— Вы уверены, что у нас есть эти, как вы сказали, «лишние машины»? — остро глянул поверх очков Якокка. — Уверен, — спокойно ответил я. — В последние три-четыре года на стоянках, у вас ежегодно остается, примерно, от четырех до пяти тысяч невостребованных машин. До вашего прихода, когда компания вложила полмиллиарда долларов в производство масл-каров, жрущих топливо в огромных количествах, число невостребованных автомобилей было на порядок больше. Сейчас, почти все ваши машины линейки «К-кар» и минивэны успешно продаются. Но кое-что все-таки остается. — Кто вам дал эту информацию? — внезапно спросил Якокка. — Многие сведения можно найти в открытых источниках, — вежливо ответил я. — Если уметь читать вдумчиво и анализировать указанные сведения. — Открытые источники, это какие? — язвительно поинтересовался Ли. — Пример можете привести? — Могу. Например, ежегодные отчеты «Большой Детройтской Тройки», публикующиеся каждый год в прессе: «Лос-Анджелес» и «Нью-Йорк Таймс», статьи в других СМИ. — Там ничего не сказано о непроданных машинах, — нахмурился генеральный директор. — Не сказано, — согласился я. — Но если собрать все материалы и сложить имеющиеся цифры, многое можно понять. Сразу поясню, нам никто никаких цифр не давал. Мы умеем анализировать факты, и на их основе получать достоверные сведения. Но мистер Якокка, если бы даже нам кто-то о чем-то намекнул без всякой конкретики, неужели вы думаете, что мы подставим этого человека под вашу карающую длань? — Понятно, — руководитель «Крайслера» побарабанил пальцами по лакированной поверхности. — Хорошо, пусть будет так. Какие машины вам нужны? — Все, выпущенные «Крайслером» и купленной вами компании «Американ Моторс». Это линейка атомобилей «Игл»: Полноприводный «Вагон», «Медальон», «Премьер». Особенно интересны спортивные додж «Дайтона» и «Конквест», являющийся аналогом «Мицубиси Старион». С удовольствием приобретем «Крайслер ЛеБарон» и «ЛеБарон ЖТС». Готовы покупать любые машины, выпущенные вами, год-два, максимум, три назад. Но есть одно важное условие — они должны быть в прекрасном состоянии. — Вы готовы купить сразу несколько тысяч машин? — иронично поднял бровь Якокка. — И у вас найдутся на это деньги? Я говорю о долларах. Насколько я знаю, в Союзе с нашей валютой проблемы. — Деньги найдутся, — твердо заверил я. — Но я прекрасно понимаю, что сама сделка внушает вам опасения. Все-таки предоплата слишком мала и в случае каких-либо проблем, на вас полетят все шишки. — Правильно понимаете, — кивнул Ли. — Я не могу так рисковать. К тому же, две тысячи предоплаты за каждую машину, это слишком мало. Меня на совете директоров на смех поднимут. Наши машины стоят десятки тысяч долларов. — Новые машины, — многозначительно подчеркнул я. — А не те, которые уже немного устарели и годами находятся на стоянках. — Они тоже раскупаются, но медленно, — заявил генеральный директор. — Мы продолжаем производство этих моделей и периодически продаем прошлогодние и позапрошлогодние автомобили с солидными дисконтами. — Охотно верю, — многозначительно улыбнулся я. — Но значительная часть машин останется там надолго и будет стоять до тех пор, пока их не утилизируют. Ли немного помолчал, не комментируя мое замечание. Затем спросил: — Так все-таки, как вы видите эту сделку? — Взаимовыгодной для всех сторон, мистер Якокка, — я победно ухмыльнулся. — Мы платим по две тысячи предоплаты за каждую купленную у вас машину. Ещё пару тысяч отдаем в течение трех недель, с того момента, когда автомобили будут погружены на ролкеры[21] и отправлены в Союз. Остальные деньги переведем ещё через месяц. Конечная стоимость машин будет определяться комиссией из ваших и наших специалистов, после краткой проверки состояния. Естественно, мы планируем покупать автомобили с солидными скидками, учитывая, что они долгое время находятся на стоянке, и являются для вас, практически неликвидом. Я замолчал, давая собеседнику осознать сказанное. Генеральный директор прищурился, хотел что-то сказать, но передумал и бросил: — Продолжайте. — Часть средств, мы можем отдать вам черным металлопрокатом или алюминием, у нас имеется такая возможность. Компания «Ника», которая