– Спасибо. Огромное спасибо! Вы представить себе не можете, что мне пришлось пережить за эти дни! Да, да, я понимаю, что не заслуживаю ни сочувствия, ни прощения. И все же вы меня пожалели. Спасибо вам за это! – Вам стоит успокоиться и начать уже рассказывать, – заметил Гуров. – Время идет, и мне почему-то кажется, что надо поторопиться. – Это да, поторопиться надо, ведь он совсем рядом. Но это сейчас. А где он будет, если узнает, что я в полиции? – Кто – он? – Убийца. Наемник по кличке ЛОР, – выдал Мерцхулава. – Больше месяца назад я нанял его для ликвидации Трифонова, а теперь он преследует меня. – Вы знаете, что ЛОРу сейчас должно быть под семьдесят? – Гуров не знал, верить словам Мерцхулавы или нет. – Семьдесят один, – спокойно поправил Тимур. – В январе исполнилось семьдесят один. – О, так вы с ним на короткой ноге? За что же, позвольте полюбопытствовать, он решил вас убрать? Проигнорировав поддевку полковника, Мерцхулава с минуту молчал, сосредотачиваясь, затем сделал глубокий вдох, как перед прыжком в воду, и начал рассказывать. Он рассказал, как несколько лет назад приехал в Москву и поселился у единственного родственника, дяди Игната. Квартиранту дядя Игнат не сильно обрадовался, но в приюте не отказал. Правда, сразу обговорил условия: за три месяца найти работу и жилье. Больше трех месяцев, мол, содержать взрослого мужчину не намерен. Тимур на условия согласился. Три месяца лучше, чем ничего, рассудил он. К тому же недовольства и неприязни дядя Игнат не выказывал. Общались ровно, можно сказать, по-семейному. Вместе ужинали по вечерам, обсуждали новости и книги, время от времени смотрели фильмы. Про себя дядя рассказывал мало, но про племянника слушал охотно. Так вышло, что знаковую в плане жизнеустройства идею Тимуру подкинул именно дядя. Тимур хорошо помнил тот вечер, когда дядя, сидя перед телевизором, произнес: – Копаться в железе, месить раствор и расставлять товары по полкам – большого ума не надо. Ради этого не стоило в столицу тащиться. Вот ради чего стоит, – и он ткнул пальцем в сторону экрана телевизора. Там шла передача о продвигаемых социальных проектах, о том, сколько денег выделяют из бюджета на реализацию бредовых идей всевозможных фондов и комиссий. Тимур послушал, но к сведению не принял. Где он, а где все эти благотворители и члены комиссий. Разве ему до них подняться? И тут снова фортуна улыбнулась ему, а может, злой рок сыграл с ним в любопытную игру: «добро – зло». В одной из газет, оставленных на столе дядей Игнатом, Тимур увидел объявление о том, что проводится отбор волонтеров для работы в благотворительных организациях. Почему дядя отметил эту заметку маркером? Теперь, в свете новых событий, Тимур понимал, что заметка появилась на столе неспроста, но так и не понял, знал ли сам Игнат, к чему она приведет. На собеседование Тимур сходил, отбор не прошел, но сведения о нем в базе остались. С того момента прошло больше двух недель, и вот, когда он уже дошел до точки отчаяния ввиду того, что работа, о которой он мечтал, никак не желала идти в руки, а срок, отмеренный дядей, стремительно истекал, на его сотовый поступил звонок. Звонивший представился сотрудником иммиграционного ведомства и предложил встречу для «обсуждения перспектив сотрудничества». Тимур на встречу пришел, представительный мужчина, которым оказался Леонид Трифонов, ходить вокруг да около не стал. Он сразу заявил, что Мерцхулава нужен ему как наемное лицо, которое будет представлять его интересы в важном проекте, в общих чертах описал суть проекта, перечислил обязанности, которые придется выполнять Мерцхулаве, и назвал оклад. Предложение оказалось настолько соблазнительным, что осторожный в принятии решений Тимур забыл об осторожности и тут же дал согласие. Так он стал директором благотворительного фонда «Рука помощи». В