— Согласен, — сказал мэр. — Я займусь. Разговор все равно бесплатный. — Если три коптера встанут в «карусель», то ублюдкам можно вообще не давать высунуться, — сказал приезжий шериф. — А если найти и четвертый, то тогда вообще замечательно. Кстати, а какие-нибудь бомбы сделать не получится? Из взрывчатки, вроде бочки с гвоздями? И прямо с коптера уронить. — Думаю, что и так справимся. Да и трофеи пусть останутся, машины и прочее лишним не бывает. На самом деле экспериментировать с бомбами не хочется почему-то. То ли из-за Цитадели, то ли из-за неуверенности в безопасности таких бомб. Кстати, а почему Николаич так и не договорился с американцами? Вроде все просто, никаких препятствий. Надо бы поразузнать, интересно все же. — Машины не проблема, можем себе позволить купить, — ответил Поллсон. — Кстати, — тут идея возникла у меня, — а если просто на месте стоянки фугас заложить? А антенну в колючках замаскировать? И не один? Тогда можно будет добить их просто с коптеров. Вот здесь, — я вывел на планшет снимок места стоянки, — вполне удобная высота для пары снайперов. Минируем стоянку, несколько фугасов вразброс, с отдельной инициацией, сюда снайперов, здесь метров семьсот получается. Они страхуют. И остальных долбим сверху. — Звучит как план, — сказал приезжий шериф. — Тогда мы можем выдвинуться воздухом сами. — Коптеры же заняты, — напомнил я. — У нас один вооруженный коптер, но есть еще два, один из них большой, на шестнадцать человек десанта. — Тогда вообще нет смысла выдвигаться землей, — пожал я плечами. — Достаточно и того, что будет. Сбросим двадцать человек, если наберем, они дело закончат. А если кто-то уцелеет и попытается уйти на колесах, догнать воздухом легко. А у нас коптер один. Второй бы точно не помешал. Чтобы один по военным задачам работал, а второй по всем остальным. — Согласен, — сказал Поллсон. — Тогда достаточно воздушной операции. Давайте определяться с обязанностями, кто и что делает. — Составляем план, — кивнул я. — Потом свяжусь со своими. Профессиональный сапер у нас есть, фугасы сделает. И наши высадят первую пару наблюдателей. Надо согласовать смены и частоты для опознания. Потом свяжусь со своими и все передам. — Мы лучше к вам слетаем, — вмешался мэр. — Договариваться надо всем вместе. Сразу. Возьмем коптер и к вечеру уже вернемся. — Тогда и план составить лучше там. — Договорились, — мэр поднялся с кресла и потащил из кармана айди. — Звоню, чтобы коптер готовили. Вы летите с нами, и кто вам еще нужен из вашей группы, остальные могут здесь дождаться, к вечеру вернемся. Вылетели мы уже минут через двадцать, на большом коптере, таком, какие я видел в Цитадели, шестивинтовом. Из наших летел только я, остальные остались в Форт-Брэдли, а их сторона загрузилась в салон в полном составе, а Поллсон прихватил какого-то немолодого мужика, о котором сказал, что лучше него в пустыне никто не действует. Взлетная площадка у них, как и у нас, располагалась у мастерских, куда нас подкинули всех на одном пикапе, переделанном в разъездную машину, тоже все как у нас. Пилот, конопатый и рыжий, ждал нас уже в кабине, так что мы еще и загрузиться все не успели, а винты уже раскручивались. Плавный подъем, земля пошла вниз, машина тут же накренилась на нос и быстро набрала скорость. Я осмотрелся внутри — все как в «чинуке» или вроде того: длинный, похожий на автобус отсек, кресла лицом друг к другу, окна за спиной, так что поначалу пытался выглядывать, но шея быстро устала. Да и смотреть особо не на что, степь как степь, она тут везде одинаковая. За время полета успел придремать, да и остальные были заняты этим же. Проснулся на подлете к кибуцу. Рыжий пилот посадил коптер рядом с нашим, а там всех уже встретил тот самый водитель, с которым мы катались в Цитадель, на той же самой машине и быстро доставил нас на ПБУ, где дожидались не только Валерий, но и Николаич со Стакановым. Представлять пришлось только шерифа с помощником из Фортуна-Хиллз, остальные друг друга знали, так что