Пограничник оказался настоящим здоровяком. Он носил усы и мятую форму. Похоже, футбольный матч по маленькому телевизору в углу интересовал пограничника гораздо больше, чем мы. Здоровяк взглянул сначала на меня, а затем на Налу, сидевшую в сумочке. Она склонила голову, словно призывая на помощь все свое обаяние, и пристально посмотрела на него в ответ. Пограничник озадаченно пролистал наши документы. Похоже, он никогда не видел ветеринарного паспорта. Через тридцать секунд тонкая улыбка тронула его усы, и он, покачав головой, проштамповал паспорт. Вернув документы, пограничник подмигнул Нале и помахал нам рукой. И это все? Я невольно усмехнулся. Вот так просто? Разве стоило это всех тревог, усилий и денег? По сути, никакой паспорт нам и не нужен! Ее паспорт – ее милая мордашка! До того дня, путешествуя по Европе, я наивно полагал, что в Греции круглый год светит солнце. Мне казалось, будто в январе здесь все ходят в футболках. Но ледяной ветер, задувавший откуда-то со снежных вершин на севере, быстро развеял мои заблуждения. В Афины, куда я думал добраться без остановок, мы ехали по морозу. – А весна еще не скоро! – пробурчал я себе под нос, вращая одеревеневшими ногами педали. К полудню Нала выспалась и снова взошла на свой капитанский мостик, притягивая взоры местных. Пока мы колесили мимо маленьких деревень, Нала по-хозяйски оглядывала сменявшие друг друга пейзажи и собирала знаки внимания от местных жителей. Они показывали на нас пальцем и улыбались. Оказавшись у небольшой школы, мы едва не оглохли от детских криков. – Нас приветствуют, как королевских особ. – Я потрепал Налу по загривку. Через двадцать километров я оглянулся и увидел позади полицейскую машину. Я махнул водителю, пропуская вперед, но он, похоже, следовал за нами. Ого! Кажется, влипли. Не проехали мы и пары километров, как мои опасения оправдались и полицейский офицер моргнул фарами. Я обернулся еще раз и увидел, что он машет нам рукой. Съехав с дороги на обочину, я остановился у церквушки. Все это походило на сцену из кинофильма. Невысокий мужчина средних лет в пыльной темно-синей униформе выбрался из машины и медленно двинулся к нам. Полицейский был при оружии: кожаная кобура висела на поясе. Я законов не нарушал, но панике тем не менее поддался и судорожно принялся доставать документы – так, на всякий случай. Полицейский прошел вперед и встал у руля велосипеда. – У вас очень красивая кошка, – произнес он, наклоняясь, чтобы получше рассмотреть Налу. – Как ее зовут? – Нала. – Ну, здравствуй, Нала. – Полицейский погладил ее. Я протянул ему документы, но он лишь отмахнулся. – Куда путь держишь, дружище? – В Афины. Через несколько дней надеюсь добраться. Полицейский показал на горы и свинцовые тучи над ними: – Ничего хорошего они не сулят. На твоем месте я бы разбил лагерь уже через несколько километров. – Что ж, – отозвался я, – пожалуй, так и поступлю. – Нельзя допустить, чтобы такая красавица простудилась! – Полицейский потрепал Налу по голове и послал на прощание воздушный поцелуй. – Доброго пути, Нала, – прибавил он, кивнул мне и направился к машине. Через несколько мгновений полицейская машина скрылась за поворотом. Я, до сих пор не веря ни своим ушам, ни своим глазам, лишь покачал головой. Неужели этот коп действительно остановился предупредить о плохой погоде? Или ему так сильно хотелось потискать Налу? Все это у меня в голове не укладывалось: одна мысль была безумнее другой. Но насчет погоды полицейский оказался прав. Когда я добрался до окраин ближайшего городка, зарядил дождь. Не мешкая, я разбил палатку, и мы забрались в наше теплое, а самое главное, сухое убежище. Вскоре под звуки дождя, барабанившего по тенту палатки, я принялся додумывать и совершенствовать план, которому собирался следовать после прибытия в Афины. Денег было не ахти как много. Бесплатный ночлег – вот что мне требовалось. Я открыл страничку веб-сайта каучсерферов, который в свое время не раз выручал нас с Рики. У меня уже было приглашение от друзей моей тетки, проживавших в местечке под названием Неос-Скопос, что по пути в Салоники. Другое предложение поступило из Афин. Я где-то слышал, будто Эдинбург называют Северными Афинами. Я прямо загорелся этой идеей: сравнить Афины шотландские и Афины греческие. Недолго думая, я согласился погостить пару дней. Мне ответили, что с нетерпением ждут меня. Слышать это было очень радостно, но в таком радушном гостеприимстве угадывался какой-то личный мотив. И вскоре все прояснилось. Хозяйка писала, что ее дочь без ума от кошек. Увидев у меня на страничке фотографию Налы, дочка тут же захотела познакомиться с нами поближе. «Она спит и видит встречу с вашей Налой», – писала хозяйка. Благодаря