лица уже не казались столь отталкивающими. Он был довольно красивым мужчиной. Жестким мужчиной. Мужчиной, от которого хотелось спрятаться. Элинор желала скорейшего окончания обеда! Но все обстоятельства играли против нее. Напряжение скручивало внутренности, и успокоиться уже не представляло возможности. Как отказать столь серьезному жениху и не нажить себе и своей семье заклятого врага? Как не выдать себя и не подставить Артура? Артур обещал все уладить. Элинор верила ему, она надеялась на него и хранила молчание. Она терпела тяжелые взгляды лорда Генри Нортингера, прятала свои ноги подальше, лишь бы ненароком не задеть ботинки сидящего напротив гостя. Последней каплей стало предложение Артура о поездке. И без того смущенная, растерянная, она думала лишь о том, что каждый в этом зале, непременно, догадался об их тайне, об их отношениях, обо всем! Мужчина! Предлагает незамужней девушке жить вместе в Лондоне! Элинор ждала, что отец и Эдвард опрокинут свои стулья, вставая с места, и уличат молодых людей в непристойности. Они сразу все поймут! Они узнают о поцелуях! Какой стыд! Маленькая серебряная вилочка выскользнула из рук Элин, и со звоном ударилась о фарфоровые тарелки. Для Элинор это был конец. Но почему же милая беседа продолжается? Родные смеются, Артур тоже… Никто даже и внимания не обратил на звон посуды. Элинор сделала один вдох, потом еще один… Матушка тепло рассмеялась. Так могла смеяться только Эстер Спенсер. Идеальная Эстер, в отличие от ее, глупенькой, влюбившейся на свою голову, дочери. — Для спокойствия Элинор, мы также можем взять с собой ее любимую служанку Мейбл! — доносилось до сознания Элин откуда то издалека. «Взять с собой в Лондон… Любимая Мейбл? Какой бред!» Чувствуя, что больше может не выдержать напряжения, Элин резко встала из-за стола, извинилась и поспешила покинуть столовую и поскорее выбраться из дома. Длинные рукава платья тисками сжимали предплечья, корсет давил на ребра, воздуха катастрофически не хватало. С трудом съеденный цыпленок стоял поперек горла и грозился вырваться наружу. Спустившись по каменным ступенькам в сад, Элин сошла с дорожки, скрываясь за деревьями, и уперлась в ствол старой яблони руками. Слишком много потрясений для одного дня. Тошнота не отступала, глаза заволокло пеленой страха. — Я сама чуть не подставила нас… — беззвучно прошептала Элинор. Это всего лишь Лондон. Просто напросто Виктории требуется ее помощь! Не более того! Все выглядит более чем невинно! Да и тетушка Шарлотта, и, чтоб ее, Мейбл, всегда будут следить за приличиями. Родным не зачем переживать. Они привыкли доверять семье Иден, как самим себе. Отчего же так плохо и больно в груди? Такого ли предложения юное и такое неопытное сердечно Элинор ожидало от Артура? Нет… скорее всего не такого. Но девушка четко решила поехать, поддержать подругу во всем, в чем потребуется перед новым и важным этапом в жизни. Она поедет в Лондон. И постарается не думать о причинах, вынуждающих Артура так с ней поступать. *** Как только дурнота прошла, Элинор вернулась к семье и гостям, проводила вместе со всеми лорда Нортингера, но совершенно не ожидала, что он увлечет ее в сторону и тихим и уверенным голосом заговорит с ней: — Молодые мужчины горят так ярко и так жарко! Не обожгитесь милое дитя. Сухие губы вновь коснулись руки девушки, и гость поспешил к экипажу, задержав еще один тяжелый взгляд на фигуре Элин. Один человек на сегодняшнем обеде все-таки догадался об их маленьком секрете. *** — Как же можно!!! Стыдно вам должно быть! Очень стыдно мисс Элинор!!! — Мейбл, с нескрываемой злостью и обидой утрамбовывала одежду в дорожные сундуки. — Уважаемый, достойнейший человек! Приехал из самого Лондона, чтобы дать вам дом, защиту, положение в обществе!!! А вы? Что вы сделали??? Согласились на веселье! Детские игры с Иденами??? — Я в последний раз говорю тебе Мэй, угомонись. Если тебе так нужно место экономки у Нортингера, я договорюсь. — Молодая госпожа говорила тихо, но