– Не волнуйся, у нас есть решение этой проблемы, – улыбнулся Харлок. Он снова наклонился, чтобы порыться в своем снаряжении, и на этот раз вытащил две объемные цветные пластиковые упаковки. – Итак, Зеро, ты пришел в себя? Давай, давай, тут есть над чем потрудиться. Пока они вдвоем усердно раздували щеки, под недоверчивым взглядом Меццанотте медленно формировались две детские надувные лодочки: одна розовая, с носом в виде головы единорога, а другая зеленая, украшенная улыбающимися черепахами. – Ты серьезно? – не смог удержаться он. – Да ладно… – А что в этом такого? – возразил Харлок. – Они легкие, удобные в использовании и более прочные, чем кажется на первый взгляд. Кроме того, они продавались со скидкой, практически бесплатно… Нам и такие сойдут, мы не гордые. В любом случае, выбирать не приходилось. В итоге Зеро и Меццанотте поплыли впереди на зеленой лодке, Мет и Харлок – на розовой. К каждой лодке прилагалось короткое пластиковое весло. Они отправились вниз по мрачному водостоку. Уровень воды не переставал расти. – Что это было? – спросила Мет в какой-то момент. Харлок обернулся, чтобы посмотреть на нее. – О чем ты говоришь? – Разве ты не слышал? Что-то ударило по лодке. – Я думал, это ты… Наверное, крыса – эти зверьки хорошо плавают. – Мне показалось, что оно было крупнее. – Не поверишь, но я видел серых крыс, достаточно больших, чтобы обратить в бегство взрослую кошку. Мет отреагировала на это гримасой недоверия, но ничего не сказала. На протяжении какого-то времени был слышен только плеск весел по воде. Конец коридора еще не просматривался, а их головы уже касались свода. – Эй, эй, эй, – вдруг воскликнул Зеро, сидевший на носу первой лодки. – Впереди что-то есть! Меццанотте перегнулся через борт. Мутная поверхность воды казалась неподвижной. – Что ты там увидел? – Понятия не имею, но оно точно больше крысы. Зеро едва закончил говорить, когда обе лодки накренились от сильного толчка, заставив всех четверых вцепиться в борта, чтобы не потерять равновесие. Их голоса накладывались друг на друга, возбужденные и беспокойные. – Черт возьми, еще немного, и мы окажемся в воде! – Ты что-нибудь видел? – Ничего. – Что, черт возьми, здесь происходит? Новый толчок, еще сильнее, чем предыдущий, потряс розовую лодчонку. Мет начала плакать, Харлок – ругаться. – Господи боже! – Зеро указал на место перед собой. – Вот оно, я видел его, я видел его снова… – Что это за хрень, черт подери? – закричал Меццанотте, тщетно обшаривая поверхность воды светом своего фонаря. – Что это? Гребаное морское чудовище, вот что это такое! Нам нужно убираться отсюда, и побыстрее! В этот момент «пираты» окончательно потеряли голову. Они кричали друг на друга, беспорядочно размахивая руками. – Успокойтесь, черт вас побери! – прогремел Рикардо, которому уже было трудно сдерживать собственный страх. – Остановитесь и заткнитесь! В галерее снова воцарилась тишина. Все оглядывались вокруг, затаив дыхание. Но в кругах света от их фонарей ничего не появлялось. Затем Меццанотте показалось, что он заметил что-то, всплывающее на поверхность воды в нескольких метрах от него. Инспектор прищурился. Стеклянные глаза… Блестящая чешуйчатая кожа… Какая-то рептилия. Животное подняло голову, на мгновение выпустив между челюстями длинный язык. Это была змея. Когда она снова опускалась в воду, Рикардо смог увидеть ее тело, ее золотисто-желтую кожу с черными узорами. Она казалась бесконечной и была намного толще его бедра. Ему вспомнились городские легенды о крокодилах в канализации Нью-Йорка, но он никогда не слышал о гигантских змеях в канализации Милана. Тем временем извилистая тень рептилии метнулась в их сторону прямо под поверхностью воды. – Берегись, она возвращается! – крикнул Зеро, вскочив на ноги, но тут