— Энджи, не время для эмоций, — озабоченно проговорил Часовой, — Мы должны остановить атаку! Свяжись с Ракшей, Бураном и Пауком, пусть отводят Когорты! — Я предупрежу их, — сказал Корвин, — Заканчивайте здесь без меня. Крестоносец превратился в туманную полосу, рванувшуюся к лифту. Я проводил его задумчивым взглядом. «Огненное Кольцо»? «Огонь Прометея»? Через пару минут я все знал. Стратагема обороны Города опиралась на три титанических Стены. Предполагалось, что с падением последней, Стены Зигфрида, Город практически обречен. Да, есть защитный Купол, но без ежедневного подвоза продовольствия и поступлений чистой воды почти невозможно прокормить два миллиона ртов. Поражение или сдача — только вопрос времени. Поэтому третья Стена была снабжена «Огненным Кольцом», неким оружием последнего шанса. По слухам — разработанным самим Прометеем. Пока «Кольцо» не применялось ни разу, да и вообще о нем мало кто знал, кроме Совета Архонтов. Если оно действительно было подобно средству саморазрушения Монолитов, то при взрыве могло погибнуть все живое и неживое в радиусе нескольких миль. Причем так называемый «Огонь Прометея» имел мощный азур-поражающий фактор, в эпицентре уничтожающий даже бессмертных Инков. Послабее «Абсолюта», но тоже далеко не сахар. Если бы архонтам удалось задуманное, восстанию был бы переломлен хребет. Две трети мятежных Когорт, да еще с Инками — это ядро наших сил, их потеря невосполнима. Оставшихся бы просто раздавили в течение нескольких дней. Разрушение некоторых участков внутреннего оборонительного рубежа, видимо, представлялось Совету вполне допустимой ценой за победу. Я прекрасно понимал чувства Гелиос, мне самому тоже захотелось немедленно прикончить Техноманта, наверняка приложившему руку к этому плану. — Кишки, Орфей, — напомнил Ворон. — Пой! — Ты… обещал… — прохрипел Орфей, с надеждой глядя на меня, — Обещал! Отойди! Не трогай! Последнее относилось к Ворону, который опять начал свои кровавые манипуляции. Я не спешил его останавливать — безумный страх архонта играл нам на руку. Его слова сменились животным визгом, полным боли. Я остановил Ворона: — Прекрати. — Да я даже не начинал еще толком! — ухмыльнулся убийца Одержимых, — Грэй, может, отдадите его мне, а? Хотя бы на полчасика? Вы удивитесь, каким он станет послушным! — Нет! Не надо! — завопил Орфей, — Уберите его, пожалуйста! — Отвечай. Как насчет Кастора, Агни и других? — прищурилась Гелиос, — Что с ними? — Я не убивал их! Я могу все исправить! — Где их души? В Кубе? — Нет. Немезида…. Она допрашивала их. Иногда. Шепот тоже… — Где их души?! — Они… здесь. Но я хочу гарантий! Мы медленно переглянулись. Если анимы «Лунных Волков» (так называлась группа Кастора) и «Наемников» (команды Мерка), действительно здесь, и связь с прокачанными носителями не разорвана, нам невероятно повезло. Лаборатории Орфея оказались золотым ларцем, полным настоящих сокровищ, и решение посетить их, как будто было продиктовано свыше. Мико: Вот так всегда, «свыше»! А ты стараешься, стараешься… — Торговаться будешь с Кошками, — не обращая внимание на насмешливое фырканье когитора, повторил я слова, ставшие в Городе расхожей фразой, — Я могу гарантировать только сохранность твоей анимы. До суда всех Инков Легиона. — Да… я… согласен! Только не уничтожайте мой носитель! Прошу, сохраните его в криокапсуле, — простонал Орфей, — Я все скажу! Только уберите его! Сломленный Орфей оказался бесценным источником информации. Убивать его не стоило ни в коем случае. Мало того, что Техномант отвечал за всю техническую часть Города, он был в курсе планов Совета Архонтов и мог выступить главным свидетелем обвинения. Мы узнали о тайном скриптории Немезиды на втором ярусе лабораторий — там, совсем недалеко от замороженных носителей, хранились анимариумы с душами Инков и другие материалы лже-Аурелии, которые могли пролить свет на ее деятельность. Ведь большинство пленников с Источниками, на которых Орфей проводил свои эксперименты, прошли через «Немезиду» и уже были ментально выпотрошены наизнанку. Как я и догадывался, «биологический