течение нескольких лет обязанности Мерцхулавы претерпевали изменения, и скоро он понял, что господин Трифонов ведет не совсем честный бизнес, прикрываясь благотворительностью. Но к тому моменту его, Мерцхулаву, это уже не беспокоило. А потом все изменилось. Сначала он узнал, что Трифонов гребет деньги лопатой, а ему перепадают лишь крохи. Затем выяснилось, что Трифонов выводит деньги со счетов фонда. И, наконец, его разговор с дядей Игнатом. Когда Мерцхулава, охваченный гневом, ехал к Игнату, он и подумать не мог, чем все это обернется. Выслушав племянника, дядя некоторое время молчал, переваривая новость, а потом вдруг выдал: – Пришло время тебе, племяш, взять бразды правления в свои руки. Под началом этого пройдохи ты походил достаточно, уму-разуму поднабрался. Пора от него избавляться. – Думаешь, он уступит мне первенство? – едко заметил Тимур. – Представляю картину: прихожу я к Трифонову и заявляю, что больше в нем не нуждаюсь. А он: да, Тимурчик, ты прав. Все отдаю тебе, работай и ни о чем не думай. Нет, дядя, один раз я уже такую глупость совершил, потребовал от Трифонова процент со всех махинаций. И что в итоге? Я получил какие-то крохи, он же опустошил счета фонда, а меня подставил. – Тебе к нему идти незачем, – спокойно произнес дядя Игнат. – Есть люди, которые сделают это за тебя. Лучше и эффективнее. – Да не уступит он, дядя Игнат. Это дело достанется мне, только если Трифонов сдохнет! – в сердцах выкрикнул Тимур. – А вот это правильный вывод, – все так же спокойно проговорил Игнат. – Ты что, предлагаешь мне его убить? – то ли в шутку, то ли всерьез спросил Тимур и получил ответ, от которого у него мурашки побежали по коже. – Зачем тебе? Найми киллера, это не так уж и дорого, если в перспективе тебе достанутся все доходы фонда. Человека я найду, тебе останется только приготовить деньги. – Ты серьезно? Нет, ты не можешь всерьез предлагать мне такое. – Слова дяди шокировали Тимура. Даже в худшие минуты, когда он был в бешенстве от того, как с ним поступает Трифонов, убивать его он не планировал. – Послушай, я ведь даже не знаю наверняка, он ли уводит деньги? Может, это сам бухгалтер решил под шумок бабками разжиться, а Трифонова подставить? Нет, я лучше еще раз поговорю с Трифоновым. Вот соберу побольше доказательств и поговорю. Убеждать его дядя Игнат не стал, а недели через две вызвал племянника и выложил перед ним фотоснимки Трифонова в облике Кудряшова. Он убедил Тимура, что Трифонов собирается «слиться», забрав все деньги, а его, Мерцхулаву, оставить на откуп всем проверяющим инстанциям. – Пойми, раньше он тебя прикрывал, отмазывал от всех проверок и наездов надзорных органов. Кто станет заниматься этой работой, когда Трифонов окончательно «сольется»? Ты сам говорил, что уже сейчас ощущаешь разницу, что надзорные органы жмут со всех сторон. Как ты собираешься их подмазывать, когда в твоей кубышке почти не осталось денег? Впрочем, поступай как знаешь. Видимо, лох – это судьба. Последние слова, да еще фото, где Трифонов стоит на крыльце какого-то «клоповника» с блаженной улыбкой на лице, заставили Мерцхулаву сделать то, что он сделал, – согласился на предложение дяди Игната. Тот спокойно перешел к обсуждению деталей, будто не сомневался в том, какое решение примет племянник. Назначил цену для себя, как за посреднические услуги, озвучил таксу наемника и даже дату обозначил. Не позднее Рождества, так он сказал. Почему не позднее? Почему не раньше? Мерцхулава не вникал. Сомневаться в своем решении он начал уже спустя сутки. Через неделю попытался отменить заказ, но дядя сказал, что он, мол, имеет дело не с дилетантом, а с легендарным наемником по кличке ЛОР. Репутация у него отменная, ни одного задержания и ни одной осечки. Мерцхулава предложил отдать ЛОРу деньги, но чтобы он Трифонова не трогал, на что дядя Игнат