К полудню мы кое-как выползли на дорогу и отправились в Баку. Ноги не слушались, дыхание перехватывало, но тем не менее я продвигался вперед. «Самая кошмарная ночка за все путешествие!» – подумал я и мысленно поблагодарил судьбу, что все еще могу крутить педали. Болезнь, кажется, высосала из меня все силы. Весь следующий день я ехал в Баку сам не свой. Это был какой-то странный коктейль из чувств: я недомогал и к этому примешивалось глубокое разочарование – на столицу Азербайджана у меня оставались лишь сутки. Это противоречило всей сути моего путешествия. Из Данбара я отправлялся познавать мир, а что в итоге? В итоге я едва познакомлюсь с их культурой, стыд и позор. А ведь Баку – необыкновенный город! Город контрастов на побережье Каспийского моря. Тут тебе архитектура как современная, яркая, так и историческая, древняя! Номер я забронировал в одной из высоченных башен, откуда открывалась захватывающая панорама Баку. К вечеру все небоскребы столицы вспыхнули разноцветными огнями. Все это напоминало какой-то фантастический фильм, что-то вроде «Бегущего по лезвию». Мы с Налой стояли на балконе и жадно пожирали глазами все это великолепие. Я пребывал в замешательстве. С одной стороны, я был в тысячах километров от родного Данбара, на пороге ворот в Центральную Азию, Индию и Дальний Восток. С другой стороны, я не собирался перешагивать этот самый порог, потому что мои планы изменились. Странное ощущение. Совершенно новая, неизведанная часть мира лежала у моих ног, но я не мог сделать шаг вперед. Надо-то было всего ничего: пробраться на борт какого-нибудь корабля, а на следующее утро, переправившись через Каспийское море, мы уже ступили бы на берег Туркменистана и… Без визы меня тотчас арестовали бы. А что сталось бы с Налой, даже и думать не хочется! В порту стояли нефтетанкеры и газовозы, отправлявшиеся, вероятно, к северному побережью Ирана. Но и там, на юго-востоке, меня ожидало все то же самое, что и в Туркменистане. Даже если бы у меня в кармане лежала виза, то ничего бы не изменилось. В такой стране, как Иран, опасности подстерегают на каждом углу. Однажды я как-то читал про англичанина и австралийца, путешествовавших на велосипедах из Лондона в Сидней. Они записывали видеоролики и выкладывали их на «Ютьюбе». Закончили они в самой суровой тюрьме Тегерана. Стоило им только запустить дрон – совершенно безобидный поступок! – как их тут же повязали. Оказалось, что неподалеку находилась военная база. Без суда и следствия велосипедистов бросили за решетку – одному Богу известно, сколько их там еще продержат! Надо было тщательно продумывать каждый свой следующий шаг. Десять дней уже на исходе. Щенок заждался меня в Тбилиси! Баку манил своими красотами, а времени было в обрез. Прибыв в город вечером, я галопом промчался по столице Азербайджана, а наутро как ошпаренный ворвался в клинику, чтобы привести в порядок документы Налы для Грузии. Нала, уже давно намотавшая на ус все тонкости этой процедуры, ни разу не мяукнув, дала себя осмотреть. – Какая послушная девочка! – воскликнула очаровательная девушка-врач и проштамповала Нале паспорт. На все про все ушло не более получаса. Не теряя времени даром, я рванул в старый город полюбоваться красотами Ичери-Шехера и набережной. Ранним вечером мы с Налой уже были на современном, сверкавшем чистотой вокзале Баку. Поезд с пульмановскими вагонами поражал своим великолепием. Он прибыл сюда точно со страниц «Убийства в Восточном экспрессе». У вагона нас встречала проводница в униформе сливового цвета. Суровое лицо не предвещало ничего хорошего. Зыркая по сторонам, она будто выискивала нарушителей. Я переживал, что у проводницы возникнут вопросы по поводу снаряжения – очень уж много всего! – но все ее внимание захватила Нала. Проводница, оживленно размахивая руками, что-то с жаром принялась мне доказывать на азербайджанском. «Ну нет! – взмолился я. – Только не это! Своим ходом до Тбилиси я не доберусь вовремя!» К счастью, к нам подоспели еще два контролера. Один из них, тот, что помоложе, сносно владел английским и быстро все уладил. – Все нормально, – успокоив раскрасневшуюся женщину, наконец обратился он ко мне. – Просто она еще никогда не сажала на поезд путешествующих кошек! Но вы купили билет, поэтому имеете полное право везти свою кошку: проходите и располагайтесь. – Спасибо, приятель! – Я похлопал его по плечу. Проводник наклонился к моему уху и заговорщически прошептал: – Но будь осторожен, она поедет в вашем вагоне. Не буди лихо и не разгуливай с кошкой по коридорам – это запрещено. Несколько мгновений спустя мы с Налой уже обустраивались в