материал» большей частью состоял из тех, кто по тем или иным причинам попал в поле зрения тайной инквизиции Совета Архонтов. Меня бы тоже переправили сюда, не заложи Прометей нейропломбу на подобный случай. Кастор… В Тимусе я немного изучил биографию и истории самых известных Инков Города. Кастор был легендой. Именно он возглавлял Легион до Фурия, приняв бразды у погибшего в огне «Абсолюта» Инкарнатора с позывным Дар Ветер. Его жена и спутница, Агни — я видел ее тело в криокапсуле, была той, кто придумал и создал Тимус. Третий из «Лунных Волков», Флавий считался одним из талантливейших Техномантов Города. Согласно должностям, Кастор и Агни входили в первый Совет Архонтов, и даже Шепот не мог бросить им вызов в открытую. Они неожиданно пропали вместе с крупным подразделением Легиона, ликвидируя сложнейшую Тревогу, и считались погибшими, хотя смерть и не была подтверждена. Выходило, что к их исчезновению приложил руку Шепот, и скорее всего — через Немезиду. Мерк, Айна и Эндер были мощной боевой командой, обвинившей Шепота в ментальном контроле и узурпации власти. Это была одна из первых попыток мятежа, произошедшая в Городе. Судьба его группы, вошедшей в Башню-Иглу и так не вышедшей оттуда, стала немым уроком всем остальным недовольным Инкам Легиона. И вот — их души и тела нашлись здесь. Это казалось странным — хранить в лаборатории и анимы, и носители, рискуя освобождением пленников, но только если не знать механизма инкарнации. По каким-то причинам их связь с носителями не разрывали, и через несколько секунд Орфей разболтал, почему именно. Тщеславие Шепота и Немезиды. Обычное человеческое злорадное тщеславие, граничившее с садистским торжеством победителя. Они иногда оживляли пленников в старых телах, без Азур, чтобы потренировать свой ментальный контроль. Допрашивали и издевались, заставляя проделывать немыслимые вещи. Орфей не вдавался в особые подробности, но тут и так все было ясно. Мне стало противно. Прожившие сотни лет Инки уже не видели грани между добром и злом. Кай был прав, рассказывая о бессмысленности существования бессмертных. Возможно, полное исчезновение Инкарнаторов, как ни странно, пойдет на пользу человеческой расе. — Развлекались, значит. Твари! — холодно заключила Гелиос, — Давно пора было вас всех раздавить, вы хуже Одержимых! — И еще вопрос, Орфей, — сказал я, — Что с трибутами, захваченными в Тимусе? — Трибуты? Несколько мальчишек и девчонка-афро? — Техномант облизал губы, — Ничего. Они у Шепота. Он с ними… работает. — Работает? Что это значит? Что он собирается с ними сделать? Судьба Тинки, Эда и Яна, конечно, очень волновала меня. Я старался не думать о них, сосредоточившись на текущем, но болезненная заноза не отпускала. Они пострадали и могли погибнуть только из-за того, что случайно оказались близки ко мне. Особенно уязвима была Эстер, и за нее я боялся больше всего. Начинающая Заклинательница, она могла стать приоритетной целью для Шепота. — Не знаю… Наверное, как-то использует. Против вас, — выдавил из себя Орфей. Он действительно не знал, как распорядится пленниками верховный архонт. Я скрипнул зубами — мне так хотелось их спасти! Возможно, получится их выручить или как-то обменять, благо у нас тоже появлялись ценные заложники. Цепляясь за жизнь, Орфей рассказал еще немало интересного. Помимо прочего, в лабораториях нашлась база уникальных Геномов, которые Техномант использовал в своих экспериментах и неплохой запас Азур — свыше трех миллионов А-энергии, концентрированных в батарейки разного калибра. Это была наша общая добыча, которая могла пригодиться в дальнейшем — поэтому я распорядился не трогать ее, преодолевая соблазн максимально «прокачать» свой носитель. Следовало помнить, что на мою сторону встали несколько десятков Инков, которые могли потерять носителей, и им могла понадобиться быстрая прокачка нового тела. На первое время мне хватит и того, что досталось с погибших монстров — больше ста пятидесяти тысяч Азур в общей сложности. Мой запас энергии опять скакнул до 36200/62700, а количество свободных Нейросфер