лишь рассмеялся. – Не уберет Трифонова – уберет тебя. Выбирай, – коротко бросил он и выставил племянника за дверь. Больше они с дядей Игнатом эту тему не поднимали, пока тот не сообщил, что работа выполнена. И доказательства предъявил: три фотоснимка с места убийства. Две пули в грудь, одна в подбородок. Мерцхулава снимки в тот же день сжег, после чего попытался забыть о том, что случилось. Трифонова не стало, деньги утекать перестали, правда, работы прибавилось, и казна наполовину опустела, но он с оптимизмом смотрел в будущее, тем более что время шло, а труп разнорабочего Кудряшова из одинцовского барака никто так и не обнаружил. После того как Гуров выслушал рассказ о том, как Мерцхулава оказался в роли заказчика на убийство человека, он решил ускорить процесс допроса, ведь о большей части последующих событий он и так знал. – Итак, подведем итог, – резюмировал Лев. – Вы по совету родственника наняли киллера по кличке ЛОР для устранения Леонида Трифонова. С убийцей вы не встречались, деньги, выведенные Трифоновым со счетов фонда, не получили. Испугавшись разоблачения, решили убрать свидетеля Димарика Вертянкина, а затем пустились в бега, но не от полиции, а от убийцы ЛОРа. Как такое могло произойти? Чего ради ЛОРу гоняться за вами? – Это долгая история, – замялся Мерцхулава. – Я не тороплюсь, – заявил Гуров, и Мерцхулаве ничего не оставалось, как продолжить рассказ. – О том, что тело Трифонова под документами Кудряшова обнаружили, я узнал сразу. Об этом кричали все газеты. Но тогда я и подумать не мог, что кто-то свяжет две эти фамилии воедино, думал, что застрахован от провала. Когда вы пришли ко мне в офис, я понял, что дела плохи. Кто-то что-то видел, кто-то что-то сказал, и вы поняли, что Кудряшов и Трифонов – одно лицо. Но и тогда я не думал, что у Трифонова в квартире могут быть бумаги по работе фонда. Мне казалось, он совсем не интересуется документацией и отчетностью, только дела новые подгоняет и деньги с них стрижет. – Как видите, вы ошибались, – заметил Гуров. – Ошибался, – согласился Мерцхулава. – А потом я вспомнил, как ездил в тот двор, на Северную улицу. – Зачем вы туда ездили? – удивился Лев. – Хотел убедиться, что Кудряшов действительно существует, – просто ответил Мерцхулава. – Убедились? – Да. Я простоял возле дома часов шестнадцать. Успел выучить всех жильцов барака, которые могли самостоятельно передвигаться. И только один из них мог запомнить меня. – Вертянкин? – Он самый. Перед тем как появиться Кудряшову, этот тип подходил к моей машине, клянчил деньги на спиртное, – объяснил Мерцхулава. – Денег я ему не дал, и он минут двадцать стоял с протянутой рукой перед окном моей машины. Потом ушел. – И вы убили его только потому, что побоялись, как бы он не рассказал, что ваша машина стояла во дворе его дома? – Не только поэтому. У меня на приборной панели лежал бейджик, а там и имя, и фамилия, и должность, – сокрушенно покачал головой Мерцхулава. – Когда я его заказывал – радовался, как ребенок. Стильная вещица для посещения деловых вечеров, конференций и брифингов. Кто знал, что она заставит меня совершить такое? – Он позвонил вам? – задал Лев наводящий вопрос. – Да, он позвонил и сказал, что есть разговор. Что сотрудник моего ведомства убит, и он знает, кто это сделал. Я спросил, как он вышел на меня, он и ответил: бейджик в машине. Золотой прямоугольник с логотипом фонда. Я решил, что он считает убийцей меня. Поехал к дяде Игнату, сказал, что недоволен работой киллера, что есть человек, который видел его на месте преступления и теперь шантажирует меня. Дядя Игнат послал меня подальше, велел не впадать в панику и не верить всяким домыслам. Пусть, мол, доказывают, а он уверен, что доказательств не будет. – И тогда вы сами решили все исправить, – подсказал Гуров. – Вы отравили Димарика, но оказалось, что