от холода в ее голосе служанке стало не по себе. Мэйбл была далеко не робкого десятка, она не перестала причитать, но от упреков благоразумно решила отказаться. — Не надо мне… спасибо… обойдусь. Надо же, какая щедрость! О себе бы похлопотали лучше. Опять лица на вас нет. Синяки под глазами, что тучи над Лондоном. Быстро сроднитесь с городом, в который едете. Посереете, похудеете. И быстренько войдете в такой возраст, когда ни один джентльмен младше пятидесяти на вас и взглянет… — Мэйбл с силой прижала крышку сундука и, поднатужившись, застегнула ремешок. Лицо и уши рыженькой девушки моментально покраснели. Она замолчала ненадолго, предаваясь своим мыслям и потом снова заговорила. — От смога фабрик и заводов в Лондоне нечем дышать, и осенью, хорошо бы вернуться домой. Холодный туман осядет на землю. Идешь, и дальше собственного носа ничего не видно! Сомнительное это удовольствие, бродить по улицам на ощупь, пытаясь найти булочную! Помню, идешь, касаясь холодной и липкой стены дома, перчатки намокают за минуту и также мокнут ваши легкие при каждом вдохе! Из звуков, только стук каблуков прохожих, которых не видать совсем, и свисток констебля, который воришек гоняет. Осенью определенно нечего делать в Лондоне. Нужно успеть вернуться в Элторп до сентября! Элинор слегка изогнула губы в улыбке. Впервые она слышала от Мэйбл историю о ее жизни до Элторпа, до того как она поступила на службу в дом Спенсеров. — Расскажи что-нибудь еще. — Элинор присела рядом на второй сундук и заглянула в зеленые глаза служанки. Она знала ее так долго, но не знала о ней ровным счетом ничего. *** Все самые красивые платья, нижние сорочки, шляпки, туфельки, перчатки были тщательно уложены в дорожные сундуки. Вплоть до самого отъезда следующим утром Элинор не виделась с Артуром, не разговаривала с ним, не касалась его. Он не объяснил своего желания взять ее в Лондон. Более того, он так и не появился в Элторпе на ужин, лишь прислал записку, в которой просил быть готовой к шести часам утра к отъезду. Артур Иден следовал своему, четко продуманному плану, и Элинор оставалось только последовать за ним, и выяснить самостоятельно причины, заставляющие поступать молодого мужчину именно так, и ни как иначе. Какой бы ранней пташкой не была Элинор, ранним утром она вышла в парадный холл одной из последних. Вниз уже спустились Эдвард и Эндрю, и чуть в стороне от них, немного ссутулившись, стояла Анна Лефортен. — Мальчики! — Элин порывисто обняла братьев, прижимая их к себе с обеих сторон. — Замечательное утро, не находите? Вам нужно завести очень полезную привычку — вставать в шесть утра! Готова заложить свою душу, вам понравится! — Элли, ты лишишься своей души, и глазом моргнуть не успеешь… — хмуро отозвался Эндрю, никогда не причисляющий себя к жаворонкам. — Он очень походил на отца, коренастый, широкий в плечах и талии. Пушистые брови бросали тень на ярко голубые глаза — отличительную черту обоих братьев Спенсер. — Сестрица, некоторых людей, и некоторые привычки не нужно менять. — Эдвард, в отличие от брата, был очень высок, худощав, но крепок в телосложении, с узкой талий и бедрами. Тепные волосы вились и скрывали уши и лоб молодого человека, а глаза выдавали крайнюю степень обеспокоенности. Стараясь скрыть волнение, Эдвард провел рукой по мягким волосам сестры, но неотрывно смотрел в спину стоящей в стороне Анны. Элинор тоже отстранилась и подошла ближе к Мисс Лефортен. — Анна… — глаза девушки были красными, толи от недостатка сна, толи от слез. Элинор хотела было узнать, что послужило этому причиной, но подобный вопрос был бы весьма неуместен, и девушка решила остановиться на простом приветствии. — Доброе утро Анна! Погода чудесная и… Анна, на тебе дорожное платье! — Элинор обратила внимание, что Мисс Лефортен явно собрана в дорогу. — Да Элинор… — голос белокурой девушки был слабым и тихим, и слегка надломленным. Предположения можно было строить до бесконечности, и, тем не менее, Элинор не смогла