Нале задачу с ночлегом я решил в два счета. Но вот в вопросе поиска работы Нала была, к сожалению, не помощник. Скорее даже наоборот, она обходилась мне слишком дорого. В апреле Нале исполнялось полгода – это означало еще один визит к ветеринару, еще одну прививку и, возможно, стерилизацию. Если я не хочу остаться нищим, мне стоило позаботиться о деньгах заранее. Средства с «ГоуФандМи», собранные для Балу, тратить на Налу было бы нечестно. «Шему они еще понадобятся», – подумал я и решил попробовать свои силы тренером в школе каякинга. На каяке я ходил с ранних лет, поэтому всю эту кухню знал досконально. Свое резюме я направил сразу в несколько школ. Пара школ незамедлительно прислали отказ: тренерский состав на грядущий сезон они уже сформировали. Другие даже не потрудились ответить. Несмотря на это, сдаваться я не собирался. «Все равно кем! – думал я. – Хоть мышеловом!» В течение следующей недели мы продвигались вглубь страны с переменным успехом. Погода менялась так же быстро, как контроль переходил от доктора Джекила к мистеру Хайду. В одно мгновение ярко светило солнце, в другое рокотал страшенный гром. Но гроза, не успев начаться, отступала, и в небе вновь сияло солнце. При ясной погоде Греция, бесспорно, была раем на земле: мы ночевали на берегах заброшенных бухт, наблюдали за морскими птицами и слушали шум разбивающихся о скалы волн. Но когда начинался дождь, Греция превращалась в Шотландию – угрюмую и промозглую. Я не жаловался. Наоборот, такое передвижение короткими отрезками от одного места к другому на северо-запад Греции доставляло мне несказанную радость. Наконец-то путешествие складывалось именно так, как я мечтал еще в Данбаре: велосипед и полное единение с природой. Хотя изначально я и предположить не мог, что ко мне присоединится такая озорная спутница, как Нала. Нала росла не по дням, а по часам. Хоть она и выглядела еще маленькой и костлявой, но в ладони уже не помещалась. Чем взрослее Нала становилась, тем смелее: с каждым привалом она уходила гулять от меня все дальше и дальше. А если новое место казалось Нале безопасным – тогда вообще ищи-свищи! Наблюдать за ней на новом месте было одно удовольствие! Как сыщик на месте преступления, она прочесывала территорию, принюхивалась к запахам других животных. Не забывая оставлять и свой след, она терлась везде, где только можно. Тогда я еще не знал, что запахи для кошек все равно что для человека карта. Закончив с этим обрядом, Нала начинала наслаждаться всеми прелестями своей кошачьей жизни. Она росла ловкой, и ей ничего не стоило перепрыгнуть или вскарабкаться на препятствие, которое мне казалось совершенно непреодолимым. Наблюдая за всеми ее невероятными прыжками с места – будто в задних лапах у нее прятались пружины, – я уверовал в еще одну сверхспособность Налы. Ко всему прочему она ничего не боялась. Я тешил себя мыслью, что в этом мы очень похожи. Как и я, Нала, не рассчитав сил, любила замахнуться на что-нибудь грандиозное. Ох уж эта дурацкая привычка отхватить кусок побольше, а затем страдать, не в силах его проглотить! На пути в Афины мы остановились на очередную ночевку в укромном местечке на берегу моря. Я устанавливал палатку, а Нала изучала новое место. Вдруг она громко мяукнула. Затем еще и еще. Некоторое время я не придавал этим звукам никакого значения. Она поела, попила, справила нужду – что еще ей надо? Но голос Налы не смолкал. Она звала все громче и громче. Наконец Нала начала мяукать отрывисто, резко и как будто даже яростно. Другой бы подумал, что она сердится, но я знал, что это маловероятно, поэтому поспешил разузнать, в чем дело. Я видел, как Нала убегала в сторону рощицы, и сперва проверил подлесок, но ее следов не нашел. Она снова замяукала – еще громче. Звук раздался у меня над головой. Я глянул вверх и увидел Налу в шести метрах от земли. Она изо всех сил пыталась удержать равновесие, балансируя на тонкой ветке. – Какого черта ты там делаешь? Должно быть, взобравшись на дерево, Нала беспечно прыгнула с одной ветки на другую, не подозревая, что вторая ветка слишком хлипкая. Все бы, может, и ничего: прыгнуть обратно на ветку потолще – и дело с концом! Вот только ветка под Налой раскачивалась на ветру как сумасшедшая. Я оценил обстановку, вскарабкался на крепкие нижние сучья, ухватился за ветку потоньше, загнул и направил ее под углом к Нале. Готовясь к прыжку, Нала сперва не замечала меня, продолжая нерешительно переставлять лапки то вперед, то назад, но затем все-таки обратила внимание на мои крики. Не успел я и глазом моргнуть, как Нала, точно канатоходец, сбежала вниз. Даже не удостоив меня взглядом, она прыгнула, с глухим стуком приземлилась на землю и потрусила прочь