к делу перешли сразу. С планом операции Валерий тоже сразу согласился. — Если даже всех и не выбьем, то все равно потери нанесем серьезные, они потом сильно думать будут перед тем, как сюда ехать. — По фугасам что? — спросил я. — Сделаю сам, никаких проблем. Батарейки тут долго живут, сам знаешь, так что закопаем, а антенны выведем в мусор, они большие и не нужны. Тут больше время подлета уточнить. Есть риск, что они сразу из лагеря двинут дальше. Американцы смотрели на меня вопросительно, пришлось переводить на английский для них. За всех ответил Поллсон: — У них довольно долгий путь получается, устанут. И не думаю, что они едут ночью, то есть в лагере появятся во второй половине дня. Идти в рейд смысла нет, вокруг поселений активность упадет. Перевел на русский и уже от себя добавил: — Тут он прав. Они, скорей, останутся до утра там, а с рассветом выдвинутся. — Согласен, — кивнул Валерий. — Как бы к тому времени заряды не нашли случайно, вот что беспокоит. Закапывать глубоко пользы мало, только грунт копать взрывами, а если мелко, то могут наткнуться. — Мусор выглядит так, что его долго никто не трогал, он там скапливается. — Только в мусор, — Валерий поморщился, — не знаю. Он все же чуть в стороне, а где наезжен грунт, там его нет особо. — Там можно глубже зарыть, пусть вверх даже волна идет, ничего страшного. Просто закладывать столько, чтобы на всех хватило. — Можно, — он почесал бороду. — Можно. Повернулся к американцам, передал наш диалог. — Заложите столько, чтобы их сразу всех на небеса, — сказал приезжий шериф. — А в мусор пару мин, например, они ярдов на семьдесят достают прекрасно. Я бы еще миномет туда привез, хотя бы один. И корректировал бы огонь с дрона. Валерий понял, что тот сказал, потому что сразу ответил, что идея хорошая. План понемногу обрастал деталями. Но ключевой проблемой оставалось подлетное время коптеров. И из кибуца, и из Форт-Брэдли получалось больше полутора часов. За это время хавики могут обнаружить фугасы. Если же рвануть их до подлета, то гарантии успеха нет. Противник может просто решить, что лагерь был обнаружен и заминирован, но при этом смирится с потерями, уйдет и дальше отработает другой маршрут. Наблюдатели, которых там всего двое, противодействовать этому не смогут, сил не хватит. А нам нужен полный и абсолютный разгром банды, только тогда до них дойдет, что ситуация радикально изменилась. — Нужно обнаружить их раньше, до того, как они прибудут в лагерь, — сказал Валерий. — Нам требуется хотя бы пара часов в запасе. Коптеры должны вылететь вовремя. С этим все согласились. — Смотри, — сказал я, подойдя к карте. — Ста процентов гарантии не дам, но они пойдут где-то здесь, вдоль реки. — Почему? — Потому что маяков там в степи нет, они прут по азимутам. А река линейный ориентир. И долина довольно широкая, то есть машины должны проехать без проблем. Если они не ожидают проблем на этом участке, то пойдут именно так, — и тут же перевел сказанное остальным. — Да и следы с воздуха замечали, помнишь? — Согласен, — кивнул Валерий. — Если я правильно понимаю, то ты предлагаешь изменить маршрут рейда? — Так точно, именно это и предлагаю. Мы выдвинемся примерно в этот район, — я показал на квадрат, где пологие холмы достаточно близко прижимались к реке, — и там будем вести наблюдение. Машину, судя по карте, укрыть там несложно, просто по другую стороны высоты загнать и накрыть сетью. Когда пройдут, запустим аварийную антенну и дадим сигнал. Им до места отсюда… часа четыре, пожалуй, — прикинул я расстояние. Предложение обсуждалось недолго, его сочли разумным. Поэтому дальше проговорили не больше часу, в основном о координации действий. Под конец я спросил: — С Шутихиным что делаем в таком случае? Он же с нами, но у нас вместо экспедиции наблюдение со стационарной позиции в течение неизвестного времени. — Сюда его давай, — ответил Николаич. — Жена твоя пусть за ним слетает. Как вернешься и скажешь ему, свяжись с нами. Надо было его сюда брать. — Да кто