– Не могу сказать. С тех пор как я видела их, прошло лет двадцать, не меньше. В детской тогда было много детей – фермерам приходилось очень тяжело, работные дома и приюты и так трещали по швам. – Миссис Мэддокс вернула рисунок Кэролайн. – Почему вы вдруг спрашиваете? Кэролайн пожала плечами. – Вы упомянули, что доктор Харрис когда-то жил здесь, и меня это заинтересовало. А найдя рисунки среди вещей тети Инес, я задумалась, мог ли это быть он. – Ваши дядя с тетей знают, кто он, а больше меня ничего не волнует, – отрезала миссис Мэддокс. – И я дам вам тот же совет, что и им: оставьте прошлое в покое, пусть все идет как идет. – Прекрасный совет, – согласилась Кэролайн. – Но порой, когда прошлое возвращается и вмешивается в настоящее, сложно оставаться в стороне. – Держитесь от всего этого подальше, юная леди, – предупредила миссис Мэддокс. – А не то столкнетесь с последствиями. – Как вы? Вот почему кто-то испортил всю вашу кропотливую работу с десертом? Кухарка качнула головой, отворачиваясь. – Это был кот. Кот пробрался. И не вздумайте заявлять что-либо еще. – Она направилась обратно на кухню. – А теперь, если позволите, мисс, мне пора. Кэролайн проводила ее взглядом. Миссис Мэддокс подтвердила, что это был портрет доктора Харриса, и сообщила, что одна из девочек, скорее всего, его сестра, и звали ее Роуз. Уже идя по коридору к комнатам дворецкого, в которые теперь никто не заглядывал, Кэролайн нащупала в кармане дневник. Она уже достаточно его изучила и сразу же открыла на том месте в самом начале, где выцветшие чернила складывались в посвящение. – «Роза для розы», – прошептала Кэролайн. Могла ли сестра доктора Харриса написать этот душераздирающий рассказ о своем пребывании в Гринвуд-холле? Теперь, оглядываясь назад, Кэролайн думала, что могла бы узнать автора раньше. Лишь немногие дети умели читать и писать так бегло в таком юном возрасте. Дети Харрисов жили в относительно обеспеченной семье, и, скорее всего, их этому учили. Но если дневник написала Роуз, что же с ней случилось? Развернувшись обратно в сторону кухни, Кэролайн забрала поднос с завтраком. Миссис Мэддокс сделала вид, что не слышит ее благодарности, и ничего не ответила. Медленно поднявшись по ступеням, Кэролайн вошла в покои миссис Фроджертон: Пегги уже заглянула с утра, разожгла огонь, раздернула занавески, а сама миссис Фроджертон сидела в постели. – С добрым утром, душенька. А почему такое грустное личико? Вы же не расстраиваетесь до сих пор из-за вашей тети, верно? – Вовсе нет, мадам. Все гораздо хуже. Кэролайн опустила поднос на колени своей нанимательницы и, пока та наливала себе кофе и намазывала маслом тост, присела у кровати, собираясь с мыслями. – Ну же, продолжайте, – подбодрила ее миссис Фроджертон. – Выкладывайте самое страшное. – Похоже, все указывает на то время, когда доктор Харрис жил в Гринвуд-холле. – А также на его возможность убить. Что вы узнали? – Миссис Мэддокс и мистер Вудфорд – оба работали в детской, когда доктора Харриса с сестрой против воли забрали у родителей. Тетя Инес в то время тоже была в детской, вела уроки у девочек. – Кэролайн подняла взгляд от переплетенных пальцев. – Двое из них мертвы, а у той, что осталась в живых, кто-то разгромил всю кладовую. – Не могу не согласиться. – Миссис Фроджертон откусила кусочек тоста, сделала еще глоток кофе и только потом продолжила: – По вашим словам выходит так, что у Джошуа не было причин никого убивать, а у доктора Харриса вполне могли быть. – Да, из-за того, как здесь обращались с ним и его сестрой, Роуз. – Кэролайн вытащила рисунки из кармана и разложила на шелковом покрывале. – Это она? – Миссис Фроджертон надела очки и внимательно изучила оба портрета. – Где вы это взяли? – У тети Инес в столе хранилась коллекция рисунков, сделанных за эти годы. Узнав, что доктор Харрис когда-то жил здесь, я решила их перебрать и посмотреть, вдруг тетя и его нарисовала. Миссис Мэддокс узнала доктора Харриса и сказала, что одна из девочек – его сестра, Роуз. – А доктор Харрис не упоминал, что стало с его сестрой? – Именно об этом я и попыталась его спросить вчера. Он сменил тему и поспешно ушел. – И выходит, мы даже не знаем, жива она или нет? Миссис Мэддокс про это не упоминала? – Она сказала мне перестать лезть в дела, которые меня не касаются. – Ответа у нас по-прежнему нет. Но если с Роуз Харрис дурно обошлись здесь, это дало бы доктору Харрису очень серьезный мотив наказать тех, кого он счел виновными. – Да, и, как