же потерял равновесие и упал на другую лодку, опрокинув ее. Меццанотте тоже оказался в воде. Коридор заполнился испуганными криками всех четверых, которые пытались уцепиться за опрокинутые лодки, ожидая нападения змеи в любой момент. Но ничего не происходило, и мало-помалу спокойствие возвращалось. Рикардо и остальные, насквозь промокшие, держась за лодки, обменивались тревожными взглядами, напряженно вслушиваясь в окружающую их темноту. В тишине, однако, было слышно только лишь как капает вода с потолка, да их собственное затрудненное дыхание. – Хорошо, – сказал Рикардо через некоторое время. – Я думаю, что она уплыла. Они снова залезли в лодки. Вскоре был произведен подсчет ущерба: к счастью, все отделались легким испугом, зато потеряли оба мешка с оборудованием, Харлок упустил очки, а Мет – шлем. Меццанотте посмотрел на «пиратов», растерянных и дрожащих в своих промокших костюмах. Сам инспектор был изрядно потрясен случившимся. По правде говоря, он изо всех сил пытался убедить себя, что это действительно произошло. – Послушайте меня, ребята, возвращайтесь сейчас же. Вы и так уже много сделали, и я вам очень благодарен, но это слишком опасно. Я пойду сам. Харлок и остальные пытались убедить его отказаться и уйти с ними. Продолжать было бы безумием; Рикардо рисковал своей жизнью. Но он не прислушался к голосу разума. – Мне нужно найти Лауру. Я единственный, кто может это сделать, и я не могу бросить ее. Наблюдая за тем, как диггеры втроем возвращаются назад по коридору, втискиваясь в резиновую шлюпку в форме единорога, Меццанотте задавался вопросом, насколько его чувства к Лауре способствовали тому, что он набрался смелости и отказался следовать за ними, а насколько – иллюзорное чувство непобедимости, вызванное амфетамином. – К черту этого гада, Кардо. Разделай его на части и спаси девушку! – закричал ему Зеро, расплываясь в улыбке. Инспектор подождал, пока последний отблеск их ламп поглотит темнота, а затем начал энергично грести в противоположном направлении. Влага из промокшей одежды проникала, казалось, до самых костей, но физическая нагрузка постепенно немного согревала его. Вода достигла такого уровня, что ему пришлось наклонить голову, чтобы не удариться о свод, и Рикардо боялся, что скоро он встанет. Что тогда делать? Должен ли он продолжать плыть, не зная, как далеко находится от цели? Что, если в какой-то момент коридор полностью заполнится водой? Хватит ли у него сил, чтобы повернуть назад, или он закончит, как крыса, в одиночестве корчась в этих богом забытых подземельях? К счастью для него, совсем скоро туннель закончился, влившись в более просторное помещение. Темнота не позволяла Меццанотте точно определить его объем, но и тот факт, что луч фонаря не мог осветить его пределы, и эхо, раздавшееся в воздухе, когда он попытался крикнуть, говорили о том, что оно огромно. По всей вероятности, инспектор находился в естественной пещере с доступом воды, в каком-то подземном бассейне. Он продолжал грести вслепую, пока вдали не показался берег. Через несколько минут Рикардо очутился на каменистом пляже, форма которого очень напоминала то, что описывал старший инспектор, рассказывая о своей встрече – реальной или воображаемой – с женщиной-змеей. Берег, покрытый грубой галькой светлого цвета, был шириной около десяти метров. Дальше земля поднималась вверх, среди валунов и скал, к стене огромной пещеры. «Что за безумное место», – подумал Меццанотте. Трудно было поверить в то, что оно скрывается под Центральным вокзалом. Ситуация, в которую он попал, с каждой минутой становилась все более абсурдной. Но сейчас его самой насущной проблемой было решить, что делать дальше. На первый взгляд, здесь не было никаких следов присутствия человека. Неужели он действительно