– Я знаю, как пахнет лаванда, – сказала Вайолет. – Это немного другое. – Но ты осознаешь разницу? Понимаешь, как работает твой разум и что именно ты можешь почувствовать? – На самом деле проблема лишь в том, что у меня нет ноздрей. Кассия рассмеялась так неожиданно, что фыркнула. – Да. Я полагаю, в этом и есть разгадка. Она повертела лаванду в пальцах, раздумывая, как бы еще раз проверить границы заклинания Вайолет. Сложное и изобретательное заклинание куклы сильно заинтересовало ее. Сможет ли она когда-нибудь сотворить подобную магию? – Воспоминания, – сказала она. – У тебя есть воспоминания? Наступила тишина, которая, казалось, стала тяжелой. – Некоторые воспоминания, еще до всего. Была женщина в магазине, которая сделала меня и много других кукол, но они все были разными. Я принадлежала маленькой девочке, которая стала старше, потом, кажется, ее сыну, потом еще одной маленькой девочке. А потом меня украли. – Тебе грустно, что тебя украли? Это казалось логичным вопросом, хотя Вайолет и изложила этот факт с безупречной веселостью. – Воровать неправильно, – объявила кукла. – Я не принадлежала этому молодому человеку. – Да, но тебя это огорчило? – Я не помню. Она ясно продемонстрировала свое безразличие – радость в ее голосе слегка смягчилась. – Как долго ты пробыла в том чулане, прежде чем я нашла тебя? – Я не знаю, – сказала Вайолет. – Некоторое время до и некоторое время после. Кассия нахмурилась. Ей чего-то не хватало. – Ты сказала, у тебя есть воспоминания о прошлом «до всего». Что это значит? – До того, как я была заколдована, конечно. Во второй раз. – Во второй раз. Кассия пристально посмотрела на куклу, как будто ее история могла проявиться в кудрях или странном блеске, который она видела в ее глазах. Неужели Джаспер расколдовал, а затем снова заколдовал куклу в качестве какого-то магического упражнения? Не поэтому ли чары были так хороши? Но у Кассии не было времени выяснять это. Мать позвала ее вниз. – Пожелай мне удачи. – Тебе не нужна удача, – сказала Вайолет. – Ты можешь сделать все, что пожелаешь. – Как тебе платье? Мать Кассии, Алана Симс, стояла позади нее в зеркале в прихожей и восхищалась дочерью. – Оно прекрасно, – солгала Кассия с улыбкой на лице. Ей казалось странным, что одежда, которую выбирала для нее мать, всегда была девичьей, поскольку сама Алана никогда в жизни не носила платья. Сейчас на ней были брюки, которые этим вечером она лихо сочетала с расстегнутым жилетом и мужской рубашкой, которая казалась ей велика. Ее волосы – такие же черные, как у Кассии, но вьющиеся и непослушные – были распущены и доходили ей до плеч. Должно быть, она считала свою дочь такой непохожей на нее саму, такой странной и непонятной. Было обидно, что, столкнувшись с необходимостью заново знакомиться с дочерью, мать Кассии предпочла вместо этого баловать ее красивыми подарками. – Только подумай, – сказала Алана, – через два года ты сможешь баллотироваться на пост президента Общества. В другое время Кассия, возможно, рассмеялась бы, но из-за нервов и надетого на нее розового чудовища слова Аланы показались ей еще одним ударом. Если мать и правда в это верила, то она, должно быть, находится в состоянии отрицания. Иначе она не могла бы поверить, что такое возможно. А значит, правда – то, что ее дочь в Харте была никем, – была для нее проклятием. – Я вряд ли гожусь в президенты, – сказала Кассия. – Чепуха. Три поколения этой семьи в то или иное время были президентами Общества молодых одаренных чародеев. Включая саму Алану и дедушку Кассии, Джупитуса, который был президентом, а в течение последнего года своего пребывания на этом посту еще и верховным чародеем Харта. Это было то наследие, к которому Кассия могла либо полностью принадлежать, либо быть окончательно от него отдалена. И тебе придется смириться с тем фактом, что твои дети ими не будут, – не сказала она, выходя на улицу встречать свой экипаж. Большая гостиная в Странствующем Месте была украшена подобающе самой важной ночи в ее календаре. Гобелены с изображением герба Общества – дверным проемом, окруженным веером ключей, олицетворяющих возможности, – висели вдоль одной стороны комнаты, прямо за помостом, на котором будет назван новый президент. Шелковые гирлянды были обвиты вокруг резных колонн и по всей длине банкетного стола. Зал был битком набит преемниками и особыми гостями, которых пригласили стать свидетелями событий этого вечера. Более ста человек будут наблюдать за посвящением Кассии. Она проверила свой внешний вид в зеркале в коридоре. Розовый цвет ее платья контрастировал с зеленью глаз и никак не гармонировал с бледным цветом лица. Не то чтобы какое-нибудь платье могло скрыть ее тошнотворную бледность, не говоря уже о жалкой баночке с землей, зажатой в сгибе локтя. Но все это было неважно. Кассия вошла в холл и встала на цыпочки, чтобы поискать Джаспера. Она заметила, как он заполнил свой бюллетень на бумаге из орехового дерева и опустил в сундук, с помощью которого должны объявить победителя президентских