речь шла не о вас, а о другом человеке, так? Мерцхулава кивнул. Перед мысленным взором вновь встала картина, где Димарик сидит на скамейке, опрокидывает в рот третий по счету стакан и вдруг заявляет, что старик-то, мол, еще бодрый, откуда только силы берутся? Тогда Мерцхулава подумал, что мозг Димарика начал давать сбой, отключаться. Ведь, по сути, он ему ничего особенного не сказал. Вспомнил, как Мерцхулава приезжал на машине во двор Кудряшова, вспомнил про кудряшовские деньги, потом про то, что за Кудряшовым какое-то время следили, а он, Димарик, человека этого срисовал. И все ходил вокруг да около, не решаясь высказать свое требование, опасаясь продешевить. Все твердил: информация стоит денег, информация стоит денег, а какая информация и каких конкретно денег, так и не сказал. Мерцхулава не настаивал, он ведь знал, что свидетелем Димарику уже не быть, и шантажистом тоже. Глава 12 Тимур очнулся внезапно. Он так и не понял, что его разбудило, потому что появились более насущные вопросы: где он, как здесь оказался и что все это значит? Он лежал на топчане в той одежде, в которой несколько дней назад выехал из дома. Жесткий топчан без подушки, застелен темно-синим пледом, на ощупь шершавый и какой-то сальный. Голова забинтована, а в глаза будто песка насыпали, и ресницы слиплись так, что не раздерешь. Узкая щелка – а сквозь нее все как в тумане. Глаза он все-таки открыл, но то, что увидел, радости ему не прибавило. Он однозначно в камере. Железная дверь с откидывающимся окошком и смотровым «глазком» по центру. Над дверью тусклая лампа под толстым стеклом и решеткой. Топчан прикручен к полу. Почему он здесь? Его арестовали? Но как? Когда? Память отказывалась подчиняться требованиям мозга и выдавать верные воспоминания. Он помнил, как заметил на дороге пикап, как пытался от него уйти, пренебрегая правилами вождения, помнил, как летел в кювет, как переворачивался автомобиль. А дальше все – пустота. Возможно, его забрали, пока он был в отключке? Тимур поднялся, доковылял до двери и трижды с силой ударил кулаком по железу. Вдалеке послышались шаги, кто-то быстро приближался к двери. На всякий случай Тимур отошел обратно к топчану. Открылось смотровое окошко, в проеме показалось сердитое лицо охранника. – Чего шумим? – проговорил он. – Я арестован? – Вопрос прозвучал глупо, но охранник не засмеялся, вместо этого спросил: – Голова болит? Врач нужен? – Не знаю. Болит все, – честно признался Тимур. – Только беспокоит не это. Я ничего не помню. – Э, брат, лучше тебе все вспомнить. Скоро за тобой придут следователь и полковник из Москвы. Вряд ли их твоя амнезия обрадует, – осуждающе покачал головой охранник и закрыл окошко. Тимур снова остался один. Из всех сказанных охранником слов он уловил только то, что полковник будет им недоволен. Эти слова «полковник из Москвы» подействовали как взрывчатка. Будто плотину прорвало, и воспоминания потекли бурным потоком, захлестывая мозг. До боли, до головокружения… Конечно! Это же он сам потребовал, чтобы его отправили к Гурову. Пришел в отделение полиции, встал перед дежурным и заявил, что хочет сдаться, но только полковнику Гурову из Москвы. Боже, что он натворил! Зачем пришел? Видно, крепко головой приложился, пока в машине кувыркался. Теперь обратной дороги нет, а после вчерашних признаний и подавно. Снова послышался звук башмаков по каменному полу, охранник шел по его душу. На этот раз он открыл не окошко, а дверь и сказал: – Собирайся, полковник ждет. Тимур встал, натянул ботинки, вот и все сборы. Руки сложил за спиной и пошел по коридору, подгоняемый шагами охранника. Свернули за угол к знакомой уже двери. Вчера именно за этой дверью он откровенничал с Гуровым. Чем закончилась беседа, Мерцхулава не помнил. В кабинете кроме Гурова сидел еще один человек. Его представлять не стали.