как ни в чем не бывало. Тем временем я спустился, глянул Нале вслед и сказал: – Не стоит благодарности, ваше высочество! – Мяу! – как будто выругавшись, резко отозвалась Нала. Такое «мяу» я слышал от нее впервые. Весь путь до Афин занял у нас целую неделю. Вся моя нелюбовь к большим городам испарилась, как только впереди замаячил Парфенон. Меня поразила энергетика этого исторического места. Шагу нельзя было ступить, чтобы не наткнуться на какую-нибудь древнюю постройку или статую. Но город вибрировал также и от новой энергии, ключом бившей из районов, застроенных современными зданиями. Семья, согласившаяся приютить меня, жила на милой зеленой улочке неподалеку от центра города. Увидев их ухоженный домик, я смутился. После нескольких тяжелых дней пути я выглядел не лучшим образом. Мне бы не помешал хороший душ. Неизвестность тоже пугала. По переписке через электронную почту семья показалась мне дружелюбной, тем не менее в действительности все могло быть иначе. Одним словом – лотерея. К счастью, Ник и Илиана, отец и мать Лидии, встретили меня как старого друга и заботливо разместили у себя. И каково же было мое изумление, когда на следующий день Ник связался с официальным сервисным центром фирмы «Трек» в Афинах и записал меня на техосмотр, за который сам же и заплатил. Щедрость Ника меня просто ошарашила. Чем я заслужил такую доброту? Нала привязалась к ним мгновенно, что, собственно, было и неудивительно: они принялись носиться с ней, едва мы ступили на порог их дома. Если бы Лидия только могла, то не отходила бы от Налы ни на шаг. Они играли, боролись и обнимались перед телевизором в гостиной, будто знали друг друга тысячу лет. Я с удовольствием наблюдал за их возней и наслаждался представившейся возможностью отдохнуть от своих ежедневных обязанностей лакея ее величества Налы. Высвободившееся же время я посвятил вопросам, уже давно не дававшим мне покоя. Все эти дни я постоянно поддерживал связь с Шемом. Оказалось, Балу отстает в развитии и некоторое время должен провести в инкубаторе. Но самое главное, что он встал на путь выздоровления. В Тиране его поджидал хороший дрессировщик, а старая дама из Великобритании уже собирала чемоданы, планируя навестить своего нового питомца. С одной стороны, я радовался, что все идет как надо, а с другой – жалел, что больше никогда не увижу Балу и запомню его хилым и больным. Ник и Илиана, подписавшись на мой «Инстаграм», живо заинтересовались Балу. За ужином они спросили, что с ним да как. Почувствовав, видимо, мою внутреннюю борьбу, они тут же предложили мне навестить щенка. – А почему бы тебе не съездить к нему? – спросила Илиана. Ник, улыбаясь, одобрительно закивал. – Мы с радостью присмотрим за Налой день-другой, – сказал Ник. – Правда ведь, Лидия? Лидия вся засветилась от счастья. Такого предложения я не ожидал. – Вы серьезно? – Конечно! – ответили они хором. Я пораскинул мозгами. От афинского автовокзала до Саранды курсировали автобусы. Выехав в ночь, я проведу целый день с Балу, а вечером сяду на автобус до Афин. Если постараться, то можно обернуться туда-обратно за полтора дня. Оставлять Налу казалось мне предательством, ведь мы были неразлучны с тех самых пор, как встретились в Боснии. Но с другой стороны, она будет в полной безопасности. Пока они играют, я выскользну в дверь и вернусь так быстро, что моя спутница и мяукнуть не успеет. Шесть часов пути в Албанию оказались той еще поездочкой! Отопление в автобусе работало на полную катушку: внутри было жарко, как в адской печи. В какое-то мгновение мне показалось, что еще чуть-чуть, и я растаю. Добравшись до Саранды к утру, я тут же направился в парк, где мы виделись с Шемом в последний раз. Шем подошел через несколько минут. Жизнерадостный пес, бежавший впереди Шема на поводке, не имел ничего общего с тем больным щенком, которого я нашел на обочине дороги несколько недель тому назад. Не щенок, а настоящий пес, потому что вырос он в два, а то и в три раза. Выглядел Балу и в самом деле здоровым: шерстка блестела, а двигался он легко и непринужденно. Шем оставил нас на пару часов, и мы отправились на прогулку по Саранде. Энергии у Балу было не занимать. Он, как и всякий здоровый пес, рвался с поводка, то и дело ныряя в кусты. Сомневаться не приходилось – Балу окончательно поправился! Заскучав по Нале, я попрощался с Балу и Шемом и тем же вечером выехал в Афины. Что ж, теперь можно было двигаться дальше. Увижу ли я когда-нибудь Балу? Может, да, а может, и нет. Самое главное, что этот пес получил шанс начать жизнь с чистого листа, а я плюсик к карме. На обратном пути в автобусе опять стояла невыносимая жара, но, к счастью, это была моя единственная забота, что не могло не радовать.