увеличилось до пяти штук. С Тварей упал десяток разнообразных Геномов, но я опять пожертвовал ими, отобрав только один. С того самого дракона Орфея, алого «Тиферет», попробовавшего на вкус Крестоносца. Геном Изумрудного Псевдодракона Ранг: красный Доступные генетические модификации: «Драконья Кость»— ваша костная ткань существенно перестраивается, за счет пневматизации получая невероятную прочность и упругость без увеличения веса. Пассивная способность. Требуется: Эволюция(1), Усиление костной ткани(5), усиление нервной системы (5), усиление эндокринной системы(5) «Кожа Рептилии» — ваш кожный покров приобретает дополнительные защитные свойства, выдерживая кинетические, температурные, радиационные и азурические воздействия. Пассивная способность. Требуется: Эволюция(1), Усиление кожных покровов(5), усиление эндокринной системы (5), усиление мышечной системы(5) «Ловчий Язык» — в ротовой полости происходят изменения, модифицирующие хрящ нижней челюсти. Благодаря этому ваш язык может удлиняться до трех метров и наносить молниеносные удары. Внимание — возможна частичная потеря членораздельной речи. Активная способность. 100 Азур. Требуется: Эволюция(1), усиление эндокринной системы(5), усиление мышечной системы(5), усиление костной ткани(3), усиление пищеварительной системы(3) Мико: Грэй, избрав путь Заклинателя, ты отказался от развития тела. После первой Эволюции Духа, до которой нам с тобой совсем чуть-чуть, ты больше не сможешь использовать физические усиления. Мы должны закрыть эту брешь Геномами, чтобы носитель вышел всесторонне развитым, и этот — подходит идеально! Ее логика была предельна понятна. Мне подходило и кожное, и скелетное усиление, они выводили функции организма на новый уровень. На тот самый, который отличает Инка от самого развитого человека. Что выбрать? Можно было еще подумать. Все шесть доступных слотов геномодов были заняты, следующие я получу только после первой Эволюции. До нее оставалось совсем чуть-чуть, и я надеялся пройти это ключевое преобразование, как только выдастся немного свободного времени. Нужно было тщательно все взвесить и проконсультироваться со знающим Инком-Заклинателем, я даже не представлял толком, что именно даст мне Эволюция. К сожалению, если Инков вокруг теперь было полно, со временем, наоборот, становилось все хуже и хуже. Сплошной цейтнот, вторая ночь проходила без сна. За допросом Орфея и обыском его базы время летело очень быстро. В какой-то момент в лаборатории наконец-то появилось подкрепление, давно вызванное Гелиосом. Множество легионеров и кое-кто из свободных Инков. Гелиос и Часовой отправились возрождать «Лунных Волков» и «Наемников», а я покинул это пропитанное злом место. Я выполнил обещание — носитель Орфея занял место в криогенном саркофаге, ранее обжитом Вороном, а его душа была заключена в мой анимариум. Ему предстояло ответить еще не множество вопросов. Наверху все горело. Сплошное зарево на горизонте, я даже испугался, что архонты все-таки успели активировать «Огненное Кольцо». Канонада не утихала, горели ангары Фабрик, отовсюду долетали отзвуки стрельбы. Битва продолжалась, и с этим уже ничего нельзя было поделать. Плохая ночь. Пока мы реквизировали лаборатории, Корвин пытался остановить атаку на Врата Зигфрида. Удаленно удалось связаться только с Ракшой, в местах боев вокс-сети сбоили из-за постоянных электромагнитных и азурических искажений. Но все-таки наступление мятежных Когорт удалось повернуть вспять, хоть это было и нелегко — взятые штурмом участки Стены дались немалой кровью. Утро вышло очень хмурым. Мы все-таки отступили, не дав Шепоту и Кр привести в исполнение свой план. Легионеры были деморализованы — они пошли на мятеж, сражались со своими собратьями, почти захватили Стену, а теперь взятые кровью позиции по неизвестной причине пришлось бросить и вернуться к изначальной расстановке. Это выглядело в глазах бойцов почти предательством, и многие не стеснялись выражать свое недовольство. Рассказывать рядовому составу об «Огненном Кольце» категорически не стоило — мы бы только сделали