также принадлежит нам, работает с Братским алюминиевым заводом и другими промышленными предприятиями. — У «Крайслер Корпорейшн» уже подписаны договора с постоянными проверенными поставщиками, — сухо заметил Якокка. — Прикажете разорвать с ними контракты и выплатить неустойки? Ради вас, неизвестной компании, с советскими бизнесменами-учредителями? В СССР может смениться генеральный секретарь, и всю вашу коммерческую лавочку коммунисты прихлопнут. Что мне тогда делать? Снова идти на поклон к постоянным поставщикам? — Не нужно ни к кому идти на поклон, — пожал плечами я. — Не знаю, поверите мне или нет, но никто ничего не прихлопнет. Частная собственность и коммерция останутся, в любом случае. Назад дороги нет. Что касается, разрыва контрактов с прежними контрагентами. В конце концов, это бизнес. Для начала мы предложим вам цены на десять-двенадцать процентов ниже, чем ваши поставщики. Уверен, такую стоимость я смогу гарантировать. Вам это выгодно. Кроме того, даже при заинтересованности «Крайслер Корпорейшн», всю потребность в металле мы не закроем. А вы можете в свою очередь надавить на своих партнеров и заставить их ещё чуть сбить цены. Я сделал эффектную паузу, Якокка снял очки, задумчиво потер переносицу, и снова водрузил их на место. — Первую пробную партию, предлагаю сделать небольшой, — продолжил я. — Для начала заключим договор на приобретение сотни автомобилей. Выбирать и проверять машины, как уже говорил, будут наши сотрудники совместно с вашими. Вы посмотрите, как сработает схема, убедитесь в её надежности. И когда удостоверитесь, что все нормально, перейдем к действительно настоящим крупным закупкам. — Схема в принципе приемлемая, — признал Якокка. — Впрочем, мы к ней ещё вернемся. Вы сказали, что предложений два. Какое второе? — Второе исходит из первого, — я многозначительно посмотрел на Ли. — Если мы сработаемся и станем партнерами, я предложу вам огромные возможности. Это большой рынок Советского Союза и Восточной Европы. Только в СССР проживает двести семьдесят миллионов человек. В странах Восточной Европы, подконтрольных Союзу, ещё двести миллионов. Это, как минимум, четверть миллиарда потенциальных покупателей, включая организации и частных лиц. Многие мечтают о покупке автомобилей, у людей есть деньги, а советские, немецкие, чешские заводы не способны в полной мере закрыть эту потребность. К тому же, американские и европейские машины очень популярны у народа и разлетаются как горячие пирожки. Это я вам из своего опыта продаж автомобилей дипломатов говорю. Очередь у нас стоит на полгода вперед. Я предложу вам на основе площадей АвтоВАЗА открыть сборочный цех ваших автомобилей, обеспечить потребителей машинами, стать первыми производителями на советском рынке и вместе с нами заработать миллиарды. В этом случае, логистическое плечо[22] существенно уменьшится, поставки автомобилей можно осуществлять прямо из Союза, что минимизирует транспортные расходы, плюс затраты на такую линию будут значительно ниже, так как необходимые мощности уже присутствуют, и зарплаты у нас пока поменьше. — Звучит заманчиво, — Якокка задумчиво потер пальцами подбородок и неожиданно спросил: — Вы это только мне предложите? Или обратитесь ещё к «Дженерал Моторс» и «Форд»? Только ответьте, пожалуйста, откровенно, мистер Елизаров. — Это бизнес, мистер Якокка, — тонко улыбнулся я. — Значит, сделаю предложения всем заинтересованным игрокам, и выберу лучший вариант. — Резонно, — Якокка недовольно поморщился и признал: — В этом есть логика. — Но при прочих равных, создавать совместное производство, предпочту с «Крайслером», — быстро добавил я. — Мне импонируют ваши достижения и стиль работы. Еще дней пять примерно, я буду в США. Было бы хорошо, если бы вы подготовили свое коммерческое предложение по открытию совместного предприятия на АвтоВАЗе, и договор о намерениях. Тогда я смогу уехать в Союз с этими бумагами. На данном этапе эти документы вас ни к чему не обязывают, а мы сможем продвигать нашу сделку гораздо активнее. — Ладно, — согласился руководитель «Крайслера». — Мы подготовим вам коммерческое предложение и договор о намерениях. Но прежде мне нужно обсудить