уютном двухместном купе – нашем новом доме на ближайшие двенадцать часов. На закате поезд тронулся, покинул Баку, и вскоре монотонный перестук колес убаюкал Налу. В сгущающихся сумерках я вглядывался в дорогу, бежавшую вдоль рельс. Подумать только, всего сутки назад я ехал этой дорогой в Баку! В другое время и при других обстоятельствах я бы терзался мыслью, что вынужден возвращаться обратно, но не теперь. Мое путешествие за последние месяцы коренным образом изменилось. На обыкновенную кругосветку оно уже не походило, хотя бы потому, что двигался я не проторенной дорожкой. Я путешествовал дорогами мира Налы, и другого, честно говоря, уже не желал. Мы присматривали друг за другом, и это было прекрасно. Ко всему прочему не вернуться в Грузию я просто не мог. У меня был мощнейший стимул. От меня зависела судьба щенка, и я не мог его подвести. Я был при исполнении. Когда поезд набрал скорость, я еще раз глянул в кромешную тьму над высушенными просторами Азербайджана, и все сомнения отпали. Возвращаться сюда у меня не возникало никакого желания. Я двигался в единственно правильном направлении. Часть третья. Перспективы Грузия – Турция – Болгария – Сербия – Венгрия 19 Призрак Вскоре после того, как мы сели в поезд, я получил сообщение от ветеринарной клиники: нас уже ждали. Наутро, прибыв на вокзал Тбилиси, я без промедления помчался в квартиру, арендованную в Старом городе. Скинув снаряжение и наполнив миски едой, я оставил Налу хозяйничать и метнулся в клинку. Персонал встретил меня как-то по-особенному тепло. – А мы следили за вами! – сказала уже знакомая мне медсестра. Она показала мне экран телефона. Я увидел фотографию, которую сам же и выложил пару часов назад в «Инстаграме»: Нала выглядывает из окна вагона, прибывающего на вокзал Тбилиси. Затем медсестра поманила меня за стойку регистрации, где находилась дверь в заднюю комнату операционного кабинета. – Сейчас я принесу его. На втором этаже мы устроили ему конуру. Спустя несколько минут медсестра принесла щенка, тыкавшегося носом ей в ладони. Щенок определенно чувствовал себя лучше. Шерстка переливалась, а колтунов почти не осталось. Глазки прояснились и игриво блестели. – Да его не узнать! – Лекарства подошли ему сразу, – кивнула медсестра и прибавила: – Но еще не все проблемы разрешились. Он до сих пор подволакивает правую лапу, а суставы задних лап по-прежнему очень слабые. Медсестра опустила щенка на пол, и какое-то время мы любовались, как он пританцовывает, виляя хвостиком. Щенок старался изо всех сил, будто боялся лишиться нашего внимания. – Ну и каков ваш дальнейший план? – поинтересовалась медсестра. Я только-только переговорил с Холли, моей сестрой в Данбаре. На мое счастье, и она, и Стюарт, ее парень, согласились взять щенка в придачу к первому псу. «Максу не помешает компания», – сказала Холли. Дело оставалось за малым: переправить щенка в Шотландию. – Надо придумать, как перевезти щенка в Шотландию, – отозвался я. – Насколько я понимаю, нам нужен паспорт? – Да, но не раньше, чем мы сделаем первые прививки. Через десять дней – примерно столько ему понадобится, чтобы достаточно окрепнуть для инъекций. Ну а потом можно и чипировать. С этим щенком меня преследовало постоянное чувство дежавю. – А, ну да, точно. А затем, три месяца спустя – прививка от бешенства, верно? – Так вы и сами все знаете! Вы ведь через это прошли вместе с Налой! – воскликнула медсестра. – Только для собак прививка от бешенства делается спустя четыре месяца, а не три. Поэтому отправить щенка в Шотландию вам удастся не раньше Нового года. Медсестра вручила мне документы, и я принялся их заполнять – без них щенка бы не выписали. С именем на этот раз трудностей не возникло. Когда я нашел щенка, в наушниках у меня играл «Yelawolf». Сценический псевдоним рэпера всегда напоминал мне о лютоволках из «Игры престолов». Долго я не думал и назвал щенка в честь лютоволка, принадлежавшего Джону Сноу. – Ну что, Призрак? Едем домой? – сказал я, подхватил щенка и опустил его в рюкзак-переноску Налы. По пути домой я заехал в зоомагазин и купил резиновых игрушек, коврик, две миски и еды. Обычно, когда я появляюсь на пороге, Нала тут же принимается тереться о мою ногу и требует ласки. Но в этот раз ей было не до меня: все ее внимание приковал Призрак. Она тщательно его обнюхивала, словно пытаясь припомнить, где же она видела этого пса? Неужели это тот самый доходяга, повстречавшийся нам полторы недели назад на обочине дороги? Призраку было не до формальностей, ему хотелось веселья. Только я выпустил щенка из переноски, как он, подвывая и зазывая Налу, понесся резвиться. Сперва