тайную функцию Стены достоянием всех, в том числе вражеских и шпионских ушей. Потери. Очень тяжело было это видеть. Накрытые зелеными плащами со звездой Стеллара мертвые тела, кричащих раненых, которыми были забиты «Клюваны». Горящую технику, воронки от взрывов, перевернутые грузовики, безумные глаза испуганных, мечущихся людей. К сожалению, в ловушку попали тысячи мирных жителей, работающих в ночной вахте Фабрик. Они оказались отрезаны от Города, их никто не эвакуировал, а на дорогах и линиях монорельса шли ожесточенные бои. Среди них, в ужасе бежавших от мест схватки или прятавшихся в производственных цехах, тоже имелись и случайные жертвы, и раненые. Остановить этот невероятный хаос не представлялось возможным, и, не выдержав, под утро я пошел помогать, и делал что мог, вместе с другими Инками-целителями и легионными Заклинателями, пытаясь спасти как можно больше людей. Я не хотел, чтобы за меня умирали, но вышло иначе. Первые потери Когорт измерялись сотнями убитых и раненых, и то, что противник потерял не меньше, не делало камень на моей душе легче. Мы теряли подготовленных годами солдат, лили кровь друг друга. Запущенный маховик войны начал с жадностью пожирать людей, и радоваться этому могли лишь настоящие враги за периметром Стен. Стоила ли миссия Прометея всех этих жертв? Я не знал, понимая сейчас только одно — останавливаться поздно. С утра стало известно, что в ходе столкновений пали пятеро Инков. Трое: Агрессия, Дюйм, и Найт с нашей стороны, двоих — Байкера и Золушку, потеряли лояльные Совету войска. Подтверждена была окончательная гибель только Дюйма, мы не были уверены, что анимы двух других Инков уничтожены, а не захвачены или до сих пор не обрели носителя, но факт оставался фактом — к утру они ничего не дали о себе знать. Наше наступление обернулось полным крахом. Стену и Врата Зигфрида мы не взяли, захватив лишь гидросооружения на водохранилищах и перерезав важнейшие транспортные магистрали. В районе Фабрик продолжались позиционные бои, и, кажется, противник готовился к контратаке. Мораль легионеров серьезно пострадала, и только публичное обнародование информации, добытой нами от Орфея, могло хоть что-то изменить в раскладе сил. Наше положение было очень хрупким, требовалось действовать, бить на упреждение, прежде чем Город соберется с силами и покончит с нами. — Грэй! — мое мрачное настроение прорезал знакомый голос. Ко мне шел Кот, меркатор, которому было поручено вывезти трибутов в кланы. Я уже не удивился его появлению в самый неожиданный момент. — Мы искали тебя, где ты пропадал? — Заключал выгодную сделку, — подмигнул меркатор, откидывая капюшон, — Торговые дела, сам понимаешь. Вижу, ты не в настроении? А у меня для тебя есть хорошая новость! Глава 17 Меркатор изобразил свою фирменную хитрую полуулыбку. Легионеры на Стене почему-то не обращали внимания на этого подозрительного гражданского типа, не имеющего никакого отношения к Легиону. Все-таки, кто он такой? Почему ему открыты многие двери, известны странные дороги, знакомые Инки понимающе улыбаются «а, Кот…», и даже всезнайка Мико пожимает плечами — «нет данных или нет доступа к данным, Грэй»? — Твоя новость должна быть действительно хорошей, — предупредил я устало. — О, тебе понравится, — сказал торговец, — Знаешь, даже слегка завидую тебе, всегда завидовал, если честно. Что в тебе находят женщины? — Что? Какие женщины? — не понял я. — Целых две женщины. Или три? Впрочем, тебе виднее, сам разбирайся со своим гаремом. Пойдем, — Кот протянул открытую ладонь, будто для рукопожатия, — Возьми меня за руку. Держи крепко и не отпускай! Это быстро, мы недалеко… Его узкая клешня показалась ледяной, как у мертвеца. Мико: Изменение азур-фона! Грэй, это может быть очень опасно! Я не понял, что произошло, но мир вокруг стремительно выцвел, стал тускло-серым. Глава Кошек резко дернул меня, делая шаг вперед, и серые декорации на несколько мгновений стали туманом, сливаясь в стремительном движении, как пейзажи за окном летящего монорельса. — Все, приехали, — сказал Кот, отпуская мою ладонь.