Путь до Афин занял пять дней. Ближайший паром до Санторини отправлялся только через двое суток, поэтому я с радостью принял приглашение от Ника, Илианы и Лидии. Девочка все это время с ума сходила без Налы. Здорово было с ними повидаться, хоть и ненадолго. Налу, конечно же, задушили в объятиях, и возня перед телевизором вернулась на круги своя. Когда я покупал билет на паром, меня строго-настрого предупредили, что без переноски Налу на борт не пустят. Мы с Илианой съездили в зоомагазин, где я купил переноску: просторную, с большим оконцем, чтобы Нала всегда могла меня видеть. Опробовал я обновку тем же вечером. Нала, конечно же, начала нос воротить, но уступать я не собирался. – Не переживай! – сказал я Нале. – Как разместимся на пароме, наверняка представится возможность побегать по палубе. Из-за непогоды отход парома дважды откладывали, но к концу марта все образовалось. Илиана, Ник и Лидия провожали нас. Плакали на этот раз меньше. На обратном пути я пообещал заглянуть к ним. Мы поднялись по трапу на огромный паром: нас ждала длительная ночная переправа. Я закрепил велосипед, нашел укромное местечко и выпустил Налу. Она сразу уселась мне на плечо, и вместе мы принялись наблюдать, как блекнут огни Пирея. И порт, и сами Афины вскоре превратились в тускло мерцавшую полоску света на горизонте. Вдруг я почувствовал важность этого мгновения. Как будто первая часть нашего путешествия подошла к концу и на Санторини для нас начнется новая глава. Я по-прежнему считал каждый пройденный километр и радовался, как ребенок, своим успехам. Оказалось, что мы с Налой преодолели вместе уже больше тысячи километров! Меня охватило чувство гордости, а вместе с тем и благодарности за представившуюся возможность объехать мир с такой спутницей! С тех пор как мы встретились с Налой, много воды утекло: бывали у нас дни как продуктивные, так и не очень. Случались и неудачи, и неожиданности, но я ни за что в жизни не променял бы этот замечательный опыт на что-нибудь другое. Нала придала моему путешествию смысл. Сделала меня ответственным и вдумчивым. Помогла обрести цель. Нала – лучшее, что со мной случалось за последние годы. Я припомнил слова сирийца, с которым ел апельсины в лагере беженцев: – Благословляя других, ты и сам становишься благословенным. Дружба с Налой и вправду оказалась моим благословением! Часть вторая. Взлеты и падения Греция – Турция – Грузия – Азербайджан 10 Первого апреля никому не верю! У всех бывали такие мгновения, когда привычный, удобный мир вокруг вдруг начинал рушиться, меняя жизнь до неузнаваемости. Обычно это случается без предупреждения и после кажется, что мир уже никогда не будет прежним. Прибыв на Санторини, я пережил нечто подобное. Поначалу я даже не поверил: на календаре было первое апреля. «Наверняка чья-то первоапрельская шутка», – думал я. Паром приближался к берегу, а мы с Налой отдыхали после переправы в укромном местечке на палубе. Ночь прошла без приключений. Большую часть времени Нала проспала у меня на груди. Когда я увидел приближающийся причал, то решил поспешить, дабы избежать толкотни. Но, спустившись в трюм за велосипедом и снаряжением, я сильно пожалел. Гигантские двигатели взревели, заскрежетал металл, оглушительно взвизгнули двери; Нала, обезумев от грохота, вся задрожала и вцепилась мне в грудь. Как же она испугалась! Я чувствовал себя таким виноватым! Как только команда парома, сняв ограждение, опустила трап, я тут же ринулся вниз на причал, крепко прижимая к себе Налу. Сбежав на причал, я устремился в ближайшее кафе в тени крутых утесов. Нала, ни жива ни мертва, вся тряслась точно осиновый лист. В одну миску я положил Нале еду, в другую налил питье, а сам уселся рядом любоваться знаменитой кальдерой, образовавшейся много веков назад после извержения вулкана. Нала тем временем пришла наконец-то в себя. Мой новый босс, Харис, прислал мне сообщение, что меня встретит его брат, но на автостоянке не было ни души. Я очень переживал: на пароме связь не ловила, а мой телефон во время переправы почти полностью разрядился, пришлось его выключить. «Что, если Харис пытается связаться со мной?» – подумал я, зажимая кнопку питания телефона. Официантка принесла кофе. Телефон ожил, и началось светопреставление. На экране одно за другим вспыхивали уведомления из всевозможных мессенджеров; признаюсь, я даже струхнул немного. Поначалу я подумал на Хариса: не случилось