Нала отнеслась к затее Призрака холодно, но к полудню лед недоверия треснул, и вечером они уже барахтались на полу, покусывая друг друга и катаясь, точно дети в песочнице. Неделька выдалась та еще! Но тем не менее трудности стоили того, чтобы увидеть эту счастливую парочку. К следующей неделе я нацелился приспособить Призрака к жизни вне клиники и подыскать ему жилье на ближайшие три-четыре месяца, перед тем как отправить его в Шотландию. После я собирался в Стамбул, а оттуда на самолете в Индию: этот вариант оказался для меня наиболее подходящим и, наверное, единственно возможным. Ну а пока я надеялся дать щенку как можно больше любви и заботы – самое малое, чего он заслуживал. Передняя лапа у щенка до сих пор болела. Припадая на нее, он взвизгивал и вздрагивал. Задние тоже оставляли желать лучшего. Щенок ковылял по скользкому блестящему полу, а лапы норовили разъехаться в разные стороны, словно на катке. Я искренне верил, что Призраку надо лишь набраться сил и тогда дела у него пойдут на лад. Чтобы щенок хоть как-то окреп, я кидал ему игрушки на пол, а он как мог старался их настигнуть. Не отставала и Нала, сломя голову бросавшаяся за игрушками вместе со щенком. Призрак оказался беззлобным, но, как и Нала в первые дни, иногда вел себя странно. Он мог вдруг задрожать и застыть на месте, испуганно озираясь. «Ничего удивительного, – думал я. – Наверняка щенок понюхал пороху!» Призрака пугали даже резиновые игрушки. Схватит было игрушку зубами, а она как запищит! Призрак испуганно отпрыгивал назад да так и стоял ни жив ни мертв. Мне не раз приходилось иметь дело с собаками, и я знал, что первая кормежка – большое испытание. Какой бы добродушной собака ни была, она запросто могла стать агрессивной, защищая свою еду. Когда настало время кормить моих подопечных, я рисковать не стал и поставил миски для Налы на подоконник, а миски для Призрака в дальнем углу гостиной. Я разложил еду, и Призрак, не веря своим глазам, воззрился на миски. Осознав наконец, что еда для него, он зарычал. – Не трожь! Мое! – читалось в глазах щенка. Ровно через две секунды миска Призрака блестела чистотой. Я облегченно выдохнул. Если бы Призрак увидел Налу за едой, их дружба угасла бы так же быстро, как и вспыхнула. Но к счастью, все обошлось. Дружественные узы только крепчали. Вечером я уселся на диван и включил кино. Нала и Призрак лежали в другом конце комнаты и не сводили друг с друга глаз. Повиливая хвостиком, Призрак, казалось, гипнотизировал Налу. Когда пришло время укладываться спать, друзей я разделил. Для Призрака я устроил спаленку в нише комнаты. Чтобы за ночь Призрак не погрыз чего в квартире, спаленку я отгородил стульями и сушилкой для белья. Ну а мы с Налой заняли бельэтаж. Но оказалось, что мой план пришелся Нале не по нутру. Проснувшись посреди ночи, я обнаружил, что Налы и след простыл. В недоумении выглянув с лестницы, я увидел Налу, мирно посапывавшую на стуле у спаленки Призрака. Признаюсь, я даже приревновал! Если с моим планом путешествия все было более-менее ясно, то вопрос, куда пристроить Призрака, пока оформляются его документы, оставался открытым. Приютов в Грузии, как меня и предупреждали в клинике, было раз-два и обчелся. Пока я ломал голову, мне в «Инстаграме» написал испанец по имени Пабло, или «bikecanine». Предложение звучало настолько хорошо, что поначалу я даже не поверил своему счастью. Пабло ехал с запада на восток с двумя друзьями и псом по кличке Хиппи. В Грузии они подобрали двух щенят. Добравшись до Тбилиси, они решили остановиться на зимовку, пока дорога в Центральную Азию не освободится от снегов. Они сняли квартиру с лужайкой под окном и устроили маленький приют. «Как по мне, так лучшего места и не придумаешь! Призрак отлично впишется в их компанию. Можно даже подумать, что они одного помета!» – размышлял я, разглядывая белых щенят, и без дальнейших колебаний решил оставить Призрака у Пабло. Пабло согласился присмотреть за Призраком до Нового года. За документы, необходимые для того, чтобы перевезти Призрака к Холли и Стюарту в Шотландию, я собирался заплатить из собранных когда-то для Балу денег, но Пабло от помощи наотрез отказался. У него была собственная страничка по сбору средств на благотворительность. «У этих ребят все схвачено!» – подумал я, в очередной раз убеждаясь в правильности сделанного выбора. Щенки, спасенные Пабло и друзьями, выглядели не так ужасно, как Призрак, хотя у одного из них на боку было какое-то воспаление. Щенков еще не прививали, поэтому мы решили отвезти их всех скопом к ветеринару, чтобы и другие прививки им дальше делали одновременно.