Но мне приходится убрать свою руку за спину. Врезать Эвансу на глазах у Ким – хреновая идея. – Что ж, – хмурится мэр. – Надеюсь, полиция разберется и найдет тех, кто разместил поддельные фотографии. – А я считаю, что фото с Джеком настоящее, – неожиданно произносит Ким. Среди гостей повисает тишина. Все смотрят на Ким, пока с ее щек пропадает румянец, и моя принцесса бледнеет. Черт, она выглядит так, словно вот-вот грохнется в обморок. – Я в этом сомневаюсь, – Эванс натянуто смеется, нервно поглядывая на гостей. – Я уверен, что ответ моей дочери – чисто подростковое бунтарство. Глаза Ким вспыхивают, она воинственно поднимает подбородок. Возможно, она взбешена и хочет доказать правду. Возможно, она готова сознаться в содеянном. Возможно, ей даже все равно на наказание. Но мне нет. Мне плевать, если всем вокруг станет известно, что тот парень, незаконно пробравшийся в офис журнала – это я. Но я не могу допустить, чтобы Ким была в этом замешана. И впервые в жизни я задумываюсь о последствиях. В ту ночь я не должен был рисковать и брать с собой принцессу. – Я украду тебя на танец, – я подхожу к ней, чтобы она не успела натворить глупостей. Игнорируя яростный взгляд ее папаши, я беру Ким за руку и увожу ее прочь. Мысленно я уже попрощался с этой удушающей компанией говнюков. В том числе и с Эвансом. Но похоже, у него были свои планы, поскольку он перегораживает нам путь и смотрит на меня так, будто я воняю носками бомжа. – Кимберли, ты должна остаться, – он хватает Ким и тащит ее к группе гостей. – Я хотел познакомить тебя с Вильямом Джонасом. Это старший сын хозяина сегодняшнего вечера. Мне приходится отпустить Ким, так как она следует за своим отцом. Неприятная горечь проходит через мое тело, когда Ким оборачивается и в последний раз бросает на меня взгляд через плечо. Я смотрю ей в след и не могу поверить, что обрел новый статус.Статус слабака. Я иду за ней, боясь потерять ее в толпе. Ее папаша представляет ее нескольким гостям, а затем знакомит с сыном мэра. Надо признать, что этот придурок симпатичный. У него милое личико, он достаточно высокий, с широкими плечами, говорящими о том, что парень предпочитает водный вид спорта. Короче говоря, этот Вильям смазливая задница. Эдакий хороший парень с хорошими родителями, которые дали ему хорошие манеры. На фоне его ангельской внешности я кажусь демоном, от которого за милю несет мрачностью и распущенностью. Он приглашает на танец Ким и наклоняется к ней, на мой взгляд, слишком близко, и что-то ей говорит. Мне следует перестать на них пялиться, но я не могу оторвать от них глаз. Я таращусь на Ким и парня, представляя его милое личико со сломанным носом и болтающейся челюстью. Одновременно я замечаю, как папаша Ким насмешливо посматривает на меня. О, я знаю, о чем он сейчас думает. Что такое ничтожество вроде меня, такой испорченный подонок никогда не будет достоин его дочери. Держу пари, он считает, что мне повезло: вокруг полно гостей, иначе он бы давно дал пинка мне под зад. Взаимно, ублюдок. Единственная причина, по которой твои кости остались целыми, заключается в твоей дочери. Именно она увидела меня таким, какой я есть. Я знаю, кто скрывается за этим опасным парнем. Ким видит во мне настоящего Кэша, когда все видят Кэша-популярного парня, Кэша-квотербека и Кэша-раздолбая, помешанного на бесполезных вечеринках и мнимом веселье. Однако Ким не должна проникать туда, где стоит предупреждающей знак: «Осторожно. Опасно». И если она этого еще не поняла, то ей лучше это сделать, как можно скорее. Я перевожу взгляд обратно на Ким и придурка. Во время танца он опускает ладони со спины на ее талию, и ярость мгновенно заполняет мою грудь. Он. Распускает. Свои. Мерзкие. Руки. Этот урод понятия не имеет, что только что подписал себе приговор. У меня уходит максимум пять секунд, чтобы протиснуться через толпу и оттолкнуть его от Ким. – Отвали от нее, или я трахну тебя дилдо, зараженным