ли чего? Но потом, просматривая уведомления, понял, что дело совсем не в нем. Целая лавина сообщений обрушилась на мой телефон. «Инстаграм» сошел с ума. Без остановки звякали и вспыхивали уведомления о том, что кто-то подписался, оценил или прокомментировал фотографию. Складывалось ощущение, что я держу в руках не телефон, а портативный автомат для игры в пинбол! – Что за чертовщина? – спросил я Налу. Посмотрел электронную почту: куча писем с темой «Видео Додо». – Хм. Кажется, наше с тобой интервью кое-кого заинтересовало! Я открыл «Инстаграм» и чуть не облился кофе. – Вот дерьмо! – воскликнул я. Да так громко, что пожилой англичанин за соседним столиком неодобрительно зыркнул на меня. Когда я садился на паром в Афинах, у меня было три тысячи подписчиков – число очень достойное. Я даже гордился этим достижением. Но, открыв «Инстаграм» на Санторини, я обнаружил сто пятьдесят тысяч подписчиков! В пятьдесят раз больше, чем вчера! Количество подписчиков росло прямо на глазах. Добавлялись сотнями за каждую чертову секунду. Телефон разрывался. Сказать, что я был шокирован, значит ничего не сказать. «Это, наверное, какая-то ошибка или шутка, – лихорадочно придумывал я оправдания происходящему безумию. – Могли взломать мой «Инстаграм»? Кто-нибудь из моих шотландских друзей, чтобы выставить дураком на первое апреля? Что ж, такое вполне возможно: шуточки как раз в их духе!» Но чем дольше я смотрел на экран телефона, тем меньше мне все это казалось шуткой. Некоторые фотографии Налы уже набрали по десять тысяч лайков. Видео, снятое в начале февраля, где я пересекаю границу с Грецией, посмотрели сто пятьдесят тысяч человек. «Невероятно! – думал я. – Никому не под силу такие розыгрыши!» Объяснение ждать себя долго не заставило. Подруга из Данбара прислала мне ссылку на страничку «Додо» и спросила: «Дин. Ты ЭТО видел?» Я перешел по ссылке, и в глаза мне бросился простой заголовок: «В кругосветку с бродячим котенком». Смотреть видео оказалось пыткой: я возненавидел свой голос. Глянув на количество просмотров, я протер глаза и снова выругался. Три миллиона! Обалдеть! Я, конечно, слышал, как люди благодаря вирусным видео становятся знаменитыми в одночасье, но мне всегда это казалось чем-то из разряда фантастики. Я полагал, что популярность – процесс небыстрый. Мне думалось, успешные люди, прежде чем фитиль их звездной бомбы разгорится как следует, строят планы, пытаются и так и этак. Но ничего подобного. Никаких предупреждений. Никакого тебе обратного отсчета. Бабах! Я снова посмотрел на кальдеру. Мой взрыв, конечно, был не такой мощный, как извержение вулкана Санторини, но мое сердце чуяло: жизнь изменится, как когда-то изменился и ландшафт этого острова. Из размышлений меня выдернул автомобильный гудок. Бородатый парень, высунувшись из окна машины, широко улыбнулся и показал большой палец. – Дин! – крикнул парень, который, похоже, был братом Хариса. – Привет! – откликнулся я, начиная собирать вещи. Нала была уже в полном порядке. Я усадил ее на плечо и покатил велосипед с тележкой к машине. – Привет! Я Тони. – Он протянул руку. – Работаю в школе каякинга. Харис прислал меня довезти тебя до места. Бородатый парень принялся открывать багажник, но, увидев велосипед, тележку и кошку, очень удивился – такого он не ожидал. – Классная кошка! Как зовут? – Нала. – Ну, здравствуй, Нала. Добро пожаловать на Санторини! В багажник маленького «фольксвагена» велосипед не влез, поэтому мы решили, что я поеду следом, и загрузили только тележку и сумки со снаряжением. Извилистая дорога в гору была настолько крутой, что наверняка доставляла хлопот даже в спокойную погоду. А с ветром, поднявшимся с полчаса назад, я боялся, что до вершины вообще не доберусь. По ощущениям, начинался ураган. Я даже подумал, что Налу, не ровён час, унесет в море. Продвижение вперед затрудняли другие автомобилисты, а их тут было немало! Забравшись наверх, я не чувствовал ног. Я остановился передохнуть и засмотрелся на открывшийся вид. Санторини действительно оказался, как Ник с Илианой и рассказывали, волшебно красивым островом. Изумительное местечко! Все на Санторини выглядело необычно. Утесы, покрытые застывшей лавой, напоминали лунную поверхность, на которой тут и там белели аккуратные домики. А такого синего моря, даже несмотря на то, что набегавшие волны сильно пенились, я в жизни не видел! В другой день я был бы целиком