же знал? Не подумали сразу. — Это точно, сразу думать почти грех, — кивнул он. На этом переговоры и закончились. Порешили, что минировать лагерь будут завтра, а мы как раз к этому времени должны туда подтянуться и прикрыть минеров, а потом следовать дальше. Нас всех привезли к коптеру, и через два часа скучного полета мы снова оказались в Форт-Брэдли, где меня подкинули до мотеля, в котором меня честно ждали, я специально предупредил, чтобы не разбредались до моего возвращения. — Сергей Павлович, — объявил я Шутихину, — планы на рейд изменились. Пока будем сидеть в степи неизвестно сколько дней и наблюдать. Так что за вами Настя прилетит и отвезет в кибуц. А мы дальше по маршруту. — Я тоже по маршруту, официально я в отпуске, — ответил он. — Посижу и в степи. — А вам зачем? — удивился я. — Я могу наблюдать не хуже других. И мне степь тоже интересна. Так что давайте не будем спорить, я еду. — Вообще-то с командирами не спорят, а командую здесь я, — на всякий случай, впрок, так сказать, внес я ясность. — И приказы не обсуждаются. Но в целом не настаиваю, мне лишние глаза пригодятся. Действительно, если человек в поле опытный, то почему бы и нет? Пусть со всеми дежурства тащит. — Тогда готовимся к выезду, к ночи надо быть там, чтобы с утра встретить коптер. Что к чему расскажу по дороге. Только водой надо запастись. Федь! — Чего? — «Я» надо отвечать, бестолочь. — Ну я. Только тогда не «Федь», а «товарищ солдат». Вознесся, понимаешь. Так чего хотел? — У магазина тормозни, надо бурдюки под воду купить и потом наполнить у скважины. — Не вопрос. — Все, десять минут на сборы, я пока рассчитаюсь за постой. Рассчитываться не пришлось, все оплатил город, оказывается, за что большое спасибо, хоть это и не наши деньги, нам командировочные выделили. Забросили все, что есть, в кузов, подкатили к магазину, где я купил десять бурдюков — тонкие полимерные мешки на десять литров каждый, с ручками и крышкой-доилкой. Удобней канистр, по мере расхода они свой объем теряют, а прорвать или прорезать их почти невозможно, да и воздух внутрь не попадает, вода лучше сохраняется. Пересчитал пайки, затем, подумав, докупил просто мяса, вяленого и копченого, загрузив в холодильник. Если придется несколько дней сидеть на одном месте, то с пайков волком взвоешь. Можно ламу подстрелить, но ее мясо не хвалят, только с голодухи есть будешь, да и варить его надо очень долго, жесткое. Когда это животное конструировали, то вкусовые качества рассматривали только с позиции раптора, наверное, но никак не с человеческой. Поэтому и охоты тут толком нет. Последней ходкой заехали на почту, где Шутихин по радио связался с кибуцем и в категоричной форме объявил, что едет с нами. Все возражения отмел с ходу и разговор закончил. Ладно, дальше его проблемы — как с начальством разбираться, зато мне собеседник будет интересный. Дальше уже я дозвонился Поллсону, сказал, что мы выехали. Маршрут наш у него уже был, это мы еще в кибуце согласовали. Получили прощальное take care[3] и поехали. Какой бы машина проходимой ни была, но по целине скорость приходится держать небольшую, иначе трясет так, что страшно язык прикусить. Зато пейзаж чуть оживленней стал, когда от городка отъехали, те же ламы появились, даже раптора, гнавшегося за ними, разглядели. И догнал ведь, тварь, одну из стада, завалил почти мгновенно. Вцепился «руками», полоснул страшными когтями ноги, мгновенно вывалив внутренности, вцепился зубастой пастью в загривок и, кажется, просто перекусил позвоночник. Мы даже остановились, наблюдая, а Шутихин еще и снимал, он камеру с собой прихватил. Затем раптор нас заметил, присел, вытянув хвост, словно готовясь к атаке, и завизжал как сирена, распахнув пасть чуть не на сто восемьдесят градусов. Но не бросился, а даже отступил на пару шагов. — Людей знает, что ли? — спросил я. — Нет, у них мозгов мало для этого, — ответил Шутихин. — Просто добыча уже есть, он от нее отгоняет. А мы для него нечто непонятное, но явно не еда. — А запах?