приближается к логову Призрака – или просто потерялся в недрах города? Когда Рикардо осматривал окрестности в поисках любого знака или указания, в какую сторону идти, он почувствовал шипящий звук рядом со своей головой, за которым сразу же последовал плюх позади него. Меццанотте встревоженно огляделся. Мимоходом уловил какое-то движение за валуном примерно на полпути вверх по склону, ведущему к стене пещеры, но, прежде чем он смог лучше рассмотреть это что-то, оно рухнуло на землю рядом с ним, заставив его вздрогнуть. К ногам подкатился камень. Инспектора забрасывали камнями. Один или несколько человек, прячущихся среди скал и, похоже, вооруженных пращой или чем-то подобным. Нужно было немедленно укрыться – он представлял собой легкую мишень. До ближайшего валуна было не менее пятнадцати метров. Немного далековато, чтобы надеяться добраться туда невредимым, особенно в этих проклятых резиновых сапогах, которые мешали ему двигаться, но у Меццанотте не было выбора. Пригнувшись, он побежал. Камни теперь сыпались на него со всех сторон. Один ударил его в спину, другой – в бедро, причинив боль, но это не остановило Меццанотте. Затем сильный удар по голове сбил с него шлем. Рикардо рухнул на землю; по его виску стекали струйки теплой крови, а в мозгу, казалось, неистово жужжал целый рой ос. Он сделал несколько попыток встать, но его конечности, лишенные всякой энергии, отказывались реагировать. Прежде чем перед его глазами опустился черный занавес, ему показалось, что он видит неясные тени, движущиеся к нему… 4 Придя в себя, Меццанотте осознал, что все еще лежит на полу. Он пытался оценить ситуацию, насколько позволяла пульсирующая боль в голове; сбоку от лба вздулась шишка размером с яйцо. Рикардо лежал на земле лицом вниз с плотно связанными за спиной запястьями, все еще на берегу подземного озера, судя по гальке, вдавившейся в щеку и ребра. Поблизости раздавались голоса и шум. Меццанотте поморщился. У небольшого костра сидели четверо мужчин, и еще больше двигались где-то за его спиной. Револьвера у него уже не было, а вот рюкзак лежал рядом. Сидящие перед костром мужчины принадлежали к разным этносам и национальностям, но их объединяла какая-то семейная атмосфера: все они были довольно худыми, с бледным цветом лица и одеты одинаково – смесь старых рваных костюмов и сшитых вручную одежд, дополненных браслетами и ожерельями из кости или дерева. У них были луки и копья ручной работы. В целом они выглядели как донельзя странные индейцы из подземного города. – Наконец-то ты проснулся, – раздался позади него энергичный голос. – Мы уже несколько часов ждем; я начал бояться, что у тебя башка проломлена… Они уже всё давно поняли, не было смысла продолжать притворяться. Не без труда, связанный и онемевший, Рикардо вывернул шею, силясь повернуть лицо в ту сторону, откуда доносился голос. Увидев, кому он принадлежал, инспектор был ошеломлен. Если б он мог, то ущипнул бы себя, дабы убедиться в том, что это не сон. Генерал?! Нет, он не ошибся – старик лет семидесяти, седой и бородатый, худой, не очень высокий… Это, без сомнения, мог быть только он – и в то же время был сам на себя не похож. Он не был немым и, как убедился Меццанотте, даже не хромал. Но дело было не только в этом. Радикально изменились его осанка и поведение. По кивку Генерала двое мужчин бросились к Меццанотте и подняли его за руки. Как только они отпустили его, он зашатался, и головокружение заставило их снова поддержать его. Старик стоял перед ним с ироничным огоньком в глазах. Его выправка была военной – ноги на ширине плеч, прямая спина; образ завершала старомодная винтовка на его плече. Пережиток войны, как и пистолет, из которого в него стрелял Призрак, несомненно. Все в нем излучало авторитет и харизму.