захвачен живописным пейзажем и мог бы просидеть на утесе, любуясь видом, не меньше часа. Но так как ветер в тот день разошелся не на шутку, а голова по-прежнему шла кругом от разрывавшегося телефона, я решил не задерживаться. Мне хотелось поскорее оказаться на каякерской базе. Мы проследовали за Тони на другой конец острова к деревеньке Акротири. Тони привел нас в огромный дом. – Снаряжение все тут, – сказал он. – Здесь пока больше никого. Затем Тони повез нас на маленький пляж на северном побережье острова. Через десять минут мы уже были на месте. Утесы, окружавшие пляж, надежно укрывали бухту от ветров. Несмотря на начало апреля, в волнах плескались туристы с детьми. Вулканический песок хоть и был всех оттенков черного и серого, море тем не менее выглядело шикарно: глубокое, сине-зеленое, оно так и манило! Мы прошли мимо нескольких кафе и баров – пара заведений уже были набиты под завязку – в дальний конец пляжа. Он представлял собой узкую полоску песка, окаймленную красноватыми десятиметровыми скалами. Пляж выглядел ужасно. Кругом лежали кучи высохших водорослей и мусора. На волнах покачивался пластик, лесоматериалы и другие странные предметы, которые прибой время от времени выбрасывал на вулканический песок. Этому месту требовалась хорошая уборка. Каякерская база располагалась в пещере в конце бухты. Вход в базу был укреплен каменным навесом, врезавшимся в скалу. Тони прошел внутрь, открыл окна и включил свет. Все предметы покрывал толстый слой пыли и песка, попадавшего сюда через щели в дверях и окнах. А еще в пещере пахло затхлостью. «Пещера Аладдина с каяками и снаряжением», – подумал я, оглядывая шлемы, весла, спасательные жилеты, веревки и прочее. – Придется хорошенько поработать, – сказал Тони. – Прибраться. Подновить краску. Сегодня отдохни, а завтра приступим. Тем вечером мы пропустили пару кружек пива, но надолго задерживаться я не стал: Нала натерпелась будь здоров! А еще мне не давала покоя шумиха в Интернете. Я залег с Налой в кровать и внимательно просмотрел сообщения на телефоне. Сумасшествие продолжалось – количество подписчиков в «Инстаграме» перевалило за двести тысяч. Люди со всего мира сотнями оставляли комментарии. Тем временем видеозапись на страничке «Додо» в «Фейсбуке» посмотрели еще полмиллиона человек. Цифры в других приложениях тоже росли. Я открыл почтовый клиент и увидел сотни писем: не только от людей, но и от компаний. Прислали письмо даже из «Нетфликса». Они предлагали задокументировать путешествие и снять фильм. Письмо я удалил. Для меня это было пока что слишком. Еще пришло множество запросов от газетных редакций и новостных агентств. Я ответил только «Дейли мейл», которую читали мои родители, и «Вашингтон пост». И что такие именитые газеты нашли во мне? Обычно, когда все наваливалось разом, моим единственным желанием было спрятать голову в песок и игнорировать все и вся. Многие скажут, что я просто боюсь принимать важные решения, но для меня это возможность взять передышку: подумать и перестроиться. «Если начать совершать необдуманные поступки, – размышлял я, – беды посыплются на меня, как из ящика Пандоры! Загрузив в «Инстаграм» фотографии и поблагодарив новых подписчиков, я отложил телефон и закрыл глаза. Впереди меня ждал трудный день. С восходом солнца мы с Тони отправились на базу. С собой он взял краску и кисти. Но прежде чем приступить к покраске, необходимо было как следует прибраться: во всех углах громоздились какие-то ящики и снаряжение. Чтобы не надышаться пыли, мы натянули маски и взялись за дело. Тони оказался классным парнем. С ним работалось легко. Он любил шутить и смеяться. Прошлым вечером толком поговорить нам не удалось: слишком много людей бродило вокруг. Когда Тони включил музыку, я сразу понял, что сработаюсь с ним. У нас совпадали вкусы: Тони любил хаус и сеты диджея Соломуна, которого я частенько крутил, когда диджействовал. Работа совсем не напрягала. Мы пританцовывали, подпевали и мимоходом избавлялись от мусора, выметая его прочь из пещеры. Нала, как и всегда, была в своем репертуаре: ползала среди камней и гонялась за волнами, которые то и дело, к ее ужасу, переходили в наступление. Я подыскал несколько пустых коробок и выкинул из пещеры. Картонные коробки – страсть Налы! Двери пещеры мы открыли настежь, поэтому я успевал и работать, и приглядывать за Налой. – Так что там с кошкой? – спросил Тони, размахивая кистью.