бы понять истинную причину такого подавленного состояния Анны. Причину знали двое, Эдвард и их с Элинор отец, лорд Спенсер. — Элли, мы с Анной присоединимся к вам по пути в Лондон. — В два шага Эдвард преодолел разделяющее их расстояние и встал посередине между Элинор и Анной. Сказать, что Элинор была удивлена, это ничего не сказать. Эдвард должен был наслаждаться отдыхом дома и возвращаться на сессию в Оксфорд. Она переводила взгляд от брата к Анне и обратно, но Эдвард сурово свел брови на переносице. — Надеюсь, у вас найдутся занимательные темы для разговора в дороге. Вы с Викторией и Анной займете экипаж, а мы с Артуром поедем верхом. Нужно проветрить голову. Насладиться утром — ведь именно этим ты советовала нам заняться, да сестра? — слегка приподняв ладонь вверх, Эдвард пресек любые вопросы, которые уже готовы были сорваться с языка Элинор, и отошел в сторону, давая указания прислуге. Эндрю делал вид, что не слышал вовсе их беседы, но тоже выглядел озабоченно. В день своих именин Элинор была слишком увлечена гостями, танцами. Вечер она провела с Артуром и Викторией, и что же она упустила? — Элинор… — на ее предплечье легла холодная и маленькая ручка Анны. — Не тревожься. Эдвард всего лишь проявляет вежливость, провожая меня домой. — Анна была похожа на маленькую волшебную фею. Небольшого роста, тоненькая и хрупкая… Сердце Элинор сжалось от нехорошего предчувствия. Нет в нашем обществе более беззащитного создания, чем красивая женщина без должного приданого… Эдвард не мог поступить ни с одной женщиной дурно… Элинор слишком хорошо знала своего старшего брата. Следовательно, он защищает Анну от нежеланного внимания некоего господина. Пока Элинор строила у себя в голове догадки, кто из приглашенных джентльменов мог обидеть Анну, вся дружная компания покинула холл особняка и вышла на улицу, подставляя свои лица теплым утренним лучам. — И какие же мысли роятся в этой маленькой прелестной головке? — шею Элинор обожгло горячее дыхание, несмотря на высокий ворот дорожного платья. По спине побежали мурашки, и когда девушка обернулась, она столкнулась с веселыми дымчатыми глазами Артура. Он улыбался, и всем своим видом старался показать, как же он рад ее видеть. Все тревоги и волнения сразу отступили и сердце Элинор наполнилось теплотой, руки невольно потянулись к мужчине, но она вовремя себя одернула, вспомнив, как много любопытных глаз сейчас наблюдают за ними. Она не успела ответить, как Артур снова заговорил. — Прошу леди! — широкая ладонь указала на открытую дверцу экипажа в приглашающем жесте. — Мне нужно попрощаться с родными! — девушка не могла сдержать улыбку, обнимая матушку и отца. Эстер легко поцеловала Элинор в лоб, и выглядела довольной. Отец, напротив, был мрачнее тучи, прощаясь с дочерью и старшим сыном, но ни единым словом не выказал своего плохого настроения, лишь пожелав хорошего пути. Воодушевленная Элинор, посмеивающаяся чему-то своему Виктория и печальная Анна, забрались в экипаж. Артур и Эдвард оседлали своих жеребцов, и долгое путешествие в столицу началось. Глава 12 Компанию из кучера, горничной Мейбл, трех юных леди и двух молодых джентльменов ожидал путь длиною в десять часов. На их удачу, дождей не было уже давно, и утрамбованная частыми путниками земля была твердой. Кабина экипажа мерно покачивалась из стороны в сторону на больших пружинах, колеса постукивали, из окна доносились обрывки фраз из разговора Артура и Эдварда. В животе у Элинор тлели угольки предвкушения. Она уже могла полной грудью вдохнуть ту свободу, что дарила ей эта поездка. Девушке сложно было угомонить свое юное сердце и переполненную мыслями голову, и ей ни как не удавалось уснуть. Виктория, не привыкшая к столь ранним пробуждениям, давно окунулась в сновидения, подложив маленькую дорожную подушечку под голову. Платиновые локоны выбились из низкого пучка и щекотали ее щеки. Она иногда вздыхала, устраивалась по удобнее и убирала волосы с лица, но не спешила просыпаться.