половым герпесом, – шиплю я ему, и лицо придурка вытягивается. Он хлопает глазами, вероятно обдумывая мои слова. Я издаю тихий раздраженный рык. Так и знал, что это пустая трата времени. Придется возвращаться к банальным, но действенным угрозам. – У тебя три секунды, чтобы убраться отсюда, – предупреждаю я. – Кимберли – твоя девушка? – Три… – я начинаю отсчет. – Вильям, все в порядке, – говорит за моей спиной Ким. – Это мой друг. Друг. Да. Конечно. Интересно, почему Ким пропустила пункт, когда мой палец были внутри ее киски, и я заставлял ее стонать мое имя? – Полегче, чувак, – парень поднимает руки в примирительном жесте. – Я ухожу. Он уходит, одаривая меня взглядом, в котором определено читается, что я псих. Но мне все равно на него, и я оборачиваюсь к Ким: – Наконец-то вокруг тебя нет никаких неудачников. Потанцуешь со мной? – Ты спрашиваешь меня: хочу ли я с тобой потанцевать? – Ким пристально на меня смотрит. – Что с тобой случилось? Где тот Кэш, который делает, что хочет и не спрашивает разрешения? – Не начинай, Ким, – отмахиваюсь я. – Просто ответь «да» или «нет». Я не двигаюсь, когда мои глаза блуждают по ее лицу. Изо всех сил я подавляю в себе желание к ней прикоснуться. Кожа на моих пальцах горит, как горит все мое тело. Боюсь, я растекусь по мраморному полу в ожидании ее ответа. Так не сказав ни слова, Ким вкладывает свою руку в мою. Я притягиваю ее к себе и начинаю вести под медленную музыку. Вы можете это представить? Я… Ким… Мы танцуем. Никогда в жизни я не думал, что меня приведет в восторг танец. И никогда в жизни я не думал, что буду счастлив от этого.Сколько еще мне нужно совершить вещей, чтобы официально объявить себя потекшей сучкой? – Когда ты научился танцевать? – спрашивает Ким. – Я не помню, чтобы в детстве ты занимался чем-то подобным. – Я не ходил на танцы, – вру я. На самом деле несколько лет назад Грейс брала уроки хореографии. Один раз ее партнер по танцам подвернул ногу, и родители попросили меня или Десмонда участвовать в парном танце сестры, чтобы у Грейс не сорвалось выступление. Угадайте, кто стал ее партнером? Подсказка: не Десмонд. – Ну, ладно, – неохотно сознаюсь я. – Я брал несколько уроков бальных танцев. Только не говори никому об этом, окей? – Теперь у меня есть секрет, которым я могу тебя шантажировать, – хихикает Ким, но через мгновение в ее глазах загорается искра недовольства. – А кто была твоя партнерша по танцам? Я усмехаюсь. Если она меня ревнует так же, как и я ее, это кажется вполне справедливым. Потому что из-за Ким я становлюсь одержимым собственником. – В чем дело, принцесса? Ты ревнуешь меня? – Что? – ее щеки пылают, и я зачарован ее очаровательным видом. – Нет! Я просто спросила, чтобы поддержать разговор. – Признайся, – я притягиваю ее ближе. – Ты думаешь, что я секси. И тебе невыносима мысль, что другие девушки согласны с этим. – Нет. – Напомнить еще раз, что будет, если ты снова обманешь меня? – спрашиваю я, и мои пальцы сильнее смыкаются на ее талии. Я не угрожаю, не вру и не приукрашиваю. Я готов сделать с ней все, о чем предупреждал. – Ну, ладно, – Ким обреченно кивает. – Ты секси. Но только потому, что сегодня ты в смокинге. – Мечтаешь его с меня снять? Кимберли закатывает глаза. – Ты когда-нибудь слышал о комплиментах? Это был один из них. – Здесь должна быть часть, где мне нужно сделать тебе ответный комплимент? – я наклоняюсь, явно наслаждаясь ее ароматом, и задеваю губами мочку ее уха. – Принцесса, все, что я могу видеть – это тебя. Ты настолько красива, что мне становится больно. Вот здесь. Я обхватываю ее ладонь и прижимаю к груди. С губ Кимберли срывается потрясенный вздох. Она удивлена моими словами. Как и я. Разве такое, твою мать, случалось со мной? Когда при виде одной девушки внутри все жжет и ноет? Нет. Это самая необъяснимая херня, которая происходила в моей жизни. –Спасибо, – Кимберли смотрит на меня. – Это… красивый комплимент.