выборов, также проходивших этой ночью. Сундук является реликвией Общества, организации куда более древней, чем ее дед, но навсегда связанной с Джупитусом Фиском. Именно благодаря преданному покровительству ее дедушки Общество пользовалось таким авторитетом. Сейчас в нем не так много членов, как во времена былой славы, но на протяжении всего своего правления Джупитус поощрял молодую элиту Общества так же, как он делал это в самом начале своего пути, более пятидесяти лет назад. Именно он должен выявить победившего кандидата с помощью знаменитого заклинания, давным-давно наложенного на сундук, и бюллетеней из орехового дерева внутри его. Когда Джаспер обратил свой взгляд внутрь помещения, Кассия умоляла его обратить на нее внимание. Но это уже сделал кое-кто другой. Каждый разговор по левую сторону от нее стих, и она почувствовала, как помещение наполнилось отголосками невысказанного страха. К ней подошла свита телохранителей, отмеченных большими золотыми булавками на лацканах как члены дружины чародеев, а посреди них находилась причина тишины. – Дедушка, – сказала Кассия, когда он остановился перед ней. Однажды ей сказали, что человек носит свою репутацию либо как доспехи, либо как цепи. Джупитус Фиск превратил ее в самую прочную боевую одежду, отполированную до ослепительного блеска. Он не был физически внушительным мужчиной; высокий, но не слишком; с прямой спиной и широкими плечами. Его серебристые волосы были тщательно расчесаны на пробор с одной стороны и уложены маслом, усы были аккуратны. Густые, ухоженные брови, которые, казалось, никогда не двигались и ничего не выражали, располагались над светло-серыми, почти серебристыми глазами. Он окинул ее взглядом. – Я надеюсь, ты уверена в своем успехе на посвящении. Не вопрос, скорее угроза. Кассия затолкала тошнотворное чувство в животе еще глубже и улыбнулась. – Совершенно уверена, дедушка. Легкое движение его головы выражало удивление. Кассия не знала, что хуже: то давление, которое на нее оказывали, или та покорность, с которой она все принимала. Прежде чем у нее возникло время придумать, что еще сказать, один из стражников наклонился к уху Джупитуса. – Лорд Восс прибыл, сэр, – прошептал он. А потом ее дедушка снова исчез. В этот раз он уделил ей так же мало внимания, как и всегда. И, как и при каждом их общении, Кассия чувствовала, что ей чего-то не хватает. Она наблюдала, как он приветствовал вновь прибывшего; Джерихо Восс – правитель фракции телепатов. Телепаты умели читать мысли и манипулировать ими. Это особая магия, которая заставляла другие фракции относиться к ним настороженно. Несмотря на то что Принципы гласили, что никто не может использовать свою магию за пределами территории своего народа – включая их правителя, большинство других гостей обходили делегацию телепатов стороной. Но верховный чародей никогда не упускал возможности наладить деловые связи и делал это при каждом удобном случае. Кассия гадала, какую выгоду ее дедушка извлекал из того, что пригласил сюда этих гостей. Возможно, хотел показать лучших членов своей фракции. – Как говорится, второй раз – удачный. Кассия повернулась и увидела перед собой одного из членов Общества, Льва Мэллори. Среди ее сверстников встречались те, кто был слишком вежлив, чтобы шептаться в пределах ее слышимости. Реже встречались те, кто предпринимал попытки вести разговор, даже когда их друзья замолкали и атмосфера становилась неловкой. Самым редким видом был Лев, который, вероятно, никогда в жизни не пренебрегал улыбкой или неловким разговором. Его голос и смех, казалось, никогда не смолкали и разносились за милю, и это казалось слегка странным, ведь юноша был невысок и худощав. У него была мягкая приятная внешность, и, если его удавалось застать со спокойным выражением лица, можно было разглядеть узкие черные глаза и широкий рот. Во все остальное время, в том числе сейчас, он блистал очаровательной улыбкой. – Для чего эта банка? – Это сюрприз, – парировала Кассия, которая почувствует себя еще хуже, если ее заклинание провалится после того, как она о нем кому-то расскажет. Она крепче прижала банку, чтобы скрыть росток внутри. – Чудесно! Я люблю сюрпризы. Он огляделся и наклонился ближе, но едва ли смог понизить свой гулкий голос. – Но если ты хочешь знать, что приготовили другие, я собрал все подробности. Я поговорил с ними со всеми. Кассия озадаченно улыбнулась. – Если ты любишь сюрпризы, почему ты их расспрашивал? – Просто проявил дружелюбие, – сказал Лев. – Тот парень, Клемент, смотрел на нас всех так, словно мы бешеные тигры, благослови его звезды. Итак, ты хочешь знать? Она чуть не сказала «да», но передумала. Она не соперничала с другими участниками, но если бы их заклинания оказались слишком впечатляющими, она бы потеряла остатки своей уверенности. – Спасибо, но думаю, мне лучше остаться в неведении. Лев кивнул, его улыбка стала понимающей. – Ты нервничаешь, не так ли? – А ты бы не переживал? Рискуя опозориться на глазах у всего Общества? – Что бы ни случилось, наслаждайся этим.