вы упоминали раньше, он очень умен. – Есть вероятность, что ваша тетушка может знать обо всем этом? – Допив кофе, миссис Фроджертон принялась за второй тост. – Даже если так, едва ли она признает это при мне, правда? – Вероятно, нет, – поморщилась ее нанимательница. – В данный момент вы точно не в почете. А ваш дядя? – Он редко вникает в домашние дела, и я очень сомневаюсь, что он вспомнит события двадцатилетней давности, если только они не касались его лично, – вздохнула Кэролайн. – Дело в том, что… я все еще не могу примириться с мыслью, что доктор Харрис – убийца. – Это потому, что он вам нравится, моя дорогая. Вполне объяснимо. Как там погода сегодня утром? – Немного лучше, мэм. – Кэролайн моргнула от такого неожиданного вопроса. – Вы все же желаете уехать до бала? – Вы разве не говорили, что сестра мистера Вудфорда тоже работала в особняке, когда была моложе? – Так и есть. Думаете, она может знать что-то полезное? – Если есть возможность съездить в деревню и навестить ее, почему бы не спросить? Как думаете? – Если ее брат был замешан в том, что происходит, захочет ли она беседовать с нами? Раньше она определенно этого не желала. – Мы не будем говорить так прямо. Кого она больше всех не любит в доме? – Мою тетю, – немедленно откликнулась Кэролайн. – В таком случае мы придумаем, как любая информация, которую она нам даст, поможет обвинить леди Элинор, а не ее брата. Возможно, это убедит ее пойти на откровенность. – А если нет? – В таком случае мы ничего не потеряем. – И окажемся там же, где и начали. Видимо, если других вариантов нет, придется снова поговорить с доктором Харрисом. – По правде сказать, так вы бы избавили нас обеих от путешествия по холоду и дождю, душенька, – заметила миссис Фроджертон, а затем откинула покрывало. – А теперь позовите Пегги, пусть поможет мне одеться. – Конечно, мэм. – Кэролайн аккуратно дернула за шнур звонка. – Мне найти кого-то из лакеев, чтобы передали сообщение в конюшню? – Да, пожалуйста. Скажите им, что, если они окажут мне эту услугу, получат щедрые чаевые. Пока Кэролайн, получив заверения, что карету подадут немедленно, ждала миссис Фроджертон в коридоре, по лестнице спустился Джошуа. Ее он не видел, потому что смотрел только на двери малой гостиной, где подавали завтрак. – Доктор Харрис? – раздался его голос, и Кэролайн отступила еще дальше в тень при виде появившегося из комнаты доктора. – Можно поговорить с вами, сэр? – Если это необходимо. – Громкий голос доктора Харриса прозвучал на весь холл, и он подошел к Джошуа. – Хотя и не представляю, что ты хочешь сказать: своего мнения о тебе я не изменил и сомневаюсь, что это когда-либо произойдет. – В этом все дело, сэр. Боюсь, что вы составили обо мне неверное мнение. – С чего бы? – Потому что мы на одной стороне. – Как тебе вообще пришло в голову нечто подобное? – Голос доктора Харриса, отвернувшегося от Джошуа, звучал уже тише. – Потому что у нас обоих есть свои причины ненавидеть это место… Джошуа, судя по всему, пошел следом за доктором, так как продолжения беседы Кэролайн разобрать не удалось. Оставшись на том же месте, она призадумалась. Если Джошуа искренне считал, что с ним жестоко обращались в детстве, то, пусть доктор Харрис и обвинил его в двойном убийстве, неудивительно, что старший лакей увидел в нем товарища по несчастью. – Кэролайн? Она вздрогнула от раздавшегося у самого уха шепота миссис Фроджертон: – Вы слышали? – Доктора Харриса и Джошуа? – Да! Что, если они действуют заодно? У обоих есть счеты к Гринвудам. – Но доктор Харрис обвинил Джошуа в убийстве. – Возможно, это было частью плана, чтобы отвести подозрения. Джошуа отвлекает внимание жестокими розыгрышами, а доктор Харрис тем временем безнаказанно убивает своих жертв, – воодушевленно продолжала шептать миссис Фроджертон. – Вот только миссис Мэддокс очень даже жива, – напомнила ей Кэролайн. – А может, они решили, что ее надо только припугнуть, чтобы помалкивала? – предположила миссис Фроджертон. – Она определенно не в восторге от ваших расспросов. – При всем моем уважением, мэм, ваши версии кажутся мне слегка неправдоподобными, – заметила Кэролайн. – Если бы мой дядя воспринял обвинения доктора Харриса более серьезно, Джошуа бы уже сидел в местной тюрьме с обвинением в убийстве. – Думаю, доктор Харрис предвидел бездействие лорда Гринвуда, учитывая, что леди Гринвуд была против, – вздохнула миссис Фроджертон. – Но я просто чувствую, что Джошуа как-то с этим связан!