эту тему с Советом директоров. Я один решения такого уровня не принимаю. Но предварительно могу сказать, особых возражений быть не должно. — Понимаю, мистер Якокка. Что касается консультаций по условиям сотрудничества, вы можете обсуждать все вопросы с нашим директором — Майком Адамяном. Он получит от меня исчерпывающие инструкции. — Принимается, — кивнул Лидо, — Мы с Майком знаем друг друга, мне будет легко с ним работать. Но это ещё не все. По первой сделке, есть одно условие. — Какое? — поинтересовался я. — Вы говорили, что у вас есть деньги, не так ли? — уточнил генеральный директор. — Так, — согласился я, уже понимая, что он скажет. — Условие такое. При подписании контракта, вы делаете предоплату по две тысячи за каждую машину. Это двести тысяч долларов. После того, вы допускаетесь на наши стоянки и можете приступать к выбору автомобилей с нашими специалистами. После того, как отберете сотню машин, оплачиваете до пятидесяти процентов согласованной с нами стоимости. Точную сумму укажем в отдельном приложении к договору, — любезно пояснил Якокка. — Когда у нас на счету появятся деньги, мы сразу же начнем отгрузку машин в припортовые стоянки. Если вы пойдете навстречу, мне будет гораздо проще провести эту сделку через совет директоров. С остальной частью средств мы будем готовы подождать. Скажем, полтора месяца. — Ли, пятьдесят процентов — это очень много, — вмешался в разговор Адамян-младший, бросив быстрый взгляд на моё недовольное лицо. — Давай хотя бы сорок, а остальное через полтора месяца, как ты и говорил. — Хорошо, — на лице Якокки не дрогнул ни один мускул. — Пусть будет сорок процентов. Но ни центом меньше. По рукам? — По рукам, — вздохнул я и пожал протянутую ладонь генерального директора «Крайслера». — Как я понимаю, теперь все технические моменты мы будем обсуждать с Майком? — уточнил Лидо. — Да, мистер Якокка, — кивнул я. — Он будет постоянно на связи с вами. — Вот моя визитка. Там реквизиты нашего офиса и телефон, по которому вы можете со мной связаться, — добавил Адамян, выложив на стол перед генеральным директором прямоугольную картонку с золотым тиснением. — Оу, вы расположились в «Эмпайр-Стейт-Билдинг», — удивился Лидо. — Прекрасный выбор. — Спасибо, мы подбирали офис так, чтобы он соответствовал нашим амбициям, — улыбнулся я. — Амбиции — двигатель бизнеса, — добродушно заметил Яккокка, и резко встал, отодвинув кресло. — Ну что же джентльмены и леди, мы все обговорили. Не смею больше отнимать ваше время… Глава 27 — Нет, мистер Елизаров, на это мы пойти не можем, — процедил Роджер Бонэм Смит. — Ваше предложение дурно пахнет. Генеральный директор «Дженерал Моторс», и одновременно председатель правления Совета директоров, выглядел аристократом. Строгий серый костюм из шерсти идеально сидел на его худощавой фигуре. Темный галстук гармонировал с белоснежной сорочкой. Седые, немного курчавящиеся волосы, уже начавшие редеть, аккуратно зачесаны. Холеное лицо с высокомерным выражением, высокий лоб мыслителя, руки, не знавшие тяжелой работы. Но первоначальное впечатление портили тонкий длинный нос и черты лица, в которых, несмотря на внешнюю благообразность, проглядывало что-то крысиное… — Почему? — невозмутимо поинтересовался я. — Вы хотите заплатить копейки, вывезти наши автомобили в Союз, остальное отдать позже, месяца через полтора, правильно? — уточнил председатель правления «Дженерал Моторс». — Не совсем, — я осуждающе качнул головой. — Мы хотим приобрести ваши автомобили, прошлого и позапрошлого года выпуска. Разумеется, если они находятся в отличном состоянии. Чем дольше ваши машины находятся на стоянках, тем больше шансов, что через год-другой их придется утилизировать. В результате, вы не получите за них ни цента. Содержание автомобилей на стоянке, последующая их утилизация тоже стоит определенных денег. Для вас это сплошные убытки. Я предлагаю вам отличный выход из положения. Сто автомобилей — это первая сделка. Пробный шар, чтобы вы убедились, что сделка работает. Когда мы её проведем, сразу увеличим количество машин в несколько раз. Мы заберем все ваши автомобили, которые по каким-либо причинам не приобрели американцы. Для «Дженерал Моторс» — это отличный шанс избавиться от убыточных активов, да ещё за хорошие деньги. — Это все слова, — недоверчиво хмыкнул Роджер. — Они пока не подкреплены делом. Почему вы не хотите сразу оплатить полную стоимость наших машин? Тогда никаких проблем бы не было. Но вы предлагаете жалкую подачку в две тысячи за каждую, а остальное обещаете отдать в течение полутора месяцев после отправки автомобилей в Союз. Скажите, почему я должен вам верить? Юрисдикция международного права не распространяется на СССР, ваша американская компания абсолютно неизвестна и, подозреваю, образовалась, на днях. Вы получите машины, сбежите к себе в Союз, а я останусь без автомобилей и денег? Нет, так не пойдет. — Почему не хочу оплатить сразу полную стоимость? — переспросил я и сразу ответил: — Потому что, у нас много своих проектов, которые приносят солидные деньги. Вынимать оттуда средства нерентабельно. Мы даем вам шанс продать неликвидные машины и открываем новый большой рынок для вашей продукции. Даже платим по две тысячи предоплаты за каждый автомобиль. По-моему, это достаточно выгодное для вас предложение во всех смыслах. Особенно, если учесть то, что мы готовы в дальнейшем рассмотреть возможность совместного с вами производства на базе автозавода в Тольятти. Я сделал паузу, давая Смитту и сидящему рядом с ним члену совета директоров Роберту Стемпелю осознать сказанное, и продолжил: — Джентльмены, начиная с середины семидесятых годов, когда в США ввели эмбарго на импорт нефтепродуктов из стран ОПЕК, поднявшее цены на топливо, а потом и закон об ограничении загрязнения воздуха, прибыль «Дженерал Моторс» постоянно снижается. Вы немного выправили положение, инвестировав средства в «Ньюз Эйкрафт», занимающуюся авиастроением, и «Электроник Дата Систем», работающую в сфере информационных технологий и хранения баз данных. Именно эти предприятия сегодня помогают вам держаться на плаву. А ваш основной вид деятельности — производство автомобилей приходит в упадок. И если Вы будете отклонять выгодные предложения, то через пару лет придете к банкротству. — Да кто ты черт подери такой, чтобы судить об этом? — рявкнул покрасневший председатель совета директоров «GM». — Роджер, пожалуйста, держи себя в руках, — негромко, но достаточно твердо попросил Стемпель. Длинный с вытянутой конусообразной головой, оттопыренными ушами и большими, на половину лица очками, вице-президент, член совета директоров, и руководитель отделений, производивших «понтиаки», «олдсмобили» и «кадиллаки» Роберт Карл Стемпель выглядел комично. Но это впечатление было обманчиво. В отличие от своего компаньона и патрона, он был отличным техническим специалистом, влюбленным в автомобильную индустрию. Я молча смотрел на багрового от ярости Бонэма Смитта. Ли Якокка, пришедший, спасать «Крайслер» назначил себе зарплату в один доллар, ибо считал аморальным получать высокую ставку в компании, находящейся на грани банкротства. А этот… Монстр американского автопрома шел ко дну, теряя рынки сбыта, а Бонэм назначил себе и другим ТОП-менеджерам «GM» баснословные премии и одновременно срезал повышение зарплат рядовым офисным сотрудникам. Это вызвало гнев персонала, громкий скандал и войну с профсоюзом, ещё больше ухудшившую положение компании на рынке. Именно Бонэм разрушил налаженную бизнес-модель, ещё с двадцатых годов принесшую успех «Дженерал Моторс», основанную на относительной самостоятельности подразделений, разрабатывавших «шевроле», «понтиаки», «олдсмобили». Затеянная им реорганизация и централизация не принесла ничего кроме всеобщего хаоса. Управленцам, которые в девяностом году придут на смену Смиту, придется разгребать последствия «реформы» Смита добрый десяток лет. В прошлой жизни я посмотрел документальный фильм Майкла Мура «Роджер и Я» об итогах правления Бонэма в «Дженерал Моторс», прочитал несколько интересных книг о становлении и кризисе американской автомобильной промышленности и отлично представлял, с кем сейчас имею дело. Ошибся лишь в одном: даже зная, что Смит напыщенный и самодовольный осел, не думал, что он так отнесется к выгодному предложению, способному дать его компании второе дыхание.